Дневник II - 12 Fato bene, fratelli творите добро,

Fato bene, fratelli — творите добро,  братья.

23 сентября 1993 г. Говорили на йоге с Сергеем Михайловичем, я говорила быстро, задавая вопросы. «Не тарахтите», - сказал мне Сергей. «Что это Вы так непочтительно говорите со мной? Я всё-таки женщина, хоть и старше Вас», - сказала я ему.

В метро мы ехали вместе с ним. «Я мечтала ехать с Вами после занятий». На мой вопрос, испытывал ли он блаженство, видя в Индии Сай Бабу, он ответил, что он серьёзно относится к словам. "Где восторг, который был?»

Я сказала: «Человек не умеет сохранять свои хорошие состояния: «Святые не были святыми во все мгновения своей жизни».(цитата из Габриэлы Босси «Он и я»)

Он сказал: «Я хочу иметь много денег». Он не производил впечатления человека, довольного жизнью. Он один на занятиях йоги и совсем другой вне занятий. Он сказал: «Я не знаю точно, чего я хочу». Я спросила: «Вас кто-нибудь рисовал?»  «Нет. А зачем?» Я говорю: «На память. Вы не страдаете нарциссизмом?».

В нём бывает много жёсткости. Я его не трогаю ничем — ни музыкой, ни своеобразием лица своего, он равнодушен к моим проявлениям. Он неуловим, ускользает, как рыба.  Я немного рассказала ему о себе и — напрасно. К чему ему мои рассказы? Мы могли бы быть друзьями, но ему это и в голову не приходит. «А зачем?»

На днях я случайно встретила его на Арбате. Он говорил кому-то: «А та женщина,  которая в Америке, она моя духовная сестра». Меня он не заметил. А я? Почему я не могу быть его духовной сестрой?

Люди, где же мои духовные братья? Откликнитесь!

25 сентября. Долго шла по центру Москвы и потом до Динамо.

27 сентября. После телефонного разговора с сестрой дикая тоска на меня напала.  Всё плакало внутри.

Что-то случилось с одной моей подругой. Она распалялась всё больше после моего упоминания о W., она ругала его. Я просила пощадить мои чувства, напомнила ей,  что я никогда не говорила плохого о её любимом человеке. Я сказала, что раньше она говорила, что он прекрасен, а теперь ругает его, говорит о нём резко. «А что, я должна под тебя подлаживаться?», - орала она. «Ты потом будешь у меня прощения просить», - сказала я. «Да пошла ты...!», - последовал её ответ. И она бросила трубку.

Это беснование, увы. Уже третий раз она так со мной обращается. (и это продолжается годы...) Я никогда грубо с ней не говорила. Никогда не кричала на неё. Я всегда была мягка и деликатна Люди себе всё позволяют, мне же — ничего не позволено... За что такое хамство и свинство??? Чем больше помогаешь человеку,  тем он хуже к тебе относится, что за пaродокс? Сколько раз я выручала её в трудные минуты, забирала к себе, чтобы она отдохнула от семьи, где ей тяжело.  Это предательство дружбы, предательство по отношению к W. Почему столько злобы?  Мерзкие, отвратительные слова она говорила. Иногда она грубо говорит со своим мужем, стирает его в порошок.

Она очень грубо говорила о женщинах, окружающих W., возвышаясь над ними, а их унижая. Она забыла, что выпущенная злоба вернётся к ней по закону бумеранга.  Гордыня, уверенность в своей правоте - вот что проявилось в ней.

На днях приезжал из Германии Ханнес, он изменился, потерял свою святость, которую я сильно в нём чувствовала в Дрездене.

28 сентября. Мне снился маленький W., я несла его на руках, скрывая его под своей одеждой. Голова его лежала у меня на сердце. Его тело было почти бесплотным. Он был, как ребёнок. Он был тих, то ли спал, то ли молчал. Я проводила рукой по его голове, которая покоилась у меня на груди, закрытая от мира людей одеждой моей.

Подруга мне не звонит. Тот разговор представляется мне всё более злым и жестоким.

29 сентября. Часто думаю о ней, и это становится болью души моей. Она живёт, не думая о моей боли. Я замечала в ней что-то дикое иногда. Там, где злость, там не может быть правды.

«Как много среди нас тех, кто хочет повоевать и поубивать», - говорит по радио диктор.

Как прекрасна жизнь, но мне всё мало, я вбираю в себя судьбы людей, переживаю их жизни и плавным потоком плыву дальше, к иным берегам.

Идучи на йогу, я увидела Сергея Михайловича, идущего от магазина в сторону школы.  Я спросила его: "Ну, что Сергей Михайлович, там хорошего? Здрасьте!» Он ответил: «Здрасьте!»  и ещё что-то пробормотав, пошёл вперёд, оставив меня позади себя.  «Какой невоспитанный человек», - подумала я с обидой.

Человек никогда не может явить другому человеку всей правды о себе, он вынужден играть. Умеющий читать в поведении, жестах, взглядах, излучениях мысли и души,  прочтёт всё правильно.

Тем не менее он хорошо с нами сегодня занимался, он снял с меня и болезнь мою — головную боль и печаль. Душа стала здоровой. Он почему-то впервые на занятиях говорил об отношениях между мужчиной и женщиной. Иногда я вспоминаю его с нежностью. Но он не мой человек — и его голос не мой и манеры не те. Моего нет нигде?

Иллюстрация: картина Ван-Гога.