Иосиф Захарович Гольденберг 2008. 18

От кого:  Алла Гозун
Дата: 02 Окт 2008 08:24:23
Тема: Что случилось?

Тамара!
Тщетно жду от Вас письма.
Может быть вы не получили моего ответа.
Впрочем, это не так уж и важно.
Я беспокоюсь.
                А.
От кого: Тамара
Кому: Алла Гозун
Дата: 03 Окт 2008 01:34:43
Тема: Re: Что случилось?

         Алла, дорогая!
Я имею склонность раскисать от неприятностей, и мои проблемы с глазами
как-то изменили мою жизнь. К компьютеру тянет, но глаза бы мои в него
не смотрели. Вообще-то мы любим сибаритничать, подолгу спим утром,
подолгу не спим по ночам, подолгу гуляем с НВ по осенним лесам.
Вчера вот была на спектакле Виктюка, но лучше бы не ходила, хочется
забыть, что это было.
Читать могу только по маленькому рассказику Чехова, два - уже трудно.
Вот так.
Но сегодня у меня огромная радость - один мой старый знакомый подарил
мне книгу стихов Иосифа Захаровича Гольденберга - это чудесный умный,
тонкий, изящнейший человек из моего молодого прошлого.
Я не знала, что он пишет стихи.
 Вот один:

          Помедли, помедли.
          Душа никуда не спешит.
          С трудом, в одиночку
          Она пробивается к свету.
          По еле заметному, зыбкому,
          Звёздному следу,
          Сквозь тёмное пламя
          Желаний, безумств и обид.

Тоже как-то легко ложатся они в память, как и Ваши.
Я так радуюсь каждому Вашему стиху, как улыбке, как
приветному взмаху руки.
Наверно, больших опусов я уж не буду писать, а вам
напишу ещё завтра - на сегодня глазам довольно -
капель хотят. Как это грустно!
И вообще, как мне обидно, что я такая нездоровая.
Ну, ладно, хорошо хоть живая. Простите мои жалобы.
Пожалуйста! Хотелось вам написать хорошо и красиво,
а получилось - вон что!  Вы вот умница - не жалуетесь.
До завтра! завтра я снова окунусь в Ваши стихи и выйду
из них омоложённая.
                Т.
От кого: Тамара
Кому:  Алла Гозун
Дата: 08 Окт 2008 17:37:14
Тема: Re: Что случилось?
 
Посылаю Вам несколько стихов Иосифа Захаровича.
О нём я должна обязательно написать.

              ***
   Ты так мне на сердце легла
   Всей сутью тленной и нетленной,
   Что больше стало во вселенной
   Печали, света и тепла...

                ***      
       Ах, Господи! Уж я ли не послушен,
       Да я пред Тобой как лист перед травой,
       И духом нищ, и сердцем простодушен,
       И примирился с собственной судьбой.

         Ах, Боже! Если я тебе не мил,
         Кого ж тогда Ты удостоил Света,
         Кого тогда покоем наградил,
         Меня оставив вовсе без ответа?

                ***
            Ослепительна жизнь напоследок:
            Всё здесь в радость, и всё здесь впрок,
            И уже не поставят отметок
            За невыученный урок.

              Можно сердцу бездумно поверить,
              Можно в пропасть, как в реку, шагнуть,
              И любые одежды примерить,
              И любые надежды вернуть....

                ***
                Слово было вначале -
                И непреложен итог:
                На одной вертикали
                И человек, и Бог.

                У рокового порога
                И мы не опустим глаз -
                Нам так же плохо без Бога,
                Как Богу плохо без нас.
               
                ***

     Зачем судьбе подробности сюжета,
     К чему в любви унылый пересказ?
     Какая часть от пламени и света
     Оставлена для каждого из нас,
      
     Чтоб в судный день - по терниям и звёздам -
     Мы жизнь свою смогли бы вновь начать
     И на песке, и на стекле морозном
     Инициалы милые писать.
                ***
       Бег времени. Бегут, бегут минуты.
       И я   -  вослед  -  по стрелке круговой.
       Почти нагой. Раздетый и разутый.
       И даже крыльев нету за спиной.

            Я, как и все, у века на виду.
            Из рук не выпуская жезл победный,
            Легко бегу, как по воде иду,  -
            Доверчиво, раскованно, бесследно.

                ***
        Как согласиться небесам
        С тем, что хулят здесь или славят:
        Бог многоточье ставит там,
        Где даже время точку ставит.


Немного погодя ещё Вам напишу. 
Алла, рекомендованные Вами стихи я немного посмотрела,
буду и дальше понемногу смотреть. Вот только в одном Вы
неправы - Я не добрая. Я - понимающая! (Осмелюсь доложить.)
  Всё-всё 
               Т. 

От кого: Тамара               
Кому: Алла Гозун
Дата: 08 Окт 2008 21:25:46
Тема: Re: Re: Что случилось?

Послала Вам несколько стихотворений Иосифа Захаровича Гольденберга.
Я о нём вскользь упоминала, когда писала о социологической группе
Шляпентоха в опусе о Гумилёве.
И вот удивительные события со мной происходят: сижу на месте,
а ко мне из прошлого приходят "тени, которых мы уже не призываем".
Сорок лет тому назад, когда Коля был в командировке, пришёл к нему
Леонид Соломонович Трус - он человек из Пензы, приехал в Академгородок
и искал здесь знакомых. Потом мы работали вместе всё в той же группе
Шляпентоха. Жили в соседних домах. Изредка приветливо встречались.
А на днях пришёл и сообщил, что уезжают они с женой в Израиль,
и на прощанье хочет он мне подарить стихи Гольденберга.
Меня даже в жар бросило! Из такого далёкого прошлого этот чудесный
подарок! Ведь этот Иосиф Захарович был ТАКОЙ человек! Его знали все,
кто умел читать. Он знал всё, написанное пером. Образованнейший,
эрудированнейший, интеллигентнейший. Но  это не всё - добрейший,
внимательнейший, тончайший. Но и это не всё - у него была вся
самиздатовская литература, не только диссидентская, но и просто
тогда ещё неиздаваемые у нас  Мандельштам, Гумилёв, и многие другие.
Он преподавал литературу в физмат школе и в университете, но после
"Письма сорока шести" его, как и всех других подписантов, уволили
с "жёлтым билетом". 
И вот на какое-то время судьба привела меня работать к нему,
под его руководством. Занималась я кодировкой анкет "Литгазеты"
по читательским интересам. Мне частенько приходилось обращаться
к И.З. с вопросами.
Нельзя сказать, что я не испытывала трепета перед ним, я понимала,
что рядом со мной человек чеховского масштаба. Но тогда здесь все
были гениями, повторю собственное же сравнение: гениев было как
комаров - и все настоящие, первосортные. Но вот всё свернулось,
социологию разогнали, Шляпентох уехал в Америку, диссертацию
свою И.З. не защитил, и друзья пристроили его в библиотеку
какого-то института в Пущинo-на-Оке. И всё.
Осталась об Иосифе Захаровиче только восхищённая и благодарная
память. Любой здешний абориген при упоминании его имени обязательно
скажет:"О-о-о!"
А тогда - когда я знакомила с ним Колю, он протянул  руку "лодочкой"
и сказал: "Ося".  Тогда все были Осями, Яшами, Юрами.
Иногда вспоминаю и  сама себе не верю, что была в гостях у академика
Новикова и его жены, сестры Келдыша, у академика Ляпунова, который
называл меня "красивой  блондинкой рядом с Белякиным".
А рыжий Шляпентох сказал обо мне, что я "из тех женщин, которых
не сразу замечаешь, но потом оторваться не можешь".

Что это? Не сон ли всё это было? Мне всегда везло на людей.
И казалось, что иначе и быть не может. И вот приходят они
теперь, так или иначе, ко мне, как бы вспомнив обо мне,
как бы прощаясь со мной, как бы совершив какой-то круг.
Стихов Иосифа Захаровича я раньше не знала, да и писать
их он начал, наверное, уже в девяностые годы, когда к нему,
уже немолодому человеку, пришла Любовь, счастливая и благодатная.
По-видимому, друзья подвигли его напечатать маленькую книжку стихов(1997).
У меня перед глазами отксерокопированные странички и самодельная книжечка.
Я читаю их, и жизнь встаёт передо мной - не та, что из бед и забот, а та,
единственно настоящая, о которой можно сказать:
"Не укоряю, что прошла, - благодарю, что проходила!"

         Забывается всё. Забываются губы и руки
         Забывается голос. Забывается запах волос.
         Забывается всё. И бессрочное бремя разлуки
         Почти невесомо. И нету ни горя, ни слёз.

           А что же осталось? Что светит и Богу, и Миру?
           Что с кровью смешалось? Что трепетно просится ввысь? -
           Немало, немало. Душа долговечней, чем лира,
           И выше всех смыслов ЛЮБОВЬЮ СОГРЕТАЯ ЖИЗНЬ.

Чем больше я читаю его стихи, тем больше люблю его, тем больше
хочется, чтобы его знало как можно больше людей.
      
     Ах, какие были годы
     Ровно век тому назад:
     Никому ещё не продан
     За долги вишнёвый сад.
     Страх ещё не сводит губы,
     Все серебряные трубы
     Скоро в слове зазвучат...
     Палачи и душегубы
     В колыбели тихо спят.

           ***
  Не плачьте, не плачьте!
  Ещё не исполнился срок,
  И дымное небо на землю ещё не упало,
  И красное солнце трудиться ещё не устало,
  И твёрдая почва ещё не ушла из-под ног.

       И есть ещё время для ласковых нежных утех,
       И все обещанья, быть может, останутся в силе...
       Не плачьте, не плачьте! Уныние издавна грех,
       А мы и без этого вдоволь уже нагрешили.

От кого: Алла Гозун
Кому: Тамара
Дата: 08 Окт 2008 23:34:19
Тема: Случилось то, что случилось

О, Красивая_Блондинка_Рядом_с_Белякиным!

Могу себе вообразить,  как  хороши вы были в те
"незабвенные года". 
Обязательно напишите о Гольденберге. - Обязательно!
Вы умеете это делать. Да и кому это сделать, если не вам ?
И ещё,  у меня идея: когда будет готово, я размещу это на своей
странице.  В виде эссе. Можно на моей второй странице, которая
едва теплится, но всё-таки  ещё жива. -  Как вы сочтёте нужным.
Что же до нашего эпистолярно-виртуального романа, то сдаётся
мне, что  пора за дело приниматься.

              Доколе не порвалась серебряная цепочка,
              и не разорвалась золотая повязка

             И пока ещё встает человек на крик петуха,
             и не замолкли дщери пения.

Всегда Ваша,
                а.
От кого: Тамара
Кому: Алла Гозун
Дата: 18 Окт 2008 21:52:11
Тема: "И музыка, сводившая с ума, не кажется ещё обыкновенной..."

                Шестьдесят шестой сонет.
                Снова в мире правды нет.
                Время века на излёте.
                Снова колокол звенит.
                Вновь утрачен всякий стыд:
                Душно духу в царстве плоти.
                Кается не тот, кто плох,
                Молится не тот, кто грешен...
                Может, Господом и взвешен
                Каждый стон и каждый вздох...
               
                Шестьдесят шестой сонет,
                Вмиг промчалось столько лет,
                Но осталось всё, как прежде;
                Изначально ль мир таков?
                Без хрустальных башмачков
                Как быть Золушке-Надежде?
                (Вдруг часов полночный бой?!)
                Без кареты золотой,
                Без серебряной одежды...
                (И.З.Гольденберг)

Я сейчас, Алла, занимаюсь непосильной работой -
пытаюсь построить настоящее и будущее.
За окном тучи-ветер-дождь, но ведь
в молодости были вещи поинтереснее погоды!
А что сейчас важнее погоды и самочувствия?
              Созревание Духа!
              Дух - зрей!
              Глаз - зри!
              Алла - пиши!
                Т.
От кого: Алла Гозун
Кому: Тамара
Дата: 19 Окт 2008 11:15:33
Тема: ГОЛЬДЕНБЕРГ Иосиф Захарович

Тамара!
Я пошла в Гугл и  нашла это «Письмо сорока шести».
По тем временам - написать такое письмо было равносильно
самосожжению.
Нахожусь под глубоким  впечатлением стихов и судьбы ИЗГ.
Ещё раз убеждаюсь в том, что против лома нет приёма.
А.
 
Публикуется лишь текст письма без указания адресатов и фамилий подписантов,
поскольку в различных публикациях они приводятся в различных вариантах, –
 об этом говорилось во введении. Что касается адресатов, то в данной
газетной публикации они названы следующим образом:
«Верховный суд РСФСР, Генеральному прокурору РСФСР; копии: Председателю Президиума Верховного Совета СССР Н. В. Подгорному, Генеральному секретарю ЦК КПСС Л. И. Брежневу, Председателю Совета Министров СССР А. Н. Косыгину,  редакции газеты  «Комсомольская Правда». В публикации Ю. И. Кулакова называются следующие адресаты: Генеральному прокурору СССР Руденко, Верховному суду РСФСР; копии: Председателю Президиума  Верховного Совета СССР Н. В. Подгорному, Генеральному секретарю ЦК КПСС Л.И. Брежневу, Председателю Совета Министров СССР А. Н. Косыгину; адвокатам
Б. Золотухину,  Д. Каминской;  в редакцию газеты «Комсомольская Правда»
(Кулаков Ю. И. Указ. соч. С. 785)

 Письмо сорока шести сотрудников новосибирского Академгородка, 19 февраля 1968г.

Отсутствие в наших газетах сколько-нибудь связной и полной информации о существе и ходе процесса А. Гинзбурга, Ю. Галанскова, А. Добровольского и В. Лашковой, осужденных по ст. 70 УК РСФСР, насторожило нас и заставило искать информацию в других источниках, в иностранных коммунистических газетах. То, что нам удалось узнать, вызвало у нас сомнение в том, что процесс проводился с соблюдением всех предусмотренных законом норм, например, такой, как принцип гласности. Это вызывает тревогу.

Чувство гражданской ответственности заставляет нас самым решительным образом заявить, что проведение фактически закрытых политических процессов мы считаем недопустимым.

Нас тревожит то, что за практически закрытыми дверями судебного зала могут совершаться незаконные дела, выноситься необоснованные приговоры по незаконным обвинениям.

Мы не можем допустить, чтобы судебный механизм нашего государства снова вышел из-под контроля широкой общественности и снова вверг нашу страну в атмосферу судебного произвола и беззакония.

Поэтому мы настаиваем на отмене судебного приговора Московского городского суда по  делу Гинзбурга, Галанскова, Добровольского и Лашковой и требуем пересмотра  этого  дела в условиях полной гласности и скрупулезного соблюдения всех правовых норм, с обязательной публикацией материалов в печати.

Мы требуем также привлечения к ответственности лиц, виновных в нарушении гласности и гарантированных законом норм судопроизводства.

*****
Публикация посвящена наиболее крупному проявлению оппозиционной активности
ученых новосибирского Академгородка, имевшему место в начале
1968 г., когда 46 сотрудников СО АН и преподавателей НГУ подписали письмо
с протестом против нарушения гласности  в ходе судебного процесса над четырьмя московскими «диссидентами».
После того, как этот факт был озвучен в зарубежных СМИ, в Академгородке была
развернута массированная политическая кампания: во всех его учреждениях были
проведены соответствующие мероприятия (партийные и общие собрания, заседания
ученых советов), где «подписанты» подверглись осуждению. Эти события стали
поводом для негативного перелома в общественной жизни Академгородка, привели
к усилению консервативных и застойных тенденций.
И. С. Кузнецов 1997г.
И ещё -
ГОЛЬДЕНБЕРГ Иосиф Захарович – преподаватель литературы в НГУ и ФМШ.
После «письма 46-ти» отстранен от преподавания, уволен (не позднее
1970 г.). Переехал в Подмосковье, работал библиотекарем в одном
из НИИ. А.Д. Марголис (самый известный активист гумфака в конце
60-х гг., руководитель театра поэзии НГУ) вспоминал:

«Вдохновителем театра был преподаватель гумфака И. З. Гольденберг.
Великолепный знаток русской и мировой поэзии, он предоставил в наше
распоряжение свою домашнюю библиотеку, едва ли не лучшую в Академгородке.
Коллектив театра и его творческий метод окончательносложились в 1968 г.,
когда готовилась литературно-музыкальная композиция «Они были первыми»,
посвященная 50-летию комсомола.
Основным автором  композиции был И. З. Гольденберг. Она включала
стихи и песни советских поэтов от Владимира  Луговского до Булата
Окуджавы. Эта постановка театра поэзии действительно имела большой
успех. Мы неоднократно выступали в разных залах Академгородка в конце
1968 г. и первой половине 1969 г.»

Источник: Логос. Историко-литературный альманах. Выпуск 1.
Хроника гуманитарного факультета Новосибирского университета.
Новосибирск, 1997.