Нет, не получится у меня!

Пора великой депрессии закончена! Я выставила вон ее остатки сегодня с утра, проинквизировала холодильник, отмыла все кастрюльки. Блаженство… Начинаю с нуля!

Прекрасное, гладенькое, романтичное настроение! Беру его с собой.

И вот мы, вдвоем с милым моим настроением, неспешно идем под ручку в супермаркет. На светофоре, симпатичный мужичок приопускает окно своего минивэна, разглядывает внимательно мое удовлетворенное, светлое лицо.
И покупателей в магазине почти нет. Красота!

- Никто не испортит мне настроения! Пусть даже и не пытаются!

Я вспоминаю, что надо пополнить баланс этому ненасытному мальцу – телефону.  Вот пополню и анонсирую себя сегодня вечером на Прозе.ру. Может, кто и почитает?
Но, заглядывая в сумку, вспоминаю, что ста рублей для терминала у меня и нет, они ушли на сигареты с утра. Остались только пятисотки…
- Сделаю, на обратном пути, - обещаю я.

Беру тележку у входа, но не ту. Я люблю с полочками (для сумок или детей?), а тележки сегодня все стоят без этих синеньких полочек…
Я беспомощно оглядываю их стройные ряды и опускаю сумку на дно одной из них. И пока я наклоняюсь туда,  поудобнее располагая сумку, я продолжаю двигаться вперед.

Бац! Мой мизинец больно ударяется о другую тележку, из которой магазинный служка выкладывает на место синенькие корзиночки, стоя на моем пути.  Мизинцу больно, я качу юзом, держу за руку хорошее настроение, и тележка аккуратно толкает в зад впереди идущего человека. Так мы и вплываем в супермаркет – уже вчетвером.

- Даже смотреть на них не буду, не то, что реагировать!

Что я хотела купить? Уже плохо помню. Беру несколько киви – пожую на ночь кисленького, несу пакетик к весам. Передо мной, перекрывая все собою, идут: грузная женщина и ее тележка, с полочкой. Живот ее, обтянутый белой кофтой, неизящно упирается в ручку каталки. Я замедляю шаг, подстраиваюсь под них. Она оглядывается недовольно. Она недовольна тем, что мешает нам пройти. И ей, конечно, тоже к весам, взвесить яблоки. Я внутренне сияю!
- Живот-то втяни! – хочется сказать ей.

Так. Начинаю заводиться… Ну, нет! Я не буду обращать на это внимания!

Мясной отдел. Решено, я буду вечером жарить мясо с овощами!
- Мне грудинку, пожалуйста. Половинку от этого вот куска. Вы их режете?
- От какого куска? – подозрительно щурится продавщица.
- От большого!
- А вам сколько надо? – презрительно переспрашивает она.
- Половину! Я не знаю, сколько там…
Она режет. И она презирает меня за то, что  я мало ем, не разбираюсь в весовых категориях грудинок, но выгляжу – хорошо…

Колбаски сынку. Улыбаюсь, вспоминая его пухлые щечки. Нет, никто не испортит мне настроения!
В колбасном отделе траурная тишина и неподвижность. Вижу – за углом маячит белый кокошник, качу туда.
- Девушка, можно колбаски?
Мы с ней синхронно, по разные стороны витрины, возвращаемся к месту действия, к весам, откуда выходит в «свет» колбаска, но тут уже верткая бабушка встала памятником у прилавка и ждет-поджидает, когда мы обе финишируем возле нее.
Продавщица:
- Вам какой?
Нет, это она не мне! Она – бабушке. Меня здесь нет.
А бабушка щурится лукаво и давай перебирать сорта, перечитывать ценники… И посматривает так на меня, снизу – вверх.
- Ах, ты, - думаю я. – Лукавая…

Я делаю еще кружок по магазину, набираю коробочки с детским соком, и в проходе упираюсь прямо в железный черный офисный стул. Вот, откуда он здесь?
На мгновение задумавшись, я решительно тараню стул тележкой, он дребезжит ножками по каменному полу, и мы, все вместе выезжаем в прикассовую зону.
На нас смотрят недовольно.

У кассы - почти никого. Я третья.
Выкладывая продукты на ленту, я уже вижу, что настроение мое испорчено. Продукты выкладываются криво, небрежно, неважно как.

Кассирша, сканируя предмет за предметом, затевает разговор с кем-то, стоящим после меня. Вынимает масло из пакета,  теряет пакет. Теперь масло перепачкает сок и кофе…

Я собираю все очень медленно.
- Где пакет от масла? – спрашиваю я, прерывая ее диалог с другим покупателем.
- Не было никакого пакета! – нагло отвечает она.
- Болтать надо меньше, - хочется сказать мне.
Но нет! Я не буду обращать внимания на это!

Выхожу на проспект, а там… дождь. Ливень! Радуга в лужах и в каплях воды.
Раскрываю зонт и вальяжно бреду прямо по лужам. Пакет слишком тяжел. Но я все равно иду вальяжно и представляю, как мой малыш будет поедать сегодня маленькие беленькие киндер шоколадки и причмокивать губками от удовольствия.
Никто не испортит мне настроения!

Порыв ветра. Глянцевый черный зонт изгибается, вырывается из рук… Мокрый пакет находит свою лужу, обнимается с ней.
Догоняю зонт. Из «Уазика», стоящего рядом, весело машут ребята, которые почему-то  топлесс.
- Пойдем домой, не упрямься! – говорю я толстому пакету.

Господи, а как же баланс?... Ладно, может и так прочитает кто-нибудь…

Нет, ну не получится у меня жить так, как все! Слишком уж я ранима.
Но, зато, какой простор для творчества!!!