Рябчик

Недавно на днепропетровском Амуре случился межнациональный конфликт. Надо сказать, конфликт зрел давно. Причины и инициаторы затерялись в далеких веках, что дает возможность заинтересованным лицам всегда иметь свой взгляд на данную проблему. Впрочем, как и на все остальные тоже. А случилось вот что: соседский кобель по кличке Геббельс, благодаря растяпе хозяину, оставившему открытой калитку, выскочил на улицу и от полноты чувств начал задираться к Рябчику,  украинской борзой неизвестной породы. Рябчик много в своей жизни повидал  и хорошего, и плохого, о чем свидетельствовали оборванное ухо, плешь на боку и умение говорить человеческим голосом слово «мама».
Здесь следует объяснитьcя поподробнее, а к конфликту мы вернемся попозже. Все-таки говорящий пес заслуживает того, чтобы пара искр из разгоревшегося пожара угасла, не коснувшись нашего внимания. А даст Бог, вспомним.
Да, так вот Рябчик... Кто его родители и по какой причине Людка-цветочница определила ему место в своем дворе на улице Майбороды, также затерялось в веках. Как говорится, не случилось на то время ни Геродота, ни Плиния-младшего, и так эта история в усеченном виде докатилась до наших дней, рискуя быть совершенно не зафиксированной.
Но так или иначе, а поселился Рябчик у Людки-цветочницы во дворе возле хлебозавода. Безусловно, отсутствием аппетита он не страдал, а скорей, наоборот — постоянное чувство легкого голода тяготило его. Зорко Рябчик вглядывался в глаза хозяйки, источал флюиды, пускал слюну, становился на задние и передние лапы, но все напрасно. Людка-цветочница не меняла своих убеждений за собачий цирк. В полвосьмого утра она наполняла миску (а бывали случаи — ниже критической линии, что не стерлось из испуганной собачьей памяти) и до следующего полвосьмого утра не обращала на пустую посудину никакого внимания.
Напрасно Рябчик стучал цепью по пустой миске. Только зря вызывал лишнее слюновыделение. А тут еще и хлебозавод в ста метрах. Что они там делали, Рябчик не знал, но запах свежего хлеба просто сводил его с ума. Как сладко ему мечталось иногда под этот дурман! Как далеко его заводили мечтания! Хорошие мясные кости, суки всех мастей и пород, дохлые кошки вдоль аллей... Короче, рай, ничего общего не имеющий с действительностью. Горючие собачьи слезы катились по морде Рябчика, а молодое кобелиное сердце сжигала тоска. Эх, Ромалэ, Ромалэ!..
Сколько могло продолжаться такое положение вещей, никому неизвестно. Но в один прекрасный момент из собачьей глотки, вопреки законам Павлова, с глубочайшим надрывом, на который способен особо изголодавшийся пес, вырвалось слово «мама»! 
Это был момент! Людка уронила ножницы для стрижки роз и уселась на землю в позе произвольного лотоса. А женщина она была хоть и набожная, но добрая и веселая. Верила во всех богов сразу. И в чертей, и в бабок, и в выворот, и в приворот. Вобщем, во все, что попадалось под руку
Из далекой Сибири она привезла огромные неизвестных кистей картины с ангелами, и с их помощью справляла религиозную нужду. За это ее очень уважали и побаивались. Многие даже приходили к ней посоветоваться по хозяйству и вообще «за жизнь».
Для любого случая у нее был универсальный ответ — питие урины. Болит горло? Стакан урины каждое утро до тех пор, пока не пройдет. Случился энурез  у пьяного мужа? Два стакана урины, пока болезнь не покинет пределы заболевшего организма. И так далее, и тому подобное...
Надо отметить, что помогало всем с первого глотка, а некоторые так втянулись, что стали употреблять сие для профилактики, звонко чокаясь по утрам и вечерам.
Но вернемся к Рябчику.
— Мама,  —  с грузинским акцентом произнес рыдающий пес.
Людка шевелила губами, не в силах двинуть ни членами, ни сочленениями. Потом резко вскочила и рванула на кухню. Схватила самый большой судок холодца с петухом и вернулась к собаке. Бухнулась перед Рябчиком на колени, и перед его немигающим взором возникла одна из воплотившихся «мечт».
Да, дорогие мои, это редкое зрелище, и вы можете мне позавидовать. Я знал этого Рябчика и темными украинскими вечерами, размышляя о превратностях собачьей жизни, гладил его по холке. Что ты, светоч украинского собаководства!..
На второе был борщ с мясом! На какое-то мгновение Рябчика даже перестал раздражать запах хлебозавода. Сосиски с вермишелью были венцом сего момента, Он не мог доесть сосиску! Мыслимое ли дело?! Собрав остаток сил, он еще раз произнес «мама», — и рухнул на бок. Растроганная Людка отстегнула ошейник, взяла Рябчика на руки и унесла в дом.
Ну, дорогие мои, надо ли мне продолжать? Надо ли жечь эмоции? Надо! Поскольку всякая история, и собачья в том числе, долженствуют служить людям в назидание. Она не может заканчиваться собачьим обедом. Она имеет продолжение, и я, безусловно, расскажу, хотя предвижу, что многих разочарую. Но, поверьте, придумывать, умывать и лакировать истории — не самое мое любимое занятие.
Словом, с того дня Рябчик зажил новой жизнью. Ни голод, ни холод ему не страшны.Он знал волшебное слово «мама», и весь мир был у его ног. Цепь с ошейником была продана тут же, на цветочном базаре. А к вечеру Рябчик соблазнил рыжую соседскую колли — суку первой вязки. Что он говорил ей, какие доводы приводил, неизвестно. Но девушка отдалась ему добровольно. Жаль, дело закончилось абортом, и не суждено было красавице Несси родить русскоговорящих псов.
К утру были соблазнены все суки в округе, но по причине низкого происхождения потомки не унаследовали от родителя дар говорения, хотя это не сделало их хуже остальных беспородных псов Украины.
Казалось, счастью не будет конца. Но тут грянула перестройка. А это вам не дым хлебозавода и даже (берите выше) не дым завода Петровского. Это вещь действительно похлеще «Фауста» будет. Самостийность привела к тому, что Людка укатила и затерялась на просторах России, а Рябчик остался русскоговорящим псом без определенного места жительства.
Первые дни он обращался к прохожим: «Мама, мама!» Но никто его слушать не стал. Пришлось Рябчику опять выживать. Пути-дороги привели его на воронцовский базар. А там уже сложилась своя собачья инфраструктура. Но, видимо, Рябчик был действительно непростым псом. Никто не смел препятствовать его пожеланиям. Убегали, поджав хвост, даже заморские питбули, услышав слова: «Козлы собачьи». Оторопь брала их при одном только виде Рябчика. Нередко я встречал его неторопливо семенящим с вырезкой в зубах. Он не прятался ни от кого. Видно, такая удача у этого пса. Все сходило ему с лап.
И в день, с которого мы начали сей рассказ, он торопился на базар — ареал его обитания. И вот пес, проживший такую яркую жизнь; пес, который добился от Людки-цветочницы достойных отношений; король воронцовского базара, — что мог сказать он этому придурочному черному немцу, глядя на него снизу вверх? Да ничего! Он просто взял да и укусил его за близлежащую лапу.
Ополоумевшая немчура взревел, как Мюнхенский завод прокатных валков, и, как «Мессершмитт», влетел во двор, стеная и плача.
А Рябчик продолжил свой путь к торжищу, слегка досадуя на заминку, случившуюся с Геббельсом.
...Вечером Рябчика поймал серый, худой человек. Зарезал и съел. Он пришел из тюрьмы и тяжело болел туберкулезом. Дай Бог, чтобы это ему помогло, а память о Рябчике останется в наших сердцах.