Петушок

        Привязалась ко мне ночью одна пошленькая мелодия, никак не могла избавиться от неё и чтобы переключиться на что-то другое, друг вспомнила это – да, да, песенку португальского мальчика, разносчика воды... (Не думаю, что перепутала что-то). «Петушок» – совершенно удивительная мелодия, звонкий мальчишеский альт, музыкальные всплески, похожие на крики молоденького петушка. Эту песенку можно услышать один раз и уже никогда её не забудешь. И возникает в воображении паренёк в укороченный брючках с флягой воды на спине, бегущий по жаркой улице, предлагая нуждающимся воду. Вода, вода! Кому воды! Сладкая, холодная вода! Утолите жажду!
         И тут же всплывает в памяти встреча в коридоре Радиокомитета в Киеве, редактор  Крыжевский набрасывается на маму с шутливыми угрозами: «Соня! Ну, зачем ты мне испортила передачу? Ты не представляешь себе, что делается! Мешки писем! Тысячи звонков! «Петушок»! Передайте песенку «Петушок», никто уже и не вспоминает о самой постановке. Только «Петушок»! Ну, Соня, смотри у меня!»
        Я, школьница в то время,  пристала к маме, и она мне объяснила, в чём тут дело... Тогда по радио звучали различные постановки, которые назывались «Театр у микрофона», телевизоров ещё не было у подавляющего большинства населения, и очень многие люди с удовольствием слушали, как замечательные актёры разыгрывали пьесы, сценки, рассказы. Всё действие оформлялось музыкой и производило большое впечатление на слушателей. 
         А было так. Мама в 1952 году лишилась работы как «безродная космополитка», её уволили из Радиокомитета, где она работала в музыкальной редакции, да ещё не просто уволили, а с «волчьим билетом», и только самый храбрый человек мог взять её хоть на какую-то службу. Она должна была искать работу, чтобы прокормить мать-пенсионерку и двоих детей, ведь муж погиб на фронте в 44 году. Но кто с этим тогда считался! Наконец-то нашлась работа секретарём-машинисткой в артели инвалидов «Восток». Там и проработала мама свыше года до того момента, когда благополучно умер «дорогой товарищ Сталин». В прежней должности её не восстановили, но зачислили звукорежиссёром в тот же радиокомитет, она теперь оформляла музыкой передачи, которые готовили другие редакторы. 
        К ней и попала постановка Крыжевского,  и мама оформила её песенкой «Петушок». Редакцию завалили письмами. Ни слова о самой постановке. Только «Петушок». И мне  один-два раза потом довелось послушать эту песенку, когда по радио звучали «концерты по заявкам».  С тех пор помню эту мелодию.
        Симпатичного редактора Крыжевского я раньше видела в Одессе, где мы с  мамой отдыхали у родственников ещё до печальных событий 52 года,  Крыжевский отдыхал там же. Лето. На одесском пляже мы и встретились с ним, а потом, когда он видел меня на радио, всегда передразнивал, повторяя капризным тоном: «мама, я хочу купаться»...
       Его жизненная трагедия, о которой я узнала позже, просто потрясла меня. Единственная дочь, десятиклассница, купалась с подругой в речке Ирпень под Киевом, семья снимала там  дачу. А речка эта была опасной в то время, после войны и бомбёжек там осталось много ям, воронок, водоворотов, даже у берега было опасно купаться... Подруга девушки стала тонуть, и дочь Крыжевкого бросилась ей на помощь. Водоворот втянул обеих девушек, они погибли... Их борьбу с берега видела мать, жена редактора... Она ничего не могла сделать, кричала, но никто не помог девушкам, потом эта несчастная мать лишилась рассудка и больше никогда не поправилась...
        Я часто бывала в Ирпене. Когда поезд подъезжал к станции, речка с высоты насыпи казалась извилистым ручьём, её обрамлял роскошный зелёный луг, потом тянулись леса, чуть дальше домики и платформа. Никогда  не купалась я в этой речке...
        Теперь привязалась ко мне мелодия песенки «Петушок», но она сейчас не кажется мне ликующей, какой казалась раньше. Мне слышна тут теперь минорная нотка. Я понимаю, что нет в живых ни редактора, ни его жены, потому и называю настоящую его фамилию...
        Помню я и письма мамы к Сталину, было много черновиков, она несколько раз переписывала страницу за страницей ручкой, а потом отпечатала письмо на машинке в той же артели инвалидов «Восток». А я, ученица седьмого класса, догадалась спрятать некоторые черновики этих писем. Нет, не отпускает прошлое...
         Плохо спала этой ночью. Прилегла днём на куцый диванчик на балконе. Кажется, хорошо... Ветерок. Тут же задремала, сквозь сон слышу посвист скворцов, шорох шин проезжающих внизу машин, где-то хлопает дверь, закричал ребёнок. Нет, не поспишь, а в голове вертится «Петушок»... Жаль, что вы не можете услышать эту песенку!