Глава12

   Поток света от Клинков иссяк, и Ниро пришел в себя. Миура, держа оба Клинка, свой и Меч Зари, продолжал смотреть вверх, туда, где по-прежнему боролись водовороты света и мрака. Потерявший сознание Юм лежал рядом. Сверху все чаще летели крупные и не очень камни, осколки разваливающейся на глазах Черной Цитадели. Друзья едва успели отскочить из-под небольшого обвала, присыпавшего ноги лежащего Юма. Огромная глыба рухнула по другую сторону стены, и по всей крепости прошла дрожь.
- Пора выбираться отсюда, - осмотревшись, заметил Ниро.
   Возражений, конечно же, не возникло, и оба, не говоря ни слова, принялись освобождать Юма, снова ставшего Заморышем. О том, чтобы оставить его здесь, даже мысли не возникло. Бывший маг взвалил бывшего ученика на спину, придерживая за руки, и маленький отряд начал пробираться вон из крепости.
   Это оказалось даже труднее, чем недавно идти в ее недра. В запутанных залах и переходах то и дело друзей встречали завалы, да и само расположение комнат Цитадели, кажется, постоянно менялось. Ниро со своей ношей шел теперь позади, юноша же, держа в каждой руке по Клинку и налегке, немного опередил друга.
   Отшатнувшись от очередного обвала в ближайшие двери, Миура понял, что опять попал в комнату, которой раньше не было. Свет, разлившийся по всей крепости, почти не проникал в такие места, они старались сохранить свои тайны. Но все-таки его оказалось достаточно, чтобы юноша увидел вещь, которой обрадовался, как старому другу. На каменной подставке лежал видавший виды лей с увенчанным рукоятью меча грифом, тот самый! А подойдя ближе, Миура понял, почему проникавший в комнату свет словно гас. Напротив входа посверкивал изумрудными гранями край Зеркала Гарона. Что ж, значит, Тень успела проникнуть и в сердце Изумрудных гор…
   С трудом пристроив лей за спину, юноша все-таки поднял взгляд к Зеркалу. На него глянули внимательные серьезные серо-голубые глаза открытого лица, обрамленного светлыми волосами. Над верхней губой упрямо сжатого рта пробивались мягонькие усики, такой же светлый пух покрывал подбородок. Миура даже сразу не узнал себя – это была первая борода в его жизни.
   Вдруг под его внимательным взглядом поверхность зеркала помутнела, словно запотела. Когда снова стало видно, перед глазами юноши развернулась панорама недавней битвы. Горели факелы и светлые зарницы в ночном небе, земля была усеяна телами своих и врагов. Из многотысячной армии, ополчения целого мира, остались в живых немногие. Кто-то немного растерянно озирался вокруг, пытаясь понять, куда пропали вражьи полчища и какой новой ловушки ждать, кто-то собирал оставшихся в живых друзей, кто-то медленно бродил между мертвыми, пытаясь отыскать сына, брата, отца.
   Миура поднял глаза к покрытому тучами небу, и неожиданно почувствовал, что летит сквозь тучи вверх, к простору над ними. Там сияла полная луна, в лучах которой серебряным пухом волшебных птиц клубились внизу такие белые облака, и звезды скромно моргали удивленными глазами, не способные спорить яркостью с царицей ночи.
   Восхищенный Миура мчался над облаками, и луна подмигивала слева, пытаясь обогнать, и бархат неба, закрепленный серебряными гвоздиками звезд, был глубоко-синим, совсем без черноты, и отливал благородным блеском в лунном свете.
   Вдруг в этот звонкий серебряный мир ворвалось что-то чуждое, что безобразными черными крыльями затмило испуганно пригасшие звезды. Миура неосознанно вскинул мечи, защищаясь. И тут же снова оказался в потаенном зале Черной Цитадели. Плеть голубого и розового света хлестнула по зеркалу, и оно взорвалось, обдав Миуру градом осколков. Паренек закричал. Вбежавший Ниро успел опустить ношу на пол и подхватить шатающегося друга. Миура стонал, зажмурившись. По щеке стекала струйка крови из рассеченного лба.
- Глаза…
- Что, мальчик, что с ними?
- Там была вспышка…Она до сих пор горит в глазах… И осколки, мелкие и острые, как иглы палача…
  Ниро потряс мальчика за плечи:
- Ну-ка, попробуй открыть глаза, я посмотрю…
   Миура открыл и поперхнулся безмолвным криком:
- Ниро!!! Ниро, я ничего не вижу!
   Взяв его лицо в ладони, Ниро изо всех сил вглядывался в широко открытые, страшно-неподвижные глаза с огромными зрачками, которые закрыли всю радужку, сделав глаза Миуры беспросветно-черными. Потом обнял паренька, прижал к себе. Говорил – и сам не верил своим словам:
- Ничего, ничего… Это все вспышка. После неожиданного яркого света так бывает… пройдет пара дней, и все вернется на свои места…
   Очередной обвал превратил в руины полкомнаты, скрыв под собой осколки коварного зеркала. Крепость ходила ходуном, грозя оставить навеки под своими обрушившимися стенами маленьких дерзких людишек. Надо было срочно выбираться наружу.
   Ниро снова взвалил на спину Юма, Миура ухватился сзади за его одежду, так они и пошли дальше сквозь рушащиеся остатки Черной Цитадели.
   Отойдя всего несколько шагов от так и стоящих приоткрытыми дверей, Ниро, подчиняясь какому-то неожиданному порыву, упал на землю, потащив с собой и мальчишку, прикрыв его голову собой. В следующий миг за спиной раздался такой грохот, что казалось, вместе с барабанными перепонками лопается и сам череп, и душа. Скала закачалась, как маленькая лодчонка на штормовых волнах, раздававшиеся вокруг взрывы слились в сплошную канонаду, и даже за плотно закрытыми веками нельзя было укрыться от пламени рушащегося, пылающего мира. «Неужели все-таки не успели,» - подумал Ниро, прежде чем потерять сознание.

***

- Ниро! Ниро, ты слышишь? – донесся до сознания чей-то голос, и Ниро мучительно-медленно всплыл на поверхность из бездонных глубин, в которых путешествовала его душа, и открыл глаза.
Медленно огляделся. Скала, на которой раньше стояла Черная Цитадель, исчезла, наоборот, друзья находились на дне большой, вогнутой, как блюдце, равнины. Вокруг возносились неведомо откуда взявшиеся, еще дышавшие жаром горы, на крутых молодых боках которых застывали и чернели потоки лавы.
   Бывший маг обнаружил, что и без сознания все это время сжимал побелевшими пальцами рукоять Клинка, и с трудом ослабил хватку. Так и не пришедший до сих пор в себя Юм лежал рядом, а с другой стороны положив с каждого бока по Клинку, обняв худые мальчишеские колени и пристроив на них голову, сидел Миура. Глаза его оставались черными и незрячими, зато волосы успели побелеть, и легкий ветер шевелил седые пряди. Удивительно, лей за его спиной уцелел, только струны были порваны, и одна из них, пропоров рубашку, вонзилась в спину, но парень этого даже не чувствовал, похоже.
- Как ты, мальчик? – тихо спросил Ниро.
 - Ну наконец-то! – радостно улыбнулся Миура, вдруг переставший быть подростком. Ниро заметил пробивающуюся на его щеках молодую бородку и усики над полудетской еще верхней губой.
- Я зову, зову, а никто не отзывается, - продолжал между тем Миура, - Уже испугался, не остался ли я один в целом мире.
- Нет, - чуть улыбнулся Ниро, - Мир сильно изменился, но нас в нем по крайней мере двое.
- А в это мире светит солнце?
    Ниро поднял голову и заставил себя не вздрогнуть. Мрачные серые тучи низко нависали над головой, тучи, так сильно успевшие надоесть за время путешествий в пределах Тени. Неужели же все было напрасно, и они действительно опоздали?! Ниро хмуро вглядывался в темно-серую пелену над головой, словно пытаясь прожечь ее взглядом. И, кажется, все-таки поджег – прямо над ними полыхнула молния, а чуть погодя с треском разорвал замерший в ожидании воздух раскат грома. Неистовый порыв ветра закружил смерчики пыли, растрепал волосы и остатки одежды на плечах. А потом хлынул дождь, настоящий ливень, и враз вымокший Ниро закричал, стараясь перекрыть его шум и грохот грома:
- Это дождь!!! Понимаешь, парень?! Дождь! Значит, это обыкновенные тучи, а за ними голубое небо! В мире! Все! В порядке! – раздельно выкрикнул он, подняв мокрое лицо прямо к небу, и в ответ согласно прогремел гром.