Превращение. Сказка

ПРЕВРАЩЕНИЕ

-Что Вы здесь делаете, Синяя Гусеница?
                - Сижу-у-у-у, курю-у-у-у-у....
                (Люис Кэррол)
 
 
     - Что я здесь делаю? Зачем я здесь? - думала Синяя Гусеница, медленно раскуривая длинную тонкую сигаретку,зелёную, с яблочным ароматом, - Зачем? Зачем?! - она нервно выгибала мохнатую спинку цвета морской волны.
     Листик, на котором думала гусеница, дрожал от радости. Гусеница не будет вгрызаться в его зелёную кожицу, пока думает, а бледно-чёрный пепел сигаретки его нимало не беспокоил.
 
-Зачем я здесь?- кричала гусеница, топая хвостиком.
- Затем, чтобы я отнёс тебя деткам на завтрак, - пропел пролетавший мимо скворец, пикируя сверху на гусеницу.
- Нет! Не для этого! - гусеница выронила сигаретку, а изумлённый скворец промахнулся и чуть не упал, но вовремя уцепился ножками за ветку рядом с раскачивающимся гусенициным листом. "Не правильная гусеница,- огорчённо вздохнул скворец - Думает и курит, и отвечает отказом. Не правильная гусеница - отрава для детей" - и он улетел собирать в клюв правильных гусениц и червячков на завтрак детям.
     Налетели ветерки со всех концов света: и юго-западный, и северо-восточный. "Зюйд-зюйд-вест и норд-норд-ист,- заметила гусеница, - просто ист знал бы истину, а норд-норд-ист истины не знает, потому что он с севера".
Ветерки оторвали гусеницин листок с черенка, сдули с него гусеницу и закружили её в беспорядочном направлении: то вверх - то вниз -то по всем частям распростёртого предзакатного горизонта.
    Гусеница ещё не успела окуклиться, чтобы стать бабочкой, у неё ещё не было крыльев, и она не умела летать независимо от беспорядочной воли ветров. Но она летела, и больше не думала - ведь у неё больше не было ни сигаретки, ни устойчивого спокойного листика с мягкой вкусной кожицей, ни мыслей, ни целей.
- Куда-то меня занесёт теперь?- беспокоилась гусеница,- Что-то со мной станется?
   План математика из английского университета, включившего гусеницу в свою сказку для маленькой девочки, был совершенно нарушен. Математик был, конечно, могущественным магом, однако, и он не умел управлять ветрами, веющими вокруг его сказки. Ветры частенько нарушают планы людей, зверей, птиц и волшебников. Ветры неподвластны ничьей воле, а только непостоянной воздушной стихии, лёгкой и изменчивой, как детские мысли, и неожиданной как математические расчёты гения.
Гусеница летела, послушная ветрам, а не гравитации, послушная воздуху, а не крыльям.... Летела, хоть ей и не хватило времени стать бабочкой.
  Лёгкие подветренные мысли, свободные от сигаретного дыма, сами собою влетали в её головку цвета морской волны:
- Я была на листочке, чтоб окуклиться, переждать и стать бабочкой. А теперь как мне быть? Продолжать мой план? Несмотря на ветра?
   И гусеница стала окукливаться и тяжелеть. Мягкий зюйд-зюйд-вест, не знающий истины, нежно опустил гусеницу на травинку рядом со стеблем одуванчика и полетел дальше, разнося белые одуванчиковы парашютики. Гусеница, надёжно укрытая от ветров и врагов упавшим за нею листиком, постепенно окуклилась и спокойно и уверенно превратилась в бабочку, раскрыв огромные тёмно-фиолетовые крылья с малиновыми пятнами под небесно-голубой каймой. И бабочка взмахнула лёгкими веерами крыльев и парила над стеблями травы и цветами. И ей, и всем листьям, деревьям и птицам стало совершенно очевидно, зачем она здесь.
- Какая красивая!- воскликнула маленькая девочка из сбитой с планов сказки.
 
   А в это самое время далеко на севере среди снежных метелей и сугробов женщина в муках рожала дитя, чьей душой станет эта бабочка.
   Встретятся ли они? Поймут ли что значат друг для друга? Или бабочка погибнет в отведённые ей сроки? А дитя завертится в круговороте событий и станет взрослым, запрограммированным на чуждые душам правила - правила, правила - далёкие от Законов?..