Василь... Или Я громоотвод

   «Маша мы уже опаздываем» декламировала мама, размахивая руками, стоя посреди комнаты. Я открыла один глаз. Нащупала рукой мобильный телефон. Олька ответила сразу бодрым голосом. «Оля мы уже опаздываем» повторила я мамины слова, открывая второй глаз.
   Утро. Самое болезненное место в моей жизни. Мало того, что ложишься под утро, так уже вставать надо. Хронический недосып - мой диагноз по жизни.
     Олька уже сидела в машине, когда я высунулась из окна в пижаме. У мамы началась истерика.
    По дороге моя разлюбезная маман подхватила свою подругу. Мне пришлось переселиться к Ольке на заднее сидение. Не люблю сидеть сзади. Сама не знаю почему.
    Тетя Наташа разговаривала исключительно матами. Двадцать лет работы на Севере в разгрузочном депо не прошли даром. Милая женщина, что тут можно сказать. Волею судьбы она оказалась теперь (так сложились жизненные обстоятельства)  мачехой другана Василия. Уже известного мне Семёна, которого Васёк приводил с собой, что мне не было скучно. То ли ему пижама не понравилась в тот день, то ли повязка на голове, но Семёна я больше не видела.
    Олька довела меня до инфаркта. Сколько я перерыла платьев, для меня до сих пор остается загадкой. И когда наконец-то из Олькиных губ сорвался восторженный крик «Вот! Это оно!» магазин закрылся по неведомой нам причине. Платье осталось ночевать там...
    Более полугода мы периодически с маман наведываемся в один магазин. Мама за продуктами, а  я преследую свои личные цели. Пока все стабильно.
      По дороге домой к нам прибавился ещё один пассажир. Дочка маминой подруге. На улице стояла духота. Тётя Наташа продолжала гнуть маты, Олька стонать, что ей придавили ногу, дочка подруги беспрерывно разговаривала по телефону, пытаясь перекричать Теть Наташины маты, но я пыталась заснуть, придавленная миллионом сумок. Шопинг состоялся.
     Дома я заснула. Но радостный крик племянника «Мася» вырвал меня напрочь из сна. Наполеон с хитрой мордой глядел на меня с подоконника. Илюша ушел через три часа.
   Пошел дождь. Вечерняя пробежка была на грани срыва. Олька ждала меня.
Вопреки всем своим «твердым словам» я снова выступила сегодня в роли громоотвода.
Вася уже был на стреме.
   За последний год популярность Ольки выросла донельзя. Даже Димон из 7 «б» не терял своей надежды. И вот сегодня прибывая в сладостном наслаждении перед мимолетной встречей с Олькой, Димон тоже стоял на стреме. Их пути с Васей пересеклись. Кто же знал, что на вопрос Васьки «Ну, кто тебе нравится, давай помогу замутить?» Димон ответил бы не безызвестное вам уже имя. Васька впал в ступор. Мы подоспели вовремя.
Димон втюхивал Ольке про какой-то отпуск луны, я прокручивала плейлист, а Васька нагло обнимал свою Джульетту. В какую-то минуту моё сердце обожгло самой настоящеё ревностью. И вспомнились Олькины слова «Забирай его себе, а я толька Славика люблю». Не забрала. И как показывает практика, нет ничего вечного. Быть может, даже любви.
   Сегодня не произошли ничего сверхъестественного, если не учитывать того, что нас чуть не покусали дворовые собаки. Благо вечный кусочек хлеба в моем рюкзаке пришёл на помощь. Даже писать до последнего не хотелось, но знаете, я поняла одну вещь. Любовь нужно заслужить. И каждый это делает по-своему. А я выступаю в роли повседневного громоотвода. Не более.
       Час назад они мне принесли мой зонт. Большой, с таблицей Менделеева. «В целости и сохранности» изрек Василий, передавая мне зонт. «Спасибо» прокричала я, скрываясь в тени деревьев.
   Мой зонт пахнет его сигаретами.
      В ванной снова потоп из-за меня. У мамы истерика.
Наполеон ехидно смеется, выглядывая из-за двери.
   Любовь надо заслужить.
Пора уже все это заканчивать.