хотелось прислониться

                Все редкие чувства, события, как жемчужины-драгоценности, хранятся в тайнике сердечном. Бережно. Их не так уж и много бывает, собирается за жизнь земную. Потому они еще более ценимы и рассматриваются-вспоминаются не так часто. А что трясти жемчугом? Надо знать перед кем.Только чуткой душе можно показать с надеждой на взаимопонимание. И тогда радость обнимет сердца, и созвучие круговоротом светлым заликует между говорящими.
Одна из ее драгоценностей, хранимая очень многие годы. Ею была особо любима. И даже годы не стерли остроту переживаний того момента.
Это было чувство, которого она никогда не испытала вновь. Так бывает. Или из-за того, что жизнь слишком коротка земная или еще по какой-то причине. Не все понимали ее переживаний пустящных, как говорили некоторые знакомые женщины, подсмеиваясь. И находились редкие единицы, которые во все уши слушали ее повествование с созвучием добрым.
А дело было так. Она ехала с работы в общественном транспорте. В то время она была молодой очень интересной женщиной, на кото-рую заглядывало немалое количество воздыхателей мужского пола. С надеждами на взаимность. Женатики с вожделением «поблудить» в свободное от семьи время. А холостые тоже были не прочь погулеванить с красоткой хоть на время. Но она была женщиной разборчивой в отношениях. Хотя и свободной от замужества. В разводе. Но воли чувствам «ниже пояса» не давала. А если и случались редкие романы. То от полноты и искренности чувств,которым она позволяла разгуляться по причине часто придуманной ею.
Будучи натурой романтической она наделяла своего героя качествами несуществующими. Или ей так хотелось принарядить душу своего избранника. Или от поспешности зова крови, бурлившей в ее молодом теле. Но романы кончались полным фиаско и разочарованием с ее стороны, когда обнажалось истинное лицо «героя». Эти разочарования, конечно складывали некий собирательный образ мужской в ее сознании малопривлекательный. И отношение ее к сильной половине человечества было скептически-насмешливого настроя. Скорее даже неприязненное.
Вот и в тот раз. Будучи в автобусе она разглядывала презрительно, как «уставшие» после работы мужланы ловко распихивая локтями остальных зазевавшихся заняли все места сидячие (плацкартные) и довольные завоеванными теплыми местами под солнцем, уткнулись сосредоточенно в телефонные игрушки. Автобус тронулся в город. Она стояла в салоне и в задумчивости рассматривала проплывающие в окне знакомые окрестности. Дорога до дому занимала минут трид-цать. Но находиться в переполненном человеческими телами замкну-том пространстве было малоприятным занятием. Даже на короткий период. Про себя она называла автобусы скотовозками. Когда одна-жды увидела, как привозили бедных животных на убой. Этот кош-мар от вида столпившихся измученных дорогой животных в небольшой грузовой машине и от страха ревущих. Врезалось в память жутью бесчеловечности к скотинкам. А к людям? Мало чем отличалось…Для тех условий, в которых ей приходилось ездить на работу.
Вот и сейчас кто-то с боку так теснил ее к рядом стоящему мужчине. Что не глядя, приходилось отпихиваться от напористых, чтобы не упасть на плечи и не прижаться вплотную к нему. Чего она очень не любила. Чтобы не ощущать запахов человеческих души и тела. Особенно мужских, благоухавших перегаром похмельным с чесночными ароматами тошнотными. Или убойной вонью туалетной воды неизвестного разлива.
Она старалась усилием воли погасить поднимавшееся раздражание от толкотни внешней. Но оставалось только смиренно ждать остановок по дороге, чтобы посвободнее стало стоять и дышать.
Мужчина, к которому ее теснили стоял спокойно рядом о чем-то своем в мыслях и совершенно не обращал внимание на толкотню толпы. Это было удивительно и подействовало на нее успокаивающе, как глоток валерианки. Она боковым зрением, насколько оно ей позволяло, оглядела попутчика. Ничего примечательного ни в одежде, ни во внешности, в нем не найдя. Она, будучи чуткой душой, все же продолжала ощущать исходящие от него энергии. Добрые и светлые. До такой степени, что уже пихавшие с другого боку тела человеческие перестали на нее воздействовать совершенно. Было чувство, что ровно, кто-то обнял ее незримым прозрачным коконом блага и доброты, отделив эмоционально, совершенно от негативного внешнего воздействия.
Ее эмоции раздражения куда-то улетучились и спокойствие доброе во царило в душе. Какое ее посещало редко, может только в храме. Когда там было мало народу или в музее. Даже ощущение времени как будто исчезло. И ей захотелось, чтобы подольше продолжалось эта эйфория .
Она опять боковым зрением глянула на своего попутчика необычного. И не заметила в нем никаких перемен. Он продолжал в полном спокойствии стоять и смотреть в окно, не обращая на нее никакого внимания. Да, ей и не нужно было этого. Хотелось только вот так ехать и ехать бок о бок с ним…Хоть на край света.
Единственное желание, которое возникало у нее в этот краткий миг счастья. Это прислониться к нему или голову на плечо положить. Родное плечо чужого человека, но способного дать защиту и помощь. Хоть ненадолго. Ей усилием воли пришлось заставить себя не делать этого. Она с удивлением отметила, что таких чувств от мужчин знакомых никогда за всю жизнь не было. Да, и будут ли…Печально размышляла она. С такой теплотой из живых с ней никто не обращался
 Автобус подъезжал к ее остановке, и она поняла, что счастью недолгому пришел конец. Как и всему под этим солнцем. Неожиданно мужчина повернул голову в ее сторону.
-Какие добрые глаза, - она отметила тут же про себя. И спросил, как ему добраться до гостиницы.
-Не местный, - заметила она. И объяснила быстро, как ему будет лучше дойти до места.
Он улыбнулся одними глазами и пожелал ей всего доброго.
Вот эту жемчужину чувств она и хранит в сердце своем, найдя ей там лучшее место. И нечасто рассказывает о ней близким.Чтобы не смеялись над ней.