Шумохино озеро

- Ты, дед, не пугай, пуганные уже.
- Да я, сынок, и не собираюсь тебя пугать. Ты конечно человек городской, ученый, но места наши знаешь плохо. Хоть и родился тут.
- Дед, послушай…
- И не собираюсь я тебя отговаривать.
- А я и не прошу, я же не один иду, а с Васькой.
- Это, с каким же таким Васькой, уж не с «блаженным»? Нашел с кем идти, он уж давно с нечестью спелся.
- Что? С кем спелся? – не расслышал я.
- Одного прошу, не ходите к Шумохиному озеру. Там этих нечестивцев кишмя кишит.
- Что за озеро?- тут я пожалел, что задал этот, казавшийся на первый взгляд простой вопрос. Дед, как будто только этого и ждал, с готовностью спортсмена перед стартом, он принялся излагать свою историю.
- Когда-то давно жила в наших краях бабка Шумоха, - я, скорчив не довольную гримасу, сел на стул и с тоской уставился на часы: «Да это на долго»,- все бы нечего да в народе говорили, что она ведьма.
- Короче,- я грубо прервал старика, который, начал входить во вкус рассказчика и, судя по взгляду, пытался придумать что-то пострашнее сельской ведьмы. Не удалось.
- Не хочешь, не слушай,- дед не на шутку обиделся моему не терпению. Я, конечно, понимал, что в моем лице он собирался найти хорошего слушателя, этакого Иванушку-дурочка, не запуганного местными небылицами. Но я ничем не мог ему помочь в этом деле, потому что хотелось лететь в неизвестность, бежать из душных стен, надоевших еще в городе. А поговорить можно и вечером, а лучше завтра, когда я устану от впечатлений, и мне будет все равно, что слушать.
- Ступай куда хочешь, но озера держись подальше.
 И что это дед выдумал меня пугать. Сказал бы прямо, ты мой внучек Ванюша посиди со мной часок другой, поговорим.

Помня дедов наказ, мы с Васькой тронулись в путь. Долго ли коротко ли шли по лесным чащобам, петляя по бесчисленным дорогам ненароком я заикнулся о «дединой нечисти». И тут Василия моего словно подменили: ожил, глаза заблестели, встрепенулся как-то.
- Чушь все это.
- Чушь, то чушь, но неужели ты да же в мыслях предположить не можешь о существовании сверхъестественной силы?
- Но почему, в мыслях то могу. Но чтобы поверить… вряд ли.
 - Я тоже когда-то так думал, но произошел со мной один случай…- ну вот и этот туда же, от деда сбежал, а от этого, пожалуй, никуда не денешься.
- Было это в прошлом году, в Иванову ночь. Гуляли мы с ребятами возле реки, костры жгли, песни пели. Отстал я не намного от компании, слышу  в зарослях камыша тоненький нежный голосок:
- Сестрички, где же вы?
Пошел поглядеть, кто там заблудился. Смотрю, на берегу сидит обнаженная девушка, лицо красивое, но заплаканное. Волос длинный из-под венка выбился.
-Сестрички, вернитесь.
- Что случилось красавица? - она испугалась, плюх вводу и пропала. Кинулся следом, как был прямо в одежде. Нет её. Да там и утонуть нельзя, мелко, вода по калено. Только венок и плавает.
Сижу на берегу, сохну. А у самого из головы лицо её не выходит. Глаза большие как озера, утонуть можно. Вот я и утонул, до сих пор всплыть не могу.
- Кто это был?
- Не знаю. Поверь, не могло это мне все привидится.
«Да, дед был прав на счет Васьки, он и впрямь того».
- А что дальше,- мне почему-то стало неловко за свои мысли.
-Я пытался ее искать. В каждой незнакомке хотел увидеть мою единственную. И вот… как-то шел по лесу, а на встречу человек, сколько в лес хожу, редко кого встретишь, места нелюдимые. Так вот, сидит он на пеньке, книгу какую-то листает. Посмотрел на меня, взгляд острый пронизывающий, всего меня на изнанку вывернул, улыбнулся и говорит: «Не ищи потерю среди живых, нет ее там», кончил речь и растворился в воздухе…
- Ну, ты и врать горазд. Да еще хочешь, чтобы я поверил в эту чушь. Не могут люди в воздухе растворяться.
- То люди… Разве ты в детстве сказок не читал? Разве ты не слышал, что леса полны всякой невидалью?
- Ага, и кто же это, по-твоему, был?
- Леший.
- Бородатый старикашка, поросший шерстью и мхом?
- Да ну тебя. Не такой уж он и старикашка. Не ужели ты не можешь поверить в чудо?
- Нет,- сказал я так твердо, как только мог.
-А как по твоему, Бог есть?
- Нет.
- Хорошо, - Василек неожиданно для меня замолчал, я то думал, что он будет кричать, махать руками, доказывая свою правоту. Судя по его лицу, он раздумывал над чем-то важным: сделать или нет.
- Знаешь, я сейчас сотворю одну подлость, о которой может быть потом я глубоко пожалею, но она тебя кое чему научит, – с этими словами Василий развернулся и пошел в самую чащу леса.
«Ну и черт с тобой, иди куда хочешь. Нужен ты мне больно, сам до реки дойду. Тоже мне сказочник выискался».
То ли я сильно увлекся своими мыслями, то ли по неопытности, в общем, сбился с тропинки. Вокруг деревьев тьма тьмущая: ели, березы, других деревьев я и признать не мог. Странный лес – ни звука, ни ветерка (хоть бы дерево скрипнуло или птица защебетала).
- Люди, ау-у… Васька-а-а-а, ау-у,- эта ситуация до того была не типична, что я и не знал что делать,- Ау-у, помоги-и-ите, на помощь.
-Чш-ш,- заскрипело дерево,- чш-ш-ш.
- О, боже! Ты ведь береза? Да?- дерево в ответ замахало ветками.
- Вот и пойми тебя, да или нет,- я пристально посмотрел на сучковатый ствол, перенесший на своем веку много стихий, одна из которых- ЧЕЛОВЕК.
- Тьфу ты. Уже с деревьями разговариваю. Ау-у.
- Чш-ш-ш.
- Ну вот, опять двадцать пять. Что? Не орать?- Дерево опять заколыхало своими ветками,- А что мне прикажешь делать?
Дерево молчало.
- Тут-т-т, - раздалось где-то за спиной,- тут-т, тут-т.
Оглянулся, на соседнем дереве сквозь листву промелькнул огненный хвост - белка.
- Ну и что у вас тута?- подошел ближе, но белка уже ускакала куда-то по своим делам. Это дерево с первого взгляда ничем не отличалось от «моей березы». Но стоило мне присмотреться, как заметил что к стволу, где привязаны, а где попросту прибиты гвоздями бесчисленные дощечки с надписями: «потерялась корова белая с черным ухом»; «медведь съел мед»; «заблудилась коза»; «защити меня в лесу».
- Похоже на местную газету или на доску объявлений,- подытожил я увиденное.
- Писать? – обратился я к березе, та в знак согласия зашелестела. Покопался в карманах, нашел ручку и автобусный билет, стал выводить корявые буквы: «заблудился, помоги», а самому смешно, до того это все по-детски. Секунду полюбовался на свои каракули, зацепил билет  на сучок и пошел восвояси, куда глаза глядят.
Сумерки уже сгущаться стали, как показалась полянка. А посреди той поляны, как в сказке, избушка бревенчатая, мхом поросшая.
 Постучал, тишина. Толкнул дверь ногой, она и отварилась.
- Кто, кто, в теремочке живет? Эй, хозяева, дома есть кто?
Домишка какой-то убогий. Я уж думал, что сейчас так не живут: стол, скамья возле окна, да печка старорусская на пол комнаты, вот и вся обстановочка. Жутко пахло травами. Скрипнула дверь.

Какой странный человек: жилет с мехом наружу, соломенная шляпа, обвешенная букетиками из засушенных полевых цветов, на плече здоровая сумка, в руках магнитофон.
- Вот ты где, а я  по лесу брожу, тебя  ищу. Да не смотри на меня как на дикого зверя. Не укушу,- он прошел в дом, плотно закрыв за собой дверь, и зажег свечку.- Извини, электричества тут нет.
Это был молодой человек лет 25, довольно симпатичный, немного худощавый.
- Ты кто?
- Я…? А как ты думаешь?
- А я откуда знаю. Как звать тебя?
- Как хочешь, так и зови.
- Хватит загадками говорить.
- Меня по-разному зовут.
- Ага… А мне как?
- Да как хочешь.
- А если «валенком»?
- Нет, это пожалуй через чур. Хотя… Это твое право.
Его пожалуй, не разозлишь, ну что ты на меня смотришь? Он еще и улыбается! Видит, человек устал с дороги, злой как собака, можно и покушать предложить. Весело ему видите ли.
- Ты, наверное, Иван, проголодался?
- Откуда знаешь мое имя?
- Я все знаю, - с этими словами он достал из печи картошки, немного остывшей, но есть можно и кусок хлеба. – Кушай, мне надо будет еще ненадолго уйти - дела остались. Жди меня тут, из дома не шагу.
Ага, щас, так я тебя и послушал. Куда тебя на ночь глядя понесло? Насовав в карманы картошки (так на всякий случай) я кинулся следом на улицу. Темно, из-за туч показалась луна. Вот она тропинка, а вот и тень впереди шарахается. Я за ней. Тропинка то и дело петляла между деревьев, запутывалась в кустах, и, в конце концов, перепрыгнув через ручей,  вывела на небольшую лужайку.
Мой «валенок» остановился и замер, я притаился за соседним деревом.
-Иван, выходи, не бойся.
- А я и не боюсь, - сказал я и смело шагнул из своего убежища.
Дальше продолжали путь вместе. Он молчал, я не о чем не спрашивал.
Ночь полна страхов и теней. В ней трудно разглядеть лицо идущего рядом. А мне так хочется посмотреть ему в глаза, узнать страшно ли только мне или он лишь  делает вид храбреца. Жутковато брести в кромешной тьме, то и дело натыкаясь на острые сучья, и слышать за собой плетущиеся шаги ночных кошмаров. Шаг, еще шаг, и ноги увязают в какой-то лужице грязи.  Сапоги не идут не на какие уговоры, видимо им надоело бессмысленно бродить и они все-таки нашли подходящее местечко для отдыха.
- А что мы бродим среди ночи, ищем кого?
- Понимаешь, работа у меня такая по лесу ходить.
- А-а-а-а… А магнитофон за чем?
-Песни слушать.
- Действительно, для чего же еще нужен магнитофон.
-Смотри.
Он нажал на кнопку и лес наполнился щебетанием птиц, шумом листвы, кваканьем лягушек.
- Это утренние песни, а вот,- он немного перемотал кассету, а вот ночные. Без этого уже никак.
-В смысле?
-Птиц мало, петь не хотят, вот я и помогаю. Сам понимаешь, экология нынче плохая.
Наверное, я схожу с ума. Сначала дед с ведьмами, потом Васька с русалками, теперь этот с магнитофоном! Сумасшедший дом.
-А сейчас время для ночного тумана,- «валенок» сел на пенек и закурил сигарку. Дым от сигарки повалил густой, словно туман по земле так и стелется. Схожу с ума, разве может из сигарки, туман появиться?!
-И часто ты так туман делаешь?
-Да почти каждую ночь. Обычно у меня дед этим занимался. А тут уже возраст, пенсия. Вот и перекинулось все на меня, хозяйство большое, ухода требует.
Тем временем, мой спутник включил на магнитофоне предрассветную песню, и идти стало веселей.
-Му-у-у-у, - раздалось в кустах, - му-у-у-у!
-Это кто же у меня тут сидит?- из кустов высунула свою добродушную морду однорогая корова.
-Иди ко мне моя красавица,- корова послушно подошла и стала живать траву.
- Ну, родимая, как же тебя сюда занесло?- мой спутник любя потрепал ее за ухом.
-Му-у-у-у-ка!
-Понимаю тяжело, но хозяин с ног сбился тебя разыскивать. Где же ты у меня есть? А?- он достал из своего мешка рваную, потрепанную книгу и карандаш.- Ага, вот она запись, пропала корова безрогая, белая. Можно тебя вычеркивать. Больше просьб нет. Вот и ладненько.
Я глазам своим не поверил, в той  книги были написаны те же надписи, что и на том дереве.
Раздалось уханье, хлопанье крыльев и на плечо моему спутнику села сова.
-УХ! У-у-х!
-Подожди не торопись, понять тебя не могу, – сова с опаской покосилась на меня и зашептала что-то ему в самое ухо. «Валенок мой» не на шутку всполошился.
-Как бы беда не приключилась! Надо спешить.
-Вот человек, говори яснее, если хочешь, что бы тебя понимали. С кем? Куда?
-Садись.
-На корову? Шутишь что ли?
Но видимо он не шутил, с проворством кошки  взобрался на нашу «Буренку» и показывал всем видом, что долго меня ждать, не намерен. Поначалу корова оторопела от такой наглости - двое мужиков влезли на нее, притом один еще норовит рогами рулить – за тем попробовала нас и так и этак скинуть себя, но, смерившись со своей участью, пошла понурым шагом.
- Не сердись, надо, - добродушно говорил мой спутник, - надо потерпеть. Иди же только быстрее. Пожалуйста.
Стало уже довольно светло, когда среди деревьев замелькала серая гладь воды. Еще секунду и я уже чувствовал запах свежести, той самой, что присуще только водной стихии, она взбудоражила моё сонное состояние. А еще через мгновение перед нами распростерлось довольно приличное озеро, затянувшееся местами ряской. Как красиво и таинственно вокруг! Сколько загадочности таят в себе эти деревья, склонившиеся над зеркалом воды!  Тут у меня невольно перебило дыхание. «Где же мы?»,  задавал себе этот вопрос, зная заранее ответ и немного боясь этого ответа.
«Валенок» тем временем рылся в своей бездонной сумке  и что-то искал.
-Нашел, на, бери, один должен быть  на спине другой на груди, - он протянул мне два креста.
- Зачем?
- Так на всякий случай. Мы сейчас…
Он видимо собирался объяснить предназначение этих двух крестов, как вдруг из воды неподалеку от берега показались три пары рук, замахали нам, как бы приветствуя. А вслед за ними и их обладательницы, юные и очаровательные,  с зеленоватыми от тины и ила волосами. 
- Давай поиграем,- наперебой закричали они. Да, такой голосок, пожалуй, не забудешь: звонкий, пронизывающий. – Новенький, новенький, новенький, чур, мой,-  девушки стали показывать на меня своими длинными, мертвенно белыми пальцами.
-Цыть, расшумелись. Где младшенькая ваша?
-Да там, - сказала одна и неопределенно махнула (к моему великому изумлению и ужасу) хвостом в сторону,- под водой с кавалером хоровод водят.
- Опоздали, - спутник мой как -то сник от расстройства, - опоздали…
- Что-то случилось?
- Да… Василек утоп… это я дурачина виноват, рассказал ему про русалок, вот он все и понял… Ведь все могло быть по-другому.
Я молчал, да и что сказать если не знаешь что говорить. Да же если бы я все-таки нашел нужные слова, то вырваться им мешал тот ком,  который застрял у меня где-то  между горлом и желудком.
День уже клонился к вечеру когда я опечаленный въехал  на своем «скакуне» в деревню. Там я первым делом отпустил буренку, которая устала не меньше меня от долгого пути, а затем пошел… в церковь.