Проходя мимо жизни Вернисаж Конкурс17

    Плохо быть бездомной собакой, но хуже – быть одиноким человеком.  А еще хуже – быть маленьким одиноким человеком.  Например – ребенком. Вот как этот, что выглядывает из грязного подвала.

   Да, мне  сверху видно все.  И настоящее, и будущее всех людей на этой планете.  Взять хотя бы этого малыша.  Только мне известно, что   голодный оборвыш, если переживет этот проклятый для всей планеты день, будет примерным учеником в школе,  получит диплом врача,  станет выдающимся генетиком и найдет  способ борьбы с новым вирусом, принесенным на планету из далекого космоса. Если, если...

  Как он оказался в подвале?  Как миллионы других  бездомных детей на планете.  Мама-студентка подбросила его в детдом.  В детдоме над ним издевались старшие детки.  А в подвале, куда он сбежал из приюта,  жили одни бомжи. От них малыш и подхватил кожную заразу.  Руки и ноги покрылись гнойной коркой,  а сил  в этот день ему хватило только добраться до окна подвала.
   
   На улице цветет  весна.   Теплые и душистые  волны запахов и чувств накатывают на  просыпающийся город.  Черно-белая жизнь быстро заполняется красочным многоцветьем.  Радость и счастье переполняет людей.

   И только в подвале царит вечная промозглая осень.  Темнота, вонь, сырость и  никаких надежд.   На человеческое тепло, на материнскую нежность, просто на кусочек счастья.

    Счастья именно для этого малыша,  от  которого зависит  счастье  каждого живущего на этой планете,  каждого из многих миллиардов.  Ему не нужно много,  ему не нужно все золото мира, ему не нужна всемирная слава, ему не нужна вселенская любовь.  Все это у него будет,  все это он потом отдаст.  Потом…
 
   А сейчас ему нужен только добрый взгляд,  протянутая рука, которая вырвет его из темного, нависшего над планетой мрака и отнесет в больницу. 
 
   А день уже клонится к закату.  Так же, как и жизнь на планете.  И я вижу, как люди, проходящие мимо разбитого подвального окошка,  продолжают брезгливо обходить протянутую к ним,  покрытую гниющей коростой детскую руку, все также равнодушно отодвигают ее ногами.
   
   Что ж,  это их выбор, которого они заслужили.  Они не понимают, что отталкивают сейчас от себя не чужую маленькую жизнь,  а свою, своих детей и внуков.

   Они, не желая поделиться кусочком  счастья и доброты, слепо отбрасывая протянутую, молящую о помощи руку ребенка,  приближают  другую,  черную руку,  руку смерти, нависшую  над всей планетой.