Записки выпускника или, что может президент

                Записки выпускника,  или что может президент.

                Анни Свет.



             Моя подчеркнуто размеренная походка сменилась бесшабашными подскоками, как только я зашел в безлюдную аллею. Будоражащая душу и кровь волна всемогущей собственной значимости захлестнула с головой. Да и как не потерять голову,  я окончил школу,  и впереди веселая и захватывающая жизнь. Вещи собраны, завтра вылетаю в столицу. Я поступил в престижный вуз.  Жаль,  что девушки у меня пока нет, поцелуй в аэропорту выглядел бы прикольно.  Да ладно,  отлично скроенному крепышу с копной темно рыжих волос,  что-что,  а одиночество не грозит.
      Рев мотора на взлете, вдавливающая в кресло сила, меня провинциала впечатляет. Приподнятое настроение не испортила и болтанка самолета, приближался фронт грозы. Стюардесса с выточенной фигуркой, улыбаясь, предлагает воду и бутерброды. Но вот самолет резко и сильно тряхнуло. Лицо милой девушки уже не искрится приветливой улыбкой, а медленно удаляется от меня. В ушах стучит  то маленький занудный молоточек, то ухает молот, голову разрывает. Кружась до тошноты,  я лечу по воронке и проваливаюсь в темноту.
Очнулся в совершенно незнакомом месте, нет даже обломков самолета,  не  то, что людей. Обомлел, охренел, а затем страшно захотел есть. Но прекрасные глаза стюардессы растворились вместе с бесследно исчезнувшими бутербродами, которые она накануне предлагала мне. Надо выбираться из леса решил я и побрел к краю поляны. Здесь я увидел следующее: круг радиусом метров пять был выложен камнями. Изумляло, что они располагались как чешуя у рыбы,  и из них на высоту  примерно  двух метров, било множество фонтанчиков,  искрящейся на солнце воды.
Что показалось странным,  вода не издавала шума. Ни звука не окружало меня. Не знаю,  чем руководствовался я, сам,  или какие силы принудили меня это сделать, но через пару минут я стоял в центре этого удивительного фонтана,  и множество родников омывало меня. По мере моего странного купания я стал различать тихие звуки. Мозг отказывался понять происходящее. В моей голове четко и быстро проносятся мысли. Их начинаешь  чувствовать так явственно,  кажется,  они материальны и имеют вес и ощущение. А там,  где то на галерке,  твой мозг пытается удержаться на грани и не свихнуться. 
             Я чувствую себя прежним, и как бы со стороны  вижу,   тело мое уменьшается до размеров  мизинца. Страх рождается в моей рыжей голове, но что за чушь,  её -  то я уже  вижу уменьшенной до размеров горошины, которая плавала недавно в моем гороховом супе. Словосочетание «бред сумасшедшего» прочувствовал напрямую. Мое крохотное  тельце лежало передо мной и как маленький игрушечный идол не выражало никаких эмоций. А я прежний, со своими  эмоциями, переживаниями,  стоял рядом,  но был совершенно невидимый.   Когда осмелев,  я  потрогал своё уменьшенное тело, то почувствовал холодную упругость резины. Я - маленький спал, а я - большой всё чувствовал, был прежний, но совершенно невидимый. Сквозь  меня спокойно пролетел падающий лист.
             «Вот очередной выпал» - услышал я за своей спиной.  «Не свихнулся бы как некоторые, а то за телом не придет потом» - продолжил разговор другой голос. Эта речь слышится только в моей голове, или она звучит извне, не определить.   Последующий  процесс  поднятия крышки одного из камней, а затем засасывание моего крошечного тела в капсулу каменной глыбы я воспринял  даже как – то отстраненно. На крышке камня загорелся знак, который затем погас, но навсегда отпечатался в моей памяти. Моя невидимая нога пнула небольшой булыжник, и он покатился, это хоть что- то. 
         Этот новый для меня мир, где я так странно оказался, принял меня только отчасти. Я  не стал одним из его истинных обитателей. Последующие приключения, павшие на мою рыже- невидимую голову показали, что существует множество параллельных миров и множество вариантов развития моего мира. Существуют узлы связки, где даже небольшое событие может глобально определить дальнейший путь развития целого человечества вплоть до следующего определяющего узла, где   властвует хаос дающий возможность самым невообразимым сочетаниям.  Я находился в точки   четырехмерной  реальности, где настоящее, прошлое, будущее едины.    
              Но  по порядку. Я сделал шаг.  Огромный  кабинет,  в котором  оказался, можно описать как рационализм, небывалый прогресс и практицизм. По собравшимся, и по обстановке,  определяю важность данного момента. Выступает подтянутый моложавый мужчина, речь лаконична и кратка:
 « Я  докладывал ранее детали, за полгода  нами  сформировано общественное мнение о неизбежности тотального обследования и «прививки», как единственно возможного способа избежать пандемии.  Данная информация воспринята народом  как реальность, а это даст возможность операции пройти гладко.   После всех катастроф, другого пути я не вижу.  Я за уничтожение. Наш круг не только выживет, но и будут гарантированы человеческие  комфортные условия ».
           Слово берет  очередной   выступающий. Этот начинает издалека: «Сейчас они страдают,  болеют,  а  наша международная научная корпорация   им несем другой мир эмоций и ощущений. Да, они станут просто устроены, но не смогут вообще никогда страдать. Создание биолюдей, запрограммированных на выполнение определенных функций   -  есть выход. Человек с его страстями и проблемами остается, - это наш круг.  Я за начало операции…».
             Не дослушав окончания речи,  встал председательствующий, высокий грузный человек с умными и усталыми глазами. Тяжело и презрительно посмотрев на последнего оратора, начал говорить, выделяя каждое слово: «То, что мы останемся людьми высоко сказано. Многие есть и останутся людишками:  лицемерными, трусливыми и до крайности подлыми.  На нашу научную корпорацию возложена небывалая ответственность. Мы сейчас решаем дать добро на  уничтожение десяти миллионов человечества, пропустив их через наши установки. Наши эксперты рассчитали, за месяц получим нужное количество  дешевых  биороботов с запрограммированной программой износа и действий. Да мы как чудовище, пред которым и сатана ужаснется, оставим  им одну эмоцию радости от блестяще выполненной рабочей программы. И все,  и нет любви, ненависти, страха,   боли и счастья. Нет родных и близких,  есть послушная биомасса. Скажу открыто и прямо, чтобы комфортно выжить власть имущему  меньшинству, надо уничтожить как личность большинство человечества. Но другого пути я не вижу».
После короткой паузы он продолжил: « Не  учли, что секретная  информация по разрабатываемой программе просочилась,  И  есть центр сопротивления, а ему в отличие от нас есть что терять, жизнь. Да и в нашем кругу не  все единого мнения, есть единицы против этой программы». Он замолчал, сел и положил руки на пустой стол, затем продолжил: «Нужны сведения о центре сопротивления, срок неделя. Всю информацию заложить в единый мозговой центр на обработку. Важно бросить силы на обнаружение лаборатории возглавляемой сыном  Однорукого. Все, никого не задерживаю».   
                Все присутствующие встали и, молча, покинули зал.  Ни привычных для меня папок, ноутбуков, ничего.    «Главный», так я его назвал, сидел погруженный в свои мысли минут десять, а затем целенаправленно устремил свой взгляд на одну из кнопок на панели огромного стола и сразу прозвучал  приятный женский голос: « Слушаю Вас, господин президент».
                - «Прикажите доставить ко мне заключенную Х».
                - «Выполняю».
                Он встал и подошел к стене,  огромной, как и все в этом кабинете. Легким прикосновением пальца был запущен непонятный мне процесс, результатом которого мощная стена за считанные секунды превратилась в прозрачное как роса стекло. Перед нами раскинулся потрясающий своей мощью город. Пирамиды, сферы, полусферы и спирали зданий поражали моё воображение. Президент опять дотронулся до панели на стене и на стене выделился квадрат. Изображение стало приближаться к нам настолько, что можно было различить людей.  Мои скачущие мысли перебил спокойный голос: «Заключенная Х доставлена. Разрешите ввести?»
                - «Да».
                С противоположной  стены выдвинулась кабина и в кабинет вошли двое сопровождающих и молодая симпатичная девушка.
                - «Оставьте нас двоих»: сказал президент,  не подозревая о моем присутствии.
                По их взглядам я понял, что они знали друг друга  и  были серьезными непримиримыми противниками.
                - «Решение об обработке людей в камерах Дже Ди будет принято, и остановить это не сможет  никто, даже я,  президент международной научной корпорации. Правильнее сказать: тем более президент! Спасти своего сына, даже против его воли,  я ещё могу. Не поздно.  Но  где эта чертова лаборатория? Он отец твоего будущего ребенка.  Разве  ты не хочешь  спасти ему жизнь?»
Президент стал раздражаться, подошел вплотную к девушке, лицо которой зарделось от гнева.
                -«Ты понимаешь, не найдем общего, ты мне нужна будешь только до рождения моего внука.  Твоего брата прозванного,  в народе сыном Однорукого  я всё равно найду вместе с лабораторией».
               Наступила небольшая пауза,  после которой он продолжал свой монолог.  Было ясно, он редко позволял себе рассуждение вслух. «Мир начал сходить с ума намного раньше моего президентства в этой, объединяющей все страны, научной  корпорации. Каждый шаг человека делался зависимым, управляемым, контролируемым. Богатые развращали свою похоть и желания, середнячки завидовали власть имущим и как огня боялись скатиться в пропасть к миллионам, выживающих в этом мире. И был один кто с презрительной усмешкой и одинаковым равнодушием смотрел на всех сразу, князь  тьмы. Ему дадено право «просеивать»  род людской. Да сеять то что, почти один глинозем, да изредка душа – чистейшей воды бриллиант. И разве в этом виноват я? Ответь мне».
      -«Ник-то из смертных не сможет переделать этот мир.  Да предназначение человека отойти от искушений, укротить гордыню и подойти к Богу. И тогда,  поверь, этот глинозем, как ты сказал, засверкает от бриллиантов» – услышал я уверенный ответ девушки.
       Она вдруг побледнела и положила тонкие, прекрасные руки на свой живот. Она защищала забившейся в ней дорогой комочек, защищала его право на два великих таинства Жизнь и Смерть. Защищала Жизнь от порабощения в биомассу.
         Мгновенно оценив ситуацию, господин президент устремил взгляд на уже знакомую кнопку на панели стола, и, не дожидаясь подтверждения, что его слышат, отдал команду. «Врача срочно».  Команде медиков увозившей девушку в капсуле было сказано: « Ребенок этой девушки для меня крайне важен».  Волна сострадания захлестнула меня. Девушка мне очень, очень симпатична. Корни этой симпатии мне дано понять через время. А сейчас запасы моей энергии начинают истощаться, и я, так некстати,  начинаю терять остроту слуха, снижение зрения. Перед глазами все расплывается, и я лечу в вихревом потоке к источнику энергии,  «фонтану»  где изначально  начались мои превращения.
          Впервые за всё время моего пребывания здесь, на каменных чешуйках загораются цифры, четко всплывает комбинация из цифр, которая высветилась при засасывании моего уменьшенного  тела. Я понимаю,  стоит мне как на клавишах набрать эту комбинацию, запуститься обратный процесс и я вернусь в свой мир и в своё время. Как об этом мечталось ранее! Но не сейчас, когда трепет от предчувствия значимого, просто огромной важности события, ждёт тебя. Страх подавляется всёпоглощающим желанием узнать дальнейшее. Просыпается ощущение,  что эти события напрямую касаются именно меня. Но когда цифры стали тускнеть,  а затем совсем исчезли, я сожалел,  что возможность вернуться домой пропала. Появится ли она ещё и когда?
           Сами собой забили знакомые фонтаны энергии, подпитывающие меня живительной силой. Вместе с бодростью возвращается полнота жизни. Я стремлюсь навстречу событиям и готов к действиям. В голове четко вырисовывается картина кабинета президента, куда меня тянет жажда приключений. Сработало, я на месте. Теперь понятно как я могу перемещаться в этих мирах параллельности. Силой мысленного воображения. 
           Кабинет пуст, меня беспокоит судьба моей новой знакомой девушки. Я четко представляю её лицо, мысленно вырисовываю каждую черточку, улавливаю выражение лица. И вот оно, я в комнате рядом с ней. Минута трогательная и волнительная даже для моей мужской души. Девушка измученная и до крайности усталая, но с глазами полными любви кормила кроху с красным личиком. Мне так захотелось стать перед ней на колено и поцеловать этот лоб с прилипшей прядью волос.
              « Сообщите президенту, что малыш крепкий и здоровый. Родила сама» - передал доктор.   
Здесь почти идиллия материнства, если бы не знать её истории и не представлять что может её ожидать.
             Вся острота моего восприятия перескакивает на эту неуловимую лабораторию, которая стала «камнем преткновения» для самого президента международной научной корпорации.  Но, ни одна из моих попыток перенестись в эту запретную зону не удалась. И только после множества безуспешных попыток я нахожу нужное направление. Кто такой  сын Однорукого  я не знаю, визуализировать его не могу, а если предположить что сын господина президента схож со своим отцом, то я могу попытаться приблизится к нему.  «Ап»- безмолвно вскричал я, когда плавающий туман перед глазами растворился, и я оказался нос к носу с сыном господина президента. Сходство было на лицо.
            Начинаю осматривать помещение, в котором оказался. Интересно.  У меня ощущение, что стены из очень уплотненного слоя земли и пропитаны каким – то составом.  Они идеально гладки и однородны с окружающей их структурой земли и не будут улавливаться поисковой аппаратурой. Просто и гениально слиться воедино с природой, органично стать частью целого. Эти рассуждения захватили моё внимание, и я пропустил,  как в комнату вошел другой мужчина примерно  тридцати  лет.  Одежда двоих  была одинакова, предполагаю, служила одной цели, не давала их  обнаружить.      
               Они начали  обсуждать  важный вопрос, и хотя я ничего не понял в научной терминологии, в этих светящихся голографических  разворачивающихся моделях, я уловил главное. Их теория о ограниченном воссоздании четырехмерного мира и наложении на наш трёхмерный мир приведет к изменению времени,  слиянию в одно было, есть, будет. Временной хаос разорвёт камеры Джи Ди. Уничтожит десятилетний труд науки направленный на уничтожение Жизни как таковой. Вопрос в другом нет времени на испытания.  Надо рисковать, значительно увеличив мощность установки  соответственно увеличить радиус наложения, разрушить камеры Джи Ди полностью. Как здорово что мой ум восемнадцати летнего парня не засорен научными  догмами, он свободно  вместил в себя суть того о чём здесь говорилось.
        Загорается табло и передает,  что в зале лаборатории все собрались. Я тороплюсь по подземным переходам вместе с ними. Этот второй кажется мне очень знакомым, как будто я его уже видел, но этого не может быть, я нахожусь в 2052 году. Резкий световой сигнал прерывает мои рассуждения и вызывает беспокойство моих спутников. Приборы перед лабораторией обнаружили дополнительное излучение и заблокировали вход. Я прекрасно понимаю, что эта зловеще мигающая лампочка беспокоится по мою душу.  Только нехватка времени и работа на максимуме толкнула их пойти на режим  ручного управление и отключить автоматику.
            Я  уже отчаялся попасть,  в святая -  святых,   лабораторию. После десяти минутного спуска вниз по шахте,  понимаю,  что мы находимся глубоко в толще матушки Земли.  Становиться понятно, зачем мои спутники, перед спуском,  надели костюмы с дыхательными аппаратами. Далеко не курортные условия здесь для человеческого тела, а вот душе человека вполне  комфортно.
                Лаборатория  представляла из себя зал,  где было семь кругов пирамид, а в центре огромный купол в форме полусферы. Что было внутри этих сооружений,  разглядеть было невозможно. Человек шесть ждали моих спутников, не густо решил я.
После проведения контрольно – подготовительных работ вся группа ученых поднимается в уже знакомую мне комнату.
Понимаю, что система к пуску готова, запускаться будет дистанционно, из этой комнаты. Задержка запуска    из – за  ошеломившей их  информации.  Дочь  Однорукого, после родов, помещена в зал, где располагается центр управления камер   Джи Ди. Она, оказавшись в эпицентре разрушающего воздействия, неминуемо погибнет.  И как отчаявшийся человек решается на безумный поступок, так и сын президента решается на встречу со своим  власть держащим  отцом. На всё дается два часа.
  Если возможно представить боль, страдание, ненависть, любовь на самом пике  восприятия,  да еще затянутые в один узел, всё было в этой встрече двух таких близких и таких далёких людей. Ребёнок в безопасности,  девушку ему позволят увидеть. 
В полном молчании отец и сын проходят огромный зал, где установлены камеры, отдаленно напоминающие томографические аппараты наших дней, а затем после сканирующей проверки попадаем в бункер управления. Так нелепо смотрится фигурка  хрупкой девушки в огромном кресле, к которому она зафиксирована ремнями.  Растерянность и боль промелькнула в глазах президента при виде этой картины.
 В бункер вошли трое, они присутствовали на том памятном совещании, и стали помогать разблокировать фиксирующие ремни. Последующее событие меня потрясло не предсказуемостью.  Все трое: президент, его сын, и девушка оседают на пол. Один из присутствующих обращается к президенту: «Господин президент, правительством создан комитет по безопасности, извините, но с учетом позиции вашего сына,  Вам не доложено о его полномочиях. Через два, три часа вы все  сможете двигаться, и вам вернется возможность говорить без каких либо последствий.  Через пол часа заработают камеры Джи Ди  на полную мощность. А сейчас будет включен режим защиты бункера, это не только полная неожиданность для команды сына Однорукого, но и их  полный  провал.
Вошедшая охрана и команда медиков вывезла в уже знакомых мне капсулах обездвиженных людей. Когда мощная дверь за всеми закрылась, и я остался один, какие-то секунды  пребывал в ступоре. Даже энергия может цепенеть.
Вижу панель, где загорается красная кнопка с надписью «Защита», и понимаю, что если её не отключить то атака из лаборатории, которая начнется с минуты на минуту, может не пробить защитное поле. Чудовищный эксперимент по уничтожению Человечества начнется. По Вселенной прокатится крик знаменующий начало Конца! Вся мощь, которой наделила меня энергия жизни, сливается в едином порыве « Нет»!!!  Я обязан отключить «Защиту». Давлю на кнопку  с такой силой, что рука начинает вибрировать готовая в любое мгновение взорваться от переизбытка мощности. Но вот кнопка проваливается, сигнальный  свет  гаснет.  «Защита»  отключена!!!  Сделал, осознаю я,  и понимаю, что меня закручивает воронка навстречу абсолютной темноте.
 Последнее что ощутил  это удар в ладонь правой руки. Он прошел вскользь, но сила его была огромна. «Они сделали»: проносится у меня в голове, и я понимаю, что камеры Джи Ди уничтожены. Все последующие события возвращения  всплывали в моей  памяти отдельными затуманенными отрывками.
                И вот   я стою на своей улице, а навстречу шагает мой закадычный друг. Увидев меня, он срывается  мне навстречу. Обнимает меня, хлопает по плечу. Орет мне прямо в ухо:  где я шлялся целый месяц, что я идиот, но он рад моему возвращению и готов пожать мне руку. Рывком я пытаюсь ответить на его приветствие, но моя правая рука просто не поднимается  и висит как плеть.  «О, да ты у нас дружище Однорукий» - слышу я изумленный возглас друга. Возглас,  который пригвоздил меня к месту. «Пошли, Однорукий » - восклицание моего друга вывело меня из оцепенения.
               В жизнь шагнул молодой, закаленный мужчина восемнадцати лет. Луч осеннего солнца пробился сквозь листву дерева, пробежал по его темно-рыжей  шевелюре, высветив седые волоски на висках, и солнечным зайчиком  метнулся  вдаль. Так угодно было Провидению, что главное предназначение своего рождения он выполнил в начале жизненного  пути.