Цикенбаум о бесполезности революций и о бессмертии

Да уж! - именно так Цикенбаум прокомментировал наше с ним питие водки на холме у Оки… Действительно широта окружающенго пространства радовала глаз, и возвышала душу, но меня почему-то грызли кошки насчет вчерашнего разгона оппозиции…
- Арнольд Давыдыч, а вы не слышали ничего о вчерашнем разгоне оппозиции?!
- И слышать ничего не хочу! – поморщился профессор Цикенбаум…
- Но как же так, Арнольд Давыдыч, это все же нарушение прав и свобод! Что же народ как при царе не может даже возмутиться своим бесправием?!
- Я тебя умоляю! – прижал руки к сердцу Цикенбаум, - здесь так хорошо и птички поют, а ты о каких-то свободах вспомнил!
- Но это же унижение народа правительством! – разгорячился я…
- Все мы несовершенны как амебы, - задумался Цикенбаум, все живем одним единым сообществом и при этом каждый замкнут только на себе! Нелепые связи, превращения, случайности, одним словом хаос взбаламученных съеданием сердец!
- Так вы, значит, в сторонке! – покачал я головой…
- А скажи мне, что ты вообще можешь?! Вот ты, а никто другой?!
- Ничего не могу! – прошептал я удивленно…
- Вот о том и речь, что мы с тобой ничего не можем сделать, чтобы всем было хорошо, ибо, когда одним хорошо, тогда другим плохо!
- Да уж! – вздохнул я и выпил с ним еще водки, закусывая лимоном с шоколадкой…
- Наша жизнь уже продумана кем-то до мелочей, - похлопал меня по плечу Цикенбаум, - а наше убожество и несовершенство написано у нас на лицах… И при царе, заметь, были те же губернаторы, те же городские головы, и так же жили себе и не тужили, воровали все и как можно лучше устраивали свои гнездышки, домики…
- А сейчас и эти полуфеодальные названия вернулись, как в насмешку! – заметил я…
- Вот, видишь, природа не терпит пустоты! Обязательно напомнит нам, что мы никуда ни к какому прогрессу не движемся, а просто разлагаемся себе на составные части марксизма-ленинизма, как и любого другого морального ананизма!
- Да сейчас об этом уже никто и не вспоминает! – усмехнулся я…
- Мир ничтожен, а революции бесполезны! – вздохнул Цикенбаум, - ничтожество человека опять даст о себе знать, и как говорил Платон, любая демократия заканчивается тиранией!
- Мы вон, Арнольд Давыдыч, Белоруссию показываем по ТВ
как отсталое тираническое государство, а сами-то! Тоже разгоняем и сажаем демонстрантов! – махнул я рукой, чуть не расплескав очередную порцию водки в стаканчике…
- Я же и говорю о всеобщем несовершенстве! – улыбнулся Цикенбаум…
- А как же Запад?! – спросил я…
- И на Западе такая же цивилизованная анархия, как впрочем, и сформировавшаяся иерархия! – обрадовался чему-то Цикенбаум…
- А чему вы радуетесь тогда! – удивился я…
- Я радуюсь, что человечество не до конца засрало мои мозги! – вытянул в разные стороны руки Цикенбаум, - ты только погляди, какая ширь, а то, что тучки в небе, это даже хорошо!
- Главное, чтоб жары и пожаров не было! – заметил я…
- Главное, чтоб люди меньше делились на своих и врагов, хотя это совершенно невозможно, - вздохнул Цикенбаум, выпивая водку, - ибо мы в ловушке у собственного разума, но кто создал этот разум и ловушку в нем?!
- Опять вы загадками говорите! – обиделся я…
- Ну и что! – улыбнулся грустно Цикенебаум, - главное, что мы сейчас с тобой еще раз открыли одну и ту же истину о несовершенстве человеческого создания!
- Вы, Арнольд Давыдыч, ненавидите все человечество?! – с подозрением поглядел я на него…
- Нет, я ненавижу только себя как часть всеобщего несовершенства на земле!
- Давайте лучше о революциях поговорим! – предложил я…
- И дались тебе эти революции! Бог глядит на нас из космоса, а мы колышимся, не в силах побороть его глаза!
- Так вы верите в Бога?!
- И да, и нет! – вздохнул Цикенбаум, перетирая в руках травинку, - вот она ни в чем не виновата, а я ее запросто убил! Такая же жестокая бессмысленность и в революциях! Люди просто не в силах вынести несовершенство окружающего их мира и чаще по молодости устраивают себе революции, но заметь, что никто никогда не выигрывал ни в войнах, ни в революциях! Любая победа это миф, который воздвигают люди на собственных костях и мучениях!
- А что нам тогда делать?! – прошептал я, уже окончательно захмелев и видя перед собой расплывающийся профиль Цикенбаума…
- А ничего не надо делать! – вздохнул Цикенбаум и тут же улыбнулся, - надо жить, дев любить, водку пить и родить таких же маленьких несовершенных человечиков, ибо там, - показал он указательным пальцем на небесах, - уже все предопределено!
- И что же мы бессмертны?! – спросил я с любопытством…
- Конечно, все мы бессмертны, - выпил водку Цикенбаум и мечтательно поглядел вдаль, - ведь любое несовершенство расплачивается за бессмертие своей красотой…
Неожиданно он расплакался, и я тоже… Мы сидели на холме и плакали, жалея себя и все несчастное человечество, которое веками не могло с самим собою разобраться, ибо смысл был скрыт навеки от него, и эта невидимая глазу стена возлежала всегда между Богом и человеком, между Творцом и его творением… Аминь!...



Фотоинсталляция "Над Окой"