Лерка, Лера, Лерочка. Часть 31. Смертельная полоса

Смертельная полоса.

Катер бежал к берегу, подпрыгивая на волнах. Задание выполнено одна флэшка в буйке другая в кармане и сеть в катере. Можно радоваться. Но похоже, что это последний ее выход в море. Должны же они вспомнить, что посылали только на пять месяцев и что ей скоро рожать, не дураки же там сидят. Как тут будут без нее справляться Владимир с Леной, и как приживутся Нат со Слоном. Вот, действительно неуклюжий парень, если где посуда рядом, обязательно зацепит и уронит. Если посуда не пластмассовая или железная, то обязательно будет разбита, за это и прозвали Слоном в посудной лавке.
Грустные мысли прервал сильный шум мотора. Нос катера сильно зарылся в волну, корма поднялась и винт, выскочив из воды начал набирать обороты, надо сбросить газ. Сбросила, корма опустилась в воду и двигатель заработал снова ровно, но минут через пять нос снова зарылся, и двигатель опять загудел. Волна явно усиливалась, поднималась все выше и выше. Катер начал набирать воду. Бог с ней, уже показался берег. Пошел дождь. Вдруг катер дернулся и мотор заглох. Неужели зацепила за подводный камень. Попробовала завести. Стартер крутил, но мотор не заводился. Попробовала еще три раза. Никак. Катер развернуло и начало относить в сторону. Подождала минут пять и попробовала завести снова. Двигатель почихал немного и снова заглох. Подождала еще пять минут и попробовала еще раз. Не заводился. Через десять минут еще три попытки. По звуку поняла, стартер стал сбавлять обороты, садится аккумулятор. Через десять минут еще попытка, наверное, последняя. Да, последняя, стартер сделал несколько оборотов и просто загудел. Стала пробовать ручным пусковым устройством. Провернув несколько раз, почувствовала боль в животе, так и родить можно.
Ее несло вдоль берега, но до него было еще далеко, около километра. Хорошо, в море не уносило. Что же делать? Нашла спасательный жилет и одела. Это уже, кое что. Нашла ракетницу. Сейчас стрелять бесполезно. Дождь, никто не увидит, да и места здесь безлюдные. Надо воду откачать. Нашла банку и стала выливать воду за борт, похоже, не справляюсь, вода прибывает, но катер еще на плаву. Посмотрела где резиновая лодка, она была закреплена на весу сзади, лодки не было, сорвало, жаль, это тоже была помощь.
Ветер еще усилился, и волна набрала мощь. Теперь вода перехлестывала через борт и вместе с дождем сильнее заливала катер. Берега из-за дождя совсем не видно. Нашла сумку с ракетами, сунула туда ракетницу и одела на себя, если выживу, пригодиться. Немного подумав, поняла, ее уже снесло очень далеко и вряд ли она попадет сразу домой, значит, возможен обыск или осмотр, достала из кармана флешку, сняла колпачек и нажала кнопку стирания информации. Флешка замигала красным огоньком, и через несколько секунд загорелся зеленый. Информация уничтожена. Теперь уничтожить флешку. Нажала кнопку еще раз, красный огонек загорелся ровным светом, через секунду из флешки пошел дым. Все, теперь если даже найдут, то не определят, что это. Красный погас, зеленый огонек моргнул и тоже погас. Можно выбрасывать, колпачек и флешку бросила за борт. Все. Нет не все. Остался еще пейджер. С ним она повременит. Можно подать сигнал через спутник.
Лера плыла, в полузатопленном катере, уже больше трех часов. Ветер совсем ошалел, катер несколько раз разворачивало и она совсем потеряла ориентировку, хотя бы знать, где берег и куда ее несет. В конце концов, катер начал погружаться в воду и она совсем потеряла его, держась на плаву только с помощью спасательного жилета. Волны ее кидали как игрушку в разные стороны, может быть, она теряла сознание, но оно к ней возвращалось, и она видела бушующее море и не видела берега, но чудо все же свершилось. Очевидно, боги, все таки, берегли ее. Она почувствовала под ногами, что то твердое и в темноте разглядела поднимающуюся сушу, на которую волны то набегали, то уходили обратно. Идти по плечи в воде, и бороться с волнами было очень тяжело, но идти надо. Выбравшись на берег, она прошла подальше от воды, нашла два небольших камня, достала пейджер, нажала кнопку подачи сигнала и уничтожения. Пейджер включил красный светодиод, потом сменил его на зеленый, пикнул три раза и из него пошел дымок. Все. Она положила на камень то, что осталось от пейджера, и вторым ударила несколько раз по нему. Сгребла остатки, подошла к волнам и выбросила все туда. Вернулась на старое место и стала искать укрытие от ветра и дождя. Но кругом было пустынно. Наконец у нее совсем кончились силы, и она просто упала на землю.
Когда Лера очнулась, было еще темно. Не стихал ветер и слышался шум волн, шел дождь. Надо идти, но куда. Болел живот, и она чувствовала, как еще не родившийся малыш, бунтует против таких условий существования. Но что делать, надо идти. Выбрала направление наугад, в глубь берега, там что-то виднелось. Но ее не хватило даже метров на пятьсот. Резкая боль в животе заставила ее лечь. Она снова потеряла сознание. Очнулась. Был день. Дождя не было, был ветер и слышался шум волн. Попробовала встать, снова почувствовала боль в животе. Не получается. Да дела. Солнце опять печет, Африка. Неужели рожать придется здесь. Тут она скорее умрет, чем родит. Надо попробовать встать. Встала через боль, но пройти смогла не болше ста метров. Все, финиш. Легла. Если бы не было живота, можно было бы ползти, а теперь как. Наверное, она снова потеряла сознание.
Боги, все же ее не только берегли, но и любили, даже очень. Пока она лежала без сознания, прошел дождь и сбил дневную жару, это она поняла, когда очнулась с его последними каплями. Одежда была вся мокрая. Наступал вечер, темнело. Встать она, по прежнему не могла, любое движение вызывало боль в животе. Она нащупала сумку с ракетами и ракетницей. С трудом вытащила из под себя. На ощупь вытащила из сумки и вставила патрон. Подняла вверх и выстрелила. Ракета взлетела вверх и там раскрылась, освещая небо красным светом. Рука бессильно упала на землю. Опять посетила грустная мысль, выйдет сейчас дикий зверь и съест ее, и одним пропавшим без вести русским солдатом, станет больше. Даже могилы не будет. Снова потеряла сознание. Очнулась, была глубокая ночь. Надо еще дать ракету, это ее последняя надежда. Снова зарядила и выстрелила, еще сделала два выстрела. Ракеты уходили вверх, давая надежду. Опять провалилась в небытие. Очнулась с первыми лучами солнца. Зарядила и выстрелила еще раз. Скоро станет светло и ракету далеко не увидят. Когда солнце полностью поднялось над горизонтом и пошло вверх, услышала шум мотора, вроде вертолет. Зарядила и снова выстрелила. Осталось еще три ракеты. Это на следующую ночь, или сейчас, следующей ночи может уже и не будет. Зарядила и выстрелила. Шум вертолета стих, неужели не заметили. Провалилась опять в небытие, очнулась от того, что кто-то поднимал ее платье. Над ней стояли солдаты. Все они были чернокожие и одеты в форму, поэтому она и решила, что солдаты.
Солдаты осмотрели ее и увидев, что она очнулась, попытались спросить, но она не поняла, о чем. Тогда один из них попробовал ее поднять, но у нее снова пошли боли в животе и она показав им на живот, сильно сморщилась и замахала руками. Похоже, они поняли и прекратили попытки ее поднять. Через небольшое время появились носилки, и солдаты очень бережно переложили ее на них. Потом они также бережно, стараясь не делать резких движений, подняли носилки и понесли. Погрузили в вертолет. Вот, подумала Лера, а говорят, негры, то есть африканцы, поправила свои мысли, не культурные люди. Она как-то видела дома, как санитары скорой выносили из парадной и грузили одну старушку, чуть не уронили. Нашим бы, у них поучиться. А то чуть не уронили, да еще матом обложили. Когда вертолет прилетел, ее также бережно перегрузили на машину скорой помощи и отвезли в палаточный госпиталь. О чудо, там работали европейцы.
Как ей объяснил врач, осматривавший ее, немец, она попала в госпиталь, где работала организация Врачи без границ. Еще доктор рассказал, что ей очень здорово повезло, ее ракеты заметил проходивший корабль и передал по радио координаты, по ним и пришла помощь. Но вот, что с ней делать, пока никто не знает, здесь врачи всех специальностей, кроме акушера. Теорию они все знают, но практики нет. Сейчас ей сделают уколы, поставят капельницу и ей станет по лучше. Сам он гинеколог, поэтому она с ним может быть откровенна и рассказать, кто она и как у нее проходит беременность.
Лера рассказала ему, что она из Канады, где здесь работала и сколько она беременна. Врач не рекомендовал ей вставать, объяснил, что ребенок может родиться раньше времени, и ушел. Так, в течении дня ее осмотрели все врачи, наверное любовались на чудо. Последним, пришел врач хирург, парень ее лет с двумя медсестрами, немецкий он не знал и стал говорить по английски, и вдруг заговорил с медсестрами на русском, Лерка не смогла сдержать слез.
-Вам плохо, спросил парень, что болит?
-Живот.
Он осмотрел ее и они ушли, обсуждая ее состояние, по русски. На следующий день раскопали где-то местного акушера, это был старый негр, говорил по французки, английский и немецкий не понимал. Ей переводил тот же врач, немец, который осматривал ее первым. Акушер предупредил, не только лежать, но и стараться как можно меньше двигаться, чем меньше она шевелится, тем дольше ребенок будет в ней и тем больше сил он наберет, а силы ему, очень нужны, после таких приключений. Если начнутся схватки, звать его. Приходил снова русский хирург с медсестрой, но оказалось, что эта девушка, терапевт, Лера просто не правильно поняла и тоже из России. Все они из Москвы, там учатся в аспирантуре, аспиранты значит. Здесь на стажировке в порядке обмена опытом. Тяжело, очень тяжело слушать русскую речь, а говорить по английски, особенно, когда тебе плохо, очень плохо.
Боли в животе уходили, очень медленно, но уходили. Прошла неделя, пошла вторая и она попробовала встать. Встала, но перед глазами все плыло. Прибежал врач, наш хирург и терапевт, они сегодня дежурили. Очевидно, или муж и жена, или собираются. Уложили ее снова в постель и обругали. В начале по английски, а потом по русски, но между собой, Лера все слышала. Парень сказал своей подруге, дура эта канадка, чего она дергается, ей сейчас только лежать. Но Лере нужна была связь. Нужно было сообщить нашим, что она жива. Нет, боги ее не просто любят, они ее обожают и наверное причисляют к лику святых, по другому и не назовешь. Одно чудо следует за другим. Вначале ее чудесное спасение, шикарный госпиталь, хорошие и добрые врачи. Следующее чудо она обнаружила в руках русского доктора, когда он укладывал ее обратно в кровать, это был спутниковый телефон. Она знала эту модель и знала, как и куда послать сообщение, теперь надо было его получить.
К концу второй недели она все же встала и пошла. Вроде все было нормально. Подошел врач, немец,
-Куда вы?
-Не могу больше лежать, спина болит.
-Сейчас же ложитесь.
-Доктор, немножко пройти разрешите.
-Ладно, только немножко.
Она пошла дальше и увидела палатку русского хирурга, он только что вышел оттуда, не заметив Леру. Вошла. Там никого не было, и на столе лежал спутниковый телефон. Взяла и посмотрела набранные номера, код Москвы и Санкт-Петербурга и еще несколько городов, но везде плюс семь. Здорово. Она быстро набрала сообщение, всего-то, личный номер, шесть цифр, знак плюс и код ситуации плюс один. Плюс, значит жива и свободна, минус или тире, плохо и опасность. Цифра после знака, степень опасности. Номер телефона. Все, нажала кнопку передать. Сообщение отправлено. Теперь удалить следы деятельности. Удалила номер в журнале набранных, теперь удалить сообщение. В этот момент вошел Сергей, так звали русского врача
-Что мы тут делаем? - спросил он, конечно по английски.
-Хотела позвонить своим, что жива, но не могу вспомнить номер, да и не знаю, как с этой штукой обращаться.
-Если вспомните номер, я помогу.
-Спасибо.
К этому моменту Лера уже удалила сообщение и положила телефон обратно. Снова появилась боль в животе. Боль сильная, у нее закружилась голова. Сергей, так назвала врача, и подошедшая медсестра, это поняли
-Зачем же вы встали, сказали, я бы вам принес. Родным сообщить, что живы, это святое. Пойдемте, я вас провожу.
Он позвал свою девушку, терапевта и они, все вместе, помогли ей добраться до кровати. Ей снова сделали уколы и поставили капельницу.


В кабинете начальника управления ГРУ по Западному округу сидело двое человек, он сам и командир отряда. Командир отряда докладывал
-Слушай, я не пойму, чего ты мне нового зама прислал, у меня своих достаточно, а этот непонятный какой-то, я в госпиталь попал, и он тут же все перепутал, да так, что теперь сам черт не разберет, что случилось, что делать и как быть.
-Мне его представили как опытного и толкового офицера, мол, по кантуется у нас немного, и его в министерство заберут, у него там лапа волосатая, нужно просто пережить его.
-Как его пережить, если он первый зам, я в госпиталь, а теперь в отпуск и он командир отряда. Он же ни черта не смыслит в нашей работе. Прокол за проколом. Его дворником в отряд нельзя пускать, а приходится оставлять, временно исполняющим.
-Знаешь, меня не спрашивали, когда его назначали.
-Это и плохо. В нашей работе, это смерть.
-Да уж. Сколько ребят погибло?
-Девять человек вместе со Слоном.
-Как же он перепутал?
-Иди, спроси, сидит гад и дурачком прикидывается. Мол, выполнял приказ. Другого за такое под суд отдали бы, а с этого как с гуся вода.
-Приказ был, а в приказе был только номер группы.
-Вот он и говорит, что номера перепутал, в результате собрал и отправил другую группу.
-Самое страшное, что мы хорошо подставили Никиту, ей рожать вот вот, а группы на замену нет.
-Да, Слон погиб, и Нату одну отправлять нельзя, не беременная и без мужа, сразу привлечет внимание и в лучшем случае ей работать не дадут, а в худшем в бордель отправят, там белые девушки ценятся.
-А что с эвакуацией Никиты.
-С этим тоже прокол и опять его заслуга. Действительно, как дурачек, или он не служил в наших подразделениях и ни черта не знает.
-И чего тут?
-Надо было меня раньше из госпиталя вытаскивать, вот чего, сразу после первого прокола, а не ждать у моря погоды.
-Ты говори, я знаю, связник за Никитой пошел, твой зам докладывал.
-Пошел-то пошел, но неделей раньше, от устройства экстренной связи Никиты было получено сообщение об уничтожении и координаты точки уничтожения, а это километров двести пятьдесят от места ее жительства. И это этот чмырь никому не доложил, хорошо я у связистов журналы после выписки проверил. Запись есть, расшифровки координат нет и причина не известна. Связник пошел, но куда и к кому?
-Это второй прокол твоего зама, ты прав, надо с ним что-то делать, только, как наверху поймут.
-Сейчас с Никитой надо что-то делать, надо ее искать и вытаскивать.
-Связнику сообщили?
-Нет, с ним тоже связи нет.
-Сейчас что, что за сигнал вы получили?
-Сигнал странный, сообщение со спутникового телефона с личным номером Никиты.
-Номер телефона определили?
-Чего его определять, в сообщении указано.
-Выяснили, что за номер?
-Установили, этот номер закреплен за докторнатурой военной кафедры института повышения квалификации врачей в Москве.
-Слушай, давай короче.
-Короче, сейчас этот номер находится в Африке с группой наших врачей, работающих в составе организации Врачи без границ. Но госпиталь находится километров за двести от точки получения сигнала с устройства Никиты.
-Значит, она жива и в госпитале, похоже, что вытаскивать ее уже поздно.
-Похоже так.
-Надо переориентировать связника.
-Не получается, связи нет.
-Связник знает, за кем пошел?
-Знает.
-А твой зам?
-Нет. Ты же сам приказал, только по номерам.
-Да, только по номерам, это мы тут с тобой можем, они между собой могут, а чужим, только по номерам, а то я подумал, уж больно похожи они на свои псевдонимы. Назови псевдоним и сразу ясно кто. Особенно по Никите, террористы сразу поймут, кто рядом. Не зря картинки рисовали.
-Что делать-то будем, сам знаешь, после уничтожения устройства связи, агент считается погибшим или работающим под контролем. Связь с ним возможна, только после серьезной проверки.
-Закладку в море проверяли?
-Да, уже три недели выемки нет.
-Про закладку знают только Никита, Толмач и Фотограф, еще пловцы с корабля. Если кто-то раскололся, у закладки была бы засада.
-Там чисто, пловцы ходят туда и обратно, рядом никого.
-Запроси-ка сводку погоды по минутам, за тот день, когда сигнал устройства получили.
-Есть.
-И вот еще что, твой зам расшифровку координат знает.
-Нет.
-А про сигнал с телефона?
-То же нет.
-Про Никиту, Толмача и Фотографа?
-Только номер Никиты и место встречи.
-Знаешь, не говори ему больше ничего. Все личные дела срочно передай в управление. Фотографу передайте, что бы на связь со связником не выходил, пусть только со стороны посмотрит. Связник подождет положенное время и уедет. Подбери толкового офицера и отправь в госпиталь, похоже, Никита там. Ему дай задание, все проверить и денег дай побольше, наверняка лекарства нужны. Да, вот еще что, выясни все про врачей, особенно про наших, и снабди его этой информацией. Там пусть действует по обстановке, если еще не поздно, пусть попробует вывезти Никиту. Своему заму объяви выговоры, за допущенные нарушения, строгие с занесением, а там посмотрим, и больше ни звука этому идиоту. Я попробую наверху поговорить, что бы его от нас забрали, не лежит у меня к нему душа, мало того, что блатной, так еще и такие проколы. И сводку погоды не забудь, очень похоже, что Никита в шторм попала, и ее снесло, а там спасатели подобрали и в госпиталь, по дороге она просто все уничтожила. Молодец.
-Я возьму Мака из группы Никиты и еще двоих, заодно Фотографа с Толмачем посмотрят и курьера поищут.
-Только осторожно. Они все могут быть под контролем. У нас пока информации ноль и связи нет.
-Да, вот еще что, про этого протеже, интересное, у него военный билет чистый без записей, и наград боевых нет, все за службу отечеству или юбилейные.
-А ты говорил, опытный офицер, опыт в бою приходит, а серьезный бой, без наград не бывает, увы, частенько посмертных. Кстати, где его личное дело?
-В министерстве, не дают, говорят совсекретно.
-Интересно, с каких это пор такие прыщи, для нас, совсекретными стали.
-Да, руководишь, а кем, не знаешь.

Максим неожиданно получил приказ, прибыть к начальнику отряда. Явился и доложил, как положено. Начальник отряда предложил ему сесть. После отъезда Никиты, он возглавил группу. Все шло нормально, по расписанию, тренировки, занятия и задания. Сведения, полученные от группы Фотографа, обрабатывались, проверялись и на основе их, ставились боевые задачи. Часть материалов передавали в ФСБ, а часть оставалась им. Это была та часть, которую нельзя доверить чужим рукам и головам. По ней можно понять, где получены эти сведения и от кого.
Недавний вызов на ковер не принес Максиму ничего хорошего. В их отряд прибыл новый заместитель командира отряда, подполковник Каштанов Арсений Владимирович. Мужик наглый и заносчивый. Можно сказать, прямо с порога заявил, что не потерпит расхлябанности и нарушения дисциплины. Все должны быть в форме и все должно быть на месте. На первом же построении он устроил разнос всем, все ходили без знаков различия, погоны одевали только по торжественным случаям, а парадную форму, только по праздникам и то чаще прятали под гражданской одеждой, специфика работы такая, разведка. Он стал требовать, что бы утром все приходили одетыми по полной форме, но был приказ управления, через КПП и на железнодорожной станции люди в форме мелькать не должны. За два дня его криков дело дошло до командира отряда, заместителю сделали замечание и рекомендовали прочитать все инструкции внимательно.
Дальше, он решил потребовать, сдачи личного оружия офицеров. Опять получил замечание, инструкция требовала постоянного наличия личного оружия, для самозащиты, были попытки мести за уничтоженных бандитов,  и кроме этого, офицер точно не знал, что ему принесет день грядущий, срочную командировку, без заезда на базу, или ночной дозор с возвращением домой рано утром через неделю, а то и две. Серьезное оружие, автоматы, снайперские винтовки, прочее стрелковое и другое вооружиение, конечно подлежало сдаче, а личное нет. Снова получил замечание от командира и хороший нагоняй за не знание инструкций.
Вышел на тренировку. Начал с молодых ребят и ребят электронной поддержки. Мужик он от природы сильный, это сразу видно, но техника слабая, опытные бойцы подметили, но у молодых ребят и конечно у ребят электронной поддержки техника тоже не очень. Еще конечно сработал испуг, сам заместитель командира отряда. И Каштанов им накостылял, не жалея и далеко не тренировочными ударами. Двое ребят, даже на больничный ушли. Попало бы Каштанову снова, но влез Максим, решил за ребят поквитаться. Конечно с учетом условий тренировочного боя и уважения к званию, но драка вышла не шуточная. В начале попало Максиму. Он бил слабо, надеясь на обычный тренировочный бой с элементами показа своего превосходства, но подполковник несколько раз ударил его от души по лицу и в живот. Максим попробовал также, но в сплетение, неудобно старшему по званию форму лица портить, почувствовал щитки под курткой. Не пробил, в ответ получил нокдаун, и это его завело. Никита учила его таким случаям, когда не честный противник, и он использовал ее науку. Где защищено, не бей, не пробить, используй бросок и болевой захват, плохо получается, не жалей, захватил и на излом или вывих. Подполковник попадался на все, он его и бросил несколько раз, и синяк под глазом поставил, а на последок так зажал руку в болевом захвате, что тот неделю шевелить не мог, говорил, что больно. И конечно подполковник побежал жаловаться командиру, что тот его покалечил в тренировочном бою. Попало Максиму, а про ребят забыли, до следующего раза. Больше подполковник с оперативниками не связывался, приходил на тренировки с электронщиками, а потом и там нарвался на замечание от командира отряда, снова ребят покалечил. Но и ребята опыта набрались, осмелели, подучились у Максима и подполковнику перепало. Он перестал ходить совсем. Жаловаться на людей, заведомо слабее себя, он уже побоялся. Но теперь у всех возникли вопросы, рукопашный бой не знает, с людьми работать не умеет, часто хамит. В деле не разбирается, что за гусь и откуда взялся. Вскоре все поняли, что блатной, и очень его невзлюбили, сделав объектом насмешек и пародий. И в этот раз Максим попался, когда его передразнивал. Наверное, опять подполковник сбегал, пожаловался. Но разговор вышел совсем другой
-Здравия желаю, командир.
-Здорово, коль не шутишь. Присаживайся, разговор долгий.
Максим сел.
-Все над подполковником прикалываешься?
-Товарищ генерал, он ведь только из подтишка может, говорит, что бой учебный, а сам в щитках и бьет, по настоящему, насмерть. Сила есть, ума не надо.
-Ладно, черт с ним, недолго тебе мучить его, задание есть, серьезное.
-Слушаю, товарищ генерал.
-Первое, отчет по этому делу предоставлять только мне, начальнику управления, или куратору операции, больше никому. Только троим, всем остальным, совсекретное задание.
-Есть.
-Дело касается Фотографа, Толмача и Никиты. Слышал псевдонимы.
-Так точно, знаком.
-Как встанешь с этого места, ты ничего не слышал, псевдонимы забыл и забыл где они и что они. Таких нет, только личные номера и у тебя, только личный номер. С тобой пойдут еще двое из вашей группы. Задача, определить место нахождения Никиты, ее состояние и возможность ее работы под контролем, а также возможную помощь и при возможности, эвакуацию. Этим ты займешься лично. Никита тебя знает. Счетчик займется пропавшим связником, а Лем должен встретиться с Фотографом, но учтите, ни каких рисков, никуда не ввязываться и ничего не делать. При малейшей опасности, возвращаться. Нам нужна информация. Все трое могут быть под контролем или под наблюдением или просто приманкой. Никакой самодеятельности. Возьмешь деньги для передачи, остальное по ситуации. Маршрут простой, на самолете до корабля, оттуда на катере до берега, до границы района подконтрольного правительству, на перекладных, дальше пешком, по безлюдным районам. Вы должны быть невидимы. На берегу встретит наш представитель, документы у него, политинформация по ситуации в стране на месте. Вооружение полное, натовское. У куратора получишь дополнительную информацию по госпиталю и окружению всех троих. Три дня на сборы. Все капитан, выполняй.
-Есть.
На место прибыли быстро. Никаких проблем. Встретили, снабдили документами и машиной, но предупредили, за границу территории, контролируемой правительством этой страны, на ней ездить нельзя, там у пиратов все под контролем, лишний человек и то на виду, а уж машина и подавно. Госпиталь нашли быстро. Наблюдение ничего не дало, посторонних видно не было, все тихо. Три дня наблюдений, но время не ждет, надо действовать, пришлось еще день подождать, пока наш врач поедет в город, там его и подловили. Когда выходил из магазина, просто запихнули в микроавтобус и вывезли за город, в безлюдное место. Разговор был на английском
-Кто, вы и что вам от меня надо?
-У вас есть пациентка из Канады, Анни Берг. Как она?
-Она не моя пациентка, ее ведет гинеколог, немец. Она очень плоха. Нужны лекарства, а их здесь нет, если только в главной аптеке, но это очень дорого. Роды должны начаться уже вот-вот, и шансов очень мало. Еще нужен хороший врач акушер, его тоже здесь нет.
-Ею кто-нибудь интересовался?
-Нет, мы пытались созвониться с канадским консульством в соседней стране, но не смогли.
-Те, с кем она тут жила, появлялись?
-То же нет. Она одна и помогать ей некому.
-С этого момента это ваша пациентка, и вы за нее отвечаете своей головой.
-Я не могу за нее отвечать, здесь нет даже элементарного, и потом, что вы со мной сделаете.
-Голову, конечно не оторвем, но проблемы с кандидатской у вас будут.
-Про кандидатскую вы знаете, но это не секрет, еще что вы знаете?
-Мы знаем, что вы очень хороший врач, собираетесь после защиты переводиться в академию в Петербурге, офицер, и у вас все должно получиться, а мы вам поможем.
-Интересно чем?
-Сейчас едем в центральную аптеку, и вы покупаете все необходимое.
-Извините, но у меня таких денег нет.
-Деньги, это наш вопрос, ваше дело, что бы все было.
-Откуда такая неслыханная щедрость?
-Вот это, не ваш вопрос и всем вы скажете, что это ваши деньги. Что не сможем купить, составите список, и вам привезут. Врача акушера постараемся найти, но рожать она должна только с вашей бригадой. И еще, вот вам номера телефонов, за два часа до родов, вы должны позвонить и через два часа там будет серьезный консилиум, проконсультируют по любому вопросу. Не стесняйтесь, там ждут вашего звонка и ваших вопросов.
Сергей взял бумажку с номерами, глянул, и вопросительно посмотрел на собеседника
-Это же питерские номера?
-Что вас удивляет, там будут ваши преподаватели, профессора, вы же военно-медицинскую академию заканчивали и туда собираетесь возвращаться, после защиты. Да, и еще, не рассказывайте никому о нашем разговоре, повредите себе и Анни.
-Кто вы?
-Мы такие же солдаты, как и вы, мы с вами одну присягу давали, просто у нас свой фронт, а у вас свой..
-Так вы из России? – Сергей спросил уже по русски.
-Да, мы из России, но об этом вам сейчас лучше забыть, а дома мы будем друзьями и вы всегда можете рассчитывать на нашу помощь. – Этой фразой Максим хотел закончить разговор, но Сергей попытался продолжить
-А Анни?
-Все остальные вопросы дома, в России. Договорились?
-Договорились.
-Сейчас в аптеку и пишите список.
Когда подъехали к аптеке, Максим передал Сергею достаточно крупную сумму денег в местной валюте и около тридцати тысяч евро.
-Вообще-то, здесь даже много.
-Это вам на последующие расходы, что останется, отдадите ей, скажете от Мака. Она знает.
От аптеки Сергея довезли почти до самого госпиталя. Максим дал телефон, куда звонить в случае осложнений и вообще, сообщать о состоянии.
Когда у Анни начались схватки, в госпитале появился седой человек, и подошел к Сергею
-Здравствуйте, я акушер, мы работаем в соседней стране, недалеко от вас, мне сказали, что у вас тут очень сложная пациентка. – Спросил он по русски.
Он его где-то видел, попытался вспомнить, и вспомнил, несколько лет назад был на курсах по повышению квалификации врачей и там этот профессор объяснял им, молодым хирургам, особенности проведения операций у беременных. Ничего себе, какие силы собирают, видать важная птичка к ним залетела, если так пекутся.
-Схватки уже начались, поэтому сразу к делу.
Он прошел вместе с акушером и своими девушками в операционную, при входе они вымыли руки, протерли раствором, одели халаты, перчатки и зашли в операционную. Там, за Анни, наблюдал врач из Германии
-Доктор, мы вас сменим, вы пока отдохните, нам в помощь акушера доставили.
-Годится, а то мы боимся, но если надо, зовите.
Роды прошли как обычно, правда пациентка сильно кричала и у нее сел голос, но в самый кульминационный момент произошло то, чего Сергей совсем не ожидал. Акушер и еще несколько девушек были заняты своим делом, там были небольшие проблемы, и не обратили на это внимание, а он стоял у головы пациентки, вместе с терапевтом. Следили за пульсом, зрачками и давлением. Пациентка, вдруг севшим голосом, почти шепотом несколько раз проговорила, по русски - Мама, мама, мамочка, мамуля. – Все, дальше снова пошли английские слова. С этими словами ребенок и появился на свет.
Девушка Сергея, терапевт, вопросительно посмотрела на него, Он поднес палец к марлевой повязке и показал,  молчи. Похоже, она поняла.
После родов началось обильное кровотечение, и акушер еще часа три возился с пациенткой, кровотечение удалось остановить, но она сильно ослабла. Акушер подошел к Сергею и назвал несколько лекарств, которые срочно нужны, плюс сыворотка крови, что бы восполнить потерю. Кровь у них была, и он сразу отдал, но других лекарств не было, пришлось брать машину и ехать в город, покупать за деньги. Когда он приехал, у больной сидели акушер и гинеколог, составляли схему лечения и восстановления.
-Ну что, голубчик, самое страшное уже позади, с ребенком порядок, а с ней придется еще повозиться. – Обратился к нему акушер, - Я голубчик, тут еще дня три побуду, и если все нормально уеду, вся надежда на вас, если есть вопросы, задавайте сейчас.
-Хорошо. Вы мне составьте список нужных лекарств, и что когда и самое главное, дозировки.
-Сделаем.
Не успел Сергей закончить разговор с акушером, к нему уже подошел педиатор, француз, и стал на плохом английском, объяснять, что нужно ребенку. Сергей долго не мог понять, но на помощь поспешил немец и все толково объяснил. Пришлось снова ехать в аптеку за лекарствами. Наконец, все проблемы были решены, и он еле доплелся до своей палатки. Там его ждала Машка, врач терапевт и его невеста. Он ее звал Машкой, она обижалась, но терпела, любила. У нее было много вопросов
-Сереж, откуда такое желание помогать этой канадке, уж не влюбился ли?
-Машенька, ты же знаешь, я тебя люблю, а врач должен помогать больным, это наш долг.
-Да, но ты вбухал в нее, по самым скромным прикидкам, пять-шесть своих зарплат, если не больше.
-В тебе уже чувствуется хозяйка, считаешь, сколько получает будущий муж? – с улыбкой спросил Сергей.
-Да нет Сереж, просто если лечить каждого пациента за свой счет, то никаких денег не хватит, и себе даже на хлеб не останется.
-Она сказала, что все отдаст.
-И ты поверил?
-Деньги уже привезли и вернули, но про это просили никому не говорить. Так что помалкивай.
-Интересно. А что она такое бормотала, ты слышал? По моему по русски.
-Нет, ничего не слышал, тебе это почудилось.
-Да, а кто палец к губам подносил, я что ли?
-Это я так, что бы ты панику не поднимала, мало ли что женщина при родах кричит, вот когда ты рожать будешь, я специально приду и буду слушать.
Он обнял и прижал Машу к себе, поцеловал в губы. Она ответила тем же, обняв его за шею. Потихоньку перешли к кровати, но тут он выдал
-Маш, я устал как собака, давай утром, но спать хочу с тобой, иначе не усну.
Маша улыбнулась и согласилась
-Ладно, Ножик, ложись, я сейчас приду.
Она сходила в свою палатку, взяла оттуда халат, вернулась обратно, разделась и забралась под одеяло, Сергей ее тут же обнял, и тут же уснул.
Утром Сергею не дали исполнить обещанное, их разбудил гинеколог, у пациентки снова началось кровотечение. Они вскочили и побежали в операционную. Теперь все лекарства были и справились за полчаса. Порядок. Только успокоились, приперся педиатор, надо ребенка кормить, или маму поднимайте или смеси ищите. Пришлось маму поднимать, накормили кое как, молока было мало, слаба еще. Пришлось снова ехать в аптеку и покупать смеси. Дорогие, интересно, дороже чем у нас или нет?
 Акушер, как и обещал, уехал через три дня, оставив Сергею, целую схему восстановительного лечения. Через неделю, в очередной партии лекарств, поставляемых госпиталю, была посылка, на имя Сергея и там были те лекарства, о которых тут даже и не знали. И Анни пошла на поправку. Через две недели она уже ходила, молока хватало, оставалось только набираться сил.

Максим не стал ждать начала родов, будь, что будет, здесь он уже не помощник. Изучив карту маршрута до Фотографа, понял, что идти лучше всем вместе. Наши карты, были не очень точными. По закрытому каналу связи, который был у нашего торгового представителя, такого же офицера ГРУ, он предложил свой план командирам, и его одобрили. Пошли втроем. До границы и даже чуть дальше, их подвез все тот же представитель. Дальше предстояло идти пешком, по безлюдным районам. Их присутствие должно быть незаметным.

Ленке повезло намного больше, чем Лере, рожала она дома. Легенда была очень хорошей и работала на все сто. Семейная  пара состоятельных путешественников яхтсменов, зарабатывающих на жизнь съемками животных и пейзажей, потерпела кораблекрушение. Спасли местные рыбаки. В благодарность за это, пара пожертвовала этим рыбакам приличную сумму денег, по местным меркам, конечно, и сама поселилась невдалеке, закрыв морскую тему, из-за пережитого стресса.
Пираты к новым соседям, вначале отнеслись неоднозначно, но трогать не стали. Поддерживался напряженный нейтралитет. Со временем, к ним привыкли. Они никуда не лезли и ни во что не вмешивались. Владимир помогал местным рыбакам с ремонтом моторов для лодок и катеров, но сам в море не выходил, списывая это на чувство страха, после катастрофы. Изучение местного рынка, неожиданно принесло Владимиру открытие, что здесь плохо с алкоголем. Нет, с очень хорошим и соответственно дорогим алкоголем было все в порядке, с очень плохим и очень дешевым тоже, а вот средней цены и качества не было совсем. Его заменяло вино. В России эта ниша всегда занималась самогоном, если про него забывало государство. Здесь государства не было, были банды и пираты, и Владимир решил восполнить этот пробел. Начал с небольшого, соорудил маленький самогонный аппарат, приделал фильтр и запустил маленькое производство. Не забыл и главарей этой территории, сделав им подношение и предложив сотрудничество. Кто откажется от  лишних дармовых денег, конечно никто, и с ним начали дружить. Его не трогали, но иногда приглядывали, что бы лишнего не утаил, и не совал нос в чужие дела. Большего было не надо. Ночью он уходил к базе террористов, переставлял камеры, снимал данные, а с появлением аппаратуры радиоперехвата, записывал сигналы, идущие оттуда. Что-то расшифровывал сразу, а что-то отправлял в центр. Принимать сигналы из центра он мог свободно, а вот передавать нет. За эфиром строго следили и пираты и террористы, организовавшие центр подготовки бойцов и шахидок. Им здесь никто не мешал и не контролировал. До ближайшего населенного пункта около ста километров. Вся территория вокруг их базы, была их. И они ее использовали как спортплощадку и полигон для стрельб. Кто мог подумать, что найдется идиот, который будет ночью ездить на лошади и еще пробегать двадцать тридцать километров перед самой базой и ставить и снимать кучу камер. Днем он, как примерный семьянин, ездил с женой в ближайший городок, возил ее к врачу, все же беременная, сдавал товар, отправлял почтой фото зверюшек, закупал продукты.
Все шло отлично, но пришло время рожать. Врача пригласили на дом, деньги были. Врач, негр, учился во Франции и французский знал, но с грехом по полам, многое забыл, правда, акушер был хороший. Приехал он с медсестрами, которые и французский не знали. Ленка при родах им такое выдала, что человек, знающий все языки, запутался бы. Она кричала, то на немецком, то на французском, то на английском, вставляя между ними, выражения на русском, не вспоминая только матушку, во всенародно признанном выражении. В результате врач и его медсестры ничего не поняли. Так она и родила. Все бы ничего, но на очередную встречу с Никитой пошел Владимир и не нашел ее. Пришло сообщение, что за ней выехал курьер и должен ее забрать домой.  Пришлось ехать к ней в кафе, это уже был риск, но ее и там не было. Снова поехал через неделю, и снова ее не нашел. Ей ведь тоже вот вот рожать, и самое главное, курьер, он должен появиться со дня на день, а Никиты нет, забирать некого. Курьера взяли на подходе к месту встречи, как будто все о нем знали заранее. Владимир видел все. Это был парень из его группы, чеченец, мусульманин. Отличный офицер, закончил специнститут, не раз и не два рисковал жизнью вместе с ними. Как то раз разговорились, мол, многие твои воюют против России, а ты за. Он ответил
-Всем, кроме России, плевать на простых людей, Чечня нужна только для того, что бы России насолить, а что будет с чеченцами, дагестанцами или другими народами Кавказа, плевать, главное, проценты от выделенных средств, в карман кому надо идут. Чем успешнее укол России, тем больше денег в карман. Кто, кроме него и его товарищей, Фотографа, Толмача, Никиты и многих других, остановит эти бандитов и лжецов. Простому человеку трудно разобрать, где правда, а где лож, вот и врут все как могут, главное деньги, ничего личного, только бизнес. Кто остановит этот кровавый бизнес, обманутые чеченцы первые подняли оружие против России, теперь они первыми должны защитить Россию от лжецов, прикрывающихся Аллахом и других уродов, готовых убивать и калечить женщин, детей стариков и просто людей, желающих мирно жить, строить, учиться, рожать и растить детей, не боясь за их будущее.
Это была сильная философия, с таким человеком, не страшно идти в разведку. Когда его взяли, то по всем правилам, они должны были уходить, но бросать такую позицию было очень жалко, столько сил потрачено на внедрение и Владимир решил, если он сдаст, то воевать и жить не зачем, ведь живем ради друзей, за которых стоит отдать жизнь. Он приготовил гранаты для себя и Лены. Если он не сдаст, значит все не зря, тогда нужно жить и бороться, бороться и побеждать, ради них, чеченцев, дагестанцев, ингушей, абхазцев и многих других людей России. Что бы не могли их обманывать, даже самые изощренные вруны, прикрываясь Аллахом или еще чем-нибудь, господством на земле, как немцев или раем в небе как у белых братьев. Там, дома, в России это звучит обыденно, даже банально, а здесь, очень далеко от Родины, это приобретает особый, почти мистический смысл, и этот смысл становится смыслом их жизни. Здесь передний край обороны, и этот форпост им доверила Родина, и они, ее дети, став солдатами, должны отстоять и защитить, вовремя предупредив страну и народ об опасности, которая может им грозить. И вообще, все люди, независимо от национальности и веры, должны жить в мире и согласии. Слышать и слушать друг друга, уметь договариваться друг с другом и все решать миром, а то найдется дурак или несколько, откроют свои ядерные чемоданчики, нажмут свои красные кнопки, и не станет людей, не будет Земли, останется только огромный  кусок обожженной глыбы, летящей в мировом пространстве космоса в неизвестном направлении.
Это были печальные мысли, он ничем не мог помочь связнику. Его взяли и сразу увезли на базу, там охраны, не сосчитать, в одиночку не справиться. Если бы был хотя бы шанс, Володя бы рискнул, но шансы равны нулю, точнее, их нет совсем. С этими мыслями он в очередной раз возвращался домой ни с чем, Никиты не было. Она исчезла примерно за две недели до появления связника и не знала о нем. Информация шла через аппаратуру Владимира, но кто же его сдал. Перехватить и расшифровать сообщение, было не возможно, либо нужно знать частоту и код, либо знать о связнике все, как выглядит, куда придет и как должен себя вести. Брали пираты, африканцы, Крокодил и его компания, но сразу отвезли на базу террористов. Здесь Никите повезло, если бы она пришла на встречу, взяли бы и ее, но где теперь она, неужели погибла. Разговор с Джеком прояснил ситуацию, но только прояснил, не оставляя Никите шансов на спасение. Пришлось устроить маленький скандальчик, прикинувшись сильно пьяным, и слегка пнуть девчонку, дочку Джека, тупая и ни черта не понимает, хотя ее Никита и подучила. Но пьяному все равно, пришлось Джеку все подробно объяснять, но это Владимир и сам знал, об остальном можно было только догадываться. По приказу Владимира, она поехала к катеру и пошла на нем к месту закладки, оставить срочное сообщение, обратно, по неизвестной причине вернуться не успела и попала в шторм. Шторм был сильный и шансов на спасение не оставлял. Закладку оставить она успела, об этом из центра сообщили, похоже, что-то случилось на обратном пути, утонула или несмотря ни на что, осталась жива, если жива, то где. Мысли были грустные, голова от них раскалывалась, душа их не принимала, но и решения не было. Шансов на спасение Никиты и связника тоже.
Заехав во двор дома, Владимир поставил машину на обычное место и пошел к двери, но жена не вышла, как обычно его встречать, наверное, плохо себя чувствует, в начале подумал он. Подходя к двери обнаружил на песке следы от армейских ботинок американского образца. Было видно, что в дом вошло несколько человек. Неужели Ахмат раскололся и сюда пришли бандиты. Владимир достал пистолет и снял его с предохранителя, достал из другого кармана глушитель и привернул к стволу. Оглядел двор, сразу бросился в глаза вопрос, этот вопрос выглядел вполне спокойным. Три добермана, заведенных сразу, как они только здесь обосновались, спокойно бегали по двору. Когда он приехал, они подбежали к нему и каждый лизнул его руку, приветствуя хозяина. Странно, если это были чужие, либо убили собак, либо они их разорвали.  Вряд ли Ленка пропустила чужих, остановив доберманов. Аккуратно открыл дверь и вошел, в гостиной сидел человек в натовском камуфляже песчаного цвета и качал коляску с ребенком, потряхивая игрушкой. Следующим вопросом, был Ленкин голос, доносившийся из кухни. Он звучал весело и задорно, как колокольчик, и самое интересное, она говорила по русски.
Ребенок захныкал, Ленка вышла из кухни
-Что, Счетчик, не справляешься, это тебе не попадания считать?
-Я то справляюсь, но сын батьку почуял, а он топчется у двери и войти боится.
-Вов, выходи, к нам наши ребята в гости пожаловали.
Вовка вышел в гостиную, снимая по дороге глушитель и ставя пистолет на предохранитель. Из кухни в гостиную вышли Мак и Лем.
-Здорово ребята. Как вы тут очутились?
-Здорово. Мы сейчас от Никиты, а так с базы конечно, вам привет от командиров.
-Почему про вас сообщений не было.
-А что ты хочешь, Никита сигнал бедствия включила и пропала, потом объявилась не известно где, от вас ни слуху ни духу, связник пропал. Предлагаешь уведомление противнику присылать, встречайте, мы к вам на блины?
-Как, Лера жива?
-Жива, жива, но…
-Рассказывайте, что знаете, а то мы тут уже все испереживались.
-Да мы уже Толмачу все рассказали.
-В шторм попала, катер утонул, ее снесло километров на двести, она кое как выбралась на берег, там ее подобрали и привезли в госпиталь, вроде как от ООН, там и наши доктора работают, делают, что могут, но ей пока плохо, даже шевелиться не может, как рожать будет, никто не знает. – Быстренько все выложила Ленка.
-Что жива и то хорошо, а что же наши с заменой, так затянули?
-Чертовщина у нас в отряде.
-Какая еще чертовщина?
-Прислали нового зама, выпендривается, как может, а сам полный ноль, в нашем деле ни уха ни рыла, командира в госпиталь положили и он тут же накосячил, вашу группу вместе с Натом и Слоном на Кавказ отправил, там они в засаду попали, как будто ждали их, осталось от группы пять человек, Слон погиб. Группы для замены Никиты нет. А что здесь с курьером, где он?
-Взяли его. Точно знали, где брать, кого брать и зачем идет, если бы Никита была тут, взяли бы и ее.
-Как думаешь, раскололся?
-Нет, он Никиту и нас с Толмачем знает, если бы раскололся, нас бы уже не было.
-Живой или нет?
-Не знаю.
-А если языка взять?
-Нельзя, они сразу зашевелятся и вас найдут. Через вас на нас выйдут.
-Если действовать, то сразу и наверняка, если нет, то лучше ничего не делать, там целая крепость не подступиться. – Опять встряла Лена.
-Даже если туда залезем, то оттуда как, и самый главный вопрос, куда, у них всюду патрули на дорогах. Прочесывать будут все, кстати, а как вы сюда попали? – Спросил Владимир.
-По району, подконтрольному правительству, на машине, а дальше пешком, по ночам по пустыне и саванне
-Обратно, как.
-Также.
-Понятно.
-Так, мальчики, у меня все готово, кушать пожалуйста и спать, утро вечера мудренее. – Закончила разговор Лена.