Розовый домик

                Все дома на закате окрашиваются
                в розовый цвет.
                К/ф «Казароза»

                Посвящаю Р. А.
1.МЕЧТЫ ДОМА
______________________
Я закрываю глаза, пыль времени стирается. Слышите, слегка скрипят двери... Едва-едва... Слышите, шуршат мыши, пробираясь поближе к теплу... Слышите, дрожит мое дыхание, потому что я помню, каким оно было тогда.

Время не умеет бежать, оно, как пластилин, лепит меня и мой мир. Я сижу на крыльце маленького дома и ловлю солнце руками. Вокруг страшная и необъятная даль, тишина всего мира обернулась птичьими голосами. Передо мной - огромные просторы полей с кукурузой, пшеницей, полевыми цветами, вдалеке видна береза, а позади дома маленький лес. Я непрерывно смотрю туда, где сияет бесконечность. Здесь нет людей. Откуда им взяться в этой глуши? И оттого еще страшнее от существования безгранично большой жизни, гораздо более важной, чем моя собственная судьба. Я всегда боялась тишины трав, тишины деревьев, тишины ночи.

Необычный трепет охватывает меня всякий раз, когда я иду в знакомый лес, где известна мне каждая тропинка. Я иду к своему родному камню. Тихонько колышутся травы возле него. И, как всегда, я, взгромождаюсь на него, уплываю взглядом вглубь леса. Я чувствую тебя, лес снова говорит со мной. Хочется петь. Мой голос летит и бьется. Такой ненужный миру и такой необходимый моему лесу и камню. Лес не разрешает мне петь хорошо известные песни, только то, что поет сердце, только это... Каким бы грустным и смешным это ни было. Бесконечно идет дождь.

Я сижу на чердаке и часами жду событий: покажется повозка с людьми. А летний дождь все капает, капает, капает, а меня нигде нет. Он не замечает меня. Кажется нет просвета этому бесконечному дню, а я не устаю слушать, как тихо звенят струны дождя, как едва слышно плачет синева души, как танцуют пузырьки тепла, как поют мои мечты, как прижимаются цветы к моим рукам.

Дождь. Березы плачут.
Яма. Стой, накажут.
Видишь цепи сняты,
Дом не будет плакать.

2.ВОСЕМНАДЦАТАЯ РОЗА
_________________________
Сорвана моя восемнадцатая роза. Я гордо читаю знаки судьбы на ладонях ветра, я по-прежнему плету венки из незабудок, я все еще всматриваюсь в тишину. Только тишина кажется глухой и пустой. Я устала разглядывать одни и те же стены с поблекшими голубыми обоями, проеденными мышами. Я не понимаю, как можно жить в этой трущобе. И камень поет как-то слабо, а я совсем перестала петь ему. В лес я иду совсем ненадолго, он больше не разговаривает со мной. Мне хочется жизни, мне хочется действий, хочется резкости. Обтекаемые формы одного и того же мира замерли в пустоте. Я знаю, что смотрю не так, как смотрят девушки в этих местах. В сердце заползает тоска, вся исколотая розами. Мне нужно было придумать его.

Когда из сердца торчат шипы,
Наверное, розами дышишь ты
Наверное, грезами дышит закат,
Все в твоем сердце стало не так.

Время тянулось невозможно долго. Дом кажется пустыней, где только спят, спят и спят, там нет людей, там есть только сонные старики. А мне нужны люди!
В тихой пустыне, где меня любят только травы, я знакомлюсь с неким тихим человеком. Мы идем ночью через кладбище, ярко светит луна, я неистово смеюсь. Мне что-то шепчет ночь на ушко. Я ее ласково отгоняю. Меня переполняют слова, мне просто нравится слышать звук своего голоса. Я уверенно плету нить своих фантазий, он меня слушает и все больше проникается моими рассказами.

 Вскоре перед нами чернеет в темноте тот самый домик, тогда еще до конца мне не принадлежавший. Я понимаю, что в любую минуту розовый домик проснется, высыпется на улицу гурьба людей с ненужными вопросами. Все происходит очень тихо, я прошу его молчать и ничего не говорить. Во мне бьется страх, что-то непонятное передается от него мне, это страшно и это приятно одновременно. Он прижимает меня к себе и без слов просто гладит по спине, без поцелуев, просто гладит по спине и волосам. Я уткнулась в его плечо, боясь пошевелиться.

Это происходит очень долго, мои желания и мысли путаются и теряются во мне. Я хочу вырваться и не могу, я хочу произнести слово – и не получается. Дыхание спутанное. В голове отчаянная мысль: "Еще немного, и я отдамся здесь, прямо на траве первому встречному на глазах у моего домика". Безумная бешеная мысль. Отдайте меня... не пугайте. Домик, спаси меня. Так нельзя. Желание нарастает. Нельзя. Я не люблю его. Если я сделаю это, я перестану любить себя. И... резко звучат мои слова, словно вылилась легкой струйкой ледяная вода:
-Ты хочешь пить?
(В ответ трезвая тишина).
-Я хочу пить, - уверенным движением отодвигаю его и подхожу к колодцу.
Ледяная вода отрезвляет. Я ухожу в домик, залезаю на высокую старую кровать и всю ночь меня лихорадит.

3. СОННЫЕ ЛЮДИ ПОКИДАЮТ ДОМ
___________________________
Мне было 23 года, когда уезжали сонные люди из домика. Я тогда не понимала, что эти люди берегли домик. Стремительно грузим все вещи на большую машину. Бессмысленные ватники, сапоги, холодильник, сковородки, ненужную утварь грузят и грузят тоннами. Забрали все. Прошла в дом. Белела печь и в ней оставались недоеденные теплые блины. Схватила блинчик. Его вкус я запомнила на всю жизнь. Спальня, откуда я смотрела на красное солнце над лесом. На стене висит рысь, я ее нарисовала для них, этих сонных людей. Но среди тонны вещей не нашлось места моему скромному рисунку.

Дом остался совсем один. И в нем по-прежнему ходила по стене моя рысь с человеческим лицом. Ни одного светлого пятна на стене не было. Я погладила стены и вышла. Потом мы долго не могли сдвинуться с места, машина застряла в грязи ноябрьской дороги. Грязь хлюпала, руки зябли, а я сквозь стекло смотрела на дом.
-Бабушка, тебе не жалко покидать свой родной домик?
-Нет. Совсем нет.
-И нет никаких воспоминаний за 50 лет жизни?
-Я так долго живу, что не помню ничего.
-Как это страшно.
-Так долго жить?
-Нет. Не помнить. Господи, сделай так, чтобы я помнила всё. Я не хочу терять самое дорогое и ничего не помнить.

Я до сих пор помню все: я помню запах кладовки, я помню болтающиеся хвосты крыс, я помню, где росла сирень, я помню голос ласточек, которые каждое утро весело щебетали, вылетая из гнезд, я помню вкус блинов из печи, его ни с чем нельзя сравнить, я помню, какими призрачными были звуки радио в этой глуши, куда не доходила рука цивилизации.

В моем доме живет полумрак
Сердце считает слезы тик-так
Я захожу в вересковый сад,
Но не на яву, а только во снах.

4.ХОЛОД ВОСПОМИНАНИЙ
____________________
Люди уехали, домику не пророчили одиночество. В нем должны были поселиться другие люди. Тихий дом среди полей и темного леса не каждому привычен. Люди, купившие дом, жить в нем не смогли. Дом остался один, наглухо запертый. Сонные люди спокойно жили в городе и не вспоминали про далекий дом на краю леса. И только я по-прежнему должна была увидеть его. Светило яркое солнце. Домик был еще живой, я это чувствовала, он так же, как и раньше светил розовым светом. Я подошла к нему. Защемило сердце: дорожки заросли, домик был закрыт на тяжелый засов. Очень хотелось войти внутрь.

Вскоре я увидела бегущего с косой: меня приняли за грабителя.
-Стой!!! Стоооой!
-Здравствуйте! Не пугайтесь. Я не причиню вам вреда. Здесь когда-то жили мои дед и бабка. Очень тоскую по этим местам.
-Извините. Хотите зайти внутрь?
-Да, если можно.
-Почему вы ежитесь? На улице ведь очень жарко.
-Я не от холода. От воспоминаний.

В доме совсем не было мебели. Штукатурка на печи слегка осыпалась, были видны все те же маленькие трещинки на ней, те же не целые обои, на окнах не было занавесок, на стенке висела бабушкина кочерга, которой она доставала блины из печи. В гостиной на меня уставила нечеловеческая рысь с молящим взглядом, словно просила меня забрать ее с собой. Она же принадлежала этому дому. Только ему.

Каждый год я снова и снова приходила проведать розовый домик, о котором уже не вспоминал никто, кроме меня. Теперь этот домик по праву принадлежал только мне, только я его навещала и любила. Он не был уже заколоченным, дом стал никому не нужным. Все ненужное не может остаться целым, любой проходящий желает пнуть мой домик всякий раз. Домик постепенно начал умирать. Я искренне ухаживала за ним, несколько эгоистично, я понимала, как только не станет этого домика, умрет все хорошее в моей жизни, ведь мы мучительно связаны друг с другом. На сей раз домик смотрелся немощным: были вздернуты полы, оборваны обои, осыпалась штукатурка, от рыси осталось только пол-лица, ее глаза упрямо смотрели на меня. Я не могла долго там находиться.

Год за годом домик сильно разрушался, но по-прежнему, когда я к нему подходила, он слабо улыбался розовой надеждой. Это было приятно. Он помнил меня. Мягкая травка перед домом превратился в колючий бурьян. Чтобы подойти к дому, нужно было пробраться сквозь него. В домик заходить было опасно: в любую минуту могли рухнуть полуразобранные стены. Но мне упорно хотелось войти в него и снова ощутить привкус дестских влспоминаний. Хотелось плакать. И в этот момент я увидела светлячка, он сам пробрался ко мне на ладонь. Живой, маленький, настоящий. Такой же, как я сама. Мне так хотелось отдать этот домик тому, кто бы смог почувствовать там то же, что и я. Но я всегда приходила к нему одна. Я давно была не маленькой девочкой, давно завяла моя восемнадцатая роза, я совсем забыла привкус смеха.

5.РОЗОВЫЙ СВЕТ
_________________
Прошло много лет. Надо мной смеются родные только потому, что не понимают, что можно искать возле развалин розового домика. Но в то лето домику посчастливилось ощутить счастье вместе со мной. Я привела к нему человека, который видел его в моих снах. Он просто знал, каким был мой родной розовый домик. Мы шли, держась за руку. В домике не оставалось никаких стекол, но сейчас он был самым красивым и розовым, впервые я ощутила приятную теплоту воспоминаний, не было никакой тоски.

В домик идти было нельзя категорически: крыша почти лежала на покосившихся и проломленных стенах, бурьян стал еще выше прежнего, но красно-розовое солнце приглашало в дом. Мы остановились. И тот, кто умел видеть мои сны, протоптал тропинку и повел меня в дом. Было страшно, но его уверенность вселяла спокойствие. Там было грязно, вообще стоять в нем было уже невозможно. Мы сели. Он курил и молчал. Молчал правильно. Если бы он заговорил тогда, oн бы испортил все. Но он молчал. Потом прищурил глаза. Взял обе мои ладони и поцеловал. Бережно, ласково. Я начала ни с того ни с сего громко кричать. Он понял, почему я кричу.

Трудно описать, что я там чувствовала. Я ощущала, что мы полностью слиты, и наши души слышат одни и те же мысли. Нам не нужно было говорить. Он стал раздевать меня. В его глазах, как в зеркале я видела свои счастливые годы. Я начала плакать, он целовал мои слезы и раздевал меня. Розовый свет – и сквозь него нет ничего. Совсем ничего. Держи меня, розовый свет. Тот единственный свет...
Наверное, ни разу после я не ощущала такого оргазма, так кричало не тело, а душа. Назад мы шли смеясь, оставляя домик целым и невредимым.

 И напевали:
Этот розовый домик,
Где мы жили с тобой,
Где мы счастливы ьыли
Нашей тихой судьбой
Разыгралась над лесом
Золотая свеча
И я рядом с тобою
Засыпала шепча.
(«Казароза»)

6.В ЗАКАТНОМ ПОЖАРЕ

Это было совсем недавно. Мы шли к нему с тем же человеком, который раньше умел видеть мои сны. Прошел год. Снов больше не видел ни он, ни я. Но мы шли к тому домику в надежде ощутить то небывалое единение и счастье. Каково же было наше удивление: домик полностью рухнул, от него не осталось почти ничего, серые доски, огромная черная трава, полувымерший лес, одиноко зияющий камень. Мы молчали так же, как и тогда. Только теперь каждый о своем. Мы легли в траву, но соединились только наши тела, души были далеко. Домика больше не стало, но я еще мучительно задавала себе вопрос: почему? Почему я осталась, а его больше нет? Как же я буду без любимого розового домика?

А еще через месяц расстались навсегда даже наши тела. Я больше не пела ему про розовый домик, потому что ему ненавистны стали мои песни и мой голос. Ему не хотелось, чтобы эту песню услышал кто-то еще. Он просто взял и швырнул ее в огонь. А я просто смотрела, как корчатся звуки песни в огне. Я больше не хочу видеть то, что осталось от домика, потому что теперь я буду туда приходить всегда одна и всегда буду видеть там только этот огонь. Такой красивый розовый огонь моего маленького домика. Но все еще слышны звуки умирающей песни:

И в закатном пожаре
Над уснувшей рекой
Над широкой равниной
Этот розовый свет
Этот маленький домик
Где тебя больше нет
Этот маленький домик
Где меня больше нет.

И тем не менее эту песню подхватил тоненький детский голосок. Мы идем с ней рука об руку, и она просит:
-Мама, расскажи мне про розовый домик.
-Обязательно. Я тебе всегда буду рассказывать про розовый домик.
-Мамочка, я уже люблю твой домик. Этот тот разрушенный, куда мы вместе ходили?
-Уже не разрушенный.
-Но я же сама видела.
-Он все еще сияет розовым цветом, потому что там такие же закаты, как раньше. Понимаешь, когда солнышко садится, он светится здесь по-особому.
-Мам, а давай, когда я вырасту, мы заново его отстроим и будем туда приезжать.
-Мы уже там. В нашем розовом домике.