Глава 4. Пробуждение

Открыв глаза ото сна, я  увидел себя находящимся на  матрасе, у изножья кровати Виктории, где и провёл ночь. Разом всё вспомнив, я тут же почувствовал небывалый прилив бодрости, будто тебя мгновенно зарядили мощным аккумулятором. Так просыпаешься одним из весенних утр, и всё прекрасно – потому что просто прекрасно, так на самом деле и есть, ничего лишнего, - утро, солнце, и твоё сердце бьётся. Но теперь эта радость была еще и тем, что рядом с собой я  мог видеть спящего Ангела, - светлые волосы растрепаны по подушке… выглядывающие из под простыни нежные  голые плечи… и кожа так мягко поблескивает на солнце…  Мне страшно захотелось прижаться губами к этим её милым плечикам, к шее, и целовать, целовать… Может, пока она спит… попробовать всё-таки прикоснуться? И что за мысли!

Еще одна теплая волна желания прокатилась по телу. Я был так расслаблен, а мой член еще даже и не думал отходить от возбуждения после сна. Нет, ну до чего же всё-таки странный сон! Но это ведь даже и не сон, это ведь на самом деле случилось со мной лет десять тому назад! И теперь вот вдруг вспомнилось… Но чтобы так детально, так отчётливо, с ощущением запахов, звуков и ветра, возможности самому осознанно управлять своими действиями! Восьмое марта… школьница… троллейбус… порывистый ветер в лицо, а затем и лифт…Нет, ну до чего живой сон! А может… всё поменялось местами? И тогда, десять лет назад, всё это мне лишь снилось, а только теперь – произошло на самом деле? Но долго размышлять над этой забавной загадкой мне не пришлось, - простыни зашуршали, Виктория сладко потянулась, зевнула и подняла голову.  Я тут же отвёл глаза в сторону, по себе зная, как это неловко, когда на тебя смотрят со сна. К тому же, не стоило мне забывать, что я был всего-навсего её мальчиком, пажом, и уж конечно смотреть на свою госпожу в открытую, когда она тебя не видит – было бы, мягко говоря, не очень правильно.

- Доброе утро, мой мальчик.

- Доброе утро, Виктория! Как Вам спалось?

- Спасибо… Хорошо, - голос девушки еще не отошел ото сна, слова лениво растягивались гармошкой, что, впрочем, было слушать очень приятно, - но разве я тебе разрешала говорить?

- Да, разрешили.

- И это когда же?

- Ровно вчера вечером.

- Ровно… вечером… Ах, даааа. Ну конечно. Я ведь хотела услышать твой голос, и твою историю… Будь добр, сделай мне чашечку кофе… А я пока тут приведу себя в порядок.

- Да, госпожа. С удовольствием, - с улыбкою произнёс я и отправился на кухню.

Играть роль раба было очень комфортно, и я получал при этом огромное наслаждение. Может быть, потому что эта роль в игре – была ближе всего и к самой моей жизни? Доставлять удовольствие красивой женщине, находясь во власти её несравненных чар – не это ли было моим мечтанием, моей фантазией и в самой моей крови? Удовольствие, которое получает женщина от своей власти над красивой душой и телом, над самим духом, если, конечно, можно иметь над ним власть…

… О да, это конечно то, что я так люблю, и что меня возбуждает… Получит от меня пощечину, - и принесёт кофе в постель. Люблю контрасты. Любимый муж – не сделает такого никогда. То ли дело покоренный мужчина… Ну, пусть он еще и совсем мальчик… Пусть не такой мужественный как некоторые… Но он хороший, это сразу видно. Очень чувственный. Надо будет узнать, пишет ли он стихи…

На кухне было светло и солнечно. Отделанная в нежные светлые тона, она напоминала весеннее утро, когда только выходишь на улицу – а там цветёт сиень. В открытую форточку залетел душистый порыв ветра, всколыхнув занавеску. Небольшая круглая чашечка кофе дымилась в руках Виктории. Я смотрел на её руки и тоже грелся теплом и уютом.

- Вкусный кофе. Где научился делать?

- На кухне, - сказал я первое, что пришло в голову.

- Хмм. В вашем городе все такие весёлые?

- За всех не знаю. Но когда тебе щекочут нервы…

- Это как же?

- Да вот прямо сейчас. Вы... Своим взглядом…

- Если это комплимент... То тогда спасибо.

- Нет, комплимент – это всегда превосходство. А я говорю, то что вижу, что чувствую… Первое, что просится к сердцу…

- Ты такой внешне спокойный… И в то же время порывистый. И ты знаешь, мне по душе такое сочетание.

- Рад это слышать… госпожа… - добавил  я, желая подчеркнуть свою покорность и готовность в любую минуту перейти от непринужденной, пусть и довольно уважительной беседы, к безоговорочному подчинению. Зачастую нам становится легче, когда наши роли определены. Но и так же часто хочется вырваться из этих своих личин и стать чем-то большим, чем-то другим. Другой ролью… Другим миром… Богом другим, а может и вообще ничего не придумывать…

- Почему ты со мной? Почему не уходишь? Ведь ты же, верно, прекрасно понимаешь, что никакого секса между нами не будет? Тогда почему?

- Потому что мне нравится просто быть рядом с Вами. Видеть Вас. И если даже не видеть, то просто чувствовать Ваше присутствие.

- Даже если за это тебе придётся платить унижениями и болью?

- Нет. Единственное унижение – это отказываться добровольно от того что ты хочешь, что тебе нравится и влечёт. А унижения от Вас равны для меня восхождению к вершине. Даже если на этом пути и придётся проходить через боль.

Виктория тихо улыбнулась и отпила еще один долгий глоток крепкого напитка.

- Да, это хороший ответ. Но ты говоришь так, потому что возбуждён. Тебя привлекает новизна служения. Но весна… она всегда минует. Что будет, если наступит осень?

- Да, вы абсолютно правы. Но даже и в дождливых осенних днях… есть светлое утро.

- Хмм.. А с тобой интересно общаться. Похоже, я нашла себе не просто прекрасного раба, но и умного собеседника. Как мне повезло.

- Спасибо, госпожа. Мне очень приятно слышать это из Ваших уст.

…А ведь ему действительно приятно! Вот как потеплели его глаза, но и как, вместе с тем, порозовели щеки… Смутился. Какое интересное сочетание между осознанием чувства собственного достоинства и критическим к себе отношением! Да, похоже, он, и правда, готов пойти со мной далеко. Но где те пределы? Именно это мне и интересно было всегда узнавать. Кто-то останавливался на словах, кто-то шел чуть дальше, но опять-таки выходил из игры, как раз тогда, когда его интересы начинали расходиться с моими. Но был ли тот, кто готов был полностью раствориться во мне, в моих желаниях и моей воле? Отдать всё, чтобы и получить – всё? А давай-ка я ему устрою один тест... Ага! Знаю.

Виктория сделала последний глоток, беззвучно поставила чашку на блюдце и велела мне одеваться.

- Сейчас выйдем, немного воздухом подышим. Заодно купим продуктов, а то холодильник пустой… Я покажу тебе всё, что ты будешь покупать впредь, но уже без меня. Будешь подавать мне завтраки,- обедать и ужинать я буду вне дома, ну, может, еще и какой полдник, или кофе в постель… Думаю, со всем этим ты легко справишься.

- Да, госпожа. Обещаю справиться.

- Если что-то придётся мне не по вкусу, ты, естественно, будешь наказан.

- Да, госпожа, - смущенно ответил я, глядя себе под ноги.

- Ну и конечно, моя квартира должна быть всегда чистой. Это тоже будет вменяться в твои обязанности.

- Слушаюсь, госпожа, - кажется, в моём голосе теперь без труда можно было услышать нотки, охватывавшего меня всё сильней и сильней, возбуждения.

- Молодец. А теперь пойдём.

Пока Виктория запирала двери на ключ, я подошел к лифту и предусмотрительно нажал кнопку вызова. Огляделся. Тот же коридор, устланный красным ковром…  Вчера он казался мне намного длинней… Но и само вчера было теперь от меня на таком большом расстоянии! А вот и то зеркало, в котором, как мне тогда показалось, никого не было… Теперь я был. И очень даже не плох. Конечно, не Алэн Делон, но… Поправил волосы, подмигнул. Порядок.

Лифт подошел довольно быстро. Но мы на нём не поехали.

- Спустимся по лестнице.

«Почему не на лифте? Ведь восьмой этаж же» - подумал я, но не решился спорить с Викторией по таким пустякам. Пропустив девушку вперёд, я шел следом, и мог еще раз видеть, какая же всё-таки у неё великолепная фигура! Виктория была в красивой черной блузке, с открытым декольте, и в белой облегающей юбке чуть выше колен. Убийственное для моих глаз сочетание. Темные колготки были тоже явно из дорогого магазина. А элегантные красные туфельки на тонкой железной шпильке, чеканили удивительно ровный такт, сбивавшийся разве что между пролётами.

На одном из пролетов Виктория вдруг остановилась и, резко обернувшись, ударила меня  рукой по щеке.

- На колени, - только и произнесла она строгим голосом. И тут было, конечно же, не до шуток. Я опустился на колени, благо он был застелен ковром, и замер, с глазами, опущенными в пол. Но стоять на коленях в месте, где в любое время может пройти человек?! Поднимется с первого этажа, и как раз вынужден будет пройти мимо, всего в каком-то метре от меня! Но, похоже, девушку это нисколько не беспокоило. Она стояла передо мной и пока что хранила молчание. Щека приятно горела, храня память о твёрдой руке девушки. Меня радовал этот момент, но беспокоило, что кто-то может увидеть моё унижение. И что я там говорил на кухне про унижения? Но я не знал всего, всего не знал… А вот оно оказывается каким может быть! При людным! Стоит только сейчас кому-то просто тут появиться. И мне почему-то совсем не верилось, что в этот момент Виктория позволит мне встать. Но что было думать? Я твёрдо решил выполнять приказания госпожи, и больше всего боялся разочаровать её своей трусостью.

Внизу хлопнула дверь, и послышались негромкие шаги. Кто-то один. Мужчина, женщина? Топ, топ… Одна ступенька, другая… В этот момент я еще сильней почувствовал на себе взгляд девушки. И – как же он обжигал! Топ, топ, еще ближе… Едва скосив голову влево, я с ужасом глядел вниз по лестнице, ожидая появления незнакомого человека на пролёте между этажами. Повернёт – и сразу заметит… Топ, топ… Ой, что сейчас будет! Какая-то девушка… в кофте и джинсах… Кроссовки – вот почему почти беззвучно ступал её шаг… Но как громко стучало моё сердце! Девушка как-то сразу приостановилась, я понял, что она, наконец, увидала меня. Меня, стоящим молча на коленях перед другой девушкой. Приостановилась, но потом снова пошла…  Теперь я  ощущал на себе уже две пары пронзительных глаз. Когда девушка проходила мимо, в каком-то метре от меня, так близко, что я даже мог при желании коснуться её рукой, у меня горели уже обе щеки, - от чувства стыда я готов был провалиться прямо сквозь пол. Так было стыдно. Но вместе с тем – я чувствовал и нечто такое, что словами описать достаточно трудно… Смутную радость возбуждения, связанную с моим унижением… И страх, который на глазах превращается в кураж и лёгкую одержимость… О, как бессильны слова!

Но и как много в них силы!

Этажом выше шаги стихли, вместе с захлопнувшейся за ними дверью. Интересно, что думает сейчас та девушка?

- Теперь можешь поблагодарить меня за тот урок унижения, что я преподала тебе только что, - произнесла Виктория уже более мягким голосом.

- Благодарю Вас госпожа! – и я с пылкостью поцеловал её туфелек. Спасибо за этот урок, - добавил я и поднял глаза, к верху.

… Его глаза… Эти его глаза, полные признательности и доверия… Кажется, это испытание было для него полной неожиданностью. И не оттого ли такие сильные чувства в его глазах? Нет, он смотрит не как раб…  Он смотрит как обожатель на своего кумира… Обожатель, готовый идти за ним куда бы он ни сказал… И только лишь – чтобы взять у него один единственный автограф. Один росчерк пера… Так много для него значащий…

- Можешь встать с колен. Ты молодец, ты мне нравишься, - Виктория опять одобрительно потрепала меня по волосам, - Преодолел свой страх. И мне очень нравится, что я в этом тебе помогла. Теперь ты будешь еще смелей. … Ну а в награду, конечно, когда мы уже будем дома, ты сегодня получишь возможность кончить на моих глазах. Возможно, вечером… Ты ведь этого хочешь?

- Конечно, хочу, госпожа! Я вам очень признателен за это, - выпалил я с искренней радостью и даже восторгом – настолько эмоции переполняли меня всего!

- Ну а пока - идём за покупками! Ты мой хороший!, - Виктория наградила меня своей потрясающей улыбкой одних тонких губ и грациозно поцокала по ступенькам вниз.