Нежность

                ***

   А она обернулась голубем. Взмахнула своими новыми белыми крыльями и легко полетела к синим небесам. И ей уже не было больно; было легко и весело, словно она всю свою жизнь посвятила этому полету над спокойной и холодной землей.
Она видела, как там, внизу, хоронили её тело. Видела их, своих бывших друзей, из её прошлой жизни, и ей все-таки не было жаль того, что уже ушло. Она была свободна и счастлива оттого. Она любила жизнь до последней её минуты, и жизнь вернулась к ней, подарив нежные белые крылья.
   Последние теплые дни осени радовали её своей красотой, своим теплом. Она знала, что скоро наступит зима - холодная и одинокая. Жестокая пора. Но ей нравилось не думать об этом.
   Проносились день за днем. Каждый день она видела его. Его ежедневный маршрут она изучила, как собственные перья: он выходил из дома, шел в магазин, возвращался домой, иногда покупал по пути газету в киоске. Она знала, что он один. Он всегда был один. По выходным, в теплую мягкую погоду, он сидел в парке. Как всегда в одиночку, с бутылкой пива, он читал что-то и улыбался. Ей было весело и она прилетала к его скамейке. И тогда он смотрел ей в глаза, и его взгляд как бы говорил ей: "эй, маленькая птичка! Что же ты совсем одна?" а она воркотала ему в ответ : " Я не одна. У меня есть ты". Он, конечно, не понимал, что она говорила, но все же улыбался ей. И ей этого хватало.
Когда же наступила зима, холодный ветер засыпал её парк снегом, и небо выло, и ей было холодно и одиноко. И тогда она полетела туда, где горел единственный для неё свет в окошке. В его окошке.
Она билась в его окно, сидя на карнизе. Молила его впустить. Хотя бы на маленький часик, чтоб согреться и снова лететь.
   И он впустил её - замерзшую, голодную. Маленькую птичку. Она осталась жить с ним. Он позволил ей перезимовать на его подоконнике; и она любила его всем своим маленьким птичьим сердцем. В его комнате всегда горел камин, всегда было тепло и уютно. Огромный стол стоял под окном. На столе всегда был беспорядок, везде лежали какие-то бумажки, карандаши. Рядом с письменным столом стоял небольшой компьютерный столик. На нем, в общем-то, тоже никогда не было убрано: груды кофейных чашек, пивных бутылок, разбросанные диски. Он всегда сидел за столиком, такой же небрежный и спокойный, что-то писал, потом что-то набирал на клавиатуре. Он работал всегда; и она так привыкла видеть его сидящим за своими бумажками, что когда он вдруг вставал и садился в мягкое, большое кресло, которое стояло в углу комнаты перед камином, она знала, что он слишком устал, что у него болит голова. Но, тем не менее, он непременно снова сядет за свою работу.
   Так тянулись эти прекрасные зимние дни. За их окном свирепствовали метели, мороз рисовал узорные рисунки на стекле, а в их маленькой комнате было тепло и уютно.
   Приходя с работы, он разговаривал с ней, возмущаясь или радуясь чему-то, а она внимательно слушала, кивала своей маленькой головкой и мирно поддерживала его, воркоча что-то нежное и успокоительное. И он успокаивался. Принимал душ и снова садился за свой стол. Иногда она садилась возле него и смотрела в одну из его бумажек. Тогда он смеялся, приговаривая :" маленькая глупая птичка". И ей было весело. Она смеялась вместе с ним, и её маленькие глазки становились совсем-совсем круглые и смешные. И им было весело.
Так прошла зима. Наступила нежная и прекрасная пора. За их окошком распускались тюльпаны, и он открывал его, чтоб сладкий аромат весны наполнял комнату.
   Он не выгнал её. Настолько сильно полюбив эту белую голубку, он не смог проститься с ней. И даже иногда, когда он возвращался домой, по дороге он думал, что, возможно, не будет ждать она его на подоконнике; что, быть может, она вылетела в открытое окно навстречу своей весне и оставила его одного; и он боялся. И тогда он спешил домой и открывал дверь, и бежал в комнату, а увидев её, придавал своему лицу небрежное напускное выражение, говорил "привет" и скрывался в дверном проеме. А она своим умишком догадывалась, что он спешил к ней, в душе она улыбалась, радовалась и была счастлива. В её сердце была весна. Как и на улице, за окном, её весна пела и смеялась. Она любила его всю свою жизнь: и эту, и прошлую.



                ***


   Когда-то давно она прошлась по его жизни милой беззаботной девушкой, оставив на память нежность одного вечера, теплые слезы признания и маленькое пятно на его постели. Он принял этот вечер красиво и смело, и так же смело он вычеркнул её образ из своей жизни на следующий же день. Он был свободен и счастлив. Её нежность оставила в его душе капельку счастья, но он больше никогда не искал с ней встречи. А она тем временем оправдывала его перед самой же собой, любя его - единственного мужчину. Всего один раз она позвонила: услышала любимый голос, его ненужные извинения и холодное "нет". Он положил трубку и заплакал, сдавливая рыдания в груди; слезы катились по его лицу, и он даже не замечал их, ненавидя себя за то, что смог сделать ей так больно, но не в силах перебороть собственную холодность к ней. Он не любил её.
Впрочем, он никогда никого не любил, он всегда был одинок. Временами он страдал от этого, впадая в меланхолию, начинал пить, а потом снова возвращался к своей работе, погружаясь в неё всеми своими мыслями, продвигаясь по карьерной лестнице легко и уверенно.
Спустя семь лет после их короткой любви он случайно узнал, что она погибла. Воспоминания о ней пробудили в его душе ощущения тоскливой нежности, которую когда-то она так безвозмездно подарила ему. Это было одно из немногих теплых воспоминаний в его жизни. Сколько раз потом, сгорая от собственного одиночества, он безжалостно винил себя за свой поступок, доводя себя до отчаяния, до исступления.
И сейчас, когда она погибла, он так жёстко испытал безысходность собственного одинокого существования, что старался вообще ни о чем не думать кроме своей работы.
   Когда однажды зимним вечером в его окно ворвалась замерзшая белая голубка, он был счастлив разделить с ней своё одиночество, а теперь уже вообще не представлял своей жизни без этой маленькой птички.
Проект, над которым он работал, занимал всё его свободное время. По вечерам, приходя с работы, он снова садился за компьютер, уставший, задумчивый. Она садилась рядом и смотрела на него спокойным, внимательным взглядом. И он расслаблялся, чувствуя себя нужным этому маленькому существу, ощущая её любовь и привязанность. Тогда он шел на кухню, заваривал себе чай, садился в кресло перед камином и начинал разговаривать с ней, рассказывая, как прошел его день. Порой он думал: " Боже, я схожу с ума! Так одинок, что говорю с птицей!" Он спрашивал себя вслух: "Безумец, кто нужен тебе в этой жизни? Для чего ты живешь?"
   Но жизнь текла в своем русле. Уверенный в завтрашнем дне, спокойный и холодный, он шел по этой жизни. Лишь изредка волна нежности окутывала его, когда он наблюдал, как красивая белая голубка засыпала на спинке его кресла.


                ***


   В свои 32 года он был привлекательным молодым мужчиной. Правильные черты его лица, высокий лоб, аккуратно стриженые темные волосы, такие же темные, почти черные глаза и к тому же его высокая должность притягивали к нему женщин. Красивые, страстные - они тянулись к нему, но натыкались на холодную стену замкнутости и отстранялись так же быстро и легко.
Он никогда не утруждал себя ухаживать за кем-то из них, убеждая себя, что будет вполне счастлив один. Он знал, что лишь одна женщина в мире любила его по-настоящему. Знал, но отверг её. По молодости, по глупости. Он тысячи раз оправдывал и обвинял себя одновременно. Но никогда не был счастлив.
И сейчас, когда новенькая сотрудница так открыто улыбалась ему, он понял, что терять уже нечего. Ужин в ближайшем ресторане, ночные звонки. Через два дня она уже проснулась у него на плече. Завернувшись в простыню, она прошла на кухню тихо, чтоб не разбудить его. Завтрак в постель, её обворожительная улыбка, растрепанные волосы; он улыбался, не зная как описать то, что происходило в его душе. Возможно, он был счастлив, но пока ещё не знал об этом. В глазах девушки он видел: " ты мой", но впервые в жизни не испугался, не оттолкнул её, а лишь притянул её к себе и, нежно обняв обнаженные плечи, коснулся губами её виска. Его дрожащие губы еле слышно прошептали слово, которое никогда не срывалось с них.
   В тот день маленькая голубка вылетела в открытое окно, чтобы больше никогда не вернуться. Счастливая и свободная, она знала: он любит, он счастлив! Он умеет любить, и значит, он будет жить вечно, и в нем навсегда останется та капелька нежности, которую однажды кто-то подарил ему.