Ностальгия по гулагу

У меня ностальгия по ГУЛАГу. По зэку, сидящему в тюремном лагере. Мне почему-то его жизнь рисуется как в санатории. А что утром не набил температуры на градуснике, не попал в лазарет отлежаться. Поработал в удовольствие так, что парок прошиб между лопаток, вечером сидит при полном электричестве, в тепле, на своей койке, философствует о политике.
А главное, весь мир о нем знает. Охнул – так в прессе вот он, наш герой. И мученик такой влиятельный, что куда простому человеку до него. Книгу о нем читать передавали из рук в руки.
Сейчас что, знают о заключенный в такой степени? Да нет. Вот передают шестеро смертников захватили в заложницы в лагере несколько женщин. Одну тяжело ранили. Их одного при захвате убили, другого еще что-то. И что? Да мы о них слушаем как о перебираемых вещах. Никаких личностей. И человека не видно, есть или нет.
Или вот Варламова показывают в тюремном лагере. Троцкист. За что-то дали банку сгущенки и жрет. Так всей России вкусно. Вышел, что-то сказал и книгу о нем написали. Нет, Солженицын оказался в нужном месте, в нужное время, что написал о зэке, чтобы развалить советскую власть. Что плевать на идеалы таких, как Зоя Космодемьянская, Павка Корчагин, и другие такие. Главное выжить, чтобы нажраться, существовать как пресмыкающееся. А если выбиться, иметь проституток, виллу, счет в банке. Тогда все можно.
И вот нас столкнули в это болото, где одна реклама геноцид, издевательство над тобою. А сам фильм уже нельзя смотреть, где эти герои, такие хамы, такие неестественные и фальшивые, что хотят все, сразу, что натыкаются на еще большую шпану и идут разборки, милиция. Как будто сатана правит балом, но при этом ты знаешь, что в такой стране над тобой такой как Чубайс, он дурак, но на самом деле дурак не он, а ты, и стоит ему поставить какую-то закорючку по продаже Родины, чтоб тебе стало хуже, и он положит в карманы миллионы рублей, а ты никто, раз не из клана и будешь за честный труд получать гроши.
А ГУЛАГ – это такое наслаждение как в санатории. Поработал, отдохнул. Но знать, что рубль советский прочен, что никакая гнида не оттяпает от него ни копейки. И Сталина тоже можно понять, что жесток. Дочка взяла такси в Ленинграде, что поздно возвращалась, так он ей деньги на такси высылал. А тут какая-то мразь хочет жульничать. Тогда вся страна выходила с плакатом взять в ежовые рукавицы.
А хорошо бы было сидеть в ГУЛАГе с тем чувством, что выйдешь, а в Москве порядок. Москва – город трудящихся. Едут студенты с конспектами за пазухой. Рассуждают о сопромате, а кругом объявления, что нужны инженеры, слесари, токари.
И никаких пробок. Москва, светлая, чистая, просторная. Такой бы и осталась, не будь Лужкова. Вот в Казани как было восемьсот тысяч жителей, так и осталось. А главное, один токарь в почете, что ударник, другой сталевар в образе как среди огня дает плавку. А ты лагерь отсидел – и ахи, охи, сколько вынес. Какой ты человек. Человек. Теперь человека нет. Господа и холопы.