Алексей и Людмила

АЛЕКСЕЙ И ЛЮДМИЛА.

Алексей  привычно захлопнул дверь старенькой «Лады». Повернул ключ зажигания. Приборная панель осветилась приятным зеленоватым светом, где-то внизу зашелестел вентилятор отопителя. Стартер с металлическим скрежетом запустил двигатель. «Похоже, венец маховика «накрылся». Ничего, на мой век хватит»,- безразлично подумал Алексей. И вдруг вспомнил…

 …Минувшим летом, они с Людмилой отдыхали  на Голубом озере. Купались и загорали на диком пляже, вдали от мест массового отдыха. Было жарко.  Внезапно подул холодный ветер, небо затянуло тучами, грянул гром, на раскаленный песок упали дождевые капли. А еще через мгновение хлынул ливень. Они похватали вещи и бросились к машине. Алексей, перебирая скомканную одежду, долго не мог найти ключ. Когда, наконец, попали в кабину, вся одежда промокла. Что бы не замерзнуть Алексей завел двигатель. Вот тогда впервые и прозвучал этот скрежещущий звук стартера. Как давно это было! Как недавно! Как они были счастливы тогда!

Устраиваясь поудобнее Алексей поерзал на сидении, вытянул и просунул ноги  между педалями. Осмотрелся. Темно. Лишь перед машиной габаритными огнями тускло освещается нижняя часть плотно закрытых гаражных ворот да сзади у стены залит красноватым светом старинный шкаф. На внутренней стороне двери этого шкафа имеются полустершиеся метки роста маленького Алеши. Ежегодно, в его день рождения,  их делала мама. Всего четырнадцать: первая была сделана в три года, последняя – в шестнадцать. В детстве Алеша прятался в этом пропахшем нафталином шкафу, а родители делали вид, что не могут его найти. Давно уже шкаф переехал в гараж. Сейчас в нем хранятся кое-какие инструменты и запчасти. А еще, в самом низу, стоит картонная коробка с новогодними украшениями. В основном там старинные игрушки. Милые сердцу посланники беззаботного детства. Символы большого, радостного праздника: стеклянные шарики, ракеты, сказочные домики и фонарики. Как хорошо они жили! Мама, папа, бабушка и сестра. Жили небогато, но дружно. Любили друг друга.  Давно уже нет мамы, папы и бабушки…

Алексей нажал клавишу включения фар. Отразившийся от гаражных ворот свет  ослепил его. Залитый галогеновым светом гараж показался удивительно маленьким. Кажется, не вставая с места можно достать рукой до любой стены… Этот гараж его отец купил недостроенным, и они вдвоем настилали пол, штукатурили и белили стены. Отец тогда уже был болен, ему было тяжело, но Алексей, в то время, не придавал этому значения. Как стыдно теперь…
 
Волков глянул в зеркало. За задним стеклом клубилось и колебалось голубоватое марево выхлопных газов…

- Эх, если бы можно было вернуться, хоть на несколько минут туда, в ту бесконечно счастливую жизнь,- подумал Алексей,- Как верно сказано: «Что имеем, не храним, потерявши – плачем».

Они прожили с Людмилой тридцать лет… Жили трудно. Его зарплаты едва-едва хватало на самое необходимое. Отказывали себе во многом, лишь бы дочь не считала себя обделенной. Бывало ссорились… По глупости, по пустякам. Людмила была легкая, энергичная, общительная, иногда немного легкомысленная. Алексей же любил тишину, порядок, точный расчет.  В последний год здоровье у Людмилы становилось  все хуже.  Еще неделю назад они  ходили по магазинам. Людмила хотела купить новую клеенку на кухонный стол. Искала голубую с маленькими цветочками. Была пятница… И вот снова пятница… А его Людмилы больше нет… В ночь на воскресенье ей стало плохо. На скорой помощи Людмилу увезли в больницу. Сутки врачи боролись за ее жизнь… В понедельник рано утром она пришла в себя. Алексей все это время был рядом с ней. Людмила грустно улыбнулась, хотела что-то сказать, чуть приподняла белую, исхудавшую руку. Обрадованный Алексей схватил эту руку, прижал к своему лицу: «Люда! Людочка! Людмилка! Все будет хорошо!» Людмила закрыла глаза, на ее ресницах выступили две слезинки. Веки несколько раз вздрогнули, одна слезинка оторвалась и, оставляя влажный след, скатилась по щеке на подушку. Неожиданно стоящий на тумбочке прибор несколько раз пискнул и тревожно загудел. Многочисленные синусоиды на его экране горизонтально выпрямились и замигали красным цветом. «Люда! Людочка!»,- Алексей целовал безжизненную руку. Кто-то тронул его за плечо, Алексей оглянулся. Оказывается, рядом стоял пожилой врач-реаниматолог: «Пойдемте… Мужайтесь… Все… Ее больше нет… Пойдемте со мной». Алексей отрицательно покачал головой. Он долго сидел возле Людмилы, вглядываясь в такие родные, такие знакомые и любимые черты…

Потом были похороны. Все время возле Алексея были разные люди. Хлопоты не позволяли целиком погрузиться в постигшее его горе. Лишь на следующий после похорон день он остался один. Осенний день был тих и светел. Нежаркое солнышко светило каким-то необычно-оранжевым светом. Алексей сидел на низенькой скамеечке возле могилы его единственной, любимой женщины. Кладбищенскую тишину нарушали крикливые вороны.  Алексей плакал.  Он понимал, что вместе со смертью  Людмилы закончилась и его счастливая жизнь. Что дальше? Одиночество. Старость. Слабость. Болезни… А еще он винил себя за то, что не заставил Людмилу лечиться тогда, когда болезнь только начиналась…

  Вечером, дома, Алексей постоянно натыкался на следы Людмилы. Вот на сушке вымытая ей посуда… Вот неубранный после глажки утюг… Вот такой милый и родной ее халатик… Вот косметика на туалетном столике… А вот на подоконнике в кухне и та самая голубая клеенка, которую она так и не успела застелить… Алексей достал альбом с фотографиями. Долго-долго его рассматривал и плакал. Как жаль, что нельзя вернуться туда хоть на одну минутку!.. Как жаль, что ничего хорошего в его жизни больше уже не будет!.. И тогда пришло решение…

…Алексей чуть-чуть вытянул кнопку ручного управления дроссельной заслонкой карбюратора. Двигатель послушно отозвался увеличением оборотов. Алексей подумал: «Вот так не заглохнет». У него начала кружиться голова, в висках стучало, мысли путались, перед глазами поплыли разноцветные круги и кольца… Алексей дотянулся до выключателя освещения. Рука уже плохо слушалась, он никак не мог нажать на нужный край клавиши. Наконец свет погас.  Алексей облокотился на руль и положил голову на руки…