ЖИВИ!!!

Стоял июнь.  Жаркий. Знойный. Лес отливал всеми оттенками зелёного. Ещё было у него одно достоинство – прохлада. И из-за этого достоинства вся молодёжь летом стремилась изыскать повод и улизнуть туда из дома.

Солнце уже достаточно прогрело землю и воду в реке. Каменка – так она называется – речка горная, быстрая, стремительная и достаточно широкая. В начале июля, когда заканчивается весеннее таянье снегов, Каменка более спокойная и в ней вполне можно купаться. самые отчаянные, в основном мальчишки, даже забираются повыше и ныряют. Ведь  здесь, у Разбитого Сердца, наша Каменка ещё и глубокая – никто ещё не выныривал с камешком со дна.

Разбитое сердце – это отвесная скала на той стороне. Она возвышается над водой метров на двадцать. А по форме и вправду напоминает сердце, только перевёрнутое. Называется она так потому, что любят с неё всякие там влюблённые и обиженные судьбой прыгать. Да ладно б просто так прыгали, а они всё утопиться норовят… Не правильно это, не по-божески.

А с нашей стороны берег, как это ни странно, песчаный.  Старики говорят, что давным-давно солнце, поднимаясь из-за горизонта, зацепилось за Разбитое сердце. Но зацепилось не сильно, а так, поцарапалось слегка. И упали на землю кусочки светила.  Поэтому песочек здесь мелкий, цвета золота, особенно, когда солнце в зените и на него попадают прямые лучи. Очень приятно бывает закопаться вот так в песок, чтобы одна голова торчала и нежиться, ощущая тепло, которое так щедро дарит солнечная пыль. В такие моменты мне кажется, что в легенде есть доля истины.

Я остановился на границе леса и песка. Вдохнул полной грудью воздуха, пахнущего одновременно и лесом, и рекой. Эх, хорошо… Босая нога пересекла границу леса и ступила на песок.

Ой! Горячо-то как!

Наученный первым шагом, я стал умнее – не наступал сверху, а закапывал ноги поглубже, где солнечная пыль не такая горячая. Очень скоро я пересёк ещё одну границу, на этот раз между песком и речкой.

Ух! Приятно!

Я снова вышел на берег, снял пояс с охотничьим ножом – мало ли, зверь какой встретится в лесу. Или человек лихой, что любого зверя хуже. Нож у меня хороший, отец за него в прошлом году отдал кузнецу десять горшков самого лучшего мёда. Говорил я, что отец мой бортник? Нет? Ну так говорю: и отец мой бортник, и дед бортничал, да и сам я с малолетства при пчёлах. Потому мне и повод не надо выдумывать, чтобы в лес лишний раз сходить. Следом за поясом на землю легла рубашка. Мамина работа, светло-зелёная, весенней корнецветкой крашеная ткань, а по вороту и подолу знаки охранные вышиты. И, наконец, штаны. Самые обычные штаны, особенного про них рассказать нечего.

Раздевшись, я решил поплавать немного. Зашёл в воду по пояс и нырнул вперёд. Проплыл под водой насколько воздуха хватило и вынырнул. Ничего себе! Почти до самого Сердца доплыл. За ноги меня стали кусать мальки. Я улыбнулся, шуганул глупую рыбью мелочь и поплыл прочь.

Вскоре я  вышел на берег – не июль-месяц, вода ещё достаточно холодная. Не став сразу одеваться, я решил немного обсохнуть на ветру.

- Спасибо тебе, Каменка, за доброту и прохладу, - шепнул я и, надев штаны, уселся на песочек.

Я пересыпал солнечную пыль в ладонях и задумчиво смотрел на Разбитое Сердце. Пыль просачивалась сквозь пальцы и когда она заканчивалась, я набирал новую горсть и всё повторялось. Я совсем задумался и, наверное, именно поэтому сообразил, что произошло только когда маленькая фигурка, которая непонятно когда появилась на вершине Разбитого Сердца, прыгнула. Хотя, нет, я осознал это уже когда она полетела.

"ПРЫГНУЛА!!!" – Вспышкой промелькнула мысль. Почему-то я был уверен, что это именно она, а не он.

Не думая – думать тут некогда! – я прыгнул в реку, надеясь успеть. Мощные гребки рассекали воду, я плыл, борясь с течением, которое сносило меня всё дальше от цели. Но вот я доплыл до заводи, которую образовала скала поменьше Сердца, выступающая прямо в воду, с неё мальчишки нырять любят. Мне показалось, что прошел час или даже два, но на самом деле это были секунд двадцать.

Повертел головой из стороны в сторону – не всплыла ли? Нет, не всплыла. Вдохнул полной грудью и нырнул. Благо, вода в Каменке уже достаточно прозрачная – прыгни она месяцем раньше, нипочём не увидел бы. А так я потянулся к ней изо всех сил в надежде достать.

Я не ошибся, это действительно была она. Девушка лет шестнадцати-семнадцати на вид. Длинные чёрные волосы, будь вокруг ветер, сказал бы, что развевались, а так… расплывались вокруг неё. На лице застыло выражение печали.

Грудь сдавило, но я только сильнее стал грести ногами.

В голове пульсировала одна-единственная мысль: "ЖИВИ!!!"

И вот в какое-то мгновение мои пальцы коснулись её руки. Мёртвой хваткой я вцепился в тонкое запястье и что было сил погрёб к свету, наверх. В глазах уже появились пятна, как если долго смотреть на солнце, а потом резко закрыть глаза, а лёгкие горели.

"ЖИВИ!!!"

Нестерпимо хотелось сделать вдох. Но я терпел. И вдруг рука, словно нож проткнула воду и вырвалась на поверхность.

"ЖИВИ!!!"

Ещё один гребок – и я уже на поверхности, а следом за мной и девушка. Придерживая её одной рукой, я поплыл к берегу.

"ЖИВИ!!!"

Гребок. Ещё гребок.  Наконец рука вместе с водой захватила песочек, и я вытащил её на землю.

"ЖИВИ!!!"

Перегнув её через колено, я постучал по спине. Изо рта полилась вода.

"ЖИВИ!!!"

Когда вода перестала вытекать, я перевернул девушку на спину. Я сделал так, как учил дед: закрыл ей нос и через рот стал вдувать воздух. Ещё никогда я не целовал девушек, поэтому всё это было очень волнительно.

"ЖИВИ!!!"

Затем я стал ритмично давить на рёбра слева, показывая сердцу, как нужно биться. И – о, чудо! – оно послушалось! Девушка закашлялась и открыла глаза.

А я смотрел на неё и думал: "Почему я не встретил тебя раньше?! И какое счастье, что я тебя встретил сейчас, не слишком поздно…"



Михаил Гридин aka IceDragon                ст. Кущёвская
                17 июня 2011 года