Первенец, лишенный первенства колено рувима

                Продолжение

                БУНТ
 
   Действенность той или иной армии проверяется в сражениях.
 Израильскому воинскому формированию подобное испытание еще предстояло пройти. Вначале на пути к Ханаанской земле.
  Но, прежде, чем отправляться туда, следовало разведать, с кем предстоит иметь дело.
  Моисей выбрал по одному человеку от каждого колена и отправил их на разведку.
  Спустя сорок дней они вернулись с неутешительными известиями. Земля, которая была дана в наследство еще их праотцу Аврааму, безусловно, прекрасная и богатая разными плодами, о чем свидетельствует хотя бы эта огромная кисть винограда, которую они срезали и несли сообща, поскольку одному ее удержать не под силу.
  Но народ и перед землей Ханаанской, и в ней самой сильнее израильтян. Люди там такие высокие и мощные, что они, разведчики - соглядатаи, чувствовали себя перед ними, словно саранча. "Так что завоевать их невозможно", - сделали заключение десятеро соглядатаев из двенадцати.
  Моисей был человеком вспыльчивым. В гневе на трусливых, с его точки зрения, разведчиков ( как же так, почему они испугались, ведь нас ведет сам Бог!Видимо, тогда еще не было в ходу изречение:"На Бога надейся, а сам не плошай"), он велел их казнить.
  Поход в землю Ханаанскую был отменен именем Бога, до тех пор, пока не вымрет все старое поколение.
  Никто тогда не знал, что для смены поколений понадобится еще тридцать девять лет, учитывая, что год уже прошел.
  В отсрочке же был свой резон. Из Египта вышел не народ, а всего лишь некая смешанная масса людей, в которой было много вовсе не израильтян, и никакими "идеологическими" мотивами они не руководствовались. Просто пошли за "хорошей жизнью".
  Большинство вышедших из Египта имели большие семьи, и созданное воинское формирование, скорее, призвано было оберегать и защищать их, нежели вступать в бой, тем более, с превосходящими силами противника.
  К борьбе с противником, тем более превосходящим, следовало основательно готовиться. Это показало и наступление Израильтян на Амореев, которое самовольно предприняла часть Израильтян, в одном из мест проживания Амореев, когда Моисей стал упрекать их в трусости. Многие Израильтяне погибли, а тем, кто остался жив, пришлось спасаться бегством.
  Израильтяне вернулись в Кадес-Верни, где они обычно останавливались на долгий период времени. Настроение у всех было - не из лучших. Недовольство жесткими и даже жестокими мерами Моисея, которыми он управлял, вызывало все крепнувшее недовольство.
  Оно подкреплялось тем, что слишком большую власть он дал и своему брату Аарону, сделав его главным священником. Остальные левиты остались не просто не у дел, а их по сути сделали подчиненными клана Аарона.
  А ведь левиты помогали братьям готовить Исход, как и Рувимляне, и представители колена Симеона. И вот теперь они остались в стороне, и с ними никто не считается.
  И грянул бунт. Против Моисея и Аарона восстали "двести пятьдесят мужей, начальники общества, призываемые на собрания, люди именитые".
  Возглавляли бунт Корей из колена Левия и двое Рувимлян - Дафан и Авирон.
  Претензия к братьям была одна:"Почему же вы ставите себя выше народа Господня?".
  Бунт, однако, немедленно и жестоко был подавлен. С помощью приближенных к братьям левитов. Всех казнили, и не только самих бунтовщиков, но и их семьи.
  Поскольку Рувимлян - зачинщиков было двое из разных племен (Елиава и Фалефа), то и пострадавших среди них было больше. При втором исчислении колено Рувима будет насчитывать сорок три тысячи семьсот тридцать человек, в то время, как при первом  в нем было сорок шесть тысяч пятьсот.
  О том, что колено Рувима ощутимо уменьшилось, напомнил и Моисей, когда перед уходом "в путь всей земли" (то есть, перед кончиной) высказывал пожелания родоначальникам колен. "Да живет Рувим, и да не умирает, и да не будет малочислен!".
  Хотя, быть может, в этом пожелании - призыве звучал и скрытый подтекст. Дескать, не бунтуй никогда больше, и все будет в порядке.
  существует притча, согласно которой жене одного Рувимлянина удалось спасти мужа от казни. Когда левиты из приближенных Моисею и Аарону обходили шатры, чтобы арестовывать тех, кто участвовал в бунте, она села перед своим шатром и не пустила их, заявив, что не может подняться, поскольку у нее "женские дела".
  Традиция же запрещала в такие дни не только прикасаться к женщине, но и вообще иметь с ней дело.
  Эта притча напоминает историю Рахили, которая, украв у отца его богов, спрятала их под верблюжье седло, усевшись на него. Когда отец подошел к ней, чтобы обыскать, она не поднялась с места, объяснив, что у нее "обыкновенное женское".
               
                Продолжение следует