Сказ про ворону Каренину недописанный

1. ДОРОГА В ГОРОД.

Ворона сидела на дереве и мёрзла.
- Пррроклятый ветеррр! Пррроклятая погода!

На соседнюю ветку запрыгнула Белка.
- Привет, Вороныч! Опять всем недовольна?
Ворона недобро покосилась на Белку.
- Ну, а ты, рыжая, как всегда на позитиве?
- А чего грустить? Запасы на зиму сделаны, сегодня вон, посмотри, солнышко светит… Жить да радоваться!
- Солнышко светит, блин… Тоже мне, повод для радости. Светит, да не греет нифига.
Белка засмеялась, показав Вороне острые передние зубки.
- Дура ты пернатая – вот кто!
- Сама ты дуррра. Вот и сиди в своём лесу!
- Так ведь и ты ж в нём сидишь.
- Ха! Я в горррод улетаю! В цивилизацию.
Собственно, идея перебраться в город зрела в голове Вороны давно. Решающим аргументом в пользу этого было негативное отношение лесных обитателей к Вороне, которое выражалось в их приставучести и учении жизни. Что интересно, понимание того, как надо правильно жить, у каждого было своё. К примеру, кровожадная и вредная Лиса говорила, что главное набить поплотнее свой живот и ни с кем при этом не делиться. А Ворона жадной не была. Вот только – не было у неё ничего, чем можно было бы кого-нибудь угостить.
«Жизнь проходит мимо, - часто думала она, - а я тут сижу на ветке, всё сижу и сижу…»

На следующий день Ворона встала на крыло. Это она себе так сказала «я встала на крыло».
Дорогу до города птица преодолевала в несколько этапов. Сначала долетела до железнодорожной станции, перекусила там, чем Бог послал из мусорных баков. От непривычного ощущения сытости начала клевать носом (то есть клювом).
«Сегодня заночую здесь, а завтра полечу дальше» - решила она.
По дурости и неопытности (это была молодая Ворона) местом для ночлега она выбрала курятник в прилегающей к станции деревне. Рассуждала она следующим образом – тепло, удобный насест… Да и курица одна заманивала всё. Ворона поначалу офигела от галдежа кур и петухов, и ладно бы они говорили что-то умное, а то нет – болтали до полуночи об удоях какой-то Бурёнки, о том, что Парась пропал, что хозяйка зерна стала больше насыпать и прочее в том же духе. В итоге, Ворона не выдержала этого кудахтанья и, весьма разозлённо, каркнула во всю мощь:
- Перррестаньте! Куррры-дуррры, прррекратите немедленно!
Население курятника обалдело уставилось на гостью. Тут заговорила та самая несушка, которая и пригласила Ворону на ночлег:
- Ты чево, кудах-кудах? Как, как, кададах?
В общем, смысла в её словах было мало. Вернее – вообще не было.
- Товарищи куры, спешу донести до вашего сведения, что вы – амёбы, а не куры. Да, да, именно амёбы. Тупые примитивные одноклеточные.
Здесь надо сказать, что лес, в котором жила Ворона находился между двумя деревнями, в одной из которых была сельская школа и дети из деревни, в которой не было школы ходили на занятия мимо дерева, на котором любила сидеть героиня этого произведения. Так что умных слов от галдящих и ломающих ветки человеческих детёнышей Ворона нахвататься успела. Посему считала себя птицей образованной и даже умной, а не какой-нибудь там лохушкой.
Но куры этого не знали и уж тем более не понимали. Вокруг птички тут же образовался вакуум и тишина, иногда, впрочем, прерываемая шелестом куриных крыльев.
- Ну чё, амёбы, выгоните что ли? – с ехидством спросила Ворона.
«Амёбы» переглянулись.
- Нууу, эээ… - попыталась что-то промямлить одна.
Её вялая попытка высказаться послужила катализатором для всей куриной братии. Что тут началось – Ворону кидали и трепали за все места, пару раз она стукнулась головой о насест. Естественно, она давала сдачи. Но, но… Численный перевес был на стороне взбесившихся кур.
Неожиданно открылась дверь. Неожиданно – потому что в пылу борьбы никто не услышал, как курятнику подошла хозяйка с фонарём в руке. В образовавшийся выход и шмыгнула Ворона.
- Свобода! Свобода! Тупые куррры! Да чтоб я – умная интеллигентная птица ещё раз связалась хоть с одной из них, да никогда! – орала она, поднимаясь в ночное небо.
Чтобы хоть немного привести расстроенные нервы в порядок пришлось целый час летать над деревней.
Потом жертва куриных репрессий присела на ветку и сказала в пустоту:
- Я этого так не оставлю. Я буду мстить.

Тишина периодически прерывалась случайными звуками, над полями расстилался клоками ночной туман, от пруда доносилось конское ржание.
Деревенские мальчишки «в ночном» жгли костёр и по очереди рассказывали разные истории.
Прошло три часа. Даже самых стойких из них в конце концов сморил сон.
И никто не видел, как все эти три часа взъерошенная Ворона таскает из-под застрехи сарая сено и методично укладывает его на крышу курятника. И уж тем более никто не заметил, как она подлетела к костру и ухватила клювом тлеющую с одного конца веточку.

- Ой-ёй-ёй! – причитала хозяйка над углями курятника – это кто ж нам так подгадил-то?!!!
Оставшиеся в живых куры испуганно сбились в кучу и молчали, прижимаясь друг к другу опалёнными боками.

Проснувшись к полудню, Ворона снова «встала на крыло» и полетела в город. Пролетая над остатками сгоревшего курятника она не удержалась и от души опорожнила кишечник.



2. ИМЯ

День полёта – и вот на горизонте уже вырисовывается город. Ворона устало опустилась на провод и тяжело вздохнула. Перед ней открывалась новая жизнь. Новый мир, в котором ей предстояло занять своё место. Ещё несколько минут полёта – и она там.
«А может даже меня примут в стаю…» - мечтательно думала она.
В родном лесу ворон было мало. Да и те – осёдлые, семейные. Спасала положение знакомая Сорока, которая знала всё, что твориться в округе и охотно своими знаниями делилась.

Рядом на провод присел Воробей:
- Здравствуйте, уважаемая!
- Это с чего это я уважаемая? – удивилась Ворона.
- Ну, а почему бы и нет. – философски ответил Воробей, - Позвольте узнать ваше имя.
- Ворона.
Воробей захихикал в крыло:
- Ну, это я и так вижу, что не курица!
Напоминание о курах и смешки Воробья потихоньку выводили Ворону из душевного равновесия и нарушали гармонию, которую та только начала обретать. А Воробей продолжил:
- Вот вы, миледи, думаете, что я – Воробей! Ан нет! Вот я лично знаком с не менее чем сотней Воробьёв. И что же, каждого называть Воробьём? Позвольте, но возникнет же путаница! Поэтому каждому присуще имя. Вот я, например, Воробей Карл. Родители назвали меня так в честь Великого Экономиста Карла Маркса. В нашем гнезде подстилкой служил его «Капитал».
Ворона задумалась. А ведь действительно, ни у кого в её лесу не было имени… Как-то обходились без этого и путаницы не возникало. Может это из-за того, что все были заняты своими делами и было просто некогда задумываться над этим.
- У меня нет имени, - наконец буркнула она.
Карл встрепенулся:
- О, это беда, но беда поправимая! Вам просто нужно придумать себе имя и всё.
- Легко сказать. Как же я его придумаю-то?
- А вы знаете, ведь имена – они отражают нашу сущность и в какой-то мере творят судьбу. Вот у Вас, хммм, Ворона, какая сущность? Что вы сделали в жизни знаменательного?
На ум Вороне сразу пришёл курятник.
- Я играла с огнём, - обтекаемо ответила она.
- Интересно, - чирикнул Карл, - Сейчас я буду перечислять имена, а Вы выберете то, которое вам по душе. Спичка, Зоя, Мурка, Луша, Кара, Карина – эти подходят вам, как Вороне, Анна, Клара, но Клара на мой взгляд, банально…
Ворона бестактно перебила Карла:
- Зоя и Анна!
- Нужно выбрать одно имя. Вот, например, Зоя мне пришла на ум из-за ассоциации с огнём. Мой брат Фридрих рассказывал мне о некой Зое Космодемьянской, которая тоже любила играть с огнём. А Анна – это уже моя сестра, воробьиха Цеткин, упоминала как-то в разговорах Анну Каренину. Видите ли, Цеткин живёт на вокзале, там эту Анну часто вспоминают пассажиры…
- Карррренина!!!! Отлично! Мне нррравиться! – в сильном волнении или просто на волне эмоций Ворона часто начинала акцентировать в своей речи букву «р».
- О, замечательное имя! И как оно вам идёт! Я буду называть вас так. Однако, с таким именем вам стоит остерегаться поездов, - Карл опять захихикал.
Боясь показаться совсем уж провинциалкой, Каренина (теперь мы будем называть её так) решила не уточнять, что именно имел в виду её новый товарищ.

- Расскажите о себе, уважаемая Каренина, - попросил Карл.
- Ну что рассказывать. Родилась полтора года назад в лесу, в семье ворон, само собой. Отец и мать уже не молоды, я и моя сестра были их последними детьми. Сестра во младенчестве упала из гнезда и расшиблась насмерть. Папенька мой впоследствии умер от старости, - Каренина невольно стала подражать хрестоматийному тону Карла, - а маман не вынесла жизни без него и сознательно дала съесть себя дворовой кошке в деревне…
- Выходит вы сирота, Каренина. Трудно, трудно вам. А что же, в город, выходит, решили перебраться? И что же вас сподвигло на это, если не секрет?
- Аа, надоело мне всё, - махнула крылом Каренина, - каждый день одно и то же… Скука, однообразие, знаете ли. Так захотелось перемен…

Оба замолчали. Через несколько минут Карл снова заговорил:
- Ну, милейшая, прошу извинить меня, пора. Дела, знаете ли… Семья и всё такое. Надеюсь, ещё свидимся. Если что понадобится – запомните адресок: бульвар Моторостроителей (спросите, если что), шиномонтаж, под крышей. Буду рад видеть.
- Хорррошо, я запомнила. При случае навещу. Была рада знакомству.
- Я тоже весьма рад. Желаю вам удачи. Всего доброго.

Карл улетел, а Каренина долго смотрела на город. «Пора», - решила она.
В чистом небе без единого облачка легко скользил чёрный силуэт вороны Карениной, летящей в свою новую жизнь.


3. ЦИВИЛИЗАЦИЯ

Долгожданная цивилизация оглушила Каренину шумом человеческой толпы, спешащей с работы как на своих двоих, так и на транспорте. Поначалу ворона малость растерялась, однако, закрыв глаза на несколько секунд, а потом снова их открыв, смогла взять себя в крылья.
«Хосспади, - подумала она, - это…колоссально!».
Да, по сравнению с родным лесом, город был огромен. Однако на самом деле это был всего лишь областной центр, не самый большой по территории и численности населения.

Каренина решила покорять Калугу (город назывался так) с ходу. Несмотря на усталость, она взлетела повыше и начала высматривать «своих». Довольно быстро она увидела то, что искала – в мусорных баках ковырялись три собрата по породе.
Спикировав к ним, Каренина легко и даже как-то грациозно присела на край ржавого контейнера. На неё никто не обратил внимания. Тогда она решила начать общение первой:
- Здравствуйте!
Двое – молодая ворона с взъерошенными на макушке перьями и среднего возраста ворон с прилипшими на клюв хлебными крошками даже не взглянули в её сторону. Третья – ворона в годах, изрядно потрёпанная жизнью, недобро покосилась на Каренину, но промолчала.
Птица не знала, что делать дальше. А троица тем временем продолжала сосредоточенно раскапывать мусор.
- Я говорю – здравствуйте! – предприняла ещё одну попытку Каренина, - здрррравствуйте!!!
Последнее «здравствуйте» удалось ей особенно громко.
Старая ворона наконец-то соизволила открыть клюв:
- Ты хто? – спросила она.
- Меня зовут Каррренина!
- И чё?
Заготовленная во время полёта и не раз проговорённая про себя приветственная речь начисто выветрилась из головы Карениной.
- Ааа, а вас как? – промямлила она.
Троица засмеялась.
- Ты смари, какая кулютурная, блин, - произнесла молодая ворона.
- Интеллигенция, ага, - поддакнул ворон с хлебными крошками на клюве.
«Главное – не нервничать, - настраивала себя обиженная птица, - может у них тут так принято».
- Ты чё хотела-то? – снизошла до надутой Карениной старая ворона.
- Я к вам на ПМЖ прилетела.
- Ааа, ну этта, ага…
Разговор явно не клеился. Однако явной агрессии собратья по породе не проявляли, и через несколько минут Каренина присоединилась к их занятию. Отрыв в горке мусора хлебную корку, она прижала её одной лапой и принялась за свой скромный ужин.

Увлёкшись, она не заметила, как подкравшаяся из-за угла кошка схватила за крыло молодую ворону и начала её трепать. И только, когда закричала старая ворона, Каренина подняла свою голову. Облезлая, тощая рыжая кошка с каким-то первобытным остервенением мотала молодую ворону из стороны в сторону. Та дёргала крепко зажатым в зубах зверя крылом и пыталась отбиться клювом, но кошка всё время уворачивалась.
- Наших бьют! – закричал ворон, - мам, зови стаю.
Старая ворона взлетела с места и начала кружить над местом схватки, истошно горланя. Сам же ворон смело кинулся на помощь подруге. Каренина смотрела на всё это приоткрыв клюв и находясь в какой-то прострации.

Очень быстро пространство у мусорных баков наполнилось воронами, которые самоотверженно отбили добычу у кошки, и той пришлось позорно убегать.
- Как ты? – спросил у потерпевшей ворон, - лететь сможешь?
Молодая ворона пошевелила обслюнявленным крылом:
- Думаю, да.
Наконец на Каренину обратили внимание:
- А ты кто такая? – внимательно глядя на неё произнёс один из вновь прибывших, красивый ворон с пронзительным сверлящим взглядом.
Вся стая тут же повернулась в сторону Карениной.
- Я… Я вот только сегодня прилетела… - промямлила она, - Карениной звать…
- Почему не помогла Каре? – спросил тот же ворон.
«Кара – это молодая ворона» - поняла Каренина и честно призналась:
- Ни ррразу в жизни не была в подобных ситуациях, рррастерялась…
- Бррред! Каррр! Кошмарррр! Не прррийти на выррручку Каррре! Крретинка! Крррамолка! Еррретичка! – загомонила стая.
Каренина готова была провалиться сквозь землю.
- Извините, - почти шёпотом произнесла она, - извините…
Но ей никто не ответил. Стая с шумом поднялась в воздух и птичка осталась в одиночестве.
Грустно посмотрев на так и недоеденную хлебную корку, Каренина вздохнула и отправилась искать себе место для ночлега.


4. ОДИНОЧЕСТВО

Как-то само собой вышло, что Каренина оказалась в своеобразной изоляции. После того случая на помойке в первый день прилёта городские вороны не общались с ней. Нет, её не заклёвывали (среди ворон вообще не принято обижать своих), не гнали прочь с помоек, её просто игнорировали. Никто, даже едва оперившиеся и вставшие на крыло птенцы, не обращал на неё внимания.
Поначалу это печалило Каренину, но прошло пару недель, и она привыкла. Вороны ведь, как и люди – ко всему привыкают.
Она поселилась на чердаке старого дома недалеко от парка, что противоречило принципам её вида, предпочитающим строить гнёзда. Нет, гнездо она всё-таки построила, вернее что-то наподобие гнезда – натаскала веток и укрепила их глиной, выстлав изнутри украденными у людей яркими платками.

Иногда Каренина летала в гости к воробью Карлу, и они долгое время проводили в беседах.
Именно Карл объяснил птице её ошибку – в вороньей стае действует принцип «все за одного»: каждый сам по себе, но в случае опасности собратья непременно приходят на помощь попавшему в беду. Случалось даже, что её соплеменники выручали галок и грачей.
Карл же научил её многим вещам, которые необходимо знать каждому живущему в городе: опасаться бездомных кошек, человеческих детёнышей, взлетать повыше, когда перелетаешь дорогу. Вроде, такие простые правила выживания, но для выросшей в лесу Карениной они были полезны. «Опасаться человеческих детёнышей» - в лесу их не нужно было бояться, они редко поднимали головы вверх, а значит, просто напросто не замечали сидящую в ветвях ворону.
Дни Каренина проводила добывая пищу и исследуя город.
Однако скоро начались частые дожди, и ей приходилось большую часть времени просиживать в своём подобие гнезда, думать, но чаще засыпать под монотонное воркование своих беспокойных соседей – голубей. С ними она не общалась, так как они при ближайшем рассмотрении оказались ещё тупее кур. Мирное сосуществование, не обременяющее ни одну из сторон.
Вторыми, но первыми по значимости, её соседям были люди, занимавшие квартиру прямо под её углом. Несколько молодых людей – три парня и девушка, жившие своей особенной бунтарской жизнью, явно отличались от прочих людей, которых до этого доводилось видеть Карениной. Они отличались всем – внешним видом, поведением, образом существования.
Потолок был достаточно звукопроницаем, а слух у птицы был очень чуткий. Хоть она и не совсем понимала человеческую речь, но ей нравилось, когда один из них иногда что-то ритмично произносил остальным:
«…и наконец какой-нибудь селекционер,
 разрезав тебя как яблоко
 напополам,
 увидит твои легкие -
 беременные последним воздухом…» /использовано стихотворение С.Жадана в переводе Д.Мадьяра/
Размеренность слов и интонация жильца снизу откликались в птичьей душе какими-то инстинктивными порывами к чему-то ей самой пока ещё непонятному.
Так, среди чердачной пыли, периодических вылазок за пропитанием, воркования и голосов соседей проходили дни Карениной.
А потом наступила зима…