Глава 1. Багжел

А в это время на багрово-жёлтой планете (назовём её Багжел) происходило следующее:

Сидящий возле камина в старом удобном кресле старик поменял свою внешность. Став несколько выше ростом, его тело покрылось коричневым хитиновым покровом с причудливым рисунком. Рисунок, состоящий из багровых и жёлтых линий, выдавал в хозяине лицо высшей иерархии. Пурпуровые эмблемы на плечах походили на погоны, и сторонний наблюдатель нашёл бы, что перед ним не меньше чем адмирал.  Зунфарт не был адмиралом – он был правителем планеты Багжел и ещё нескольких планет, завоёванных его «хитиновым» войском, самым мощным в этом секторе вселенной, так как оно (войско) состояло из колдунов. Но на правах создателя распоряжался всем Зунфарт.

Перестав притворяться человеком, теперь этого не перед кем было делать, он вернулся в свой привычный образ. Коричневый хитиновый покров облегал тело, придавая ему невероятную прочность. Широкие плечи, крепкие мускулистые руки и ноги, удивительно тонкая талия делали тело сильным и гибким. Вот только своими физическими возможностями Зунфарт никогда не пользовался. Он предпочитал действовать колдовством или использовать чужую силу. Для этого и создавал свою армию, подчиняющуюся приказам беспрекословно. Ни один из воинов не мог принимать ни одного самостоятельного решения. Они выполняли полученные команды, не умея их обсуждать. Много лет, сил, стараний потратил правитель, создавая своё воинство, и теперь оно того стоило. Каждый воин обладал волшебными способностями, но пользоваться ими мог только при получении приказа, а приказ отдавался один на всех. Войско походило на единый организм, в котором автоматически распределялись обязанности для достижения цели. Как не думает человек, какую мышцу нужно сократить в правой ноге, чтобы сделать шаг, а какую при этом в левой, так и здесь всё свершалось в отработанном навеки, неизменном порядке. Правитель был даже не мозгом, мозгом являлся штаб армии. А Зунфарт… Зунфарт, оставаясь в тени, мог играть своей игрушкой, направляя её то в одну, то в другую сторону.

Сейчас он находился в том образе, который принимал при руководстве своей армией. Именно в таком обличии он отдавал приказы, как бы сливаясь с «организмом» своих войск. Так колдун чувствовал себя комфортнее, да и любил он этот разрисованный хитиновый покров, делающий его неуязвимым. Даже у великих колдунов есть свои слабости и тайные привязанности, скрываемые от окружающих. Зунфарт решил связаться со своим главнокомандующим, но вместо него услышал, совершенно другой голос:

- Ну, и зачем ты отпустил эту девчонку?

- Как всегда, Солли, ты подглядываешь и подслушиваешь. До всего тебе есть дело… Ты когда-нибудь оставишь меня в покое? - ответил он вопросом на вопрос. 

- И не мечтай! Лучше удовлетвори моё любопытство. Так оно будет вернее, - усмехнулась невидимая Солли, а про себя подумала, - если хочешь поскорее от меня отвязаться.

Сказать, что колдун и Солли дружили, было бы неверным. Они не дружили. Они, пожалуй, соперничали. Вернее, соперничала Солли, а Зунфарт, даже сам не зная почему, терпел её. Колдовать Солли умела не хуже Зунфарта, но до него (как он считал) ей, конечно, было весьма и весьма далеко. Порой она надоедала ему своей назойливостью, порой смешила глупостью, иногда отвлекала от важных неотложных дел. Но невидимая собеседница позволяла колдуну чувствовать себя не одиноким в этой громадной, кем только не населённой вселенной. Почему именно Солли? А вот этого не объяснил бы даже он. Это просто было. И всё. И сейчас Солли требовала ответа, озвучивать который Зунфарту не хотелось. Озвучить, значит, признать своё поражение. Не озвучить – можно будет ещё что-то и поменять.

Колдун надолго замолчал, видимо, прикидывая все «за» и «против», но всё-таки заговорил:

- Я всё равно не властен над ней…

- Это почему же? – мгновенно прозвучал следующий вопрос.

- Потому… она вспомнила о своём бессмертии! Существа, уверенные в своём бессмертии, меняют одни тела на другие и продолжают игру. Их невозможно убить. Смерть – это удел неведающих…

- Так заставь её забыть!

- Не получится… Однажды она уже забыла. Теперь вспомнила. Дважды в одну реку не входят. Теперь нужно очень-очень постараться, чтобы нечто подобное произошло, а у меня нет ни времени, ни желания возиться с ней. …Вот если бы организовать что-то грандиозное… - размышлял Зунфарт, давая Солли «слышать» свои мысли.

- Ты решил встать окончательно на сторону зла? – охнула Солли.

- Зла?  А с кем же будет бороться добро, превознося себя до небес, если не будет зла? Если есть победители, то есть и побеждённые, униженные, оскорблённые чужой победой, кто бы ни был этим победителем, хоть добро, хоть зло. Если ты хочешь играть в игры, в которых побеждают все, становясь всё сильнее и сильнее, правильнее и благороднее, то тебе в другой сектор вселенной. Здесь в такие игры не играют. Здесь царствует авантюризм, риск, непредсказуемость. Здесь приветствуется смелость, ловкость, бушуют страсти, и движителем является азарт, а не благородный расчёт. Я игрок! Я ни на чьей стороне!

- Так не бывает… - загрустила Солли, - это только кажется, что ни на чьей… однажды придётся выбрать… Хотя, похоже, что ты уже сделал выбор, и отговаривать тебя бессмысленно.

- Не болтай глупости, - фыркнул Зунфарт и отключился. Связываться со своим главнокомандующим он передумал.

Солли, почувствовав, что колдун «спрятался» от неё, решила не забивать этим голову. Пусть посидит в одиночестве. Однажды ему станет скучно, и он сам появится. Так всегда случалось. Зунфарт по прошествии времени начинал замечать, что в его жизни чего-то не хватает, и сам находил Солли. Или она, долго не слыша скрипучего голоса своего невидимого собеседника, приставала к нему с очередным «глупым» вопросом. И колдун, оказывая ей снисхождение (как он думал),  пускался в объяснения.

Встречались они только один  раз, много лет назад.

Однажды Солли, делая облёт в этом секторе галактики, обнаружила пустую пурпурово-желтую планету. Планета издалека привлекла внимание жёлтыми материками. Приблизившись к ней и пройдя через атмосферу, Солли разглядела, что суша состоит из пустынь, омываемых пурпуровым океанами. Городов и вообще каких-либо построек путешественница не увидела и решила, что планета необитаема.

Обрадовавшись столь приятной находке и выбрав для себя среди океана небольшой остров, колдунья занялась его облагораживанием. Среди всех существующих красок Солли отдавала предпочтение жёлтой. Она любила шафранные оттенки, золотистые переливы, ей нравился неяркий оранжевый. Планета и прельстила её изобилием любимого цвета. Обустройство острова не заняло много времени. Вскоре вокруг порхали маленькие крылатые существа, похожие на стрекоз, но с человеческими тельцами.

Разговаривали птицы среди золотистой листвы деревьев, и рыбы (естественно, золотые) населили новый пруд. Высовывая из сверкающей воды головы, рыбы пускали радужные пузыри. Под деревьями, возле пруда, Солли устроила своё жилище. Она не стала возводить стены и крышу, а предпочла сомкнутые кроны. Погода стояла тёплая, дождей не наблюдалось, и прятаться (в пусть и просторную, но коробку) не имело смысла. Стол, покрытый каждый день новой скатертью, лёгкие кресла, чуть в стороне - удобный гамак, мягкие диванчики, шкафчики с резными дверцами - всё заняло свои места. Жизнь потекла неспешно и комфортно. 

Кроме жёлтого цвета Солли любила музыку. Конечно, её птицы не только разговаривали, они умели и петь, но это совсем не соответствовало тому, что звучало у сочинительницы голове. Для выражения воображаемых звуков потребовался бы симфонический оркестр. В природе не существует музыки как таковой. Музыка - изобретение (а, может, потребность) исключительно человеческая. Но не зря Солли слыла неплохой колдуньей – на её острове вместо музыкальных инструментов звучали деревья. Соорудив башенку, с открытой наверху площадкой, Солли взбиралась на неё и, как заправский дирижёр, начинала руководить своим оркестром. Деревья совмещали в себе и исполнителей, и музыкальные инструменты. Остров, затерянный среди океана, начинал звучать. Музыка летела над пурпуровыми волнами, и маленькой музыкантше представлялось, что она вместе с льющимися звуками обнимает всю планету. На Багжел затихали извечные ветры, замирали ураганы, штормы превращались в штиль – всё внимало чарующим звукам. И даже цвет океана терял красные оттенки, разливался синими переливами. 

Во время одного из таких концертов на планету вернулся Зунфарт, отсутствовавший по своим военным делам. Он считал Багжел своей собственностью. Здесь у него к тому времени уже стоял багряный дворец среди пустыни (просто Солли его не разглядела). Здесь правитель отдыхал от суеты мирской. Все его военные базы и войска находились на других планетах. Багжел предназначалась исключительно для его единоличного пользования. И каково же было удивление колдуна, когда он обнаружил на планете вторжение. Первое, что пришло в голову, это немедленно вызвать на остров десант хитиновых воинов. Но, чуть угомонившись, правитель разглядел, что вторжение совершено одним единственным существом, и существо это – заурядная (по его мнению) колдунья, напялившая на себя ярко-жёлтое платье и замусорившая один из его пустынных островов. Музыку Зунфарт не услышал. Слух, настроенный в другом диапазоне, её не уловил - а вот затихшие ветры и ураганы, вернее их отсутствие - обнаружил. Это немного примирило хозяина планеты с нарушительницей его уединения. Дождавшись, когда она слезет со своей башенки, колдун появился возле пруда в одном из кресел за столом. 
   
- Что всё это означает? – возмущённо рявкнул хозяин планеты.

- Вам не понравилась музыка? – отозвалась нарушительница, стараясь, как можно дальше, спрятать удивление, вызванное появлением незнакомца.

- К чёрту музыку! Кто позволил тебе тут распоряжаться? – продолжил возмущаться колдун. Взмахнул руками, и остров опустел. «Махатель» очутился на песке, сам же уничтожив под собой кресло.

- Ах, так! – взвилась Соли и тоже замахала руками. Вокруг острова поднялся шторм, завыл ветер, и вода шквалом обрушилась на спорящих. Колдуна смыло в океан. От неожиданности Зунфарт не сразу выбрался оттуда. А Солли в это время взлетела и понеслась к ближайшему материку. Она так спешила, что проскочила парочку больших участков суши и опустилась на противоположной стороне планеты, как раз возле пурпурового дворца. Фурией колдунья пронеслась вокруг него и, подняв столбы песка, превратила всё окружающее пространство в непроглядную песчаную круговерть. 

- Ну, погоди, - пыхтел мчавшийся вслед хозяин планеты. Но, приблизившись к материку, попасть на него не смог. Над сушей бесновалась песчаная буря. Колдун попытался её унять, но не тут-то было. Солли раздувала ураган всё больше и больше. Так они тягались довольно долго. Первым сдался Зунфарт – запросил перемирия. Колдунья к тому времени тоже почти выбилась из сил и на перемирие согласилась. Буря улеглась, песок опустился, и вместо дворца, столь любимого хозяином планеты, обнаружился песчаный курган.

Померявшись силами и найдя, что они примерно одинаковые, ничего другого не оставалось, как договориться. Солли откопала дворец, а Зунфарт вернул остров в прежнее состояние и согласился с присутствием на Багжел этой фурии. Ещё одним завоеванием Солли явилось право называть хозяина планеты не полным именем Зунфарт, а коротко – Зун.

С тех пор Солли и Зун ни разу не виделись, но всё друг о друге знали. Она бессовестно подглядывала за ним, что, в общем-то, происходило с согласия колдуна. Пожелай Зунфарт - Солли ничего бы про него не знала. А он, держа в поле зрения всё своё окружение, приглядывал и за ней. 

Для более удобного подглядывания, Солли соорудила среди деревьев большое овальное зеркало. Зеркало сверкало серебром и очень эффектно смотрелось среди её золотистого царства. Усаживаясь напротив своего «окна в мир», колдунья разглядывала всё, что ей хотелось знать. Знать можно было и без зеркала, но с ним всё казалось интереснее, красочнее и, в конце концов, это уже становилось занятием. Знать – это не занятие… а вот разглядывать – уже приятное времяпрепровождение. 

Вообще-то, все, что можно разглядеть на планетах Зуна, Солли давно уже рассмотрела. Да и что там могло представлять интерес? Не эти же большущие хитиновые вояки, обладающие колдовством, но мало напоминающие разумных существ. В самом начале Солли следила за ними с увлечением, но потом, когда она поняла, что солдаты действуют лишь по команде, что от них не дождёшься ничего необычного, интерес угас. Рассматривать военные базы тоже скоро надоело, а ничего другого на планетах, подчинённых её соседу, не было. Когда-то очень давно, Зун начал собирать «коллекцию» механического оружия. Не одну планету он загромоздил металлическими, пластиковыми и непонятно ещё какими машинами. Все они стреляли, взрывали, разрушали. Все, опробованные и освоенные, стояли наизготовку. С них стирали пыль, наводили лоск и блеск, смазывали, в общем, содержали в полной боевой готовности. Кроме механического оружия, на особо удалённых планетах, Зун припрятал атомное, химическое, биологическое, лазерное. В его лабораториях нанотехнологии работали тоже не на создание, а на разрушение… Все новинки вселенной колдун стягивал к себе, аккуратно распределял по планетам, как по полочкам раскладывал. Механическое оружие: наземное и воздушное, космическое и межпланетное он ценил ни чуть не меньше, чем своё обладающее колдовскими навыками войско. Зунфарт с остервенением рыскал по всему свету, собирая эти «игрушки», и коллекция росла год от года.

Со всем этим Солли давным-давно уже познакомилась и теперь лишь мельком заглядывала в зеркало – посмотреть, не появилось ли что-либо новенькое, невиданное и потому интересное. За множество лет наблюдения Солли превратилась в знатока всего что стреляет, летает, взрывается и разрушает. Иногда у неё самой появлялось желание прокатиться на одной из машин или полетать, стреляя по мишеням. Тогда она пробиралась невидимой на одну из баз и устраивала там переполох.

Зун после такой её прогулки  злился, выговаривал ей за угнанный и, обычно, приведённый в негодность аппарат. А она смеялась в ответ, дразня тем, что устроила для армии внеплановые военные учения, в которых славное воинство подкачало. Колдун стискивал зубы, но меры по улучшению обороны каждый раз принимал. Оборона всегда у него хромала, нацеленный на нападение, Зун не придавал ей особого значения, на этом-то и подлавливала его Солли, решавшая в очередной раз развлечься.

Нынче Солли не сразу заметила, что на военных базах началось какое-то непонятное оживление. Вроде, ничего нового не появилось: старый режим соблюдался неукоснительно, но размеренная жизнь, нет-нет, да и нарушалась то новыми учениями, то расконсервацией устаревшей техники. Похоже, Зун решил привести в стартовое состояние весь имеющийся у него арсенал. Сам колдун надолго исчезал из поля видимости и возвращался возбуждённый, даже, казалось, помолодевший. Солли сидела на своём острове, но её всё больше и больше охватывало беспокойство и какое-то непонятное нетерпение. Невозможность точно знать, что происходит, начинала сводить с ума. Любопытство захлёстывало все мыслимые пределы, и музыка (так любимая) уже не успокаивала. Сидеть в неведении становилось невмоготу и однажды, обнаружив, что Зун засобирался в очередное путешествие, Солли увязалась за ним, приняв все меры предосторожности, чтобы остаться незамеченной.