Архитектор

Машин давно не было. Порой слышался надсадный или же, наоборот, яростный рокот двигателей, но – вдалеке, не на моем пути.
Я шел по двойной сплошной, свежим линиям кардиограммы города, умершего
пару часов назад. На ней еще виднелись следы колес, ботинок, чьи хозяева
 без угрызений совести нарушали положенный порядок. Кто-то был
достаточно ловок и быстр. Но не все: таких выдавал блеск темных пятен на
 асфальте, среди неубранных осколков стекол. Почему-то люди всегда
думают, что бегают быстрее судьбы.
Фонари, будто зевая, мигали и гасли за моей спиной, отдавая город на растерзание мраку. Не люблю такие совпадения. Порой хотелось обернуться, но я себя одергивал: зачем
смотреть в никуда? Позади – уже прошлое, неизменное, постигнутое. И от
этого – бесполезное. А все остальное – впереди, освещенное холодным
неживым светом, выгрызающим у теней кусочки тротуара. Некоторые лучи
храбрились, заглядывали в ближайшие проулки. Один, особо смелый, решил
пройти насквозь, видимо, на спор. Но услышав резкий женский крик,
испуганно метнулся обратно.
Корить себя за неразумность не было смысла: я бы все равно побежал. Свет испуганно прятался за моей спиной, отчего не было видно ни зги. В проулке стояла тишина. Ни криков, ни шорохов. Только злые тени, разбуженные нашим нахальным вторжением.
А может, я просто не успел.
Остекленевшие зрачки окон сверлили мою спину голодным взглядом. Город уже считал меня
 чужим, враждебным, хотя столько лет и крови я отдал этим стенам. Помню
каждую линию на чертежах, каждый кирпич этих стен. Все это было моим
творением. Но дети взрослеют. И не всегда остаются благодарными
родителям.
Я не помнил одной лишь детали. Дорога, по которой я иду: выход на трассу или кольцевая?..