Перевод с Новонемецкого урок 5

          Урок пятый: На сообразительность.
Директрису Берг высадили на площади 3-ей Пятилетки. Она жила в частном доме за железными воротами, крашенными зелёной краской. Жила одна. С двумя огромными мраморными догами. Доги, больше похожие на молочных телят, выбежали из открывшейся калитки. Дисциплинированно обнюхали колёса машины, и преданно, помахивая тонкими, длинными хвостами двинулись за хозяйкой, пытаясь ткнуться влажными носами в целлофановый кулёк с портретом певицы Пугачёффой. В кулёк заботливые сослуживцы собрали все атрибуты немудрёного собачьего счастья. А именно: объеденные ребрышки от копчёной свиной корейки, колбасную кожуру, селёдочные головы, хвосты рыбьи и всё такое прочее. На пороге Лютеция Люциановна обернулась и величаво кивнула на прощание. В глазах её была тоска. Жизнь практически прошла. Оставалось всего два года до пенсии и (если верить статистике о средней продолжительности жизни в СССР) 7-8 лет до могилы. За это время сдохнут оба дога. Черный с белыми пятнами по имени Джон. И белый с черными по имени Роберт. Собаки поимели свои клички в честь президентов США братьев Кеннеди. Цепных псов американского империализма.  Если Лютеция Люциановна, заведёт себе ещё и третьего кобеля, ей очень хотелось добермана – несомненно, он получит имя Эдвард. Тоже что и у нынешнего, свежее избранного, американского президента. Тоже по фамилии Кеннеди. Брата двух предыдущих.
Так же политически грамотно, со здоровым чувством юмора получила свои прозвища и другая живность, обитающая в пустом холодном доме с газовым отоплением. Старый кастрированный кот назван Черчиллем. Вечно беременная сиамская кошка – Марго (как баронесса Течер). Хомяк и морская свинка именовались соответственно Брежнев и Гетман. А ручной, белый крыс – без мудрствования, «Жид».  Впрочем, великорусский фольклор арийцев, обитающих в пойме реки Дон, издавна присвоил это прозвище храбрым и наглым воробьям.  «Жидами» их именовали, правда, с маленькой буквы. Так же точно нарицательно грызунов-вредителей называли «цыганами», а неистребимых коричневых тараканов и прочих паразитов - «армянами». Хотя, был период в истории многострадального великорусского народа, когда тех же вредных насекомых, население, поддавшись тайной сионистской провокации, называло «пруссаками». Идеологическим отделам партийных организаций всех уровней на протяжении последних десятилетий пришлось приложить немало усилий, дабы перестроить народное сознание, и избавиться от подобного сионистского пережитка, который являлся хоть и неосознанным, но вполне конкретным оскорблением братского народа Германии и его руководящей силы – Национал-Социалистической Рабочей Партии. Не говоря уже о доблестном вермахте, освободителя русского народа от жидо-большевисткого ига. 
Жизнь Лютеции Люциановны (останься при власти в СССР сталинский режим, быть бы ей, оставаться точнее, Людмилой Леонидовной) сложилась в чем-то сходно с жизнью большинства советских женщин, а чем-то от большинства этого отличалась. Вариации составлял неоспоримый успех общественной жизни. Дочь безграмотных поденщиков стала уважаемым директором школы. По нынешнему негласному табелю о рангах эта должность соответствовала офицеру КГБ в чине подполковника. А общая часть бытия подлунного являла из себя одиночество, бездетность, опустошённость. Впрочем, в отличие от парторга счастье материнства она всё же испытала. И оно счастье это во многом помогло сделать дальнейшую служебную карьеру.
Поздней осенью 1941 года, когда вермахт первый раз занял город, к ним на постой, вот в этот самый дом стал полувзвод германских солдат. С офицером. Молодым обер-лейтенантом из Дрездена. В доме тогда, конечно же, семья будущей директорши не жила. Жила она в теперь уже не существующем флигельке. Дом занимал второй секретарь обкома ВКП (б) Марфин, который, ясное дело, сбег. Мать работала горничной у сталинского бонзы. Отец кочегаром в котельной.
Рядом с флигельком стоял курятник. Там, рыжий веснушчатый германский фельдфебель заломал и снасильничал 17-летню Люду. Причём даже шоколадкой или, галетой там какой, не угостил. Хуже того. Когда, сопя, пыхтя и, пуская слюни, дело свое мужчинское сделал, то содрал у неё с шеи золотой крестильный крестик, на золотой же цепочке. Типа на память о прелестях русских фройлян. Встал германец. Отряхнулся. Штаны застегнул. Помочи через плечи перекинул. Реквизированное золотишко попробовал на зуб и принялся бережно заворачивать его в чистый носовой платок. На тонких губах немца блуждая добрая, почти детская улыбка.  Словно солнечный зайчик прыгал из одного уголка рта на другой. А Люда, так оставшаяся лежать на спине с раздвинутыми ногами, почувствовала, что что-то режет ей крепко сжатый кулачок. Разжала. Там была половинка воинского жетона, который каждый солдат вермахта на шее носит. Если падёт он  в бою, долг перед фюрером и рейхом выполняя, то по железке этой, на таблетку похожей опознают его.  По половинке жетона, в канцелярию полковую отправленной, акт о смерти солдатской составляется. Похоронка выписывается. Родственникам от имени фюрера соболезнования выражаются, и пособие назначается, если положено. А она её отломила нечаянно, когда сопротивляться напору гормональному пыталась.  Но не смогла. Сил не хватило. Как и у  России…
Тут в сарае, по неизвестно какой надобности (может шум услышал, когда из уборной шел) появился этот самый обер-лейтенат. Он глянул на разложенную на сене девушку, с задранным подолом, обнажившем раздвинутые в раскорячку белые ноги. На застывшего по стойке «смирна» фельдфебеля, с согнутой в локте руке, на ладони которой лежал белый носовой платок, а с него свисала порванная цепочка. Объяснять, что к чему не требовалось. Офицер что-то пролаял по-немецки. Фельдфебель побледнел. Как платок на его ладони. Швырнул крестик с цепочкой. Он попал точно Люде в ямку пупка. Немцы вышли. Солдат что-то суетливо объяснял, пытаясь как бы снизу заглянуть в окаменевшее лицо начальника.   Девушка встала на четвереньки, подтерла подолом с бедер студенистую, липкую гадость. И почему-то так же на четвереньках, хотя все суставы были целы, и ничего не болело, подползла к неплотно затворённой двери сарая. В щель она увидела вот чего. Обер-лейтенат построил своих солдат в шеренгу перед крыльцом дома, и что-то отрывисто, лающим голосом почти кричал по-немецки.   Солдаты, оторванные от своих повседневных дел, напряженно, исподлобья хмуро смотрели на своего командира. Стоящий рядом с ним мародер и насильник, хоть и вытянул руки по швам, но трясся мелкой дрожью. Слышно было даже здесь, как зубы частящую дробь выстукивают. А кончилось всё вот как. Договорив внушение, обер-лейтенат, неспешным, но четким движением расстегнул кобуру. Извлёк из неё свой личный парабеллум. И застрелил фельдфебеля. На месте. Перед строем. Как собаку. Офицер тщательно стер со своей выбритой до синеватого блеска скулы капли мозга с кровью, брызнувшие на неё из простреленной головы мародера, машинально высморкался, и засунул платок в карман, а пистолет в кобуру. Из дрогнувшей шеренги кто-то возмущенно выкрикнул, опять же, по-немецки.  Но бешеный взгляд офицера оборвал восклицание на полуслове. С лицами, смурнее дождливого ноябрьского неба, трое солдат побрели в огород. Копать могилу. Вечером к дому подкатил «Опель» полевой жандармерии. Из него вышли трое, одетые в черную эсэсовскую форму. Обер-лейтенанта они увезли с собой. Перед тем, как втиснуться на задний диван машины, он отдал гестаповцам портупею с кобурой.
На девушку немцы смотрели с нескрываемой злобой – но больше не трогали. А на следующей день большевики отбили город обратно. А потом опять вернулись немцы. Уже навсегда. Во время второго штурма во флигель угодил шальной снаряд. Мать, отца и младшую сестру убило.  Люда поселилась в пустующем доме, так же пострадавшем во время артобстрела. Её никто ни гнал. Некому гнать было. На дом покалеченный, никто до поры не зарился. К рождеству она поняла – что «тяжёлая».  Есть было нечего. Работать негде. Да и не умела она ничего, кроме как бельишко стирать да полы мыть. Но это каждая баба может – что с начинкой в пузе. Что без неё. Уж незнамо никому, надоумил кто девчонку, либо сама додумалась. Вот до чего. Пошла в комендатуру на приём к херру коменданту. Там заявила, что носит под сердцем немца. Ребёнка германского героя. Герой был ранен во время штурма Ростова. Умер у неё на руках. Что похоронила она его, как могла и просит херра коменданта распорядится, что бы перезахоронили «героя» с воинскими почестями, так как память об отце для будущего «киндера» священна. И цепочку с крестиком показала, мол, герой ей на память оставил. А главное половинку предъявила, ту половинку жетона, которую догадалась не выкидывать. Херр комендант брезгливо, по-рыбьи как-то, сказал, что-то похожее на «разберёмся».
Германская бюрократическая машина, на то она и машина. Работает всегда. И на войне и в дни мирные. И на фронте и в тылу. Что с тем лейтенантом из Дрездена, да с солдатами его постойными известно кому мало. Лежит бумажка видно где-то в архиве – да запроса никто не посылает. А покойник вот он. В огороде закопан. Крест над ним чин по чину. На кресте каска. На бугорке петрушка растёт. Все это престало перед комендантской похоронной командой, которая таки приехала через две недели. Фельдфебеля откопали. На шее половинка жетона. Сошлась с той, что Люда в комендатуру сдала. У бабы пузо. Кто его знает, может и верно она говорит, что это покойника работа. Перезахоронили его на воинском кладбище в Змеёвской балке. К аккуратной шеренге крестов касками тевтонскими увенчанных, ещё один стал по стойке смирно. С табличкой выше перекладины. Только на табличке написано не по-латыни «Рекс Палестинский. 0-33», а готикой немецкой «Макс Берг. 1904-1941». Жизнь Люды с того часа в лучшую сторону поменялась. Так как командование вермахта поощряло симпатии аборигенов к новому порядку. Это пока их ещё, согласно программе фюрера об освоении восточных пространств поизведут, недочеловеков-то славянских? Евреев вона, 14 миллионов всего – душат, душат, душат, душат – а они всё не выводятся. Выводятся, конечно, но не так скоро как хотелось бы. А тут сто мильонов! А каждый второй сам в камеру газовую или душегубку со смирением христовым не полезет ведь. А в глотку арийскую вцепиться норовить будет. Фюрер-то он хоть и великий, а здесь видно не всё до конца продумал. Хоть и гений. А пока армии тыл спокойный нужен. 
Во-первых, ей бумагу выдали на законное проживание в доме. Во-вторых, в прачечную госпитальную на работу направление дали. А главное, когда маленький Ганс на свет появился, то он в аусвайсе о рождении запись получил – что ариец. Берг фамилия. Ганс Берг. А Люда, следовательно, мать арийская, с последствиями всеми отсюда вытекающими. И в своем аусвайсе ей фамилию сменить получилось. Не Крамаренко – а Берг. Не Людмила Леонидовна – а Лютеция Люциановна.  Вон как оно порою чудно выходит. Чудеса бюрократии, порою чуд господних позабавней. Бывает жена, берёт фамилию мужа. Бывает муж жены (особенно если природная на «-штейн» какой-нибудь кончается). Бывает дитё фамилие родовое выбирает отца или матери. А тут мать сына. И это не псевдоним какой-нибудь, которым писака мешаных кровей обложку книжонки, или афишу гастрольную украшает, дабы честную публику неблагозвучным прозвищем не раздражать. А документ нотариальную силу имеющий. Документ этот судьбиноносный для будущего несмышлёныша,  пелёнки пока марающего. Вот вырастет он. Желудок его будет уже не молоко материнское, а пиво баварское на урину перегонять. И случиться если так, что по незнанию ли, по глупости ли, по пьяни ли, пирепехнётся он с какой-нибудь арийкой на три четверти (пусть даже соской трассовой), то не будет грозить ему верёвка с петлёй. Кабы был он еврей. Не будет грозить концлагерь как поляку какому-нибудь. Ничего ему грозить не будет. Так как он ариец – наполовину. Ну, разве что в СС не примут – а в вермахте, о РОА уже не говоря – даже офицером стать может. Генералом вряд ли – а подполковником с большой долей вероятности. И в партию дорога открыта. В НСРПГ даже. О НКПСС уже не говоря.
Впрочем, сейчас, под нажимом Запада, когда как-никак политика разрядки стала реальностью, детант и всё такое, ни в Рейхе, ни в СССР, за нарушение расовой гигиены уже давно мужчин не вешают. На зону даже не сажают. Кастрируют просто. Причём, гуманным химическим способом. А женщина, если она по глупости бабьей от унтерменша понесла, в судебном порядке принуждается к аборту – на срок беременности не глядючи. А ежели, совсем сроки, прошли – маленький недочеловек после рождения изымается и помещается в специальный интернат на полное государственное обеспечение. Что бы путем усиленного воспитания опытных партийных педагогов преодолеть последствия расовой неполноценности. Гуманные поправки эти в основной закон внесённые и, одобренные населением с суровым пониманием, даже проеврейский конгресс США заставил сквозь зубы выразить удовлетворение, по поводу того, что в странах Германского блока достигнут некоторый прогресс в преодолении расовой сегрегации и так называемого пережитков гитлеровского расизма. Правда, совсем лишенная совести, заречная Южно-Российская пропаганда, британскими своими хозяевами с поводка спущенная, пугает цивилизованный мир страшилками. Мол, ублюдки эти, плоды нечистых с расовой точки зрения половых сношений, ни в какие интернаты не помещаются, а пускаются на органы для пересадки, которые продают на тот же Запад за валюту. В СССР даже отказываются комментировать столь мерзостные измышления. 
Впрочем, самые тяжелые дни, Лютеции Люциановне, как большинство советских людей пришлось пережить сразу после окончания ВОВ, в феврале-ноябре 1946 года, когда на это время СССР перестал быть СССР, а стал именоваться «Республика Россия». К власти в стране пришел РОВС , прибывший из Парижа в обозе вермахта. Во главе правительства встали недобитые ещё в гражданскую войну белогвардейские генералы и их последыши, которые – этого никто ни скрывает, помогли в качестве временных, тактических союзников РОА и вермахта свергнуть пархатую сталинскую клику. 
Конечно, не все белогвардейцы прибыли в обозе. К примеру, генерал Шкуро, с остатками своих ветеранов, недобитых в «гражданскую» и «первую мировую» войнах, и молодыми эпигонами казачества, штурмовал Южную столицу России Ростов-на-Дону в 41-году. Заработал рыцарский крест. В 1943 из рук самого фюрера германской нации Адольфа Гитлера получил «дубовые листья» и «бриллиантовую заколку» к нему за участие в Первой Сталинградской битве. В том же году фюрер присвоил ему звание генерал-полковника германских казачьих войск. Кончил вот только плохо генерал-полковник. Во время неудачного наступления вермахта на Урал, Шкуро вместе со своим штабом попал в плен к большевикам. Содержался в Ипатьевском каземате до 1946 года. Были глухие слухи, что новый фюрер рейсхмаршал Герман Геринг, предлагал через «красный крест» большевикам и англичанам двойной change. Томящегося в Тауэре рейсхляйтера Рудольфа Гесса сменять на отловленного десантниками Скорцени в 41-ом году главу НКВД Лавра Берия, а Лавра Берия на генерала Шкуро. Ничем это ни кончилось. Как известно Лавр Берия был повешен в результате вердикта трибунала в Нюрнберге, как военный преступник за преступления против человечества. А генерал-полковник Шкуро был повешен в Свердловске, как изменник Родины и враг народа, согласно приговору суда в Тюмени. Ровно через месяц после казни Берия. Говорят Джугашвили лично, ногой в мягком лайковом сапожке, выбил табуретку из-под ног Шкуро, переодетого перед смертью из формы германского генерала в кубанскую черкеску с газырями.  Судилище это большевики устроили над пленными офицерами РОА, объявив их предателями, не попадающими под женевскую конвенцию о военнопленных. А рейсляйтер Гесс, в апреле 41-го перелетевший на личном авионе «Мессершмидт»   на Британские острова до сей поры томиться в Тауэре. Вопреки всем писаным нормам международного права. 
Так называемой «Русской Республикой» управлял регентский совет. В него помимо прочих полузабытых деятелей дореволюционной России, типа Шульгина вошли, престарелые: атаман Краснов и генерал Деникин.  «Бывшие» вновь стали «нынешними». В стране царила голод и послевоенная разруха. Юридически было даже не отменено крепостное право, восстановленное кликой Сталина в 1929 году, под видом колхозов. Феодализм стал нормой жизни. Но первое за что взялись бывшие хозяева жизни, так это восстанавливать помещичьи латифундии, и возвращать в свою собственность национализированной большевиками недвижимости, живности и промышленных предприятий. Вместо обещанной справедливой приватизации экспроприированного большевиками личного имущества, началась самая лютая, самая безжалостная и тупая реституция. Параллельно с этим в ещё контуженные взрывами минувшей войны, головы обитателей русских равнин вдалбливалась идея возрождения призрака имперского величия.
1946 год,  стал поворотным пунктом не только в биографии директрисы Лютеции Люциановны Берг, но и всего народа в возрождённом в этом году СССР.
Как уже говорилось деятели РОВСа пришедшие к власти во вновь образованной «Русской Республике» подобно французским бурбонам, времён реставрации ничего «не поняли и ничему не научились». Они попытались зачеркнуть четверть вековое существование Советского Союза в летописи истории русского народа. А ведь в этих начертаниях, сделанных рукой проведения в расовом сертификате нации помимо значительного негатива, вызванного вкраплением в советские структуры еврейского элемента, было немало и положительного. Крах здания Российской империи в феврале 1917-го произошел ведь не в результате легкого дуновения социального ветерка разметавшего величественный чертог из карточных листов, а итог глубинного тектонического сдвига, произошедшего в самой сердцевине народного духа на протяжении двух столетий имперской истории России.  И фюрер российского пролетариата Вольдемар Ульянофф тоже ведь не с Марса прилетел. Можно восстановить наземные постройки разрушенные землетрясением, вызванным сдвигом базальтовым тектонических плит в глубинах земных недр — но разве можно сдвинуть на прежнее место эти самые плиты? А ведь именно подобная попытка была предпринята недобитой белогвардейской сволочью, обманувшей не только доверие братского народа рейха в лице Национал-социалистической рабочей   партии Германии и канцлера Германа Геринга. Но и глубинные чаяния великорусской нации, в 17-ом году сбросившей режим императора Николая II, за развязывание Первой Мировой Войны на стороне враждебного России блока стран Антанты против Второго Германского рейха. И в 1945-ом году, ценой огромных жертв, русский народ избавился от большевистко-еврейского ига. От прогнившего режима кавказского гангстера Джугашвили втянувшего СССР в братоубийственную войну с Третьим Германским рейхом. Бросившего дерзкий не менее чем наглый вызов общепризнанному гению Адольфа Гитлера, пытавшегося исключительно мирным путем, объединить в единое, процветающее целое не только великий народ Германии, но все арийские народы Европы, и великорусский в том числе.
Одним из первых мероприятий проденикинского правительства Шульгина было возведение новой столицы. Но не всегда что-либо одно новое бывает лучше двух старых. Московбург или Москва-Next была заложена на полпути между Москвой старой и Ростовом на Дону. Огромные средства отнюдь небогатого бюджета были затрачены на возведение помпезных зданий среди необжитой лесостепи. До сей поры на просторах среднерусской равнины возвышаются остовы из железобетона, украшенные причудливой лепниной в стиле ампир. Впрочем, до сей поры Московбург официально считается столицей СССР, основной достопримечательностью которой являются коровы и гуси, пасущиеся на улице, конка вместо троллейбусов, ямщики вместо таксистов, зачумленные и облезлые медведи в клетках и на цепи перед питейными заведениями и официанты в форме казачьих есаулов в этих самых заведениях. Нео-Москва долгое время славилась высокими ценами на недвижимость и ценами низкими на услуги проституток обоего пола, перманентным отсутствием горячей воды в кранах, размерами и злобой клопов в гостиничном постельном белье, водкой хорошей степени очистки, продажностью органов охраны правопорядка и фантастическим фартом уголовного элемента.
Памятливый читатель спросит наверняка, а куда же подевался Андрей Андреевич Власов и РОА, вложившие основной вклад в победу вермахта и освобождению народов СССР от оков сатанинского сталинского режима? Что касается РОА, то именно её бойцы и стали основой обновленной Советской Армии, не смотря на то, что в них были влиты части белогвардейских воинских соединений, сражавшихся в ВОВ на стороне доблестного вермахта. Надо сказать что солдаты РОА, в большей своей части бывшие красноармейцы, без особого энтузиазма восприняли факт, что вместо бывших офицеров РККА, с которыми были пройдены боевые пути от Волги до Урала и обратно, ими были поставлены командовать престарелые царские генералы и их лощёные выродки. Те самые, которых отцы и деды красноармейцев во времена Гражданской Войны гнали от Дона и Кубани до «врат Царьграда».   Армия, её рядовой и средний командный состав, глухо роптала. А её бывший командующий Андрей Власов попал в опалу. Он был обвинён регентским советом в бонапартизме и отправлен в почётную ссылку. Послом в Богемию. В Прагу. А начальник особого отдела РОА, будущий глава нынешнего КГБ СССР Юрий Андропофф  (тогда Андропов) — секретарём посольства в Будду. В Венгрию. Министр обороны правительства национального единства в правительстве Андрея Андреевича Власова генерал Каминский арестован по надуманным обвинениям в воинских преступлениях. В данном случае такт проявленный МИД рейха по невмешательству во внутренние дела братского государства не пошёл на пользу.
Белогвардейское правительство вроде бы пошло навстречу народным чаяниям и отменило крепостное право. То есть колхозы распустило. Однако земля была возвращена её бывшим владельцам и их потомкам. Основными векторами внутренней политики правительства кадетов сделались: безжалостная реституция и хищническая приватизация общенародного достояния. Ответом на ужасающие темпы безработицы стал правительственный указ о легализации проституции. Ответом на волнения в сельской местности бывших колхозников, было направление в эти районы казачьих частей и массовые порки. Ответом на забастовки пролетариата, арест членов стачечных комитетов и жестокий разгон демонстраций в их защиту. Апофеозом этой кротовой политики стал расстрел рабочей манифестации во время первомайский праздников в Старом Осколе.
Ну и, конечно же, верхом политической безответственности так называемого «правительства бывших», явился завуалированный отход от расовоклассовых принципов. В неукоснительном следовании этим принципам золотопогонная сволочь лживо заверяла правительство рейха в Берлине, при вручении лично рейхсканцлером Герингом в руки председателю регентского совета князю Львову европейского сертификата свидетельствующего о легитимности правящего режима и подтверждающего результаты общерусского волеизъявления после проведения мартовского референдума 1946 года.   В частности инородцам, даже евреям, уцелевшим после периода десионизации, проведённой санитарными подразделениями войск СС с соблюдением всех норм германского и международного права, разрешалось, не смотря на природную злокозненность их натуры, пользоваться в полном объеме гражданскими правами предоставленные великороссам богом, рейхом, фюрером и доблестью РОА.   Все это при соблюдении одного единственного условия. Принятие вышеперечисленными нехристями православия. Нет необходимости иметь буйную фантазию, что бы представить себя на какие ухищрения, подлости и предательства могут пойти сионисты, что пробраться в структуры власти. Сменить веру для видимости для любого аида, так же просто как обвесить гоя на фунт говядины и при этом ещё обсчитать на рубль пятьдесят. Как плюнуть в кружку пива собутыльнику в пивной, выждав момент, когда тот отвернётся. А после подняв бокал с подло-сахарной улыбкой на устах провозгласить  тост во здравицу оплёванного русского человека. Ведь не секрет, ведь уже давным-давно доказано химиками рейха, что даже добротное баварское пиво почти мгновенно прокисает. При попадании в него выделений слюнных желез представителей неполноценной расы. И вместе с тем неопровержимым фактом является то, что слюна субъекта арийского происхождения придаёт пиву не только пикантный вкус и крепость – но и является природным консервантом .   
Однако воистину преступлением перед будущими поколениями советским людей явилось (слава богу давно отменённое Верховным Советом СССР) признание ранее заключённых смешанных браков, грязных с позиции расовой гигиены, но более того заключение новых! Слава Иисусу не такое уж большое количество от  природы наивных русских девушек и представительниц других полноценных, но непросвещённых народов СССР, смогли этим правом воспользоваться. А евреи в массовом масштабе просто не успели, благодаря своевременному вмешательству Проведения в лице братской интернациональной помощи Великого народа Тысячелетнего Германского рейха, оказанной народам СССР. Но об этом ниже.
И уж совсем близким к кощунству явилась культурная политика во времена II Русской Республики , просуществовавшей примерно столько же сколь и Первая, но только с февраля по октябрь 1946 года. Ссылаясь на якобы исконные дворянские традиции русской интеллигенции, властью официально была разрешена «цыганщина». А там где цыганщина, там ведь и цыгане. Не смотря на тщательную дезинфекцию освобождённых от большевиков территорий СССР, сразу же после этого указа по просёлочным дорогам и даже автобанам вновь замелькали бродячие караваны цыганских таборов.  А в общественных местах, в ресторанах, филармониях, открытых эстрадах, домах свиданий вновь зазвучали дегенеративная музыка и похабный вокал, в исполнении солистов, чей даже внешний вид не мог вызвать в полноценной нордической душе ничего кроме отвращения. В наше время нет необходимости обладать утонченными знаниями в вопросах эстрадного искусства, что бы понять, так называемая «цыганская песня» есть нечто иное, как продуманная провокация западных спец.служб. Откровенная цель этой провокации подорвать дух оптимизма, который в силу своей природы присутствует в исконно-арийском великорусском характере строителей светлого будущего. Цель этих эстрадных перлов посеять в нордической душе дух упадничества, тоски, неверия в собственные силы. Так называемый цыганский любовный шансон, как это теперь достоверно доказано провоцирует в душах мужских особой высшей расы сексуальную неуверенность и ничем не обоснованное состояние тоски. А дамский сегмент электорального поля поощряет к половой распущенности и истерикам, отвлекает от зачатия, рождения и воспитания здорового потомства, заботы о семье и дезактивирует общественную деятельность. Слава Иисусу, подавляющее большинство граждан СССР обоего пола оказались высокоморально устойчивыми, и за нижеописанный период практически не было зафиксировано ни межрасовых браков, ни официальных незаконных деторождений. Впоследствии, после восстановления Советской власти на освобождённых от сталинизма территориях была проведена бархатная зачистка от чужеродных элементов. Подавляющее большинство цыган, которые уже успели расплодиться, было депортировано за границы СССР. В «заречный рай». Ю-РФ. Где эта нечисть тут же предались своим исконным занятиям.  А именно – мошенничеством, незаконной торговлей наркотиками и порнографией. Оставшиеся, при помощи товарищей из рейха были в добровольном порядке стерилизованы гуманным химическим методом и приобщены к общественно-полезному труду на стройках национал-социализма.
Но не это было самым подлым и вопиющим в белогвардейской внутренней политике первого послевоенного года. Обуянные липким флюидом ложной великорусской гордыни постцаристкие политиканы, с назойливой, почти сионисткой настойчивостью, пытались внедрить в возрождающееся сознание общества гнилую идею так называемой «единой и неделимой».  Исподволь, крадучись, осторожненько не менее, чем подленько белогвардейские политиканы пытались свернуть поступательное движение вверенной им страны с магистрального тракта исторического развития. С пути, ведущего к гражданскому миру, социальной справедливости, расовой чистоты. С пути интеграции с цивилизованными народами Европы в авангарде с братским народом рейха. Воистину старшим и заботливым братом русского народа. Именно в те переломные месяцы, как никогда актуально зазвучал лозунг, начертанный на красном знамени Национал-Коммунистической Партии Советского Союза: «Великороссы всех стран – объединяйтесь»! Как мерзкие мхи, напитавшиеся общенародным горем после Великой Войны, коростой на теле страны произросли самые пещерные экономические отношения эпохи хищнического первоначального накопления. Времён звериной капиталистической эксплуатации. Именно тогда людишки без роду, без племени, безродные космополиты по большому счёту, темными путями сколотившие свои первые состояния вдруг стали чувствовать себя хозяевами новой русской жизни. Началась тихая, ползучая дискредитация великой победы над сталинизмом и опошления братской помощи Великой Германии. Кадетская Государственная Дума, депутаты которой являли из себя ожившие карикатуры из буржуазных газет до революции 1917 года,  являла из себя шарж на орган народного представительства.  Был отменён всенародный праздник – «День Победы». 8 мая вновь стало будничным днём. Были отменены доплаты за ордена, полученные на фронтах ВОВ. Ветераны РОА восприняли данное правительственное постановление как личное оскорбление. Конечно, тридцать рублей серебром за «железный крест», или столько же за «Орден мужества» заработанные ветеранами на фронтах великой войны, являлись не такими уж и большими деньгами. Но! Главное что? Уважение главное! Внимание главное.  А так полуофициальные намёки на какой-то мифический коллаборационизм, на фоне так называемой политики общерусского примирения. Попытки тайного заигрывания как марионеточном режимом Южно-Российской Федерации, так и с людоедским сталинским правительством Сибирской Директории.
А развязанная белогвардейцами первая Малоросская Война с бендеровским правительством так называемой Украинской Народной Республики?! Что это преступление? Глупость? Заранее просчитанная провокация? Конечно же, ни у одного советского патриота не может вызвать и доли сомнения справедливость войны за восстановления прежнего братского единства между народами Малороссии и Великороссии, за освобождение наших славянских братьев за Донцом и Днепром от националистического ига псевдо арийцев, но! Но развязывание этого пограничного конфликта без тщательной подготовки, с недоукомплектованными ВС, и самое главное проигнорировав рекомендации Берлинского МИД – есть преступление. Преступление перед будущими поколениями как мало-, так и великороссов, чья гордость конечно же подверглась попранию сами фактом существования так называемой «Укра;нской Дэржавы от Дона до Дуная».   Преступлением правительства Реставрации явилось не то, что оно начало это братоубийственную войну – а то, что не смогла довести её до логического, победного конца. Эту тонкость внешней восточно-европейской политии, Лютеция Люциановна смогла постичь исключительно благодаря навыкам диалектического мышления которыми она овладела на семинарах в Высшей Партийной школе. Но это было позднее.
Вооружённый конфликт на юго-западных рубежах возрождённого СССР стал перманентным, превратился в изматывающую пограничную войну, растянувшуюся на долгие годы, затухающую, то разгорающуюся с новой силой. До наших дней практически длящуюся. Харьков, Юзовка, Донецк, Таганрог несколько раз переходили из рук в руки. Зверства гайдамаков в Краснодоне и Ровеньках потрясли весь социалистический лагерь стран социализма. Если не братское посредничество великого германского рейха, то братоубийство могло бы перейти все допустимые пределы.
Но члены Регентского совета, во главе с выжившим из ума генералом Деникиным, обуянные псевдо мессианской идеей возрождения России «единой и не делимой», перешли все допустимые нормы приличия и грани морали. А именно. Начали закулисные переговоры даже не с Южными оппортунистами – а с большевиками. И не только политические контакты – а вполне конкретное сотрудничество, по крайней мере на уровне спец.служб стало итогом этого безумия. Если не сказать больше – предательства.
Как известно первый малороссийский гетман Степан Бендера был застрелен агентом НКВД в Мюнхене, во время официального визита в рейх в момент своего rendez-vous с фюрером германской нации приемником Адольфа Гитлера Германом Герингом. Тщательно проведенное гестапо следствие выявило неопровержимые улики причастности к этому акту контрразведки, так называемой II Русской республики.
В это тяжелое время, белогвардейского шабаша, Лютеции Люциановне было прекратили выплачивать даже тот скромный пенсион, как гражданской вдове германского солдата. Когда она спросила у откормленного чиновника в городской думе, какого-то купившего себе титул графа лавочника, куда же ей теперь идти? То получила циничный ответ. «Да хоть на панель». А пожаловаться было некому. Германские войска, ещё в январе 1946 были выведены с ранее оккупированных территорий согласно параграфам Смоленского мира и договора о дружбе и сотрудничестве. А состоявшиеся общенацинальные выборы НКСС во главе с Андреем Андреевичем Власовым проиграла РОВСу, ставшему политической партией и развернувшему бешенную демагогическую компанию. Русский народ как известно прост и доверчив. После страшной войны ему хотелось мира и довольства и избиратели поддались сладким, не менее чем лживым, посулам белогвардейцев.  Пришлой Лютеции Люциановне, матери наполовину немца действительно идти на панель. Для десятков тысяч молодых женщин в послевоенной России, проституция стала единственным способом не умереть с голоду. Другой работы просто не было. Даже для мужчин. Люда и читала-то по складам. О средствах контрацепции даже не слышала. Большую часть заработанных промежностью и ртом денег сжирала бешеная гиперинфляция. Половину из оставшихся средств отбирал неумолимый сутенер татарин Керим. Половина из остатка шла на какой-никакой «марафет» и аборты. После седьмого аборта похожий на мясника фельдшер, равнодушно вытирая, покрытые сукровицей руки грязным вафельным полотенцем сообщил, что детей у неё больше никогда не будет. Да и не надо! Подумала про себя Люда. Оставшихся копеек ей с маленьким Гансом  едва хватало что бы не умереть с голоду. А за месяц до наступления решающих для страны и народа политических событий, сытый белозубый штабс-капитан из таможенной стражи наградил её сифилисом.  Слава богу, вовремя спохватилась. Иисус Ведержитель спас. Удалось раздобыть ртутной мази и приглушить заразу. И маленький Ганс тоже подхватил инфекцию. Не сифилис, понятно. Скарлатину. На курс антибиотиков не хватило бы, даже если б продать полуразрушенный дом. Благо ордер на него, заверенный германским комендантом, признавался даже белогвардейской властью. И продала бы наверно. Но в конце октября маленький Ганс умер.
А в начале ноября в Московбурге начались уличные бои. Верные идеалам национал-коммунизма части Армии России, сформированные из бывших ветеранов РОА подняли восстание против кадетского правительства и попытались взять штурмом форт «Арсенал», где располагалась штаб-квартира РОВС и Хитровские казармы.  Возможно, белогвардейцам и удалось бы подавить военный мятеж. Но германские добровольцы-интернационалисты под началом группенфюрера Скорцени, вместе истинными советскими патриотами из бывшей второй дивизии армии генерала Власова высадились на взлётной полосе  города Ростова-на-Дону. Через час на неё сел «Юнкерс» из Богемии. На борту самолета находился Андрей Андреевич Власов. Он стал во главе временного правительства России. И от имени этого правительства и всего советского народа обратился к правительству Великой Германии и лично канцлеру Герингу об оказании братской помощи. Просьба была удовлетворена. На территорию СССР введен ограниченный контингент германских войск. С его помощью восстановленной РОА удалось окончательно свергнуть белогвардейскую власть. Кадетская дума была разогнана. Её депутаты арестованы и осуждены. Генерал Краснов арестован и после судебного процесса в Ростове-на-Дону приговорен к смертной казни через повешение.  Деникину удалось сбежать на левый берег Дона. В Южно-Российкую федерацию. А оттуда в Америку, где он и умер в следующем 1947 году.  Советская власть восстановлена. СССР возрождён. День 7 ноября, день штурма форта «Арсенал», канун начала четвертной русской революции вновь стал красным днём календаря. Общенациональным праздником.  Полноценные с расовой точки граждане СССР получили согласно новой конституции самый широкий спектр прав. Право на бесплатное образование, бесплатную медицину, право на ношение оружия во время службы в рядах РОА и так далее и всё такое.
Благодаря неустанной заботе партии и советской власти Лютеция Люциановна смогла поступить на рабфак. А потом успешно сдать вступительные экзамены в педагогический техникум. Там она сначала вступила в комсогел, а потом стала кандидатом в члены НКПСС. Прослужив несколько лет педагогом в начальных классах ЦПХ, получила из райкома направление в высшую партийную школу. После завершение образования партия доверила ей высокую ответственность по воспитанию юношества. Сначала на должности завуча средней школы, а через десять лет на совместном заседании райкома НКПСС и РОНО она была утверждена в должности директора обучающего заведения. На этом высоком посту находится и до сей поры. Лютеция Люциановна проводила безучастным взглядом удаляющие задние габариты «Фольксвагена». Жизнь можно сказать удалась. Но при этом почему-то почти прошла. Все. Пора кормить собак. Доги Джон и Роберт уже начали поскуливать и пускать слюну.   
    
(продолжение скоро)