Пришельцы 11. Зося

начало http://www.proza.ru/2012/07/07/1594

Зося.

Житьё-бытье заводской публики подчинялось строгому режиму и распорядку. Рабочий день начинался строго в семь тридцать утра. Токарные  станки радостным рёвом взрывали тишину механического цеха, возвещая о начале трудового дня. Ярко-жёлтые подъёмники резво  носились между участками.  Из монтажного  цеха  валил густой плотный дым, выпускаемый одновременно десятками глушителей экскаваторов. Доблестная бригада слесарей — сборщиков, тихо матерясь и постоянно поминая чёрта*, производила монтаж экскаваторов. Сборочный цех был завершающим звеном в сборке дорожной машины под кодовым названием ХХХ—А.

Зося облачилась в форменный халат синего цвета и, задраив на глухой замок свой великолепный бюст и не менее великолепные бёдра,  на высоченных каблуках величаво прошествовала  в монтажный цех. Цех встретил Зосю удушающим смрадом выхлопных газов и адским шумом одновременно работающих  машин.

— Ну, что, красавица, потеряла здесь? — послышался  густой бас  откуда—то из—за колонны.

 —Tere!(Здравствуйте)! — старательно прокудахтала в ответ  Зося.

Ей нравилось ошеломлять собеседников своими  познаниями эстонского языка.

Голос принадлежал  колоритному старику с хищным взглядом жёлтых глаз, и седой копной, выбивающейся из—под кепки. Крупный нос с горбинкой занимал по праву почётное место на этом нетипичном для эстонца лице. Под носом, будто воздавая почести столь достойному экземпляру,   примостились  усы, такие густые и пышные, как английский газон в Беккенгемском дворце.

 —О, Григорий Мелехов!— невольно вырвалось у Зоси.- Бравый казак!

—  Из каких краёв прилетела такая жар—птица?—продолжил разговор старик.

— Из Киева, — зарделась юная дева, заливая  тусклые стены цеха, золотистыми лучами  восемьсот пятидесятой пробы.

Завязалась беседа. Собеседник проявил нетипичный для его возраста интерес и живость характера. Зося довольно живописно осветила  отдельные этапы жизненного пути, подробно остановилась на обстоятельствах, приведших её в этот город. Старик громко гоготал,  скаля крупные жёлтоватые зубы, но его плутоватые глаза оставались подозрительно холодными.

Зося Проценко беспечно обходила цех, с интересом разглядывала работников,    сосредоточённо копошившихся у тракторов. На демографической карте города в  щедром изобилии были представлены  одинокие мужчины среднего возраста и доблестные ветераны трудового фронта, как времён независимой Республики, так и  периода развитого социализма. Однородность Братства Независимых Холостяков разбавляли  собой крепкие на вид старцы с благообразными бородками, бодрые энергичные старухи, удивляющие пришлых прямотой стана и первозданной целостностью зубного ряда.

Особи мужского пола привлекали внимание Зоси необычайно высоким ростом,  пышными бакенбардами и нарочито хорошим воспитанием. Она радостно подлетела к очередному работнику и завела непринуждённый разговор.

—Здравствуйте, я Зося, ваш новый контролёр,— расплываясь в улыбке, представилась девушка.— А вас как зовут?

—Меня? — зарделся  работник, как майская роза,  перебирая ногами, и, бросая исподтишка косые  взгляды на контролёршу.

Вопрос остался висеть в воздухе. Рабочий  увлечённо  ковырялся в гидронасосе, демонстративно воротя нос от назойливой контролёрши.  Гегемон  упорно делал вид, что не замечает  Зосю, и что он страшно занят.

—Тебя—тебя!— неотвратимо наступала на него девушка.

—Мм—ммм, ээээ,— тянул он, хитро посмеиваясь и с опаской поглядывая на контролёршу, будто его принуждали разгласить военную тайну. — Янес .

Гидравлик Янес, местный феномен по кличке Заяц, принадлежал к сливкам монтажного цеха и  уже несколько лет успешно косил под простачка.    Роль простофили приносила ему  высокую зарплату, премии, уважение начальства. К нему ходили на поклон все, начиная с мастера и заканчивая директором завода. Заяц имел в кармане только справку об окончании пяти классов. Без труда вникал в любой механизм, моментально находил причину поломки машины.   Тихо, незлобиво посмеивался над дипломированными специалистами, которые ходили к нему за советом, румяные щёки при этом горели от удовольствия.

Ещё один  аристократ монтажного цеха Юхан Ваабель, по кличке «Болт» наоборот проявлял заметную заинтересованность, увлечённо глазел из—за своего редуктора на вызывающе выпирающие из халатика прелести новенькой работницы. Такой  павы ему ещё не доводилось видеть. Ваабель  в отличие от «Зайца» представлял  совершенно другой человеческий  тип. Интеллигент по рождению, механик по призванию, он чувствовал живой интерес ко всему происходящему. Юхан был мастером слова: говорить мог долго, и речь его лилась как Ниагарский водопад,  шумно, эффектно  и впечатляюще.

— Глянь—глянь, какая цаца по цеху бродит! — с восхищением толкнул он в бок Ребане, своего соседа по конвейеру, рыжеватого очкарика  с диким взглядом и обезумевшим видом.

—Mingu k;ik kuu peale!(Пусть все идут на Луну) —в сердцах бросил его напарник, с остервенением колотя кувалдой по редуктору.
 
Тяжёлый молот с нарастающей амплитудой периодично падал на чугунный корпус. Доблестные слесари—монтажники невозмутимо наворачивали штуцера, накручивали гайки, никак не реагируя на странную выходку собрата по цеху. Удары железного молота гулким эхом отзывались в ушах Зоси. Она поостереглась подходить к разбушевавшемуся пролетарию, производившего впечатление больного шизофренией в период обострения.

— Шо он лупит кувалдой по редуктору? — недоумённо застыла Зося.

— А силы некуда девать, — спокойно прокомментировал мастер цеха, Михкель Кару.

—  А если разобьёт корпус редуктора? — с опаской спросила практичная контролёрша.

— Не боись, не разобьёт! — невозмутимо ответил Михкель.

Зося вышла из цеха, до её слуха ещё долго доносились  глухие удары молота буйного слесаря. Она ещё не ведала, что звук революционного  набата  в сольном исполнении слесаря-сборщика будет частенько сопровождать её рабочие визиты в монтажный цех. Так сорокалетний бобыль выражал свой внутренний протест против заводского  брака, против существующей власти, против пришельцев, против одиночества.   Нота  протеста обычно исполнялась при   скоплении в зрительном зале женской аудитории. На такой минорной ноте состоялось боевое крещение Зоси.

*- Самое распространённое ругательство эстонцев звучит как иди к чёрту.

продолжение http://www.proza.ru/2012/02/08/1909