Книга жизни ч. 44 опять отступление

Окончилось длинное отступление, и я возвращаюсь в 1957 год.

Знакомство с технологией выполнения сварочных работ на таком крупном оборудовании это тоже золотой опыт.

Обучение сварщиков, а у нас на заводе требовались сварщики-паспортисты умеющие варить в любом положении (пол, потолок, вертикальный или горизонтальный швы) и трубы высокого давления до 500 атм., выполнялось заместителем главного механика Рытовым Михаилом Исааковичем. Он, с согласия Таранухи, начал привлекать меня к проведению занятий. Но я на этих занятиях получал больше сам, чем давал.

Работа со специалистами, а в группах были не новички, а сварщики-паспортисты, которым ежегодно необходимо подтверждать свою квалификацию, это здорово. Помимо теории они должны были варить специальные образцы в различных положениях. Мне было поручено контролировать выполнение этой работы, маркировать образцы и передавать их в заводскую лабораторию на испытание. Однажды я решил испытать себя и подготовил свои образцы. Они прошли испытания, и лаборатория дала положительное заключение. Но Рытов выдавать мне удостоверение сварщика-паспортиста отказался, т.к. сварщик должен работать ежедневно, а не от случая к случаю. И он был совершенно прав.

Так же как музыкант, должен ежедневно играть на своем инструменте, так и специалист любой профессии должен выполнять свою работу регулярно. Иначе теряется квалификация.
 
Опять отступление, как на машине времени:

Опыт работы со сварщиками мне пригодился на ВАЗе, когда лопнула станина горизонтально-ковочной машины (ГКМ) 6" фирмы "Kayser-International".

Когда обнаружилась трещина в станине под коренной втулкой трехопорного коленчатого вала, я быстро составил график-технологию выполнения восстановительных сварочных работ, и показал его зам. директора металлургического производства по кузнечному комплексу Шнейбергу Владимиру Михайловичу.

Он посмотрел мою технологию и сказал, что он должен отдать её на заключение специалистам-сварщикам. Я не возражал и был уверен в положительном заключении, т.к. другого варианта не видел. Я рассчитывал, что заключение будет получено очень быстро и в соответствии с графиком начал готовиться к ремонту. Подвез к ГКМ мощный сварочный аппарат постоянного тока и договорился, на всякий случай о втором резервном. Подготовил отбойные молотки для промежуточной проковки сварочного шва и достаточное количество затупленных зубил к ним. Договорился в КВЦ и даже завез в цех расточной станок для последующей обработки поверхности под опорную втулку коленчатого вала. Сделал чертеж и заказал борштангу для этого станка, чтобы закрепить инструмент для обработки поверхности.

Вся подготовка шла, а заключения не было.

Наконец Шнейберг пригласил меня и ознакомил с двумя заключениями. Одно было подписано главным сварщиком завода Волгоцеммаш, а второе со ссылкой на первое специалистами КВЦ. Заключения категорически отрицали возможность восстановления станины методом сварки. Шнейберг сказал, что если бы он не имел на руках этих заключений, то он мог бы рискнуть и разрешить мне выполнять работу по моей технологии, но теперь у него нет выхода и он вынужден приглашать фирму "Kayser" для принятия решения.

Мы потеряли на этом больше двух недель. Но производство не страдало, т.к. в цехе было две таких ГКМ, а на программу достаточно 0,7 машины.

Специалисты с фирмы приехали на третий день после нашей встречи со Шнейбергом. Собрались у меня в кабинете. Шнейберг сел за мой стол, представил всех присутствующих и предложил представителям фирмы сказать, как они собираются выполнять ремонт.

От фирмы приехал руководитель группы инженер, сварщик и слесарь. Инженер начал излагать технологию ремонта, которая отличалась от моей только тем, что они собирались удалять металл вокруг трещины не газорезкой, как предлагал я, а графитовыми электродами. И тут же показал, по моей просьбе, графитовые электроды, которые они привезли с собой. На мой вопрос, а можно ли выжигать газорезкой, он ответил, что можно, но его человек не умеет обращаться с газовой горелкой, а везти с собой еще и газорезчика дорого.

Когда речь зашла о проковке сварочного шва, он достал из своей сумки ручное пневматическое зубило и сказал, что он все предусмотрел и привез инструмент с собой. Я взял один из стоящих в углу кабинета отбойных молотков и показал ему. На что он с восторгом закричал: "Good, good", и сделал движение, как будто он хотел выбросить свое ручное зубило.

Выслушав, Шнейберг развел руками и говорит: "Мне нечего сказать приступайте к работе".

Когда работал немец сварщик, я предложил всем сварщикам своего участка наблюдать за его работой и перенимать все интересное, что они увидят.


Продолжение следует:http://www.proza.ru/2011/06/20/774