Короткие истории о разном

     Д е м о к р а т и ч е с к а я    и с т о р и я
     Были времена, когда старые и очень старые авторитеты валялись в пыли, а освободившиеся пьедесталы пытались занять желающие. Чтобы переплюнуть конкурентов, обещали, ниспровергали, поливали, злословили, язвили, обличали, обвиняли, грозили, льстили и снова обещали.
     ... Гвоздь был молод, строен, принципиален, в суждениях резок, говорил - как гвозди забивал. Говорил, говорил, говорил...
     - Во гвоздь, во чешет, - восторгнулся как-то молоток и вдарил железным кулаком прямо по шляпе Гвоздя.
     - Хорошая работа, - сказал Рубанок, пройдясь по месту, где только что стоял Гвоздь.
     - Да ить, эта.., - попытался что-то выразить Молоток.
     - Молодец! Так их,- подвел итоги Топор.
     - Пошли по кружечке?
     И они пошли, а шляпа Гвоздя весело блестела на солнце.

     Д у р а ц к а я   и с т о р и я
     Жил-был Дурак. Вышел он как-то утром из дома и пошел туда, где как-будто работал, а навстречу ему другой Дурак.
     - Как жизнь? - поинтересовался первый .
     - Да вот, - начал честно отвечать второй, - дураки одолевают, особенно по ночам.
     - А дихлофосом не пробовали?
     - Не помогает.
     - А-а-а-..., - снова начал первый.
     - Ну-у, что вы! Бесполезно, - перебил второй.
     В это по улице бежал третий Дурак с каким-то бидоном за спиной. Он поравнялся с двумя первыми, криво улыбнулся и направил на них раструб, прикрепленный к бидону. Раструб изверг липкую пену, облепившую собеседников с ног до головы, а бегун резво завернул за ближайший угол.
     - Вот дурак-то! - воскликнули дуэтом два первых и стали счищать с себя вонючую гадость.
     Третий Дурак осторожненько выглянул из-за угла:
     - Нет, не берет, - посетовал он и выбросил бидон, на котором самодельными буквами было написано: "Дуромор"

     И с т о р и я   о  с м ы с л е  ж и з н и
     В уютной квартирке жил пистолет. Он был философом по призванию, но считал, что никем не понят и потому одинок.
     Время от времени какая-то неведомая сила выхватывала его из привычной среды и заставляла смотреть на чуждый мир.
     - Тьфу,- сердился пистолет, - какая гадость!
Иногда добавлял досадливо:
     -Тьфу, ты!- и возвращался в свою квартирку, чтобы продолжить размышления о смысле жизни.

     К р и м и н а л ь н а я    и с т о р и я
     Жила-была жизнерадостная птичка, регулярно певшая гимны восходящему солнцу, оды солнцу в зените и прощальные песни на его закате. В перерывах она клевала что-нибудь тут и там и была вполне довольна жизнью.
     Как-то под деревом, на котором птичка выводила вечерние рулады, остановился длинный лимузин. Из лимузина вылез абсолютно лысый Большой человек, а следом выпорхнула юная    
Женщина Большого человека в шляпе от Диора.
     Птичке не было дела до того, что мешанина машин и проституток, гангстеров и банкиров, зевак и телохранителей образовалась в честь презентации пиццерии, отобранной Большим человеком у маленького. Птичка как раз заканчивала сложный пассаж и от напряжения капнула. Прямо на лысину Большого человека. Большой человек вынул из нагрудного кармана смокинга белоснежный платок, стер каплю и приказал:
     - Убрать!
     Телохранитель выхватил "Вальтер", "Вальтер" выстрелил, пуля ударилась в ветку, рикошетом попала в фару лимузина, фара брызнула, юная Женщина завизжала, Большой человек наступил на ногу Главному мафиози, мафиози взмахнул рукой, из кустов выскочили молодчики в масках, повар уронил праздничную пиццу, любовница повара сшибла бедром ведерко с шампанским , пробка, оглушительно хлопнув, вылетела из бутылки , молодчики попадали на газон, нацелив куда попало две дюжины "Узи".
     А птичка, теперь уже от страха, снова капнула. Прямо на шляпу от Диора...

     И с т о р и я    п р о    л ю б о в ь
     - Ты любишь меня? - спросила Она в первый раз.
     - Больше жизни, - ответил Он, полыхая страстью.
     - Ты любишь меня? - спросила Она в десятый раз.
     - Да, - ответил Он с оттенком грусти.
     - Ты любишь меня? - спросила Она в сотый раз.
     - М-м-м-угу, - ответил Он, шурша газетой.
     Когда Она в тысячный раз спросила, любит ли Он, Он не ответил, потому что задремал перед телевизором.
     И в десятитысячный раз:
     - Ты любишь меня?
     - Н-е-е-е-т! - заорал Он, выскочил из кресла, заглянул в пустой холодильник и нервно потер рукой небритый подбородок.

     И с т о р и я   п р о   п е ч а л ь н о г о   е в р е я
     Встретились как-то два бывших сослуживца, Оптимист и Еврей.
     - Как жизнь? - спросил Оптимист.
     - Плохо, - вздохнул Еврей.
     - Что ж так?
     - Понимаешь, раньше жидовской мордой называли, но регулярно платили премию. Потом лишили трудовых сбережений и стали называть "господином".
     И пошел своей дорогой, даже, кажется, слегка приволакивая ногу.
     Через некоторое время они снова встретились.
     - Привет, жидовская морда! - радостно воскликнул Оптимист, решив хотя бы морально поддержать бывшего сослуживца.
     - Отстал ты от жизни, приятель, - семитские глаза подернулись мудрой печалью, - наше законное место в этой стране как-то незаметно заняли лица кавказской национальности.

     У т о п и ч е с к а я   и с т о р и я   и з   с в е т л о г о   в ч е р а   
     Из города Солнца в сторону Солнцхоза выехала группа из Доктора наук, трех Кандидатов и Аспиранта. Изнуренные наукой, они решили подышать свежим воздухом и чего-нибудь поесть.
     Там, куда они приехали, не было телевизора, воды, простыней, света и трезвенников. Была баня, но за горизонтом.
     Ученые перепачкались в первый же день, хотели вымыться в ручье, но тот замерз.
Волю надышавшись, они украли в солнцхозовком курятнике четыре десятка яиц, чтобы наконец-то хоть что-нибудь съесть. Но тут выяснилось, что нет соли. Доктор наук вызвался одолжиться у Фельдшерицы, живущей через непроходимую дорогу.
     - Что Вы, док! Отдыхайте, - намекая на возраст вскочил Аспирант. И исчез. Яичница шкворчала, ходока все не было и ее съели без соли и без остатка.
     Когда вылизывали сковороду, в дверь тяжело ударило, створки распахнулись и внутрь впал аспирант, с зажатым в кулаке кулечком. Срочно вызванная Фельдшерица, как-то странно улыбаясь, объявила, что кожа Аспиранта перестала дышать и если его не вымыть, он умрет.   
     Ученые, уверенные до этого, что с их коллегой случился голодный обморок, выдохнули, наняли за две бутылки валюты трактор, отвезли Аспиранта в баню, в полутьме сначала разделись сами, убедились, что стали похожи на аборигенов дружественных стран, потом раздели пострадавшего и замерли. Тело Аспиранта было грязным, как и у остальных, но его мужская суть сияла такой первозданной чистотой, что окружающий полумрак поредел.
     - Мы ошиблись в диагнозе, - на правах старшего мрачно констатировал Доктор наук.
     И они принялись яростно тереть замычавшего товарища. Особенно старался Доктор, кляня в душе свою интеллигентность, благодаря которой он позволил Аспиранту перехватить инициативу...

     М у з ы к а л ь н а я   и с т о р и я
     Жила-была Пианистка, которая однажды сразу после концерта вышла замуж. Он был Поэтом и по окончании брачной ночи потребовал, чтобы супруга сочинила музыку к его гениальным стихам. Но Пианистка отказалась, объяснив, что с ее точки зрения стихи совсем не гениальны. Поэт понял, что ошибся и ушел жить к Композитору.
     Вскоре она вышла за тихого Психиатра. Через месяц он догадался, что любимая работа важнее любимой жены и навсегда поселился среди пациентов, чтобы изучить проблему изнутри.
     В следующий раз она вышла за безработного Архитектора. Осознав через некоторое время, что ее скромных заработков не хватает на двоих, она уговорила одного большого чиновника - давнего поклонника своего таланта - помочь Архитектору воплотить в жизнь хотя бы одну из его фантазий.
     ... Его убило балкой, которая оказалась неспособной выдержать воздушность сооружаемого замка.
     Наконец, она вышла за Сантехника, объявила шокированным близким, что от рождения все равны, и занялась воспитанием нового супруга.
     Как-то вечером, получив вместо ужина очередную порцию этюдов Шопена, Сантехник схватил молоток и принялся колотить по драгоценному роялю. Выбившись из сил, он выбросил ударный инструмент прямо через оконное стекло и тот умудрился упасть на крышу проезжающей мимо полицейской машины. Сантехника скрутили и увезли в КПЗ.
     Порыдав над изуродованным роялем, Пианистка взяла себя в руки, шепча, что это всего-навсего вещь, и понеслась вызволять супруга под залог. Но Сантехник отказался от свободы, заявив, что согласен на пожизненное заключение.

     К и р п и ч н а я   и с т о р и я
     На крыше недавно построенного дома лежал забытый кирпич и сетовал на судьбу: все его собратья, тесно прижавшись друг к другу, жили под ним в едином сообществе с гордым названием "Стена", а он по воле случая не имел к ней никакого отношения.
     "Лежишь тут один-одинешенек, - думал кирпич, - и никому нет до тебя дела".
     Время шло, но ничего не менялось.
     "Хватит, - решил кирпич однажды. - Чем так жить, лучше не жить вовсе".
     Он представил, как дворник будет сметать в совок то, что от него останется, и бросился вниз.
     - Опять не повезло! - воскликнул кирпич, лежа целехоньким рядом с прохожим, на голову которого он только что упал.

     С у м а с ш е д ш а я   и с т о р и я
     Поссорились два приятеля.
     - Ты кто такой? - наскакивал один на другого.
     - А ты кто такой? - вместо ответа ершился второй.
     - А ты? - настаивал первый.
     Тут подошел третий, в очках и шляпе.
     - Извините, - вежливо обратился он к приятелям, - может быть, Вы подскажите, кто я такой?..

     К о ш м а р н а я   и с т о р и я
     Жила-была Женщина и, как и положено, у нее был муж. В первый год замужества она верила, что знает Мужчину, второй - верила, что узнает когда-нибудь, третий ее уверяли подруги, что у других не лучше. И, наконец, она поняла, что мечты никогда не сбываются.
     Однажды, когда их союзу исполнилось много лет, Женщина проснулась среди ночи и увидела, что рядом храпит герой только что привидевшегося кошмара. Она отдышалась, успокаивая выскакивающее сердце, подумала о том, что прекрасный принц из вчерашнего сна, волшебного, так никогда и не придет, подоткнула под спящего задравшееся одеяло и снова уснула.
     Через некоторое время проснулся Мужчина, посмотрел на лицо Женщины и глаза его наполнились ужасом. Он перелез через спящую, поплевал на ладони, пригладил остатки волос, надел кеды, коверкотовый макинтош и выскочил в предрассветную мглу.
     Мужчина бежал, и полы макинтоша полоскались в фарватере. Он свернул налево, потом направо и, наконец, навсегда затерялся в лабиринте улиц.

     М е ж д у н а р о д н а я   и с т о р и я
     Чайка вскрикнула на лету и выронила в море кучку из своего организма, и вторая сделала то же самое, и третья, и сотая, и миллионная …
     В конце концов из пахучих кучек образовался остров, увеличивающийся в размерах день ото дня.
     Однажды к этому новообразованию приплыл на больших кораблях интернациональный коллектив, члены которого общались друг с другом на ими же изобретенной версии эсперанто. Они стали откалывать от острова куски и грузить их в трюмы, а чайки от удивления начали ронять свои кучки так часто, что образовался некий дождь при ясном небе, а кучки падали и на остров, и на незваных гостей.
     Последние радовались необычайно этому явлению и алчно шептали:
     -Гуано! Гуано! Гуано!
     Но русскоязычные, невзирая на эсперанто, называли сокровище настоящим именем, когда оно слишком назойливо шлепалось на головы.

С у м е р е ч н а я   и с т о р и я
     Темнело, пришел страх, заворочался внутри, перебирая ребра, куст на краю оврага сделался живым и таинственным
     - Ты кто? – спросила я.
     - Ты кто? - ответило вопросом на вопрос эхо.
     - Я - никто, - пошутила я.
     - Никто! - подтвердило эхо
     - Откуда ты знаешь? - обиделась я.
     - Знаю! – ответило эхо.

     В а м п и р с к а я   и с т о р и я
     Он был вампиром, она – лягушкой.
     Она жаловалась подругам, что он невыносим, особенно в полнолуние.
     Подруги якобы сочувствовали и советовали добавлять в питье приворотную траву.
     Но он не пил ни чаю, ни кофе, ни лимонада.
     Он жаловался друзьям, что ему надоела ее холодная кровь.
     Друзья жалели его и иногда делились свеженьким.

     С о б а ч ь я   и с т о р и я
     Жила-была Собака и был у нее Хозяин. Он ценил экстерьер, поэтому мало кормил Собаку и заставлял много гулять.
     Собаке это надоело и она решила потеряться.
     Вскоре нашелся другой Хозяин. Этот кормил ее прямо со стола, прикладываясь время от времени к дурно пахнущей бутылке и произнося длинные невнятные речи. Когда бутылка пустела, он засыпал прямо на полу, норовя обнять Собаку.
     Собака снова потерялась и снова нашелся новый Хозяин.
     Он привел собаку домой, вымыл ее в собственной ванне, щедро поливая дорогим шампунем, потом указал на подстилку в углу, которая, правда, пахла другой собакой, и дал кусок мяса с мозговой косточкой в центре.
     "Вот это жизнь!" - подумала Собака, сладко засыпая после трапезы.
     Когда Собака высохла, новый Хозяин сделал из нее шапку.

     Р о к о в а я   и с т о р и я
     Жили-были Он и Она, потом появилась другая Женщина и сказала:
     - Я лучше, чем Она, пойдем со мной!
     И Он пошел.
     Потом появилась еще одна Женщина и сказала:
     - Я люблю тебя больше, чем первые две вместе взятые! Пойдешь со мной?
     И он пошел...
     Вскоре выяснилось, что из трех зол Он выбрал наибольшее.

     И с т о р и я    э м а н с и п а ц и и
     Жила была Козочка, хорошенькая, беленькая, с изящными рожками.
     Пришло время Любви, и она полюбила юного Козлика, такого милого, что по нему вздыхали все козы из соседних деревень.
     Прошло время, и бывший козлик стал совершать поступки, никак не вяжущиеся с его прежним имиджем.
     - Ну и козел же ты! - однажды в сердцах воскликнула бывшая козочка и пошла, куда глаза глядят.
     Неожиданно она услышала, как Собака сказала бывшему щенку:
     - Ну и кобель же ты!
     И Собака пошла вместе с Козой, куда глаза глядят.
     Потом они услышали, как Лошадь сказала бывшему стригунку:
     - Ну и конь же ты!
     - Ну боров же ты! - послышалось справа.
     - Ну и осел же ты! - послышалось слева.
     Вскоре по континентам двигалась, куда глаза глядят громадная агрессивная толпа.
     Чтобы как-то объяснить необычное явление, был созван всемирный научный конгресс, закончившийся скандалом.
     Единственная женщина-ученый в заключение острой дискуссии с коллегами-мужчинами воскликнула в сердцах:
     - Ну и козлы же вы!
     И пошла, куда глаза глядят.

     Е щ е   о д н а   и с т о р и я   п р о   л ю б о в ь
     Все истории про любовь в этих историях получились несчастливыми.
     Поэтому осталось рассказать последнюю историю.
     Жили-были Он и Она. Встретились, полюбили друг друга, прожили вместе долгие годы и умерли в один день.
     Больше с ними ничего не случилось.

     А в т о р с к а я   и с т о р и я
     Жил-был Автор. Сочинял потихоньку разные истории, страшные, как ему казалось, или грустные и иногда, смущаясь, давал что-нибудь прочитать друзьям.
     Но друзья говорили, что страшные истории не страшны, а грустные - сентиментальны.
     Автор обижался и даже втихомолку плакал, а потом взял и сочинил вот эти истории в надежде, что кто-нибудь из друзей улыбнется.
     Друзья прочитали и удивленно спросили:
     - Чего же тут смешного?
     Автор дал себе клятву ничего не сочинять. Потом стал клятвопреступником, но никогда больше ни строчки не отдавал на суд друзей.
     "Слава Богу, - думали друзья, - выздоровел!"
     И в их глазах снова засветилась симпатия.