Женоловка и ее кусочек сыра

Последующие дни я бродил по странному городу, затерявшему в колымской тайге, словно восставший призрак посреди поруганных склепов. Меня все время что-то удивляло. Иногда я смеялся и даже плакал, не в силах совладать с маской равнодушия, которую цеплял на себя в целях самозащиты. На проекте жили одни женщины. И хотя все они носили одинаковые одежды – кирзовые сапоги да рубища, я узнавал в них и бывших бухгалтерш, продавщиц, учительниц, портних, замужних и разведенных, многодетных, и нерожавших, деловых и простушек, и даже домохозяек. Были среди них и бывшие проститутки, и даже самые рьяные старые девы. Утром все участницы проекта тренировались на рингах, где отрабатывали приемы бокса и кулачного боя, а вечером посещали специальные курсы по коварству и хитрости. Днем обычно они были заняты своими делами, кто-то увлекался макраме или огородом, кто-то любил бродить по лесу, но с моим появлением привычная жизнь на проекте изменилась. Всюду мне не давали прохода. Все ходили за мной, будто страждущие за проповедником, а некоторые участницы даже целовали мои кровоточащие ступни, если я вдруг ненароком  наступал на какую-нибудь корягу. Ни одна из них не упускала случая коснуться меня или края моей одежды, и я быстро устал от этого с одной стороны приятного, но с другой назойливого общества. Поэтому я был несказанно рад, когда несколько уверенных в себе женщин приняли на себя заботы обо мне, оттеснив более слабых и робких. Я сразу почувствовал себя пчелиной маткой в окружении свиты. Одни сгоняли с меня комаров, другие кормили и нежели, словно, ягненка к закланию.
- Почему вы бреетесь? – спросил я одну женщину с веснушчатым лицом.
- Здесь женская коммуна, - ответила она. - И чтобы не было различия между блондинками, брюнетками и шатенками, правила проекта запрещают нам носить волосы. Также нам нельзя пользоваться косметикой и носить платья и каблуки. А самым большим преступлением является самоудовлетворение! Никто не может позволить себе даже толику нежности. Только идол имеет право обладать нами, а точнее той женщиной, которая победит в финале.
- Это территория без оргазма. – уточнила высокая девушка, у которой косили оба глаза.
- Зачем же вы тогда здесь? Участие в проекте добровольное.
Они с таким умилением посмотрели на меня, что я почувствовал себя неловко.
- Вы, действительно, идол, - сдула с меня пылинки конопатая девушка, - Многие пришли сюда на Колыму, потому что разочаровались в своих мужчинах, в государстве, неспособном дать нам этих мужчин. Мы не можем считать себя счастливыми, если нас разучились любить.
Мы остановились, и я позволил отдышаться своей свите. Здесь в тени большого кедра несколько работниц окучивали землю мотыгами и поливали рассаду.
- Добро пожаловать на нашу колымскую землю! – сказала одна из них, и я вдруг узнал в ней Руслану, вдову доктора Либермана.
- Что ты тут делаешь? – удивился я. – Тебе чертовски идет эта роба.
– Эх, Энчик… - грустно вздохнула она. - Надо идти вперед, как можно дальше.
Я взял за мозолистую руку Руслану, но она одёрнула ее, поглядывая с опаской на мою свиту. Тогда, чтобы не выдать в нас бывших любовников, я нахмурился и даже прикрикнул на нее.
– Ваши цветы завяли!
Мы уже отошли в сторону, как вдруг Руслана бросилась мне на шею, растолкав свиту, и больно укусила за мочку уха.
– Беги отсюда! - закричала она, рыдая. - Спасайся! 
Ее схватили за руки и поволокли на спине к реке. Руслана извивалась, как бесноватая, помогая себе пятками, и пыталась покусить мою свиту.
- Вам не больно? - поинтересовалась у меня косоглазая девушка, прикоснувшись платком к моему кровоточащему уху.
- Что с ней будет? – спросил я, не обращая внимания на кровь.
- Срывы тут часто встречаются. – вздохнула девушка. - Но это все поправимо, окунут и вернут снова в строй. Хуже попасться в женоловку. Вот тогда трындец!
- Об этом лучше расскажет Железная Стерва. – заметила высокая девушка.
В этот момент по холму спускалась хозяйка проекта.
- А голубчик, – замахала она мне. - Пойдем! Тебе стоит взглянуть на то, что прельщает твоих избранниц.
Старушка взяла меня под руку и повела на вершину холма. Свита оставила нас, и мне приходилось уже одному перешагивать через многочисленные пни и отмахиваться от москитов. Железная Стерва удивляла меня своей выносливостью, и я уж, было, стал подозревать ее в сговоре с дьяволом. Наконец мы забрались на вершину, с которой хорошо были видны скученные бараки города, огороженные от тайги колючей проволокой. На вышках дежурили женщины-снайперы, и никто не мог проникнуть сюда незаметно. Утомленные подъемом, мы присели на пень так, что прислонились друг к другу спинами. Только сейчас я понял, почему мою спутницу прозвали Железной Стервой. В позвоночник пожилой леди были ввинчены железные скобы.
- Почему здесь спиленные деревья? – спросил я ее, отдышавшись.
- Когда победительница проекта уезжает на большую землю, в память о победе на капище устанавливают увеличенную копию фаллоса идола. Так что материла для этих истуканов не хватает.
– Вы тут все шлепнутые! – присвистнул я. оглядывая спиленную рощу.
Эти покрытые мхом и поганками пни удручали меня, и я прикинул по скромным расчетам, что проект длится не один десяток лет.
Заметив мое нескрываемое удивление, Железная Стерва залилась довольно неприятным смехом, и я, не в силах слышать это глумление над собой, побежал прочь. Старушка бросилась за мной, ловко перепрыгивая через пни. Не помню, сколько по времени мы бежали, но этот ужасный смех еще долго преследовал меня, пока я не оказался в глухой чаще леса. Тут еще росли вековые кедры с ровными, как корабельная мачта, стволами, и я вдруг отметил, что не одинок в этой чаще. Вокруг меня было много лысых женщин. Они разговаривали с этими могучими деревьями, обнимали их, словно любимых, молили у них одной лишь победы, и их мольбы, перекликаясь с пением птиц, превращались в многоголосый шепот. Я подошел к одной грузной участнице, пытавшейся залезть на кедр, и спросил, не сошла ли она с ума, и зачем она это делает. Женщина, находясь в неизвестной мне медитации, ответила, что не она сошла с ума, а мир, если уже деревья стали мудрее мужчин и могут выслушать и понять ее лучше.
Я побежал прочь, опасаясь, что она выйдет из нирваны. Ибо объятья одинокой женщины не разорвет ни одна сила в мире! Но я, кажется, заблудился, потому что несколько раз оказывался на спиленной роще и снова уходил вглубь леса к обнимающим деревья женщинам. Участниц было так много, и я боялся, что стволов на всех не хватит и меня могут принять за дерево. О, как я бежал! Как мчался! Я даже обогнал зайца, отдавив ему лапу, пока обессиленный не свалился наземь. Сердце мое так колотилось, так рвалось из груди, что дятел, теребивший надо мной дупло, стыдливо улетел прочь.
- Тут недалеко женоловка. – Услышал я спокойный голос Железной Стервы.
Я вскрикнул от неожиданности, так как противная старушка лежала рядом со мной и тоже смотрела на раскачивающиеся макушки вековых кедров. Как она незаметно прилегла рядом, я не мог объяснить ни какими законами физики!
- Успокойся, голубчик. – приподнялась она, отряхивая с себя иголки и мох. – Все будет хорошо, все мы умрем.
Скоро мы оказались в непроходимом болоте. Это было жуткое место, жилище самого лешего. Я предположил, что старушка решила покончить с собой, утопившись в колымской трясине, но то, что я увидел, превзошло все мои ожидания. На каких-то корягах, усыпанных опятами, стояла новенькая Феррари! Двери были подняты кверху, словно крылья, готовые взлететь. Откуда здесь скоростная машина да еще в сердце трясины? Мы подошли ближе и остановились, как вкопанные, слушая, как под капотом этой красной красавицы грохочет мотор мощностью пятисот жеребцов.
- Это одна из женоловок. На этой недавно слепая одна попалась, пришла на шум. – улыбнулась Железная Стерва. – Вот что интересно, пробовали мы и белые модели, зеленые, но на красные почему-то больше всего клюет.
Я хотел пробраться к машине поближе, но старуха остановила меня.
- Тут кругом капканы на лосей…
Скоро мне объяснили мне, в чем состоит смысл женоловки. По аналогии с мышеловкой эта нехитрая конструкция ловит только не мышь, а женщину, уставшую от безысходности. Приманкой служит свой «кусочек сыра» в зависимости от вида женоловки. Тайга просто усеяна ими. Пока мы выбирались из леса, я видел нескольких женщин в подвешенных сетках. Они пытались выбраться наружу, но все было бесполезно. Их ожидало исключение из проекта.
- Эх ты, сластена! – покачала головой Железная Стерва.
Одна участница, болтающаяся в сетке, облизывала тарелку. Остатки пирожного лежали на земле, и мне захотелось поднять кусочек, но я передумал. Женоловки имели цепную реакцию, и попадалось сразу несколько жертв.
Хитроумность организаторов проекта «Колымский Идол» поражала. Я не удивился бы, если бродя по тайге, кусаемый комарами, наткнуться бы на билет на Канары на свое имя ближайшим рейсом, ну как не поддаться искушению? Кроме того, участниц проекта искушали теплыми ваннами, и, учитывая здесь отсутствие элементарной гигиены, этот вид женоловок пользовался большим спросом. Видел я ловушку и в виде корзины, оставленной кем-то на кочке, в которой наряду с грибами лежали пачки денег. Когда соблазненная участница хватала купюры, срабатывала сигнализация и выстреливала сеть. Я спросил Железную Стерву, на какие виды женоловок больше всего попалось участниц, и узнал, что самые опасные женоловки иллюзорны. Например, омолаживающий крем, или таблетки от похудения. Самую изощренную ловушку старушка показала мне в городе, когда мы вернулись из тайги. На пригорке стоял целый замок из песка. Любая участница, которая протягивала к нему руку, становилась жертвой обмана. Из песка появлялась механическая конструкция, которая приковывала к себе несчастную наручниками. Организаторы проекта любили и провокацию. Иногда женщина получала письмо от мнимого поклонника, который якобы прячется где-то на территории и ждет своего часа, чтобы увести возлюбленную и даже жениться на ней. Женщины, верившие в такие откровенные письма, неслись, сломя голову, на свидание и попадались в руки колымского правосудия.
- А вот тут забавная женоловка, - показала Железная Стерва в сторону, где у фонтана столпилось несколько участниц проекта.
Они образовали своего рода круг, внутри которого лежали несколько вещей: зеркальце, парик, модные туфли и платье. Я заметил, что лысые женщины не могут отвести взгляд от соблазна. И вдруг одна из них на моих глазах протянула свою прелестную ручку чуть ближе, и произошла суматоха. Руки остальных участниц также потянулись к этим вещам.
- Это женоловка! – закричал я, пытаясь спасти этих женщин, но они не слушали меня.
Между ними возникла возня и драка за право обладать этими вещами. Среди них я вдруг узнал свою старую знакомую. В клинике Либермана я называл ее Теплым Ветерком. Ее глаза внимательно следили за потасовкой. Видно было, что она только что прибыла на проект. Я схватился за ее чемодан и оттащил свою бывшую соседку по палате в сторону. В этот момент раздался хлопок, и когда пыльное облако рассеялось, мы увидели, что сработала конструкция женоловки. Из земли над нами возвышался стальной стержень с цепями, на которых раскачивались женщины. Все напоминало карусель, разве что озорники были упакованы в сетки и подвешены вниз головой. Зрелище было нелицеприятным. Одной участнице достался парик, и она жадно надевала его на свою лысую голову, но он спадал вниз, и это жутко выводило ее из себя. Другая участница любовалась на себя в зеркальце, но она вдруг закричала как ненормальная, увидев свое отражение без макияжа. Остальные женщины делили платье, и слышно было, как трещит шелк, каждая колотила друг друга модной туфлей. Они не понимали, что пойманы в ловушку, все еще прижимая к груди заветную вещь, и я закрыл предусмотрительно уши, чтобы не слышать их крика разочарования.
- Какого хрена ты тут делаешь? – узнала меня Ирен.
- Господин N претендует на роль колымского идола, – ответила за меня Железная Стерва.
- Неужели?
Ирен вытянула перед собой ножку, как профессиональная каратистка.
- Я так долго готовилась к боям без правил. Бабушка Ася, когда у нас состязания?
- На днях, доченька. Ты уже разместилась?