Охота

            Метров с пятидесяти, домик вообще не было видно. Зимний лес предстал перед нами во всей красе. Высокие лиственницы и ели окружали поляну. Воздух был морозным и пьянящим. Низенькое зимовьё из бревен, даже внешне, внушало уют и спокойствие. Снег, девственно чистый, был весь в следах от вороньих, лисьих и еще чьих-то лап. Вороны облюбовали крышу зимовья и явно не были рады нашему приезду.
            Наколов дров на морозном воздухе, мы заносим их в зимовьё. Грубый пол, нары из грубых досок, стол из таких же грубых досок, со временем потемневших, небеленая печка из красного кирпича. На столе стоит пол-литровая банка с затвердевшей солью, на печке лежат несколько коробков спичек, под нарами закопченное ведро. Затапливаем печь, тяги нет и дым сразу заполняет пространство. Открываем дверь зимовья, подкинув побольше дров. Минут через двадцать, дым выветривается, появившаяся тяга выводит дым через нехитрый лабиринт печной трубы и над домиком появляется красивый синевато-белый дым, столбом поднимающийся вверх. Морозно. Начинает темнеть, снег становится сиреневым, мы зажигаем две керосиновых лампы и в это время кажется, что нет на свете места уютней и лучше, чем этот маленький домик, затерянный в таежной глуши. Из канистр наливаем воду и варим чай. Чай таежный, крепкий. Нарезали колбасы, сала.
            Ночь прошла за разговорами, рассказывали о различных охотничьих историях, хитрых ловушках, периодически прогревая двигатель нашей «буханки» - уазика, ну и не без «пяти капель». Я узнал, один из способов старых ловушек на волков - делали вкруговую изгородь из крепких стволов деревьев, высотой около двух метров, вбивая их в землю таким образом, что образовывался круг диаметром около полутора метров. Вокруг этого круга, как бы огибая его, также устанавливается еще один круг,  таким образом получается круглый коридор шириной около полуметра. С внешней стороны большого круга, делается подобие калитки, калитка открывается, закрепляется так, что от толчка она захлопывается и волк, пройдя по коридору, утыкается в калитку, а поскольку проем узкий, вместо того чтобы пятиться назад, он тычется в калитку, которая захлопывается и зверь остается в ловушке. Для того чтобы волки шли к ловушке, во внутренний маленький круг бросают падаль или оставляют собаку. Вот такая нехитрая, но действенная и безотказная ловушка. Говорили, что таким образом можно поймать до трех волков одновременно.
             Утро  выдалось солнечным, светлым. Мои товарищи ушли спозаранку  пешковать. Я, оставшись за повара, начистил картошки, сварил чай и стал дожидаться охотников, от безделья почистив снег вокруг домика штыковой лопатой. Солнце висело по-зимнему низко, чуть выше распадка, несмотря на полуденное время. Сколько бы я не прислушивался, звуков выстрела не было слышно. После обеда пришел Тимур с убитой им косулей. Ловко ее разделав, Тимур выделил мне заднее стегно для готовки. Половина стегна ушла на скороварку - вареную картошку с мясом, щедро сдобренную луком и специями, вторую половину я просто пожарил в сковороде на сале, поскольку мясо косули само по себе нежирное. Нарезав черного ржаного хлеба и почистив головки лука, мы с Тимуром дожидались наших товарищей, которые пришли чуть позже с одной косулей. По их словам, еще одну они ранили, но она убежала.
              После ужина, уже в сумерках мы выдвинулись в обратную дорогу. Зимовье как-то ссутулилось и вмиг стало каким-то неуютным и холодным. По дороге мы выпивали и шумно рассказывали анекдоты. По общему признанию охота удалась.
              Как будто отключаясь от происходящего, я размышлял о том, какая же красивая у нас природа, как мы славно отдохнули, отвлекшись от городской суеты… Что-то неуловимое, заставляло задумываться и отвлекаться от общего веселья. Может быть оставленные на снегу пятна крови косуль, а может быть наше разнузданное веселье и хохот в ночной тайге? Не знаю…