Фантазия без определенной темы

                Фантазия без определенной темы.


 Послушай, послушай меня, не перебивай! Послушай, тебе говорят! Хочешь разнообразия – сходи в кино. Дорого? Ничего, найдешь и для себя и для нее.  Не разоришься. В кинотеатр придешь, сиди смирно, это тебе не дома, перед телевизором. На экран смотри внимательно. Скучно?  А почему? Долго показывают ухо героя? Ну, потерпи. Это сейчас модно. То затылок демонстрируют минут десять, то раздевают за считанные секунды, то мочатся с вызовом. Это называется раскованность.
 Ты лучше запомни выражение лица – умное, сосредоточенное. Дома попробуй такое же изобразить перед зеркалом. Это в жизни очень даже может пригодиться, особенно, когда придется отвечать за что-то невыполненное. Сделай свое лицо замкнутым и строгим. Что де болтать зря! Слова, мол, на ветер все умеют бросать, а кто работать будет! Я вас спрашиваю? С таким лицом молча можно отвечать.
 Если не подействует, меняй маску, будь проще и доступнее, сразу начинай хвалить собеседника за правоту и смелость. Да, да, я согласен, вы правы (это подкупает) и потихоньку переходи на прошлое. Вы, мол, посмотрите, к чему мы пришли… А что было раньше?  Вспомните, как раньше жили …
   Обернувшись лицом к прошлому, можно вылить столько слов! Бескрайние воспоминания! Вплоть до великих событий. А великих у нас… Семнадцатый – сами знаете – говорить не переговорить, тридцатые – время слез, сорок первый – беда народная, а дальше просто фейерверк всяких планов, реформ, обновлений. Но главное у нас – человеческие ресурсы и забота о народе.
   Если и это не собьет с толку, то следует перейти к перспективам на будущее. Мы -де сами заем эту проблему, беспокоимся и работаем в этом направлении. Вот, посмотрите, уже много сделано, а вот взгляните на макеты – это наше будущее, есть согласование выделить определенную сумму… И пошел, пошел молоть языком.

   Тебе надоело? Ну, конечно, кому это надо! Ладно, молчу … Но за колени в кинотеатре ты ее не трогай. Не трогай, прошу тебя! Ну зачем тебе все это! А дальше что? Ну не ляжешь же ты с ней у всех на виду. Почему!? Да от советов окружающих, забудешь, что и как! В этом деле одна голова нужна, а не десять.
 Что? Сказать ты хочешь, что здесь не голова нужна? Ты прав, хотя и без нее… 
   Ты лучше на экран смотри. Видишь? Голая явилась. А как он с ней себя ведет! Учись. С бабами сейчас ой как сложно. Особенно с одинокими. Эти ребра без Адама ну чего только не знают, ну чего только не мнят о себе. И льется из них столько всего… Чтобы это остановить, надо быть очень решительным! Лучше всего закрыть им рот губами. Понял? И прижать с себе крепко, крепко. В них вся эта дурь, возможно, и растает. Попробуй, если не веришь. С замужними, с теми иначе; здесь самому придется говорить – и все о ней. А главное – заставь ее смеяться, это и для здоровья полезно.

   Тебе надоело? Мешаю смотреть? А зачем лицо руками закрыл? Страшно? Ну ты даешь! Это же все специально. Не бойся. Ужас рождается не кадрами каких-то страшных сцен (хотя и это бывает), ужас страшен своим приближением. Ждать чего-то плохого гораздо труднее, чем пережить уже случившееся. Когда ждешь – не знаешь с чем бороться, так как это «что-то» еще не случилось, оно приближается, приближается, приближается … Так и в кино. Эти вечные шаги по лестнице, по коридору. Шаги, шаги навстречу страху из фильма в фильм. Тянут кота за хвост. Прием сей взят из жизни, откуда же еще? Мы все шагаем в завтра. И музыка в кино, как проститутка подкладывается под всякий кадр.

А помнишь, раньше, в старых фильмах… Полумрак, скрипнула дверь, внезапно распахнулось окно… крик совы в темноте, полная луна освещает ночную листву, шаги невидимого, ступающего по траве, и вот она -  Хрупкая и нежная!… Отданная на растерзание злу.

 Сдохнуть можно от смеха! Любим мы пощекотать себе нервы перед сном. Да и сейчас, стоит оператору начать снимать со спины … уже не по себе. Вроде и старый трюк, а действует. А представь, если человек воспринимает все это серьезно. Караул! Он грызет ногти, выбегает покурить, ругает недогадливость героя… И становимся мы игрушками в чьих-то руках. Как нас, однако, быстро прибрали.

Надоел? Мешаю? А все равно скажу. Сидишь, смотришь, переживаешь… А на экране – не сама жизнь. Это только взгляд на жизнь, а этих взглядов… что людей. И сделано все это для разных целей. И все «сделанное» - искусственно. И искусство не истинно, оно вторично, и это давно известно. Впрочем об истинности говорить не стоит, этого нет. Есть определенный взгляд, определенного человека, в определенное время. И взгляд этот сохранит в себе то, что увидел сам.  Вырвется из границ времени и подарит частичку своего бытия вечности.

Любое творение – исповедь души. Мир сотворен словом, а мы берем слово для исповеди перед миром. И лучше бы этого не делать, но… это невозможно. «Мы все прикованы к самим себе» - то не мои слова. Другое дело – как смотришь ты на мир, то миру и оставишь. И никто не знает – что человек в себе теряет, себя же воплощая в слова, картины или кадр. Эксперименты с собственной душой.

А это я о чем! Я вспомнил о душе! Но мы ж ее еще совсем недавно не признавали. А может и сейчас? Нет, нет ее, души Представьте, бегают тела. Рождаются, растут, плодятся, умирают, (и говорят, произошли от обезьян). А умерев, гниют. Финал прекрасный. И вдобавок, оплевывают тех, кто раньше жил. «Оплевывают» - сказано смягченно. Издеваться над прошлым – это наша великая традиция.

Что ж получается! Выходит, мы умнее тех, кого уж нет! Намного ль! А может не хотим понять ушедших? Коль «это» было, значит все стеклось к тому, чтоб «это» родилось, и даже сбылось то, что убивает...
 На все причины были есть и будут. И нужно все понять, простить и не гневить «ушедших» своей гордынею. Ведь те, кто жили раньше – это тоже мы.
 Совсем недавно исчезло время веры в человека, огромной веры в собственные силы. И, если в прошлом ошибались и кровью все мы умывались – не плюй у ушедших. В своей крови мы прошлое несем, мы сами их же продолженье. Мне кажется,что раньше это знали, себя в себе не предавали.

Туда, туда, сквозь мрак годов проникнуть и взглянуть в глаза всем тем, кто жил! И что увидим там?
Давай не будем скорбь умножать своим познаньем. Возможно, все не так, как мыслится сейчас. Мир стар. Он о себе уж много знает. Что знаем мы о нем? Нам уже столько лет, и за спиною столько боли. Мы  столько натворили и творим… И "сотворенное"  здесь ... с нами. И кто-то это чувствует и знает, а кто-то видит зло в других и … поучает, обвиняет… убивает.

 Передавая боль другим, себя ты отдаешь и обнажаешь. И сам становишься ты пищей для других. И «сеешь хлеб» таким же, как и ты. Вечное возрождение боли.
 Многие, пресытившись, уже не в силах воспринимать любое чувство, любую мысль, когда талантливо терзают душу, бьют по нервам, выбивая из тебя сопереживание своим идеям. Пусть идеи эти правильны и вечны. Но я устал. Хочу заснуть, запить, забыть весь этот грех ушедших лет.

Раньше в музыке избегались созвучия, которые могли хоть чуть-чуть нарушить человеческую психику, расстроить эмоциональное равновесие. А что сейчас?!

 Мир душевновозбужденных,  как тебе живется?

Что, мешаю? Да я не бормочу, я размышляю вслух. А… Не хотите? Тогда молчу. Смотрите на экран. А фильм-то чей? Американский? О… Они-то молодцы. Я не смеюсь, я - восхищаюсь! Они нас ничему не учат и не показывают жизнь, с которой справиться нельзя. Они развлекают и делают это с постоянными правилами: элементы детектива, «хеппи- энд», интересная баба, а параллельно немного поковыряются в общечеловеческих ценностях.
 Конечно, основная мысль – наказуемость греха и победа добра. И это правильно. А на кой я буду смотреть, если истрепав все нервы, не лягу спать спокойно. Американцы, как никто освоили влияние кинематографа на человеческую психику, значит,  освоили и саму психику.

 У нас же постоянный перебор; я тебе, милый такое покажу – век дергаться будешь! А те знают: кино – деньги. Массовый спрос. Этот фильм собрал… И делается без всяких хитростей, берется любой сюжет из истории рода человеческого, благо нажили, «таскать не перетаскать», рождается сценарий, и самой главное – все это нужно снять так, как до него никто не делал. Насквозь протоптанные темы, лица – это повтор. Раскрыть же вечные темы жития человеческого новым взглядом – вот Пегас! На нем влетают в вечность. Конечно, есть и исключенья. Истории иногда подкидывает новые сюжеты новых тем. Вот. Казалось бы недавно открыли, что все мы делимся на классы. Теперь понятно, почему мы так несовершенны! Мы этой темой до сих пор кипим!
Есть исключения другого рода. И появляются, как свет во мраке. Тарковский – гений! Есть куда расти. Что до меня – то ценность фильма может проверяться повторностью просмотров. Как на любимых, вечно бы смотрел.

Что ты дерешься? Мешаю? Ладно, смотрите фильм… О, там любовь! Да, без нее нельзя. Она и он, хотя сейчас спокойно увидеть можно «он и он», или «она над нею»… И все – любовь. Свобода нравов, души и тела. Но, если честно, надоели все эти пары. Много повторений. Вот – бегут в финале, в полях, в лугах бегут друг к другу навстречу к счастью, из фильма в фильм. И музыка, как проститутка…. И зритель плачет… Много ль ему надо?
 А сколько раз снимали их, «влюбленных» под струями воды. Тела так смотрятся свежее. Представьте: « Дубль первый! Камера!..», – они пыхтят и стонут, – «нет, не так, давайте повторим. Еще дубль. Камера… Не верю!» - и дальше, - «Дубль третий. Что же ... немного лучше, но не совсем… Устали?. Отдохните и продолжим». А что они, актеры? Люблю ее, люблю его, я всех люблю одним и тем же телом. Тяжелый хлеб. И так из фильма в фильм. Конечно, надоест. И сами это понимая, - решили в лифте показать любовь, как Бовари в карете. Туда, сюда, то вверх, то вниз, сопят и стонут, прилежно изображая страсть (озвучивают позже).

 И это все народу надоело. Здесь повторение не мать … Об этом еще усталый Набоков говорил. Подумав, вывели влюбленных на дорогу, любить в грязи (опять же под дождем), затем на мусорном ведре, затем в лесу… и где глаза увидят. Шокировать мещан решили. А я вот так, а я вот этак. Забили пошлостью экран.

Что! Опять мешаю тебе эту х..ню смотреть! Ну, хватит! Не дерись!

Теперь я молча буду думать.
 «В молчании сокрыто много слов. В молчании эмоций правды – вечность».
 И кто сказал, что нечего ответить? Слова собрать в кулак и бросить их в лицо… все могут. Но зачем?
 Молчание сокроет превосходство. «Что ты мне говоришь… тому, который это знает давным-давно… и глубже понимает… но я смолчу».
 Молчание и сожаленье скроет. «Что говорить… ведь столько говорилось, что места нет, где б слово не витало. Тебя все просят, говорят устало, что все это ошибка, что идешь дорогою, которая приносит только боль. И что? Чего ты хочешь? Узнать при жизни, что такое ад? Тебя же умоляют… глазами, сердцем, тишиной… А ты?..."
 Молчать от боли станешь, когда при жизни из тебя уйдет душа к тому, кому это не нужно. И станешь ты, как тень без света блуждать по комнатам, по улицам и паркам... и ждать, когда вернуться силы увидеть мир окрепшими глазами.
А можно и от доброты молчать. Счастливчик тот, кто это понимает. Услышать глупость детскую  и молча целовать головку в беззащитных завитках.
 Молчание дубрав, молчанье в храме, молчание в глазах – вот истина любви.
"В молчании сокрыто много слов. В молчании эмоций правды – вечность".

Но мы с тобою, молча смотрим фильм. А после, выйдя из кинотеатра, вновь окунемся в мир сплошных забот. Да, жизнь прекрасна...
Но ... что бы забыть об этом – сходи в кино.

 Шурделина - Осипова. 1996год.