пьеса Надежда с нами

 Моим родителям
и всем тем, кто выстоял и победил
в Великую Отечественную войну
посвящаю

НАДЕЖДА С НАМИ
(драма в 2-х действиях)

Действующие лица:
Степан - 26 лет.
Надежда - 59 лет.
Зоя - 21 год.
Коля – 16 лет.
Смерть, Инвалид, Участковый.

Действие первое.
1 картина.

Звучит вальс.
В белой дымке кружатся в танце Степан с Зоей, Надежда с Колей. На Зое и Надежде легкие ситцевые платья, Коля одет в парадную форму морского офицера, Степан в офицерском кителе без погон и нашивок.

НАДЕЖДА (Коле). Сто лет не танцевала. У вас во флоте все так вальсируют? Вы меня совсем закружили.
КОЛЯ. Это явно с непривычки. Вам надо на море. Поплескаться в соленной теплой водичке. Подышать морским воздухом. Походить на шлюпках, катерах. Морская волна хорошо укрепляет вестибулярный аппарат.
НАДЕЖДА. Морской моцион, голубчик, не для меня.
КОЛЯ. Море никому, ни в каком возрасте не повредило. Но если вас действительно так сильно укачало, я могу проводить вас до буфета. Освежиться. Там свежее ситро.
НАДЕЖДА. Вы настоящий кавалер. Имеете подход к женщине. Обожаю сладкое. А яблочное ситро мое любимое! (Вальсируя, исчезают.)
ЗОЯ (в танце). Как чудно. Воздушно. Я, будто, ступаю по облакам, парю в воздухе. (Степану.) ощущаешь эту невесомость? Почему молчишь? Надо разговаривать, петь, смеяться. Надо радоваться и жить!  (Останавливается.)
СТЕПАН. Я стараюсь, очень стараюсь.

Закружилась опять в танце, только уже одна. Степан остался стоять на месте.

ЗОЯ. Я буду ждать, только возвращайся. Я буду ждать. (Исчезает в дымке.)

Степан хочет идти за ней, но раздается свист падающей бомбы. Взрыв.
Там, где исчезла Зоя, появляется силуэт в белом балдахине с капюшоном на голове. Ни лица, ни рук не видно - только силуэт.

СМЕРТЬ. Узнаешь? Я жду. Меня избегаешь, боишься? Зря. Я - ни зло, ни добро, ни боль, ни радость. Я - спокойствие. Я - то, что тебе необходимо. Покой, свобода. Разве не к этому стремишься? Разве не этого ищешь? А ведь я рядом с тобой. Ты чувствуешь меня? Ощущаешь меня внутри себя? Я переливаюсь по всему телу, из сосуда в сосуд, из вены в вену. Я пульсируют в твоем сердце. В артериях. Растекаюсь в ногах. Обволакиваю тебя, обнимаю, баюкаю. Время и я – одно целое. Меня не стоит бояться. Я - и есть время. Время есть Я! Слышишь? Стучит. Стучит в висках? Стучит.

Действительно раздается стук, наступает темнота, силуэт исчезает. Стук настойчиво повторяется в темноте.

Утро. Кухня в домике на три семьи.
За кухонным столом в галифе и майке, положив голову на руки, спит Степан. На столе разложен инструмент сапожника: молоток, колодки, клей, нож, заготовки брезентовых тапочек.
Стучат во входную дверь. Степан просыпается, быстро идет открывать.
Входит Надежда, одетая в солдатскую гимнастерку, подпоясанную ремнем с кобурой, с узелком.

НАДЕЖДА (ворчит). Вы что заперлись? Унесут что ли? Что за погода? Ночью – холод, днем - духота? Крюк перевесить надо. (Бросает под ноги Степану узелок.) Засунь под стол.
СТЕПАН (кивает на узелок). Что там?
НАДЕЖДА. Двинь ногой под стол. И всё

Степан задвигает узелок, как просит мать.

СТЕПАН. Уголек для адской топки?
НАДЕЖДА. Молчи.
СТЕПАН. Не боишься? Десять лет без права переписки.
НАДЕЖДА. Боюсь! Думала за войну боялка отбоялась, ан нет. Ноги трясутся. А ты шуточки шутишь. (Кивает на разбросанный инструмент.) Опять разбазарился? Кипяток есть?
СТЕПАН (начинает работать). На «буржуйке». Зачем уголь? Весна уже. Топить не надо. Завтра на примусах готовить будем. Я последнее полено сжег.

Надежда наливает в кружку кипяток. Садится на табурет рядом. Расстегивает гимнастерку, снимает берет и ремень. Маленькими глотками пьет воду.

НАДЕЖДА. Вот, то-то и оно. Что зима никогда не наступит? Запас карман не тянет.
СТЕПАН. Зимой запасаться и будем. Эта жмень погоды не сделает.
НАДЕЖДА. Если такой умный, возьми и отнеси обратно. Давай, отнеси! (достает из-за пазухи платочек, утирается). Чего так натопил? Весна, весна. Опять кости ломит?

Степан молча, занимается своим делом. Надежда, наблюдая за ним, глотает кипяток.

СТЕПАН. Хлеба отломи. Что воду дуешь?
НАДЕЖДА (мотает головой). Сам-то ел? Опять папиросками питаешься? Скоро будешь, как моченое яблоко. Весь дом провонял. Столько денег в баловство. Лучше бы мыло купил, совсем ничего осталось, стирать нечем.
СТЕПАН. Три куска было. Куда делось?
НАДЕЖДА. Суп сварила.
СТЕПАН. Ладно, купим мыло. И про табачок не забудем.  Что-то ещё?

Пауза.

НАДЕЖДА. Опять всю ночь сиднем просидел?
СТЕПАН. Только что спал перед твоим приходом.
НАДЕЖДА. И порошки не помогают? Сколько денег вбухали - все зря. Может тебе в госпиталь?
СТЕПАН. Мать, не начинай снова. Я госпиталями сыт. Отрыжка уже. Зачем мертвому припарки?

Обминает молотком на «лапке» края тапочка.

НАДЕЖДА. Вижу, себя уже схоронил. Войну прошел, а теперь помирать собрался? Как вернулся, так ходишь потерянный, пьешь чуть ли каждый божий день.

Степан бьет сильней и сильней, заглушая мать.

НАДЕЖДА. Давай, вколачивай гвозди в мой гроб. Что молотишь? Опять с похмелья? Переполошишь всех.
СТЕПАН (не останавливается). И днем могут выспаться.
НАДЕЖДА. Кому доказываешь? Работничек! Может, хватит? Хватит тапочки шить. Долго ли они нас кормить будут? Думал об этом? Занялся бы серьезным делом. Шел бы учеником на депо, коль профессии никакой. Или в ремесленное.
СТЕПАН. Соплякам носы утирать? (Намазывает подошву клеем.)
НАДЕЖДА. Тогда на курсы - через военкомат.
СТЕПАН. Кройки и шитья что ли? И так я уже шью. (Приклеивает  подошву).
НАДЕЖДА (повысив голос). Насосы ремонтировать!

Степан не реагирует на крик матери.

НАДЕЖДА (вздохнув, тихо). Не хочешь учиться, тогда женись.

Степан бросает клейть.

СТЕПАН. Мать, тебя в твоей проходной не продуло? Горячки нет?
НАДЕЖДА. Думаешь, мать спятила?
СТЕПАН. Да, похоже.
НАДЕЖДА. В депо невест, хоть отбавляй. Любая за тебя пойдет. За орденоносца.
СТЕПАН. За мертвеца? Любая?
НАДЕЖДА. Кто твои шрамы считать будет? Кому они нужны? Ходишь с палочкой, так это  временно.
СТЕПАН. Временно я живу. Пока живу. Давай прекратим?

Надежда со стуком ставит кружку, встает.

НАДЕЖДА. Думаешь, я не вижу, как на сук во дворе, где качели висели, посматриваешь? Дерево палочкой простукиваешь? Прочность проверяешь?
СТЕПАН (улыбнулся). Мать тебе во фронтовой разведке служить.
НАДЕЖДА. Отец  каждому из вас по дереву посадил, чтоб вмести с ним росли и радовались, а не для глупостей разных.   Прочитал где-то, что так положено. Любил читать наш батя, грамотный был.
СТЕПАН. Я и Федькину, и Ванькину посадку осматриваю. Их нет, а деревья растут. (Встает с табурета.)
НАДЕЖДА (отстраненно). Растут.

Степан обнимает мать.

СТЕПАН. А мое?
НАДЕЖДА. Опять думки одолевают? Выбрось эту дурь из головы. Слышишь? Немедленно выбрось.
СТЕПАН. Я все думаю, как мы с ней на фронте разминулись? Ведь рядом ходила?
НАЖЕЖДА. Ты опять о смерти?   Тебя ей не отдам! Слышишь? За тобой увяжусь, так и знай, вместе уйдем! Не останусь одна!
СТЕПАН. Чего кричишь? Никто помирать не собирается. Расшумелась. Это я так, думаю вслух.
НАДЕЖДА. Свои мысли засунь … в ступку и в пыль истолки. Думает. Мыслитель! Думаешь, не вижу, как ночи напролет маешься? Колодки строгаешь остервенело, с яростью. Будто отомстить кому-то хочешь. У тебя вон, седина клочками. (Хочет погладить, Степан «бодается») Бирюк, право бирюк. Упёртый, как бык. Может, жена тебя в стойло поставит? За тобой присмотр нужен.
СТЕПАН (отходит от матери). А где жить? За твоей занавесочкой?
НАДЕЖДА. Я могу и к Аграфене перебраться.
СТЕПАН. На другой конец города? На работу как будешь добираться? Или в своей каптерке будешь ночевать?
НАДЕЖДА.  Вначале женись, там посмотрим, кто и где будет ночевать.
СТЕПАН. Сбагрить хочешь? Это как-то не по совести.
НАДЕЖДА (хлопает себя по бедрам). То смерть, то совесть! Душа за тебя изболелась. Не дай Бог, фортель какой-нибудь выбросишь, точно в тюрьму попадешь. А так женишься – остепенишься. Другие думки в голову придут.
СТЕПАН. Я, вроде, не буйный?
НАДЕЖДА. А кто на прошлой неделе участкового бадиком гонял? Коля-Колизей?
СТЕПАН. Ну, выпили с друзьями-калеками немного. Он сам виноват. Не имеет никого права запрещать на толкучке семечками торговать. Они на эти семечки – живут.
НАДЕЖДА. Ага, как птицы небесные. (Тыкает пальцем в голову Степана). Дурак дураком. Власть, на то она и власть, что у неё больше всех прав. У него – оружие. Как он вас только не перестрелял, удивляюсь? Ему за это еще почетную грамоту выдали бы. За пресечение уличных беспорядков. Подожди, за тобой еще придут. Не дай Бог! (Быстро, незаметно для Степана крестится.) Вот тогда покрутишься.
СТЕПАН. Ты бы видела, как он от нас драпал.

В кухню входит Зоя.

ЗОЯ. С утра воюете?

Зоя присаживается у своего кухонного стола, роется внутри.

НАДЕЖДА (вздыхает). Все за ухмылочками прячешься? Хиханьки да хаханьки? Седой, а дитя. Пойду, посплю, потом стирать буду. Мыло купи и воду нагрей!
СТЕПАН. Так дров нет.
НАДЕЖДА. Ведро на примус поставь. Или свой сухостой спили, чтоб глаза не мозолил! На его месте новое посадим.
СТЕПАН. Хоть умойся.
НАДЕЖДА (отмахивается). Мне не замуж. Сынок, кури поменьше, ладно?


2 картина.

СТЕПАН (кивает в сторону матери). Вы так и не разговариваете?
ЗОЯ. Почему?  Здравствуй – прощай    всегда говорим. А что еще?
СТЕПАН. Какая кошка пробежала?
ЗОЯ. А не знаешь? Где же она?
СТЕПАН. Кошку ищешь?
ЗОЯ. Соль. (Встает, опирается на стол.) Кляксу поставила. Солью надо засыпать, потом застирать.

Степан достает из своего стола соль.

СТЕПАН. Вот, бери.

Зоя забирает соль, хочет уйти, но останавливается.

ЗОЯ. Хотела попросить…
СТЕПАН. Чтоб не кричали?
ЗОЯ. Нет, не об этом. К этому я привыкла.
СТЕПАН. У тебя глаза красные. Плакала что ли?
ЗОЯ. Мало спала. Тетрадки проверяла. Господи, через три недели каникулы скорей бы.
СТЕПАН. Что делать будешь?
ЗОЯ. Много будешь знать. В Сочи поеду - отдыхать! Солнце, море, пляж. Надоела средняя полоса. Моя мечта - сесть в поезд. Ту-ту! Чтоб больше вы меня не видели.
СТЕПАН. Так просто? Что так надоели?

Пауза.

СТЕПАН. От меня или от себя бежишь?

Пауза.

ЗОЯ. Вот, что Степа. Что было - это было в другой жизни. Я – другая, ты – другой. Не стоит ворошить. Все ждешь от меня объяснений? Их нет и не будет. Всё, что было это - детские шалости. Ничего не было! Понял?
СТЕПАН. Шалости? Ну, ну. А помнишь, как до войны? Оркестрик в беседке. Тир, парашютная вышка, лодки на пруду. И акация цветет. Она мне всю войну снилась. Кому колбаса, масло, сыр, а мне цветущая акация. Я и запах ощущал. Приторно-сладкий. От него голова кругом.
ЗОЯ (усмехается). Господи, романтик. У нас в парке акаций никогда не было…

Зоя подходит к Степану, долго смотрит в глаза.

ЗОЯ. Я не люблю сладкое. К горькому за это время привыкла. И вот к этому. (Показывает на соль). Степа, я – не та девочка с голубой ленточкой в косе. Нет больше косы. Нет девочки, она вместе с мамой под бомбежкой погибла. (Хочет уйти.)
СТЕПАН (берет ее за руку). Подожди! Ты жива, слышишь? Жива.
ЗОЯ. Я действительно в школу опаздываю. Что это у тебя лицо перекосило?
СТЕПАН. Ерунда. Рана заныла. Путевку школа дает?
ЗОЯ (вырывает руку). Почему школа? Мы сами по себе.
СТЕПАН. Мы? Ну, ну.
ЗОЯ. Да, что с тобой? Угорел что ли? Что так ночью натопил, мылся что ли? Завшивел?
СТЕПАН. Не уходи. Если жарко, давай раму выставлю. Хочешь?
ЗОЯ. Нет, еще не лето. Да, меня знобит что-то.
СТЕПАН. Говорю, глаза красные. Может, градусник принесу?
ЗОЯ. Не надо! Это от усталости. У меня бывает, пройдет.

Пауза.

ЗОЯ. Ну, я пойду? Мне - в школу. А соль потом верну - обратно в стол положу. Хорошо?
СТЕПАН. Соль, хлеб не возвращают. Подожди!

Зоя останавливается.

СТЕПАН. Меня боишься или?

Пауза.

ЗОЯ. На меня завуч рапорт напишет. (Неожиданно весело.) А куда это Колизей с утра побежал? Бушлат на голое тело набросил и рванул с утра пораньше. Видел, он себе на груди наколку сделал? Бескозырку с лентами.
СТЕПАН. Она у него давно.
ЗОЯ. Совсем учиться не хочет. После контузии в школу ни ногой. С утра за теткой Верой уберет и на улицу. Заметил? Ты бы на него повлиял. Он тебя слушает, уважает.
СТЕПАН. А ты?
ЗОЯ. И я уважаю. Только роман закончился, пошла документальная повесть. Мне действительно пора. А то от директора попадет. (Собирается уйти, но останавливается) И вот, что… Пожалуйста, не стой по ночам под моей дверью. Ладно? (Убегает.)


3 картина.

 В кухне , как из-под земли, появляется Коля.

КОЛЯ. Чего растерялся, полундра-мама? Прижал бы к себе и чмок-чмок.(Смеется.)
СТЕПАН. Подглядывал? А по шее?
КОЛЯ. Ладно, ладно. (Делает полукруг, обходя Степана.) Я в ваши дела не вмешиваюсь. Мне всегда, даже в кино, противно смотреть, когда лижутся.
СТЕПАН. К матери бегал? (Садится обратно за свой стол.) Как ухитрился, дверь, вроде, закрыта была?
КОЛЯ. А я через чердак. Вчерашнего супчика из селедки похлебал. (Заглядывает в кастрюлю, стоящую на печке.) Ночью брюхо схватило, думал до утра не доживу. Здесь картофелина осталась. Я возьму?
СТЕПАН. Валяй. В тебе прямо селитёр сидит.
 
Коля усаживает рядом, чистит картошку.

КОЛЯ А на фронте тоже все время жрать хотелось?
СТЕПАН. Кому как. Мне больше спать. Думал война кончится – отосплюсь. Устал. Одна усталость, чудовищная усталость. И злость. Особенно на драп-маршах. Сто километров в сутки без сна. Соль - на гимнастерке, пыль - во рту. Тут не до жратвы.
КОЛЯ (жуя ). А чё, тогда не спишь? Чё по ночам шастаешь по дому?
СТЕПАН. Жуешь? Жуй! А то язык откусишь. (Помешивает клей, в стоящей на столе, банке.)
КОЛЯ. А чем вас кормили?
СТЕПАН. Отстань.
КОЛЯ. Вкуснятина перепадала?
СТЕПАН. Отстань.
КОЛЯ. Вас что только кашей кормили?
СТЕПАН. Сейчас рот клеем намажу. Сам знаешь, что положено бойцу.
КОЛЯ. Я про еду готов часами слушать. Тебе  что трудно?
СТЕПАН. Ну, американская тушенка иногда перепадала.
КОЛЯ. Да, я пробовал. Вот! (Показывает большой палец.) Смалец и большой кусок мяса, у-у-у! Жалко язык до дна банки никогда не доставал. Пальцем приходилось выбирать.
СТЕПАН. Схамал картошку? Давай, помоги убраться. (Мешает клей.)

Коля с готовностью встает.

КОЛЯ. Это мы – мигом.
СТЕПАН. Только не швыряй, а аккуратно сложи.

Коля  убирает в ящик инструмент, остатки брезента, дратву и прочее.

КОЛЯ. Между прочим, у  Зои новый ухажер. Тетка Надя говорила, как она во время войны, с директором школы кружила? Их чуть из школы обоих не выперли, а надо бы… Говорят, секретарь райкома, дружок директора, заступился. Зря. Не было бы директора, не было бы и школы.
СТЕПАН. Лоботряс и трепач.
КОЛЯ. Ну да, полундра-мама, с больной головы - на здоровою! Я видел, как ее новый хахаль после школы встречал. Она к нему в гости часто заходит. Потом еще их в парке видел на дальних аллейках. Она с ним уже год кружит.
СТЕПАН. Кто такой будет?
КОЛЯ.  Шляпа. Приезжий. Инженером в депо работает. Пальто у него – шик, кожаное, студебекерское…

Степан с силой бросает в банку кисть.

КОЛЯ. Что?
СТЕПАН. Клей – дерьмо. Загустел уже. (Закуривает папироску.)

Коля закрывает фанерный чемодан с инструментами, переносит к столу.

КОЛЯ. Дай цигарку. У тебя краля на фронте была?
СТЕПАН. Отвали.
КОЛЯ. Сестрички- синички из медсанбата? Связисточки?
СТЕПАН. Отвали, сказал.
КОЛЯ. Ну, да. Понимаю. Связисточки – это для комсостава.

Степан хватает его через стол за грудки.

СТЕПАН Ты там был? Был, спрашиваю?
КОЛЯ (мотает головой). Знаешь, что нет. Чего вцепился, полундра-мама?
СТЕПАН. Что тогда трепишься?
КОЛЯ. Больше не буду. Пусти. Придушишь.

Степан отпускает его.

КОЛЯ (поправляя бушлат). Ну, даешь, полундра-мама. На друзей кидаться стал.  Ну, я пойду, за теткой Верой приберу. Опять, наверное, под себя сходила. Никому неприятно в дерьме быть, правда?  (Напевает.) Ведь, ты - моряк, Лешка. Моряк не плачет. И не теряет бодрость духа никогда. (Уходит.)

Степан со злостью швыряет  банку с клеем в стену.

СТЕПАН. Нам из окружения выходить не впервой. Нас не сломаешь.

Опираясь на костыль,  ковыляет на улицу.


4 картина.

На улице  на стене обрывки военного плаката.
Степан садится на скамейку возле дома. Закрывает глаза.

СМЕРТЬ. Ноет? Значит живой. Я не спешу, я подожду, решайся. Ты здесь никому не нужен. Сколько можно мучиться и мучить других? Тебе необходим покой. Отпусти всех, не цепляйся за них. Я пожду. Надо уметь правильно уйти. Смерть - это другое начало.
СТЕПАН. Я не спешу.
СМЕРТЬ. Как знаешь. Выбор за тобой. Помни, я рядом. Всегда помогу,  только попроси.

На улицу выходит Надежда.

НАДЕЖДА. Что, как выброшенная рыба? Сердце прихватило?
СТЕПАН. Нет, все в порядке.  Наслаждаюсь весной. Чего не спишь? Воздух теплый, как кисель, хоть ложкой ешь.
НАДЕЖДА. Душно что-то. Может поэтому и не сплю. Нет, все-таки запоздалая у нас сегодня весна. Запоздалая. Бывало в это время уже абрикос отцветал.
СТЕПАН. Когда это было?
НАДЕЖДА. Когда это было? А я вот помню, как сейчас... Мне Андрюшенька, отец твой, тогда сказал:  Роди мне сына, Наденька. Я сразу согласилась. Потому что все стало понятно - замуж зовет. Обещал, что двести лет вместе будем жить. Я то свое обещание перевыполнила, а вот он...

Надежда зажала рот рукой.

СТЕПАН. Иди сюда. На скамейку.

Надежда подходит, садится. Степан обнимает ее за плечи.

СТЕПАН.  Ну, ладно. Чего это ты? Ну, будет, будет. Губы, аж посинели. Хватит, сказал. А то в чулане запру. Помнишь, как нас чуланом стращала?
НАДЕЖДА (улыбается через силу). Вас оболтусов напугаешь. Только прутка и боитесь. Мало я вас хлестала.
СТЕПАН. Мало, мама, мало.
НАДЕЖДА. Обещали вернуться и не вернулись. (Опять закусывает губу.) Попрятались от матери – не найти.
СТЕПАН. Ну, ладно. Все, все. Я  то у тебя послушный.
НАДЕЖДА. Э-а, послушный… а  кто был без вести пропавшим целый год? (Плачет) Тоже от меня хотел уйти? Зачем хотел уйти?
СТЕПАН. Знаешь, по госпиталям валялся. Но теперь-то рядом?   Хватит, я сказал!
НАДЕЖДА. Вот. Постоянно на мать рычишь. Будто, я тебе беды желаю.
СТЕПАН. Прости, мам, прости. (Степан утыкается в ее руки.) Сам не знаю, что со мной.
НАДЕЖДА (гладит его по голове). Я понимаю. Всё понимаю. Только помочь не могу, сыночка. От этого сердце сжимается. Больно сильно в тебя война проклятущая въелась. Всё не отпускает тебя, бестия. Меня к тебе не допускает. Другие вон... Бодрые, веселые. Для них жизнь заново началась. А ты сохнешь на глазах, будто корни подточили. У меня всегда самый изнеженный был. В Дом пионеров с братиками ходил. Братья - в модельный, а ты - в танцевальный. Балетным плясуном хотел стать. Видно, моя вина.
СТЕПАН (целует ей руки). Никакой вины нет, не надо. Прости меня, прости. Я справлюсь, даю слово, справлюсь. Все наладится.
НАДЕЖДА (неожиданно вскрикивает). Ой, Стёпа, Стёпочка… там, там… (Показывает за ограду.)  Он стоит.

Степан поднимает голову, смотрит в направлении её руки

СТЕПАН.  Кто? Где?

НАДЕЖДА. Да, вон же, вон! Мой Андрюшенька, батя твой.
СТЕПАН (тяжело выдыхает). Мать, это почтальон Родионыч, ты обозналась.
НАДЕЖДА. Точно он?
СТЕПАН. Точно. Газеты, письма разносит.
НАДЕЖДА. Ну да, почтальон. Иди, иди,  забери письмо. Я что-то вдруг обезножила. Иди, Стёпушка, иди скорей. Не то уйдет.

Степан поднимает со скамейки.

СТЕПАН. Родионыч, погодь! Нам что-нибудь есть?
НАДЕЖДА. Ой, сынок. Он в сумку полез.

Степан ковыляет к ограде. Возвращается с письмом.

СТЕПАН (растеряно). Вот мать. Нам. На нашу фамилию.
НАДЕЖДА (машет на него руками). Погоди. Я дух переведу. Ну, от кого? От кого?  От Феди, Ванечки иль  от отца?

Степан читает обратный адрес, вскрывает конверт.
Пробегает глазами письмо.

НАДЕЖДА. От отца?
СТЕПАН. Нет, мать.
НАДЕЖДА (разочаровано). Ну да,  ну  да…  С того света почту не  носят.
СТЕПАН. Как сказать, мать… Считай, это письмецо – оттуда. Это от однополчанина,  старлея одного. Ему бок осколком вспороло... кишки видны были…  Я бинт в рану засунул, потом портянку чистую... А там санитары подоспели, забрали его. Говорили, не выживет. А вот,  выжил.
НАДЕЖДА. Что пишет?
СТЕПАН. До Варшавы дошел. Меня искал. И зачем только? Мы с ним всего два дня знакомы были-то. На эНПе сидели. Он мне все про Аристотеля и Платона рассказывал. Он из студентов в армию пошел.
НАДЕЖДА. Добровольцем, как ты с братиками?
СТЕПАН. Не спрашивал. Знакомство –то было  шапочное. Я – Саша с Уралмаша, а я – Степанка из-под Рубанка. А вон, видишь, как? Теперь на свадьбу приглашает. Посаженным отцом. С чего это? Я его не родил, не кормил. Да, он и старше меня.
НАДЕЖДА. А ты, сынок, поезжай, поезжай. Деньжат мы найдем. Не обижай человека. Он к тебе всем сердцем.

В доме раздается истошный крик Коли-Колизея.

КОЛЯ (в доме).   Моя голова! Откуда этот гул? Самолеты летят, снова летят! Палундра-мама!
НАДЕЖДА. Господи, что с ним? Опять припадок?


5 картина.

На улицу вылетает обнаженный по пояс Коля с утюгом в руке.

КОЛЯ. Кто сигнал подал самолетам? Я вас всех, врагов народа, на чистую воду выведу.
НАДЕЖДА. Коля, что случилось? (Хочет подняться со скамейки.)
КОЛЯ (замахивается на Надежду утюгом). Сидеть, контра! Кто сигналил?
СТЕПАН (тоже делает попытку встать). Хватит дурить.
КОЛЯ. Не двигаться, пришибу!
СТЕПАН. Потише железякой размахивай, Аника-воин. А то я тебя живо костылём в чувство приведу.
НАДЕЖДА. Степа, Стёпушка, не надо. (Коле.) Что вертишься, как ужаленный? Что произошло? С теткой Верой что-нибудь?
КОЛЯ. Вы мне, контрики, зубы не заговаривайте! Я вас насквозь вижу. Ваши происки,  признавайтесь?  Давно вступили в сговор?
СТЕПАН. Что мелишь?
НАДЕЖДА. Степа, посиди, помолчи. Я сама. (Ласково.) Что за сговор, Коленька? Мы сидим со Степой, разговариваем. Узнаешь, Степу-то?

Коля кивает головой.

НАДЕЖДА. Вот и хорошо.
КОЛЯ. Это японский шпион. Я его вчера в лесной балке брал. У него еще рация была. Он костер жег, самолет вызывал.
СТЕПАН. Мать, я его точно огрею.
НАДЕЖДА. Сиди, молчи. Это у него временное, сейчас пройдет. Насмотрелся фильмов, а потом еще контузия. Просто, он должен вспомнить нас.
КОЛЯ. Не шептаться. Отвечать только на мои вопросы! Давно, задумали это?
НАДЕЖДА. Что «это», Коленька?
КОЛЯ. Погубить черноморский флот?
ЗОЯ. Да на нашей речушки только лодки плавают, кораблей мы отродясь не видали. Правда, Стёпа?
КОЛЯ. Это вы трибуналу расскажите. Если я сам вас раньше не расстреляю.
НАДЕЖДА. Да, за что же, Коля?
КОЛЯ. За то, что корабли сделали невидимыми. Флот решили уничтожить? Врагу помогаете? Пишите признание!
НАДЕЖДА. В чем признаваться?
КОЛЯ. В сговоре с мировым империализмом.  А ну, вывернуть карманы!
НАДЕЖДА. У меня карманов нет.
КОЛЯ (Степану). Выворачивай!
СТЕПАН. Подойди, сам выверни.
НАДЕЖДА. А что ищешь, Коля?
КОЛЯ. Смотрю, куда вы краснознаменный флот спрятали. Чистосердечное признание, возможно, вам зачтется. Пишите, граждане, все подробно. Кто, где, когда, сколько.
НАДЕЖДА. А листочек нам дай с карандашиком.

Пауза.

НАДЕЖДА. Они у тебя за дверью в планшетке.
КОЛЯ (подозрительно). Откуда про планшетку. Про секретные бумаги знаешь?
НАДЕЖДА. Так кто же не знает? Она у тебя на гвоздике висит, на который свою тельняшку вешаешь. У тебя в планшетке - еще книжка про шпионов. Ну, вспомнил?

Пауза.

НАДЕЖДА. Вспоминай, Коленька, вспоминай.
КОЛЯ (мучительно). Да, помню. Только. Только нет тельника - стащили. Подарок отца стащили! (Роняет утюг.) Мне тельняшку отец подарил, полундра-мама. Эта моя тельняшка. Отдайте.
НАДЕЖДА. Слава богу, вроде в себя пиходит.  (Встает, обнимает Колю.)

Во двор входит Зоя.

ЗОЯ. Что это у вас тут? На солнышке греетесь?
СТЕПАН. Тут нас самих чуть не огрели.
ЗОЯ (поднимает утюг). А это почему здесь?
СТЕПАН. Травку решили прогладить, чтоб в одну сторону росла. Чтоб ни одна не выделялась.
НАДЕЖДА (обнимая Колю). Коленька, успокойся. Так из-за этого расстроился? Из-за тельняшки?
КОЛЯ (плачет). Эта моя. Отдайте. Мне ее отец, полундра-мама.
НАДЕЖДА. Пойдем, пойдем. Найдем твою пропажу. Я, кажется, ее с другими твоими вещами в кучу для стирки бросила. Совсем замазался, матери-то некогда. Пойдем. (Уходят в дом.)
ЗОЯ. Что с ним?
СТЕПАН. Отца вспомнил. А что так рано? Уроки отменили?
ЗОЯ. Отменили. Разнарядка из райкома пришла - все на сбор металлолома. . Я отпросилась -меня директор в библиотеку отправил, к вступительным в институт готовиться. Институт я, ведь, так и не закончила.
СТЕПАН. Любит тебя?
ЗОЯ. Любит. Я – у них одна женщина, остальные в педсоставе - престарелые дедушки, лет сорок пять, пятьдесят. «Учиться – учись», - говорят,- «но из школы тебя не отпустим. На заочный поступай».
СТЕПАН. И куда собираешься?
ЗОЯ. В педагогический, разумеется. Только не на исторический, где училась, а на философский.
СТЕПАН. Значит, философом будешь? Книжки читать - писать?
ЗОЯ. Почему? Преподавать тоже. В институте, например.
СТЕПАН. А как же школа?
ЗОЯ. Пока учиться буду. Буду в школе, а потом. другие кадры подрастут. Это сейчас у нас жуткая нехватка учителей. Отдельные предметы в школах просто не проходят, некому преподавать. Потому и меня держат. Все образумиться, все будет хорошо.
СТЕПАН. Ну, да. (Закрыл глаза.) Учителя тоже мужиками были.
ЗОЯ. А учащихся сейчас увеличилось. За счет эвакуированных. Не хватает учебников, тетрадей, учебных пособий. Но это не беда. Вот только число учеников в старших классах вдвое меньше стало. Что глаза закрыл? Спишь?
СТЕПАН. Нет. Ты говори, говори. Мне просто приятно слушать твой голос. Говори, пожалуйста. О чем угодно, только говори.
ЗОЯ (обижено). Я и так в школе постоянно тараторю. В горле, словно наждаком прошлись, а тут еще тебе ликбез устраивать. Больно мне надо. Я в библиотеку спешу. (Уходит в дом.)
СТЕПАН (себе, с закрытыми глазами). Верою и успокоишься. Основание веры- сама вера.

Зоя возвращается.

ЗОЯ. Прощение просить не буду. Не за что просить. Считаешь меня шалавой? Считай! Только не лезь в мою жизнь. Если у нас – герой, будь им до конца. (Убегает в дом.)
СТЕПАН (также с закрытыми глазами.). Герой- голова с дырой! Людей убивать- не хитрая наука. Только жить с этим тяжко.

Степан подымается со скамьи,   поковыляет в дом.


6 картина.

В доме, на кухне на примусе «фырчит» чайник. Надежда отпаивает Колю чаем.
Коля - в тельняшке, макает пальцем в сахарин, лежащий перед ним на клочке газе, с шумом, смакуя, запивает из алюминиевой кружки.

НАДЕЖДА (подливает в Колину кружку кипятка). Что же так чавкаешь, словно ботву жуешь? Там и жевать - то нечего.
КОЛЯ. Сладенько. Хорошо!
НАДЕЖДА (смеется). Ну, чавкай, чавкай, поросенок. От воды не потолстеешь. Хлебца еще дать?
КОЛЯ (настороженно смотрит на вошедшего Степа). А можно?
СТЕПАН. Лопай, свинота, пока дают.

Коля жадно хватает, горбушку, положенную перед ним Надеждой. Степан закуривает. Надежда присаживается на стул, смотрит, как Коля быстро проглатывает хлеб.

НАДЕЖДА. Воду жуешь, а хлеб глотаешь. Никто не отнимет, коль дали. (Степану.) Не дыми здесь, вишь - мальчонка ест?
СТЕПАН. Мне скоро не только курить, дышать запретят.

Через кухню быстро проходит Зоя с книжкой.

СТЕПАН. В библиотеку побежала? А чего такая нарядная?
ЗОЯ. Да, так. Вот, надо обязательно сдать, итак уже задержала. (Хочет уйти.)
СТЕПАН (загораживает дорогу). А что читала?
ЗОЯ. Тебе не интересно - это философия.
СТЕПАН. Куда нам в калашный ряд...
ЗОЯ. Ладно, не обижайся. Это -  Иммануил Кант. (Хочет обойти Степана.)
СТЕПАН. Еврей?
ЗОЯ. Пруссак.
КОЛЯ («взвился»). Фашист? Полундра-мама!
СТЕПАН. Точно.
ЗОЯ. Философ!
НАДЕЖДА. Ой, девка, накликаешь на нас беду.
ЗОЯ. Эта книжка еще до войны выпущена.
НАДЕЖДА. То, то, что до войны. Тогда другая жизнь была. Дайка, я ее хорошенько по дальше приберу. (Открывает дверцу «буржуйки».)
ЗОЯ. Да вы что? Нельзя так, она из библиотеки.
НАДЕЖДА (пытается вырвать книгу из рук Зои). Так надежней. И тебе и нам спокойней. А библиотеки скажешь, потеряла. Мало ли у них книг до войны и в войну пропало? Как только эта с немчурой осталась?
СТЕПАН. Мать, оставь!

Надежда отступает, Зоя  прижала книгу к груди.
Пауза.

СТЕПАН. Присядь, мать. устала.
НАДЕЖДА (махнула рукой). Не щадите вы себя. (Села на табурет.) Бедовые головы.
СТЕПАН. Как называется?
ЗОЯ. Критика чистого разума.
КОЛЯ. Чего он критикует? У него-то самого мозги вообще есть?
СТЕПАН (Коле). Заткнись!
КОЛЯ. А чего она с фашистом в обнимку ходит?
СТЕПАН. Заткнись или в окно вылетишь. Отъелся - зачирикал?

Коля,  сплюнув сквозь зубы, вразвалочку идет  к выходу. Но передумав уходить, останавливается в дверях.    

СТЕПАН. Что он там пишет?

Зоя  молчит.

СТЕПАН. О чем книга?
ЗОЯ. Тебе, правда, интересно?
СТЕПАН. Иначе, не спрашивал.
ЗОЯ. Ладно, если интересно.

Зоя, пригладив волосы, оправив платье, как перед экзаменатором, разъясняет.

ЗОЯ. Суть философии Канта глубоко утопична. Каждый шаг человечества вперед, но рассматривает со своей буржуазной колокольни. По его рассуждению рассудок человека, благодаря воображению, сам создает свои понятия. Воображение - это рабочий инструмент чувственности и рассудка. Кроме воображения человек обладает интуицией, которая сопровождает познание. Здесь он вообще отходит от основ материализма. Кроме рассудка и интуиции, Кант называет еще сферу интеллектуальной деятельности - разум. Диалектика по Канту - логика видимости. Что глубоко противоречит основам марксизма. Дело в том, что по Канту, разум обладает способностью создавать иллюзии, принимать кажущееся за действительное. Задача критики - внести ясность. Вот и все. А вообще он размышлял о законах бытия и сознания только с одной целью: чтобы человек стал человечнее.

Пауза.

НАДЕЖДА. Тарабарщина. Чертовщина, какая-то. Тьфу! Прости меня, господи.
КОЛЯ. Хренотень полная, полундра-мама.   Зачем все это пишут?
ЗОЯ. Я же говорила, вам неинтересно будет.
СТЕПАН. Почему же мне очень интересно. Значит, чтоб люди стали человечней? Иллюзии разума?
НАДЕЖДА. Стёпа, не забивай голову всякой ерундой. И так не спишь которую ночь.
СТЕПАН. Я, может, и не сплю, что разобраться хочу. Может, я каждую ночь умираю, умираю и снова умираю. Мне надоело умирать, мать. Я хочу спать и ничего не чувствовать. Спать спокойно, безмятежно, как младенец. Без сновидений! Не дольше одной ночи.
НАДЕЖДА. Господи, вот наказание.
СТЕПАН. Мать, ты что верующая стала? Бога постоянно вспоминаешь. Может, и молишься тайком?
НАДЕЖДА. Я его в сотый и в тысячный вспоминать и благодарить буду, что хоть тебя сберег.
СТЕПАН. А есть ли он, мама?
КОЛЯ (не уверено). Моя мать говорит что есть.  Бабки все верят.
СТЕПАН. Ну, да.  На все его воля. Нас вызывают из небытия, нас ждут, в нас верят? В каждого из нас? Связывают с нами надежду. Каждый рождается из любви…  Но почему тогда мы умираем в ненависти? Наши глаза открывает ласка и любовь? А закрывает что? Что спрашиваю? Страх. Страх и отчаяние.

Пауза.

Я бы хотел себя заставить верить и не могу. Не могу! Для чего страдания, зачем муки? Кто мне ответит? Ты? Он? Может, бога убило вначале войны? Возможно, раньше он и был, но теперь его нет. Если он есть, как он допустил все это. В чем были виноваты отец, Федор, Иван. Да, даже тот… с родинкой на губе, как у девушки, и испуганными глазами.. когда мы схватились с ним в окопе? Он – пацан был,  младше меня.  Но убил бы меня, если бы не я его первый… Говорите – Бог? Так как же он допустил все это?   Во что верить, на что надеяться? Кто ответит? (Стучит костылем по столу.) Кто ответит? Кто? Кто? Кто? (Закашлявшись, зажимает рот ладонью.)
НАДЕЖДА (бросается к нему). Ты что, как с цепи сорвался? Опять кровь горлом пошла. (Дает ему платок.)
СТЕПАН (утирая рот платком). Нутро корежит, словно колючку проглотил.
НАДЕЖДА. Успокойся.

Степан отдает платок обратно Надежде.

СТЕПАН. Отстать, мать. Говорят, у смерти нет лица. Есть. Есть лицо. Это лицо каждого из нас. У моей смерти моё лицо.
НАДЕЖДА (испугано, оглядывается на Зою). Это о чем, о чем он?
ЗОЯ. Степа, на, выпей воды.

Наливает воды, Степан пьет.
Коля случайно цепляет рукой лежащий под столом узелок.

КОЛЯ. Здесь  что сахар?
НАДЕЖДА. Полоумный что ли? Положи на место.
КОЛЯ (уже развязал узелок, разочаровано). Уголек. Это не едим.

Завязывает, засовывает обратно.
Посмотрев на свои черные пальцы, мазанув себя под носом,  вскакивает на ноги.

КОЛЯ. О, мой фройлэн, о, мой гут! (Подходит к Надежде.) Русо пушка – мне капут! (Падает у ее ног.)
НАДЕЖДА (испугано). Ну, тебя, непутевый!

Коля   забирает лежащую на столе Степанову палку, ходит, как Чарли Чаплин.

КОЛЯ. Построить всех по ранжиру, по весу и по жиру. Я - Великий вождь, я – великий хищник, я – великий паук! Все будет: чики - чики- пук!

Надежда, Зоя  смеются.

ЗОЯ. Колька в «Колизее» все фильмы пересмотрел.
СТЕПАН. Один сплошной иллюзион. Чистая критика разума.
ЗОЯ. Я сейчас. (Убегает.)
КОЛЯ (коверкая язык). Ну, как же не гордиться: три пули и три фрица!

Достает из штанов три гильзы, подбрасывает на ладони, жонглирует ими.

Вдруг где-то запел Л.Утесов «Все хорошо прекрасная, маркиза». В кухню с патефоном «вплывает» Зоя. Колька мигом сориентировавшись, начинает разыгрывать сценку.
Все, кроме Степана, смеются.

Все постепенно погружается в темноту. В луче прожектора  Степан и Смерть.

СМЕРТЬ. Все пустяки, друг мой. Не пора ли начать путешествие к себе? По существу, небытия нет. Оно рождается вместе с жизнью. И вместе с ней идет долгий жизненный путь. Оно выстраивает события, неумолимо ведет вас к самим себе. уничтожаешь себя вопросами: кто , для чего, в чем твой выбор, твоя свобода? Твой выбор в новом рождении. Твоя свобода в бесконечном пространстве  – все и  ничто.
СТЕПАН.   Покажи мне свое лицо.
СМЕРТЬ. У меня нет лица - у духа не плотской оболочки.
СТЕПАН. Но у души есть тело. И душа не хочет расстаться с ним.
СМЕРТЬ. Понимаю. Пожду. Впереди вечность.

«Все хорошо прекрасная, маркиза» звучит все громче и громче.


Действие второе.

7 картина.

Вечер.
На кухне развешено выстиранное белье.
Надежда продолжает стирать в корыте, разговаривает с воображаемым собеседником.

 НАДЕЖДА. Живем мы, Андрюша, в общем, неплохо. Я вахтершей в твоем депо работаю. В детсад, где работала бомба попала. ЗОЯ чудом спаслась, а вот Галя, ее мама нет. Мне наган выдали. Тяжелый, воронёный. (Смеется.) Я теперь при оружии. Трудно, правда. у меня все больше ночные смены, но Степка всё больше под присмотром. ушел. А потом и сынков наших призвали. (Добавила в корыто воды.) Сейчас у нас новое движение «скоростников». Восьми часовой рабочий день восстановили. (Выжимает белье.) Твои любимые книжки спокойно продают. цены, правда, сильно кусаются.(Развешивает белье.) Карточки отменили. Деньги новые поменяли. Все налаживается. Вот только со Степаном неладное.
 
Входит Зоя. Сев за стол и уронив голову на руки,   плачет.
Вначале Надежда делает вид, что не замечает ее, но все- таки не выдерживает.

НАДЕЖДА. Тто, девушка, обидел кто? Чего ревешь?
ЗОЯ (вытирая слезы). Нет, это я так. Устала очень.
НАДЕЖДА. Ну, хочешь поплакать поплачь, только не раскисай. Иди к себе или выйди куда-нибудь за город, в безлюдное место, грохнись о землю, да выплачься хорошенько. Земля, она тоже - женщина, она поймет, перед ней не сдно. Она боль твою возьмет, силы даст. Только не держи ничего на сердце, всё ей доверь. Самое сокровенное. кровное. больное. Поверь, мне старой. На время, но полегчает.
ЗОЯ. А если не поможет?
НАДЕЖДА (поднимает её голову, смотрит в глаза). Что так плохо? Мне расскажи, может чем и помогу.
ЗОЯ. Да, нет, тетя Надь, все нормально. Это я перезанималась. Пройдет. (Встает, хочет уйти.)
НАДЕЖДА. Погоди, не торопись. У меня к тебе разговор есть. (Садится.) тоже садись. В ногах правды нет.
ЗОЯ. Я – молодая.
НАДЕЖДА. Ну, как знаешь.(Вздохнула.) Я вот, что хотела тебя спросить. Я знаю, с директором крутила. А теперь? У тебя парень есть?
ЗОЯ. Тетя Надь, это мое дело. Никого не касается.
НАДЕЖДА. Ну, да, ну, да. я понимаю. И что у вас серьезно с ним?
ЗОЯ. Куда серьезней.
НАДЕЖДА. Ну, да. Жениться обещал?
ЗОЯ. Что вы ко мне в душу лезете?
НАДЕЖДА. Любишь его?

Пауза.

НАДЕЖДА. Если сомневаешься, брось его. Брось пока не поздно. Выходи замуж за Степана. Он ведь сохнет по тебе, разве не видишь?
ЗОЯ. Поздно, тетя Надя! Поздно!

Пауза.

НАДЕЖДА. Раз так, то, конечно. (Встает.) Нам чужого срама не надо. Что говорила- забудь. Это бес меня попутал.
ЗОЯ. Да, что вы понимаете? Мне ваш Степан и даром не нужен. Что я с ним делать буду? А другого я люблю. Люблю. И он меня любит.
НАДЕЖДА. Ну, тогда совет да любовь вам. Прости, что не так.
ЗОЯ. Только уезжает он. Переводят его через неделю, а куда не говорит.
НАДЕЖДА. Может сам не знает.
ЗОЯ. Не может, не может такого быть. Он ведь не военный, а гражданский. Без его согласия его никуда, особенно далеко, послать не могут.
НАДЕЖДА. Сейчас куда угодно могут. И далеко послать и близко – могут.
ЗОЯ. Но почему он меня не хочет с собой брать? Почему?
НАДЕЖДА. А говоришь, что любит?
ЗОЯ. Да любит. И я его люблю. Готова за ним хоть на Северный полюс.
НАДЕЖДА. Типун тебе на язык.
ЗОЯ. Как вы можете? Я же люблю его.
НАДЕЖДА. Э-э-э, девка. Это самое страшное. Мой, совет, вырви его из сердца, с корнем вырви, чтоб следов не осталось. И ножкой притопчи. Иначе он, как сорняк, снова вылезет и душить станет.
ЗОЯ. Ничего вы не понимаете  У вас сердце мхом обросло.  Вы же жить перестали. Как вы можете о других судить? (Убегает.)

Пауза.

НАДЕЖДА. Нет, деточка, я живу. Я обязана. Я бы с радостью согласилась уйти к моему Андрюшеньке. Но не могу. Степку не могу бросить. Пропадет без меня. (Покачивается на месте.) Степка, Стёпушка – буйная головушка.

Входит Степан,  улыбается.

СТЕПАН. Мать, чего это? Опять что-то привиделось или послышалось?
НАДЕЖДА. Где был? Где тебя черт носил? Почему ничего не сказал?
СТЕПАН. Мать, хватит, а? Я же – немаленький. Я на толкучку ходил, сама просила мыло купить.
НАДЕЖДА. Да, пропади со своим мылом.

Надежда   продолжает  стирать.

СТЕПАН. Что-то произошло?
НАДЕЖДА. Нет меня. Иди на свою толкучку. целуйся, милуйся со своими дружками.
СТЕПАН. Ну, прости, ну, выпил чуть, самую малость. А ты - особист, сразу заметила.
НАДЕЖДА. На то я и мать, чтоб все подмечать. Ты же обещал. Не хочу с тобой разговаривать, нет меня.
СТЕПАН. Нет, так нет.

Степан выходит из дома.

На лавочке возле дома сидит инвалид, положив рядом костыли. Курит. Лицо полностью перевязано. Только щель в бинтах для рта и глаз.

ИНВАЛИД. Не прогонишь?
СТЕПАН. Сиди. Как на счет огонька?
ИНВАЛИД. Это имеем в полном комплекте.

Инвалид перекладывает костыли на другую сторону, освобождая для Степана место рядом с собой.
Степан садится, прикуривает.

ИНВАЛИД. Твое место занял?
СТЕПАН (задумчиво). Кто знает, где его место?
ИНВАЛИД. А. Мыслитель. Не переживай, перекурю и поковыляю дальше. Станция далеко?
СТЕПАН. До перекрестка и направо. Тебя никто не гонит. Где тебя так?
ИНВАЛИД. Там же где и тебя.
СТЕПАН. Ну, да. Откуда - куда?
ИНВАЛИД. Оттуда и туда куда и .

Молча курят.

СТЕПАН. Как звать то?
ИНВАЛИД. Я столько в беспамятстве провалялся, что свое имя забыл. И другие забыли.
СТЕПАН. Не хочешь, не отвечай.

Пауза.

СТЕПАН. Как жить собираешься?
ИНВАЛИД. Как другие. Как ты. Раньше срока помирать не собираюсь. Душа не принимает смерти. Бессмертная душа.
СТЕПАН. Постоянна и неизменна?
ИНВАЛИД. Именно. (Гасит окурок, встает на костыли.) Пока, мыслитель. Даст бог, души встретятся. И если свет вызывается из тьмы? А суша из моря? Если каждое существо, рождаясь, должно встретиться с Божественной любовью, то откуда такая ненависть? (Переставляя костыли и подтягивая парализованные ноги, идет к калитке) Так говоришь, направо?
СТЕПАН. А может поговорим?
ИНВАЛИД. Впереди вечность. Может, и правда, хаос- начало гармонии? (Уходит.)

Степан курит. В дом бежит Коля.

СТЕПАН. Колизей, куда - откуда?
КОЛЯ (пробегает). Потом, потом.

Коля, вбежав  в дом, вопит.

КОЛЯ (в доме). Зойка!!! Зоя, твой хахаль отчаливает! Уже на машину вещи погрузили. Беги проститься, а то сейчас трап уберут, концы рубить станут. Водитель больно нервничает.

Из дома выбегает полуодетая Зоя.
СТЕПАН. Зоя, Куда ты? Зоя!

Зоя убегает вдаль по улице.


8 картина.

Степан возвращается в дом, на кухню.

СТЕПАН. Куда она?
НАДЕЖДА. Куда, куда? На Кудыкину гору. Все равно не успеет.
КОЛЯ. Успеет, я в выхлопную трубу ветошь засунул. Он никуда не уедет.
СТЕПАН. Кто не уедет?
НАДЕЖДА (в сердцах бросает белье в корыто). Суженный её. Сказал, что через неделю уезжает, а сам, вон. Сегодня втихую смывается. (Вытирает руки о передник.) Дай папироску!
КОЛЯ. Оппа, полундра-мама.
СТЕПАН. Мать, чего это?
НАДЕЖДА. Давай, давай. Одному тебе дом коптить что ли?
СТЕПАН (достает пачку папирос). Никогда тебя с папиросой не видел.
НАДЕЖДА. Много ли, вы мужики о нас женщинах знаете? Вам одного надо, чтоб любили вас, всю жизнь, как в детстве, чтоб обухаживали вас. Лелеяли. А мы, бабы тоже - люди. И нервы есть, и слезы, и злость. И усталость, что с ног валит.
СТЕПАН. Ладно, не заводись.
НАДЕЖДА. Да, не могу я!  Вон, девку обрюхатили и бросили. Хорошую девчонку на позор выставили.
СТЕПАН. Подожди, подожди. Так это что? Он уезжает один?  Бросает ее что ли?
НАДЕЖДА. Господи, какие же вы мужики тупые. Кобели бесстыжие.
 
Степан, постукивая костылем,  мечется по кухне.

КОЛЯ. Степа, а давай взорвем его к чертям? У меня есть черехсотграммовая толовая шашка. Бабах - и нет «шляпы»!
СТЕПАН (прыгая по кухне). Где он? Где? Где, черт возми?
НАДЕЖДА. Он сейчас в машине едет, а не под столом сидит.
СТЕПАН (кричит). Где мой чемодан с инструментом?
КОЛЯ. Да, вон он за столом стоит. Как с утра поставил, так никто и не трогал.

Степан вываливает из чемодана инструменты. Берет молоток, взвесив  в руке,  меняет его на топор.

НАДЕЖДА. Что удумал?
КОЛЯ. Полудра-мама! Давай, Стёпа. Мы его, как капусту, порубаем!

Надежда хватает Степана гимнастерку.

НАДЕЖДА. Не пущу. Это тюрьма. Расстрел. Не пущу!
СТЕПАН. Мать, отпусти, не доводи до греха!
НАДЕЖДА. Вначале тогда меня! Меня, Стёпочка. Я ведь не переживу. Они чужие нам. пусть сами разбираются! Молодые ругаются, только тешатся. Это их дело. Не влезай. Не стоит она того!
КОЛЯ (тихо.) Полундра-мама.
СТЕПАН. Не держи, мать! Подлецов надо давить, как мокриц. Отпусти!

Степан врывается.
Надежда падает на пол.
Коля забивается в угол.

НАДЕЖДА (плачет). Не надо, Степа. Не надо. Не бери грех на душу! Хватит. Не надо больше смертей! Твоя душа не вынесет. Степа.

Степан в дверях наталкивается на Зою, останавливается. Пропускает её в дом.
Зоя   проходит мимо. Останавливается посреди кухни.

ЗОЯ. Только огоньки. Огоньки в темноте. Темнота - больше ничего.
НАДЕЖДА (утирается, встает с пола). Уехал? И слава богу, скатертью дорога.
ЗОЯ. Не успела. Не удержала.
НАДЕЖДА. Ты его от верной смерти, девка, спасла. (Степану.) Верни топор на место! (Подходит к Зое.) А не печалься. Ты - молодая, красивая.
ЗОЯ. Счастье свое не удержала. Не уберегла.
НАДЕЖДА (Кольке). Чего стоишь? Как заячий хвост трясешься? Подай воды.

Колька подает воды, подставляет табурет.

НАДЕЖДА (усаживает Зою). Присядь. Ба! Как коленки- то сбила! Упала, небось, как бежала? Выпей, выпей водицы. (Поит ее, словно маленькую)
КОЛЯ. Надо было его взорвать, к едрене-фене! Вместо тряпки тол засунуть!
НАДЕЖДА. Я тебе взорву, паршивец. (Вкладывает кружку в руки Зое. Хватает, стоящий у «буржуйки» веник, бьет Кольку по спине.) Мать день и ночь в госпитале горбатится. горшки выносит. думает он делом занимается. А он, паршивец, хлеб на тол меняет. Других подначивает. Подрывник хренов!
КОЛЯ (уверваясь). Не имеешь права. Больно же. Ты мне – не мать.
НАДЕЖДА. Я тебе и мать, и отец, и соседка!
КОЛЯ. Да, пошла ... (Убегает на улицу.)
НАДЕЖДА (Степану). Что в топор вцепился? Положи немедленно. А то и тебе достанется!

Степан опускает топор на пол.


9 картина.

Надежда возвращается к Зое.

НАДЕЖДА. Ну, как , голубка? Отошла? Попей еще!
ЗОЯ. Тяжело, теть Надь, тяжело. Он будто душу мою с тобой увез.
НАДЕЖДА. Не держи в себе, не держи. Поплачь. Поплачь. Хотя он этого не стоит.

Пауза.

НАДЕЖДА. Степка с Колькой хотели его угробить из-за тебя. Еле отстояла.

ЗОЯ закрывает лицо руками, плечи ее начинают нервно подергиваться.

НАДЕЖДА. Плачь. Плачь, Зоенька. (Степану.) Чего стоишь, как журавель колодезный, на одной ноге. Шел бы во двор. Покурил.

Зоя отнимает руки от лица, смеется.

ЗОЯ. Защитники нашлись. Доброхо. Пат и Паташонок. Калека и слабоумный.
НАДЕЖДА. Зоя, лучше поплачь.
ЗОЯ (отстраняет Надежду). Да, не нуждаюсь я в вашей жалости. Что вы всех загладить, задобрить хотите?! Что вы перед всеми всю жизнью кланяетесь? А жизнь вас – по щекам, по щекам. И правильно! Нечего заискивать!
НАДЕЖДА. Поживешь, Зоенька, с моё… Горя-несчастья хлебнешь, беды-лебеды пожуешь.
ЗОЯ. Да, не хочу я жить вашим опытом. Не желаю. Что вы свой опыт всем под нос, как носовой платок суете?
НАДЕЖДА. Так ведь жалко вас. На те же грабли, что и мы наступаете.
ЗОЯ. А может мы хотим. Сами! Придумали правила, запреты. Если после свадьбы, то можно. А до свадьбы – ни, ни. Если родила без мужа, то гулящая. А если мужа не любишь, то стерпится-слюбится. Так что хуже? Родить от любимого или жить с нелюбимым?
НАДЕЖДА. Бог тебе – судья.
ЗОЯ. Бог -то простит, а вот люди распнут. А я не боюсь! Мне стыдиться нечего! Любви своей стыдиться? Не будет по-вашему.
СТЕПАН. Ты это…
ЗОЯ. И ни к какой бабке-знахарке не пойду. Рожать буду. И воспитаю сама! Одна.
СТЕПАН. Ты это, на мать не кричи. Я что сказать хотел. Выходи за меня!

Пауза.

НАДЕЖДА. Степа, да как же?
СТЕПАН. Молчи, мать, молчи. Пусть она скажет.

Зоя долго смотрит на Степана.

ЗОЯ. Нет, Стёпушка, не пойду я за тебя. Потому что не люблю. Прости.
СТЕПАН. Я ни словом, ни взглядом.
ЗОЯ. Не пойду, сказала!

Пауза.

ЗОЯ. Не могу я. Прости, ты не заслужил такого. (Убегает в свою комнату.)

Степан   смотрит ей в след.

НАДЕЖДА (убирая, растрепанные волосы). Ну, мне на смену пора собираться. Стирать не буду. Сил нет. Ужинать будешь? Хочешь, супчик из сечки сварю? Утром позавтракаешь. (Выбирает замоченное белье складывает в таз. Ставит под корыто ведро.) Помоги вылить. Рука что-то отнялась. Ну, что стоишь? Она же сказала, не пойдет за тебя. Ей одной не привыкать, как мать убило, пять лет одна.
СТЕПАН (тихо). Почему он меня не убил?
НАДЕЖДА. Ты о чем, Стёпа? Корыто давай наклоним.
СТЕПАН. Почему он меня тогда не убил? В Восточной Пруссии. Почему в колено стрелял? А не в сердце? Троих прямо в грудь уложил.
НАДЕЖДА. Опять о войне? Забудь её.
СТЕПАН. Пощадил? Или развлекался? Почему не добил, потом… когда я тридцать метров полз, с кровавым следом, по открытой местности?
НАДЕЖДА. Забудь, Стёпушка. Обеих забудь.
СТЕПАН. Затвор заело? Оружие надо держать в порядке!
НАДЕЖДА. Ну, что кричишь? Что легкие рвешь? И так нездоровые.

Степан   идёт к выходу.
 
НАДЕЖДА. Ну, что заметался?
 
Степан,  налетев на табурет и ударившись  ногой,  падает.
Надежда бросается к нему.

НАДЕЖДА. Допрыгался. Батюшки. Ну, вот опять рана открылась. Штанина на глазах чернеет. Перевязать надо. (Кричит.) Зоя, Зоя! Возьми у нас бинт в аптечке! Степан разбился! (Старается поднять Степана, усадить на табурет.) Господи, да что же это.

Вбегает Зоя, помогает усадить Степана.

ЗОЯ. Рану обмыть надо.

Вываливает из таза мокрое белье в корыто. Наливает из чайника воды. Опускается на пол, на колени. Стаскивает со Степана сапог, закатывает штанину.

ЗОЯ. Опускай ногу в таз. (Омывает и обтирает куском бинта рану.) Рана еще гноиться, осторожней надо.
НАДЕЖДА. Пулю достали, а косточки собрать все не смогли.
ЗОЯ (перевязывает Степану колено). Так еще операцию делать надо.
НАДЕЖДА. Так он не соглашается.
СТЕПАН. Ладно. Закаркали, как пулеметы. Так-так-так. Кар-кар-кар. Дай, я сам. (Забирает у Зои  бинт, мотает вокруг ноги.)
ЗОЯ (не поднимаясь). Прости меня, Стёпа. За все прости.

Степан, перевязав рану, надевает сапог. Поднимает костыль.

СТЕПАН. Мы поговорим еще. Ладно? Только завтра. Обязательно, поговорим. Да?

Зоя молчит.

СТЕПАН (взял за плечи). Поговорим?
ЗОЯ (с трудом.) Да.
СТЕПАН. Вот и хорошо. Вот и ладно. Поймешь, завтра все поймешь. Я без тебя не могу... моя соломинка, воздуха глоток. (Поднялся) Ну, я пошел!
ЗОЯ. На ночь глядя?
СТЕПАН (улыбнулся). Колю-Колизея поищу. Поздно уже. Наверное, на дерево где-нибудь забрался, домой идти боится. (Быстро заковылял к выходу, но пороге обернулся) На ночь глядя, да? (Счастливо улыбнулся.) А мы на неё смотреть не будем! (Постучал палкой о косяк, вышел.)
НАДЕЖДА (вдогонку). Да, он у матери. Или в кино опять.

10 картина.

ЗОЯ (встает с колен). Поговорим, Стёпа, обязательно поговорим. (Прикладывает руку повыше груди.) Только там, где нам никто мешать не будет. Тетя Надь, водичка еще есть? Я плесну в кружечку?

Зоя,  зачерпнув  кружкой из ведра  у входа,   делает  глоток.

ЗОЯ. Свежая, вкусная. Ну, я пойду к себе.
НАДЕЖДА. Зоенька, дай глоточек, а то во рту пересохло.

Зоя, подойдя к Надежде, передает ей кружку.
Надежда жадно пьет. Выплескивает остатки на пол.

НАДЕЖДА. Вот, как чтоб зла не оставалось. А что за грудь держишься? Иль болит чего? (Зоя кивает.) Иль спрятала в лифчик чего?
ЗОЯ (делает шаг назад). Вы что, тетя Надь?
НАДЕЖДА. На, забери, забери кружечку-то.

Зоя протягивает руку за кружкой, Надежда,  схватив ее, подтягивает к себе.

НАДЕЖДА. У бабы нет надежнее секрета, чем в грудях. (Вытаскивает из-за пазухи Зои пакетик.) Я тоже туда платочек хаваю.
ЗОЯ. Что вы делаете, тетя Надя?
НАДЕЖДА. Зачем Степкины порошки стащила? Знаешь, что их только по совету врачей принимают? Лишнюю дозу сглотнешь, и на тот свет литерным отправишься.
ЗОЯ. Отдайте!
НАДЕЖДА. Отравиться хочешь? Давай, травись! Я тебе в кружку уксуса для верности плесну, запивать. Если порошки не подействуют, так уксус все нутро сожжет. (Снимает с веревки мокрое бельё.). Ты что удумала? (Бьет полотенцем.) Что удумала? Кто тебе насоветовал?
ЗОЯ. Тошно мне. Не могу больше. Жить не могу. Тяжело.
НАДЕЖДА. Выпей тогда слабительного. А не сонные порошки глотай! Лучше рвотное выпей! (Бросает полотенце ей на плечо.)
ЗОЯ (плачет). Тетя Надя, как мне дальше жить? Он уехал. Насовсем уехал. Не попрощался даже. Ни записочки, ни адреса. Значит, я для него ничто? Значит я, как бы не существую?
НАДЕЖДА. Может еще опомнится - отзовется. Вызов пришлет. Может он сперва обустроится, а потом тебя к себе пригласит. «Вот, смотри, моя зазнобушка, все для тебя и ребеночка приготовил. обо всем позаботился.»
ЗОЯ. Не пригласит. Я ему больше не нужна. Он сбежал, просто сбежал. В один миг собрался. просто испугался .
НАДЕЖДА. Ну, и шут с ним. Пальто из студебекера.
ЗОЯ. Да, как вы не понимаете, люблю я его, люблю!
НАДЕЖДА. Сново-здорово. Так живи и радуйся, дурочка. Травиться зачем? Глупенькая, другие всю жизнь прожили и не знают, что такое любовь. А - богом отмеченная, счастливая! Девочку родишь. Мы её всем домом растить будем. Поднимем!
ЗОЯ ( сморкается, утирается). Почему девочку? Я мальчика хочу.
НАДЕЖДА. Пацаны больше все перед войной рождаются. Нам не надо пацанов, давай - девку!
ЗОЯ. Пусть будет девочка .
НАДЕЖДА. На том и порешили.  А то себя, дитя и Степку на тот свет спровадить удумала. мне смотри. (Показывает кулак) Я сейчас. (Уходит в свою комнату.)
ЗОЯ (себе). Катя-Катетька. Зоя-зайка. Нет, лучше Тамара-царица. Томочка. Надя, Наденька, Надюша. Надежда, большая. Надежда, маленькая.

Надежда возвращается с  большой коробкой. Ставит ее на стол.

НАДЕЖДА. Давай стол под свет, а то лампа тусклая.

Передвинув стол в центр, под лампу, садятся у стола.

НАДЕЖДА (открывает коробку). Вот здесь вся моя жизнь. (Достает детские башмачки.) В них Федечка свои первые шажочки сделал, и Степа, и Ванечка. Держи! Приданное.
ЗОЯ (берет, прикладывает башмачки к щекам). Неужели у меня такая крохотуля будет?
НАДЕЖДА (смеется). Думаешь, они сразу, как Степка рождаются? (Достает фотографии.) Вот узнаешь? Мы с Галей, твоей мамой, с детсадом - на даче. А вот . А вот, Степа - рыжуня. Федька - разбойник. Иван - щеки до плеч.
ЗОЯ (берет другую фотографию). Дядя Андрей. Какой молодой! И как всегда с книгами под мышкой.
НАДЕЖДА. Это он, когда курсы бухгалтеров на рабфаке окончил. Видный мужчина! (Достает следующее фото). Это Грушенька – двоюродная сестрица. Это мы опять с Галей, хохотушки .
ЗОЯ (указывает на другую фотокарточку). А это кто?
НАДЕЖДА (вздыхает). Колькин отец.
ЗОЯ. Так он же моряком был?
НАДЕЖДА. Шпана он был. Его еще до Колькиного рождения в драке зарезали. Это случайная фотография только и осталась. Мы на первое мая. Здесь на демонстрации он Варвару и подцепил.
ЗОЯ. А я ничего не знала.
НАДЕЖДА. Мала была. Только вот, что Кольке - ни полслова. Слышала-забудь. Это мы ему, всем домом, отца - героя придумали. Все не безотцовщина.
ЗОЯ. Тетя Надь, мне не шесть лет.
НАДЕЖДА. Ну, да.. у нас - женщина! (Обнимает ее.) При чем очень красивенькая!

Зоя и Надежда смеются.

НАДЕЖДА (достает пудреницу). Держи! Дарю. Это мне Андрюша из Ленинграда привез. Всего два раза и попользовалась. Теперь она мне не к чему.
ЗОЯ. Не, я не возьму. Это, ведь - память.
НАДЕЖДА. Память она – здесь. (Показывает на сердце.) Её ничем не замажешь, не припудришь. Бери! Кому, сказала?
ЗОЯ. Спасибо.
НАДЕЖДА. Который час? Мне еще в ночную. (Встает. Закрывает коробку.) Утром дома будешь?
ЗОЯ. У меня занятия.
НАДЕЖДА. Ну, тогда вечером.
ЗОЯ. Что вечером?
НАДЕЖДА. Бровь мне подщиплешь. Черный химический есть?
ЗОЯ. Да, конечно.
НАДЕЖДА. Ну, и славно. Все-таки девятого - праздник! (Уходит.)
ЗОЯ (в след). Так завтра только восьмое мая!


11 картина.

На скамейку перед домом садятся Степан и Коля.

КОЛЯ. Всем построиться на камбузе. Всех свистать наверх!
СТЕПАН. Что раскомандовался? Люди уже спят.
КОЛЯ. Пускай встают. Полундра-мама!
СТЕПАН. Не ори, салага, а то схлопочешь.
КОЛЯ. Это неправильно, полундра-мама, только что меня от фэзеушников отбил. Теперь сам морду набить хочешь? Вот жизнь, полундра-мама.
СТЕПАН. Не надо было мне ввязываться. Сам бы справился.
КОЛЯ. А видел, сколько их было? Видел?
СТЕПАН. До десяти считать умею. Всего четверо.
КОЛЯ. Четверо на одного!!! Четыре рыла, полундра мама! А ремни со свинчаткой?
СТЕПАН. Ну и что? Свинчатка не штык и не нож.
КОЛЯ. Самого-то приложили. Что сладко?
СТЕПАН. Салага, - салага. (Трогает синяк под глазом.)
КОЛЯ. Больно, да? Хотя, полундра-мама, прав. Если бы они меня ремнем ударили, я бы их сам на ремни порвал. Веришь?
СТЕПАН (обнимает). Верю, верю, мой капитан.
КОЛЯ. чего такой веселый? Тебя же побили.
СТЕПАН. Я итак – битый, мне не привыкать!
КОЛЯ. Скажи, до войны дрался?
СТЕПАН. Бывало! То с братьями все время, что-то делили. Они меня постоянно «балериной» дразнили. То вместе, втроем, махались с другой улицей. Синяки похлещи этого были. А к полученным «фингалам», мать добавляла ивовый прутик. Отец - не трогал.
КОЛЯ. Страшно было?
СТЕПАН. Конечно.
КОЛЯ. А на фронте?
СТЕПАН. И в детстве, и на фронте.

Пауза.

СТЕПАН. А потом приходит или безразличие, или ярость. Тогда любого можешь зубами загрызть. Страшней, когда боишься не реальной опасности, а сам не знаешь чего.
КОЛЯ. Чего?

Пауза.

СТЕПАН. Измены. Предательства. Службы СМЕРШ, «стукачей», штрафного батальона, плена. Артналета, минобстрела, да, много чего.

Пауза.

Мы - в Северной Таврии. Передышка перед наступлением. Утро. Мы на речке. Надо побриться, простирнуть кое-что. А тут минобстрел. Да, такой прицельный, зараза. Мы почти голые, как рванули к блиндажам. Но от осколка так и не убежал. У самого окопчика нагнал. Первый раз.
КОЛЯ. А что лыбишься, как ненормальный? Нет, я бы не смог.
СТЕПАН. Смог, Коля, смог бы. Когда от смерти бежишь, не думаешь об этом. Человек сам не знает предела своих возможностей. Как смелости, так и низости.
КОЛЯ. Прямо, этот … Как его? Кент.
СТЕПАН. Кто?
КОЛЯ. Ну, Кент, философ. Зоя, про него рассказывала.
СТЕПАН (смеется). Кант, Коля. Кант.
КОЛЯ. Какая разница. А разве может быть, что немец и – не фашист?
СТЕПАН. Может. Он жил в восемнадцатом  веке.
КОЛЯ (смеется). А булку они не получили. Я больше за нее боялся, потому в сторонке держался. Самим пригодилась. Верно?
СТЕПАН (смеется). Верно. На «фингал» примочку поставить.
КОЛЯ. Стёп, а чего медали не носишь, а только нашивки?
СТЕПАН. Отстань.
КОЛЯ. А я так всех и не видел. Много у тебя?
СТЕПАН. Самая ценная эта. (Бьет себя по негнущейся ноге).
КОЛЯ. Я серьезно.
СТЕПАН. Солдату наград много и не положено. То, что жив – это самая большая. И ее получил, а другим не досталась.

Пауза.

КОЛЯ. А, правда, хорош первач?
СТЕПАН. Кому нес?
КОЛЯ. Себе. На послезавтра запасался. На горох выменял. (На мотив песни «Мой костер в тумане светит»). Ночь пройдет, настанет утро. Пройдет утро, будет день. День пройдет, настанет вечер. Пройдет вечер, будет ночь.
СТЕПАН. Нет, не та песня, Коля. Вот. (Кашлянул в сторону.) Темная ночь, только пули свистят по степи.
КОЛЯ. Где приемчикам научился?
СТЕПАН. В разведку сходишь, сразу освоишь. Только ветер свистит в проводах, тускло звезды мерцают. Есть один прием – выжить!
КОЛЯ. Может, добавим? У меня «жми-дави» есть. Шесть банок.
СТЕПАН. Тоже на горох выменял?
КОЛЯ (гордо). Заработал! Воду на толкучке продавал. Спорим, граммов триста спирта выдавлю?
СТЕПАН. Тебе уже хватит, салага.
КОЛЯ. Сам - салага! (Убегает.)

Степан, оперившись  подбородком на костыль, смотрит на луну.

СТЕПАН. Луна, луна. Что смотришь? До чего же красивая и бесстыжая. Все наружу, как девка в бане. (Потрогав подбитый глаз, напевает). Смерть не страшна. С ней раз мы встречались в степи.
УЧАСТКОВЫЙ (из темноты). И.Все поешь? Ну, ну...
СТЕПАН. Кто там?

Появляется силуэт милиционера.

УЧАСТКОВЫЙ (из темноты).  Не признаешь? По голосу-то?
СТЕПАН. А, участковый, что в темноте? Иди на свет. За мной что ли? Долго ж собирался. Попр-р-рошу следовать за мной, да? Так я готов.
УЧАСТКОВЫЙ. Опять общественный порядок нарушаем? У меня дождешься… Получишь на полную катушку.
СТЕПАН. Что лицо в темноте прячешь? Тоже разукрасили что ли? Садись, поговорим.
УЧАСТКОВЫЙ. Мне рассиживаться с тобой некогда. У меня дел полно. Навестить кое-кого надо, проверить на месте ли. Сопроводить. Так что еще не вечер. Я и за тобой приду, не сомневайся. Пока один посиди.
СТЕПАН. Так забирай сейчас!
УЧАСТКОВЫЙ. Я сказал, важнее дела есть. А с тобой обязательно еще встретимся. В другой обстановке… помни, я- рядом. И разговор наш не окончен.
СТЕПАН. Что в темноте прячешься? Иди на свет! (Встал со скамейки.) Есть разговор? Так давай сейчас. Чего тянуть?
УЧАСТКОВЫЙ. Нет, я хочу, чтоб мое лицо тебе во сне являлось и про должок напоминало. Главное, во сне не помри. (Напевает.) Ночь пройдет, настанет утро. Пройдет утро, будет день. (Уходит.)
СТЕПАН. Страхом, как измором, взять хочешь? Так вот тебе (Показывает фигу.)
УЧАСТКОВЫЙ (напевает вдалеке). День пройдет, настанет вечер. Пройдет вечер, будет ночь.
СТЕПАН (кричит). Не бойся, не помру!. Я - живой! Искореженный, но живой! (Бросает в небо свою палку.) И буду жить! Я не спешу в бесконечное.   Назло червям в земле. Назло всей погани, всей гнили. Потому что появилась надежда. И любовь… Их никто не отнимет. Сдыхать буду, не отдам. Зубами вцеплюсь. Моя страница  еще не дописана. 


Затемнение

plugat90@yandex.ru