Кто ты, Красный Лекарь?

Этот вопрос уже давно волнует всё прогрессивное человечество. Уже Плиний Старший тщетно вопрошал: Quis es Medicus Red? Достойный ответ ему дал, как известно, Везувий. На чём Плиний и закончился.

В средние века скрыть сущность Красного Лекаря помогла Чёрная Чума. Пол-Европы понадобилось для того, чтобы оставшаяся половина так ничего и не узнала.

О более свежих примерах человеческой любознательности лучше и не вспоминать. И так перед носом.

Но вот – о ужас! – он сам задал этот крамольный вопрос: «Кто ты?» http://www.proza.ru/2011/05/12/1376

Попробуем разобраться – надеясь, что нас не пронесёт от чаши сией.

«Кто ты,
Чей облик так ясен в непонятых снах?
шёпот чей тихий
колеблет листву на деревьях,
чья полувера мне слышится вечно в волнах,
в гуле степных табунов,
в полудиких кочевьях…»

Красиво, нечего сказать. Осталось выяснить, о чём это он. В целом, конечно, понятно. Встал мужик с тяжёлого бодуна, побрёл по коридору, и тут – какая-то страшная рожа. Губами двигает, но ничего не слышно, только шум какой-ты. Да и видно так себе. Особенно если веки пальцами не удерживать.

«Кто ты,
Без имени, без родословных корней?
Взглядом, не жаждущим знаний о том,
что известно,
Мысли как крысы бегут, отслужив, с кораблей
Не принимая
что принято так повсеместно.»

Что мыслей нет, это ясно. Отслужили своё. И что душа не принимает – это тоже. Но вот без имени??? «Кто ты такой?» – «А ты кто такой?»

Медленно, перекатываясь с пятки на носок и обратно, стоит он и напряжённо думает. Без мыслей. И вдруг – озарение. Это ж зеркало! Ты – это я! И наоборот.

«Кто я?
Ошибкой вплетаясь в зелёный побег,
Всходом безгрешным круша пожелтелую землю,
Прахом остылым на землю слетев через век
Я всё же внемлю,
я голосу этому внемлю.»

Аж схватился за фикус, бедный, чтоб не упасть. Веки захлопнулись, уши – нет. А зря. Слушать голоса – дурной признак.

«Я – это ты.
Это лист, почерневший у ног,
Это весна напролёт, это дивное старое лето,
Это свеча на ветру,
это день,
это дьявол и Бог,
Это уме’рший на чёрном фотон пролетевшего света.»

Бедный фикус пострадал основательно. Фиговый листок на нём почернел и отвалился. Тут откуда ни возьмись налетел ветер, дунул на свечу (которую услужливо принёс ассистент режиссёра) и выбил из неё фотон. Он – брык – и на чёрном листике копыта и отбросил. В общем, все умерли. Грустная история.

Итак, Красный Лекарь, кто ты? Чёрный лист, свеча, день и все-все-все? Тогда, значит, он – и ты, читатель, и ты, Брут, и ты, ква?

И лишь колокол звенит: «Джон Донн! Джон Донн! Джон Донн!»
Или это телефон?

Иными словами, Красного Лекаря не было и нет. Был хронический солипсизм с периодами обострения.

И за это знание Европа заплатила и чумой, и Везувием, и социализмом...
А пиндосам, как всегда, повезло. Их больше интересует, кто подставил кролика Роджера.
Вот же гады!