Из Армении - на Землю Обетованную Репортаж 1

Из Армении - на Землю Обетованную: Репортаж №1
From Armenia -  at the Promised Land:  Report №1

Библиографическое описание:
Евгения Канович. Долгожданная встреча. – Газета «Давид Маген»,  Ереван, 2006, № 3 (56). 
Eugene Kanovich.  Long-awaited meeting. -  Magen David newspaper, Yerevan, 2006, № 3(56).


   От редакции. В этом номере газеты мы представляем вниманию читателей статью Евгении Канович «Долгожданная встреча». Это действительно была долгожданная встреча, много лет автор статьи  мечтала о встрече с детьми и внуками на своей исторической Родине. Она проехала весь Израиль,  от ее взгляда не ускользнули многие мелочи идетали, а, главное, она отметила те реалии  израильской жизни, которые были бы возможно перенести в Армению. Это взгляд заинтересованного человека, а не просто туриста.
    С удовольствием   публикуем воспоминания Евгении Канович.

     Мой старший сын Иосиф репатриировался с семьей в Израиль в 1993 году, а младший, Левон,  по молодежной программе в 1994 году. Сама же я     смогла увидеть Израиль только в 2006 году. Это была не только встреча с родными, поездки по стране, но также и путешествие по всей своей жизни, т.к. я там встречалась  со своими школьными друзьями, приехавшими из Узбекистана, с однокурсниками по Ленинградскому институту, друзьями и сотрудниками, уехавшими из Армении в разное время. Душа замирала от предвкушения встречи с Израилем,   все время в мыслях звучали слова из песни «Земля  Обетованная, в награду Богом данная…». Первое, что поразило меня в Израиле – это огромный аэропорт.

     Семья старшего сына живет в Холоне. Холон мне очень понравился. Первые две недели я осваивалась – знакомилась с ритмом жизни, городом. Сын живет в районе, где 2-х, 5-ти  этажные дома типа коттеджей, но уже появился и район высоток, где количество этажей доходит до 20-ти. Большое количество зелени и цветов около домов, на балконах, на окнах, заборах и даже на крышах. В парках и на улицах  необыкновенные растения, название которых мы, к сожалению, не знаем, деревья с различными цветами – желтыми, красными, сиреневыми, чем-то напоминающими акацию, разные виды вечнозеленых деревьев, К сожалению, ничего, кроме ели, туи и сосны мы не знаем. В многочисленных парках  всякие приспособления для детских игр. В субботу повсюду очень много отдыхающий, а в будние дни, в основном, пенсионеры и дети. Всё цветет и благоухает благодаря системе полива. Очень понравились конструкции окон в ломах, когда жалюзи тоже в оконной раме. Когда нужно, можно задвинуть стеклянную оконную раму, выдвинуть жалюзи,  тогда свет мешать не будет.  Помимо этого, мне очень понравилось, что около строящихся или ремонтируемых домов  стоят платформы-прицепы, на которые               складывается весь строительный мусор, после чего его увозит грузовик, благодаря чему  вокруг всегда чисто.

     Что удивило – это большое количество магазинов русской книги. Только поблизости от нашего дома их было 4.

     В то же время я почувствовала, что не зря учила иврит: однажды, когда я пошла гулять, я заблудилась, но смогла спросить, где наша улица и, читая названия, самостоятельно добралась домой. В последующие две недели мы знакомились с Израилем. Мне повезло,  я проехала Израиль с  севера на юг,  многое увидела, получила общее представление о стране. Все это благодаря тому, что мой младший сын Левон  мог взять отпуск и машину напрокат. Некоторые места посетили со мной и мои внуки, которые, живя в Израиле, во многих местах еще не были.

     Первая поездка была в Яффо, который поразил меня своим старинным восточным колоритом. Следующая поездка была на озеро Кинерет с ночевкой на берегу озера, в кибуце Эйн-Гев, где мы пробовали блюда из различных видов рыб, выращиваемых там. Больше всего нам понравилась рыба «Соломон». Там же мы посетили заповедник Хамат-Гадер, с крокодиловой фермой, искупались в сероводородном источнике. Меня удивило, что при наличии скидок по оплате за вход для пенсионеров, у меня никто не попросил никаких документов – просто посмотрели в лицо в всё. Оттуда мы доехали до самой северной точки нашего путешествия – кибуца «Саса», на самой границе с Ливаном, где я встретилась с семьей двоюродного брата, приехавшего сюда в начале 80-х годов. Семья моего мужа в 1946 году репатриировалась в Армению из Ливана, и мне никогда не могла придти в голову мысль, что я окажусь на границе с этой страной, да и вообще в Израиле. Очень понравилась природа, прекрасные леса. Нам показали там интересную достопримечательность – выращенный куст  сирени, привезенной из России. Затем мы доехали до г. Акко, оттуда до Хайфы, еле успев перед самым закрытием увидеть знаменитые Бахайские сады, а также весь каскад Бахайского храма и, проехав по побережью, возвратились в Холон.

     На следующий день мы приехали в Иерусалим, и это совпало с первым днем Песаха.Это еще усилило  ощущение, которое трудно описать – осуществленные вечные слова «В будущем году  - в Иерусалиме!» Было что-то сверхъестественное в том,  что, несмотря на праздничный наплыв людей, перекрытые дороги, нам позволили подъехать     почти к самой Стене Плача. В тот же день нам удалось увидеть некоторые памятные места в   Иерусалиме и Тель-Авиве.

     Следующая наша поездка была по маршруту: крепость Масада, Мертвое море, Арад и  дальше на юг до Эйлата. Что касается крепости,  то мы увидели ее, подъехав со стороны Арада, т.е. у подножия. Мертвое море представляет собой         необычную маслянистую воду со специфическим запахом. Для того, чтобы обмазаться его целебной мазью, ее надо было купить в  находящемся рядом магазине, поскольку на некоторых участках побережья ее уже нет. После Мертвого моря мы возвратились в Арад, где встретились с семьей моего однокурсника по Ленинграду, с которым мы не виделись много лет. Там же мы и переночевали. Меня заинтересовало то, что ночью я слышала шум воды, как будто кто-то что-то поливал. Когда я утром спросила об этом, мне показали на стене дома маленький компьютер (размером небольшого приемника), с    помощью установленной в нем программы осуществлялся этот полив без вмешательства человека.

     Во время путешествия, проезжая по пустыне,    мы увидели одно из главных современных сооружений – Всеизраильский водопровод, объединяющий все источники водоснабжения в единую систему и перебрасывающий воды севера и центра страны в засушливый юг      с помощью целой сети гигантских трубопроводов, каналов, тоннелей и насосных станций. Благодаря этому в пустыне выращены необыкновенные искусственные плантации финиковых и банановых пальм. Поражают километры натянутого покрытия разного цвета для сохранения молодых саженцев до определенного момента. По дороге нам встретились друзские, черкесские поселения. Остановились мы в кибуце Йотвата -  одном из основных поставщиков молочных продуктов в Израиле, где в их фирменных магазинах был большой ассортимент продуктов и изделий, производимых в киббуце.

     И вот, наконец, эйлат. Здесь мы пробыли два дня, встретились с друзьями, семьей Тер-Казарян (Розен) из Еревана,  увидели набережные со сказочными отелями, Красное море, пальмы и пляжи подводную обсерваторию, аквариумы и бассейны, океанарий, где обитают акулы и морские скаты, редкие, необыкновенно красочные рыбки, кораллы самых разнообразных видов, увидели хорошо дрессированных дельфинов. Это незабываемо!

     «Дождик  искусственный льет на траву,
     Море, аквариум – чудо!
     Сколько на свете еще проживу
     Город Эйлат не забуду!»

     Это слова из песни об Эйлате. Буклет песни о городе Эйлате мне подарил Сергей Тер-Казарьян, который на общественных началах является руководителем Эйлатского отделения Международной академии информатизации, где и был напечатан этот буклет. Очень хочется надеяться, что мы услышим эту песню в исполнении нашего ансамбля «Кешет». Сергей Тер-Казарьян бывший профессор Ереванского зооветеринарного института (ныне Ереванский государственный аграрный институт). Он выявил, какие виды бактерий были изучены  за последние 50 лет в Израиле, перевел  их названия на английский и русский языки и издал латино-англо-русский словарь названий бактерий. В настоящее время ведутся работы по переводу этих названий на официальные языки постсоветских стран, в том числе и на армянский язык.
   
      Возвращались из Эйлата через Беер-Шеву.

     На следующий день мы посетили Телль-Авив, побывали в музее города и на смотровой площадке, расположенной на последнем этаже самого высокого 50-ти этажного здания, откуда открывалась прекрасная панорама, были и на набережной города. Очень приятной была встреча в Бат-Яме с Максом Яковлевичем Сонцем и семьей его дочери, с которой мы когда-то вместе работали в Ереване. Они являются  активными членами израильско-армянской дружбы.  Мы также встретились с семьей Михаила Ефимовича Антыпко (бывший главный специалист Госплана Армении по легкой промышленности), а также с Софой  Баласанян и ее сыновьями, бывшими членами нашей общины. Общаясь с друзьями и соотечественниками, я видела разные варианты адаптации семей, их вхождение в израильское общество, требующие целеустремленности, трудолюбия, организованности.

     Я также познакомилась со школой внука. Что интересно, для вновь прибывших детей организуется индивидуальный   переходный  курс иврита с педагогом, одновременно владеющим русским. В школу регулярно приходят солдаты израильской армии, чтобы пообщаться с детьми и помочь им в адаптации. Там есть специализированные детские центры при кибуцах и мошавах, куда дети ездят на экскурсии в соответствии со школьным планом и где они знакомятся с различными ремеслами, технологическими достижениями, бытом различных общин.  Туда же организуются экскурсии дл всех желающих.  Есть музей поселенческого движения, где обучают плотничеству и где можно одеться в одежду первых поселенцев, есть художественные студии для совместных творческих занятий детей и родителей.

     Запомнилась мне «Минута молчания», когда звучит сирена, машины и пешеходы останавливаются и замирают в молчании.

     Незабываемы и салют, и всеобщий настрой в День Независимости Израиля. В связи с этим хочу привести четверостишие из сборника стихов Андрея Дементьева, бывшего главного редактора  журнала «Юность», который несколько лет был специальным корреспондентом России в Израиле и где, по его словам, ему лучше всего пишется:

      «Я стал похож на старого еврея,
     Грызу мацу и праздную шаббат,
     Здесь жить не то чтоб лучше, но добрее
     И мне уже не хочется назад».

      Вместе с тем, по его словам, именно в Израиле он почувствовал, что никто, кроме самого человека, не построит его дом и его страну.

     У Армении и Израиля много общего, и это не только разнообразный и сложный ландшафт. При  развитии сотрудничества с большой пользой могут быть использованы достижения Израиля в различных областях, особенно в сельском хозяйстве, где передовые компьютеризированные системы орошения и удобрения дают возможность рационального использования воды и малопригодной для обработки почвы. Очень интересна система проектирования и организации зеленых зон, а также строительства максимально безопасных автомобильных трасс, организация зон отдыха, не говоря уже о богатом опыте достижений в области здравоохранения, просвещения, науки и техники. Израиль один из мировых лидеров по использованию солнечной энергии, социальном обеспечении – всё это актуально для Армении. Налаживанию более тесных связей мешает  усложненная система получения виз и, как следствие, отсутствие прямых рейсов между странами. И это в то время, когда Грузия перешла, а Россия с июля месяца этого года предлагает переход на безвизовый режим с Израилем. 

     Анализируя все увиденное в Израиле, понимаешь, какой у Армении большой потенциал. Надеемся, что совместными усилиями руководства,              соответствующих министерств Армении и Израиля в ближайшее время удастся продвинуться в решении этих вопросов, что послужит на благо народов обоих стран.

     Продолжение – в Израильском форуме «Замок чудес»: Армяне и евреи, что их объединяет. Сообщение # 42 от 15.9.2008 г. «О семье. Евгения Канович»


От редакции: Одной из особенностей нашей общины является то, что мы в большинстве случаев состоим в смешанных браках, в которых имеем детей и внуков. Мы попросили Евгению Иосифовну Канович рассказать, как складывается жизнь в таких семьях, какие дороги выбирают дети. Подробно о еврейских корнях Евгении Иосифовны мы писали в газете «Маген Давид» №1 (35) за январь 2006 года, в статье «Древо жизни». В данной же статье мы попросили ее сделать акцент на жизнь в смешанном браке, надеемся, это будет интересно нашим читателям и тему эту мы можем продолжить.

Прожив уже немало лет, я не перестаю удивляться, каким непостижимым образом переплетаются людские судьбы. Весной 2006 года я впервые была в Израиле, знакомилась со своей исторической Родиной, много ездила, побывала и на севере страны на границе с Ливаном. Здесь меня охватили самые разные чувства. Я раньше даже представить не могла, что окажусь на границе с Ливаном, из которого родители моего мужа, Берберян, репатриировались в Армению, а мои дети и внуки приедут из Армении жить в Израиль. Вот они превратности судьбы.

Рожденная в Белоруссии в еврейской семье, я в Ленинграде (Санкт-Петербург) познакомилась со своим будущим мужем Миграном Берберяном и уже более сорока лет моя жизнь связана с Арменией.

В рамках этой статьи постараюсь коротко рассказать о семьях Канович и Берберян, о моих детях, рожденных уже в смешанной семье. Мой отец Иосиф Григорьевич Канович родился в 1897 году, в их семье было шестеро детей, деда убили бандиты в 1912 году. Моя мама - Ревекка Мордуховна Юдина 1908 года рождения, ее отец был членом попечительского совета синагоги в г.Полоцке, в Белоруссии. В этом городе Иосиф и Ревекка поженились и у них родилось двое детей: мой брат Макс в 1934 году и я в 1939 году.

Когда началась война, мне было 2 года, поэтому начало войны я знаю по рассказам мамы. Папа ценой невероятных усилий достал лошадь и телегу, на которую посадили старенькую бабушку, Макса, меня и других детей. До станции было примерно 300 км, и весь этот путь взрослые шли пешком. Бабушка, не выдержав тягот дороги, умерла.

Когда же моя семья добралась до железнодорожной станции, проделав ужасный путь, то оказалось, что поезд уже переполнен, и сесть на него невозможно. Мы уехали следующим поездом, а потом узнали, что первый эшелон полностью разбомбили немецкие самолеты. С трудом доставали продукты на станциях, при этом делились едой со всеми. Так добрались до Куйбышева, а потом и до деревни Бобровка. Доставив нас до места эвакуации, мой отец Иосиф Григорьевич Канович ушел добровольцем на фронт. Он воевал на юге Украины, был ранен, лежал в госпитале. Последнее письмо от него было в январе 1943 года. На все запросы после войны мы получали ответ: «пропал без вести в феврале 1943г.» Здесь я считаю уместным привести слова историка, сопредседателя фонда «Холокост» Ильи Альтмана: «В рядах Красной Армии во время войны воевало около 450 тысяч солдат и офицеров евреев. Это примерно одна десятая часть еврейского населения СССР того времени. Уникальный процент, при том, что большая часть евреев страны проживала на оккупированной фашистами территории и поэтому не могла быть призвана в армию. С войны не вернулись, по разным оценкам, от 160 до 200 тысяч евреев-бойцов Красной Армии. По числу боевых наград евреи занимают четвертое место среди всех народов СССР. На территории бывшего Советского Союза насчитывалось около 10 отдельных еврейских партизанских отрядов, в которых было примерно 25 тысяч евреев. Всего на оккупированной советской территории из приблизительно 3-х миллионов евреев были убиты около 2-х миллионов 825 тысяч человек». Эти данные приведены в газете «Новое время» от 25-го июня 2005 года. Эти цифры подтверждают факты и из истории моей семьи, все наши родственники, оставшиеся в оккупации, погибли. Спаслись лишь те, кто успел эвакуироваться.

Условия в эвакуации были очень и очень тяжелыми. Моя мама Ревекка Мордуховна работала счетоводом в местном колхозе, жили у хозяйки в деревенском доме. Морозы в ту пору стояли лютые, доходили до -40;С. Надо было чем-то отапливаться, ближайший лес рубить было нельзя, можно было из-за этого попасть под суд. Кроме этого, в лесу водились волки, но женщинам, хотя и было страшно, иногда приходилось ходить в лес за дровами. Семья брата отца Моисея (Дмитрия), который был на фронте и погиб под Кингиссеном, тоже пережила эвакуацию в Бобровке, сейчас его сын Григорий Канович живет в Израиле.

Папина сестра Рахиль – врач, всю войну была на фронте. Другие две сестры – Галина, 1907 года рождения и Вера, 1909 года рождения, пережили ленинградскую блокаду, а в 1945 у них родились дети – ровесники Победы.

После войны меня вместе с родственниками отправили в Ленинград, там я пошла в первый класс. Мама же вместе с моим братом поехала к своей сестре Хае в Фергану (Узбекистан) и в 1947 году забрала меня к себе. Жили все вместе 18 лет на частной квартире, хозяйкой квартиры была пожилая еврейка. В основном взрослые общались с такими же эвакуированными из Белоруссии и Украины еврейскими семьями. В этой среде часто говорили на идиш и там я впервые узнала немного о еврейских праздниках.

Брат Макс, окончив школу, уехал учиться в Ленинград, а после института попал в г.Орел, где всю жизнь проработал на машиностроительном заводе, там он живет и поныне.

Я же после школы тоже захотела учиться в Ленинграде и поступила там в текстильный институт. В институте я познакомилась со своим будущим мужем Миграном Симоновичем Берберяном.

Его родители, будучи еще детьми, во время Геноцида армян в Турции вместе со своими семьями бежали в Ливан. Те из родственников, кто остался в Турции, в основном погибли. Отец моего мужа Берберян Симон Мигранович 1902 года рождения, мать Берберян Рипсиме Мкртычевна 1914 года рождения. Они познакомились и поженились в Ливане в 1935 году. Симон работал во французской компании и был на хорошем счету. Жизнь их была устроена, родились дети, но это была чужбина. Их тянуло в Армению, они мечтали о ней, хотя и никогда не видели. Когда хозяин Симона узнал, что они решили репатриироваться в Армению, то стал их отговаривать и предложил им переехать во Францию. Но любовь к Армении перевесила, и в 1946 году они приехали в Ереван. В семье к тому времени было четверо детей (3 сына и дочь). В самое первое время жили они в очень тяжелых условиях. Девочка, не выдержав ужасных условий, скончалась. По-видимому, в то время Армения была не в состоянии принять почти 90 тысяч человек из разных стран, разных социальных слоев и различного культурного уровня.

Но жизнь продолжалась. Семья Берберян, получив ссуду, стала своими силами строить дом на окраине Еревана в Советашене (теперь Нубарашен). В 1953 году у них родился еще один сын. Все дети выросли, окончили школу. Один сын был направлен от предприятия на учебу в Ленинград, в текстильный институт (это был мой муж), двое сыновей окончили техникум, один сын по семейным обстоятельствам не смог доучиться в техникуме. Один из племянников свекрови был направлен коммунистической партией Ливана на учебу в Армению. В Ереване он окончил медицинский институт. Другой племянник учился в семинарии в Эчмиадзине. Кстати, я думаю, именно из-за недоступности образования за границей в то время, многие дети репатриантов получали уже в СССР по 2 образования. К тому же родители обязательно обучали их какому-то ремеслу. Например, один из советашенцев, где было компактное поселение репатриантов, Чалгушян Грач окончил политехнический институт, музыкальное училище, а в последующем стал высококлассным специалистом по изготовлению скрипок. На фабрике в Советашене (Нубарашен) работало много репатриантов из разных стран – Ливана, Сирии, Греции, Франции. Это Крбекян Хачик, Мамелян Жаклин, Джанджикян Арамаис. Многие из них потом вернулись во Францию.

Я приехала в Ереван в 1963 году, приняли меня хорошо. Начинала я работать сменным мастером на советашенской трикотажной фабрике, потом была начальником технического отдела и начальником лаборатории НОТ в объединении трикотажной промышленности, откуда и ушла на пенсию. Кстати, на этой же фабрике работали мой муж и его родители.

Моя жизнь в Армении началась в среде репатриантов. В большинстве своем они не знали русского языка, что для меня было полной неожиданностью. Зато многие из них говорили на турецком и мне в общении с ними помогло то, что я учась в школе в Узбекистане, немного знала узбекский, у которого много общего с турецким. Интересно, что моя мама и мама моего мужа говорили на разных языках, выросли в разных условиях, но это не мешало им при встрече понимать друг друга. Ум, доброта, жизненная мудрость, самодостаточность и сдержанность, умение ценить простые радости жизни, преданность семье, сила воли, чувство юмора – вот те качества, которые помогали им в общении. Свекровь моя вспоминала, что в ее детстве их соседями в Бейруте была еврейская семья и ее часто звали в субботу. По воспоминаниям свекрови моя мама была похожа на их соседку в Бейруте.

Кстати, связь у моей свекрови Рипсиме Мкртычевны с Бейрутом сохранилась. К ней оттуда приезжали брат, две сестры, племянники. Это для меня было необычно. Для меня, как гражданки СССР в то время вся переписка с заграницей, тем более капиталистической страной на Ближнем Востоке, поездки родственников туда и обратно, было чем-то невероятным. В то время связи с Израилем у рядовых граждан практически не было. Позднее некоторые родственники из-за войны в Ливане переехали в Америку.

Здесь я хочу вернуться к своей семье. По рассказам мамы я знала, что ее дядя (брат отца) был революционером. Когда царская охранка хотела его арестовать, он в 1905 году бежал из Полоцка за границу, сначала в Европу, а оттуда в Америку. В 1976 году единственные оставшиеся в живых мамины родственники из Харькова, которые во время войны успели эвакуироваться в Фергану, уехали в Америку. 30 лет с ними не было никакой связи и только недавно благодаря Интернету мы их нашли и возобновили переписку. От них я узнала кое что о родственниках, уехавших в Америку еще до революции, получила некоторые фотографии, на одной из которых запечатлена семья моего прадедушки. Эта фотография помещена в данной статье.

Вернемся к семье Берберян. Мой муж Мигран всю жизнь проработал в трикотажной промышленности. К сожалению, он умер совсем молодым в 1990 году, успев увидеть только свою первую внучку Софу от старшего сына Иосифа

Трое из внуков Симона и Рипсиме живут в Америке, один на Украине и двое в Израиле. Израильтяне – это мои сыновья, Иосиф и Левон.

Старший сын Иосиф окончил в Ереване политехнический институт. С 1993 года он живет со своей семьей в Израиле. У него двое детей: дочь Софа и сын Геворик. Будучи в Ереване, они приходили отмечать с нами еврейские праздники, оба некоторое время посещали воскресную школу при общине.

Младший сын Левон в 1994 году по молодежной программе уехал в Израиль. Там он учился в ульпане, прошел службу в Армии обороны Израиля, потом была мехина в Иерусалимском Университете. Сейчас он заканчивает образование в Лондоне, после окончания образования хочет вернуться в Израиль, считает, что многим обязан этой стране.

Связь с Арменией у всех сохраняется. 1-2 раза в год они приезжают сюда пока с «видом на жительство» и надеждой на скорое принятие закона о двойном гражданстве в Армении. Внуки помогают поддерживать дом бабушки Рипсиме, который так пока и не достроен и в котором они встречаются со своими родственниками, по мере возможности помогая им и друзьям и принимая посильное участие в мероприятиях еврейской общины, жизнью которой они всегда интересуются.

В нашей семье всегда царило уважение друг к другу, взаимопонимание, демократичность, была и есть взаимная поддержка и сплоченность родных и друзей во всех поколениях. Теперь у нас принято отмечать и армянские, и еврейские праздники. Произошло проникновение культур, мировоззрений и понятий. Это нас обогатило. В семье всегда помнили об ужасах Геноцида армян и Холокоста евреев, во время которых мы потеряли много родных, о чем всем теперь напоминает общий памятник, установленный в центре Еревана в 2006 году.

Мы всегда отмечали общность судеб, характеров, достаточно большое количество одинаковых слов в армянском языке и иврите, схожесть в музыке, в семейных традициях.