Экзамен

МОЩЕНКО ВЛАДИМИР  – http://www.proza.ru/avtor/volodia56 - ТРЕТЬЕ МЕСТО В КОНКУРСЕ МИНИАТЮРА 2 МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВСМ «ВЕЛИКИЙ СТРАННИК – МОЛОДЫМ»


    Первый же вступительный экзамен в институт, я, вполне предсказуемо, завалил. Всем окружающим с пренебрежительным видом врал, что сделал это специально.
    -  Вот уже где эта учеба! - и я чиркал пальцем по горлу.
    На самом же деле, на экзамен я шел, уповая только на чудо…,  но его не произошло. Видимо, Вседержитель решил меня проучить, и теперь предстояло как-то безболезненно донести эту неприятную весть до моих родителей.
    По правде говоря, сам-то я ничуть не расстроился, рассчитывая благополучно проболтаться в городе до конца лета и уже осенью начинать думать об устройстве на работу. Однако, как вскоре выяснилось, мнение моего отца кардинально отличалось от моего.  Именно поэтому, уже на следующий день, в семь часов утра, переминаясь с ноги на ногу и зябко подрагивая плечами, я стоял на проходной завода, где работал мой отец.  Без лишней помпы я был представлен мастеру моторосборочного цеха, по совместительству приятелю моего отца, как лоботряс, желающий немедленно пополнить ряды славного племени сборщиков тракторных двигателей. Моим мнением по этому поводу, конечно же, никто не интересовался….
    Дядя Женя, а именно так мне было велено называть моего работодателя, был высоким, худощавым мужчиной, средних лет с длинным носом и быстрыми, птичьими  глазами. По цеху он двигался какой-то рваной походкой, после каждого шага резко откидывая назад все тело, и напоминал мне грача, прогуливающегося по пашне в поисках червей.
    Короткая ознакомительная экскурсия по цеху повергла меня в состояние глубокого уныния.  Дребезжащая, металлическая кишка сборочного  конвейера с лязгом и шипением, судорожно дергаясь, уползала в чёрный, широко разинутый, зев приемной шахты.  Стеклянные, давно не мытые фонари на крыше практически не пропускали внутрь солнечный свет, создавая иллюзию подземного грота, пронизанного редкими, пыльными лентами солнечных лучей, с суетливо мелькающими фигурками рабочих, похожими на трудолюбивых подземных гномов. Металлический пол был обильно залит машинным маслом и какой-то мутно-белой суспензией.  Без риска упасть, передвигаться можно было только там, где грязь и масло спрессовались в плотную, чёрную корку.  Треск пневматических гайковертов, свист сжатого воздуха, скрежет конвейерной ленты создавали такую плотную звуковую завесу, что только изощренный слух мог различить в ней посторонние звуки, типа человеческого голоса. Пахло горелым металлом и еще чем-то прогоркло кислым….  Патриотические настроения, с которыми я явился на завод, угрюмо жались друг к другу и виновато прятали глаза….
    -  Учиться! Учиться! И еще раз учиться! – мрачно подумал я – Прав был дедушка Ленин…
    Я чувствовал себя так, как будто мне ни за что, ни про что дали тюремный срок. Не думайте, что я какой-то там «баловень судьбы», не представляющий себе, что такое «черная» работа. Небольшой опыт в этом деле у меня уже был.  После седьмого класса мы с друзьями работали на заводе, отмывая керосином медные ленты для изготовления патронов от солидола. Тоже не сахар, но это было всего месяц и можно было потерпеть, тем более, что впереди заманчиво маячили новые кирзовые сапоги, последний писк тогдашней моды. Могу с гордостью сказать, что я заработал двадцать шесть рублей и два месяца так вонял керосином, что из дома ушли все клопы. Да и в последующие годы я каждое лето где-нибудь подрабатывал.
    Но сейчас-то все это было уже серьезно…. Я стоял среди всего этого металлического бедлама и с ужасом понимал, что здесь может пройти вся моя жизнь…. Дядя Женя, широко открывая рот и жестикулируя руками, что-то мне говорил. Я не понимал ни слова, но согласно кивал головой, думая только об одном:
    -  Год! Мне надо продержаться год! На следующий год, я обязательно поступлю, даже если мне придется убить ректора…..
   Мастер, призывно махнул мне рукой, и направился к выходу. Я, вяло козырнув, поплелся за ним…
   Так неромантично началась моя трудовая биография. Я сдал свой первый экзамен на вступление во взрослую жизнь.  Вечером отец принес и положил передо мной на стол пачку «Столичных», подтверждая, таким образом, мой новый статус  "рабочего человека". А мне, почему-то, было до слез жалко  своего безвозвратно ушедшего детства…