Сказка про дыхание... вдох...

http://prostopleer.com/tracks/4731094M0St

Одна нимфа прокляла человека, который её предал. Она не смогла вынести его измены. Он не должен был ничего заметить, а просто перестал бы дышать во сне. Он перестал. И умер. А нимфа плачет. И будет плакать до конца времён.

Кто мне скажет, как её звали?

Мне никто этого не скажет. Теперь у неё нет имени. Оно потерялось за пылью не мной прожитых лет, растраченных почти напрасно и уж точно бесцельно. Не имя её, но смутный её образ остался в моей памяти, как и все, кто лёгкой походкой протанцевал по страницам моего персонального ада и сгинул в том самом безвременье, о котором нам  всем не хочется думать. 

Потому что страшно.

А ведь этот человек мог бы быть очень счастлив. Потому что мало кому в жизни везёт настолько, чтобы его смогла бы полюбить нимфа. Она его действительно любила. Очень сильно. Только он не замечал этого. 
Шесть лет назад, хмурым сентябрьским утром он видел, как она танцевала на мосту. Это был длинный тонкий мост, с низкими узкими  перилами, которые едва доставали ему до пояса. Он курил и смотрел, как она танцевала. Босиком. Вокруг была осень, воздух резал грудь, словно бритва, сигаретный дым лениво и нехотя уплывал куда-то в сторону, внизу неправдоподобно далеко ртутным блеском переливалась вода, а нимфа танцевала, и платье, красное, как кровь, обвивалось вокруг тонкой девичьей фигуры. 
Шаг… ещё шаг… поворот.
Вдох.
Руки крыльями влетают вверх, тонкие худые запястья скрещиваются, переплетаются, снова расходятся в стороны, спина подрагивает в напряжении, человек щурится, кажется, что ещё немного – и несмелым солнечным лучом на лице проступит улыбка, но нет – уголки губ насильно тянет вниз, лоб снова прорезают складки.
Снова шаг в сторону, шорох ткани…
Тело вытягивается вверх, тянется и тянется к угрюмому небу, но небу оно вовсе не нужно. Небо просто есть, и это всё, что ему нужно, небо не хочет тянуться навстречу, и нимфа птицей падает вниз, ни на мгновение не выпадая из рваного дёрганого ритма.

Человек молчит. Он не хочет улыбаться, он знает, что танец скоро закончится, и хрупкое тело нимфы замрёт в восковой костенеющей неподвижности, как механическая кукла, у которой вдруг внезапно закончился завод.
Нимфа порхает, кружится в танце. Босые ступни замёрзли, ветер насквозь продувает тонкую ткань платья, но она не замечает всего этого. Человек вздыхает, отводит взгляд от моста и поднимает голову вверх. Серое небо глумливо усмехается ему прямо в глаза.
Шаг… ещё шаг… поворот.
Выдох.
Вдох и выдох, шелест ткани, капли пота на лбу, всплески рук, дрожь натруженных мышц спины…
Молочный туман нехотя наползает на воду, вода недовольно шипит, бьёт волной в камень моста, перила отдаются чуть слышной еле заметной дрожью.
Человек плотнее запахивает куртку, поднимает воротник и снова поднимает голову вверх. Небо сереет ещё больше, а потом крупинка по крупинке с неба начинает падать пепел. Пепел падает и падает, его становится всё больше и больше, он как саван, как серый невесомый плащ, крылом до самого горизонта всё стелется и стелется,  падает вниз, стараясь накрыть этот мир целиком, стереть в нём все краски и оттенки.
Мир сдаётся, мир выцветает и тускнеет, теряя своё великолепие и свои краски, побеждённый мир склоняет голову перед пеплом, который победил сегодня.   

Человек встаёт, медленно, с трудом, словно старик. Пепел отсыпается с его волос, с лица, одежды, он не обращает на это внимания, поворачивается и медленно идёт к концу моста. Нимфа замерла, вытянулась, застыла, глаза закрыты, руки вскинуты вверх, к серому небу, белые руки с  тонкими, почти прозрачными ладонями, на которые падает и падает пепел…
Человек проходи мимо, проходит так близко, что может коснуться её рукой.
Шаг.
Стоит только протянуть руку.
Очень близко.
Ещё шаг.
Слишком далеко.
А теперь уже поздно.

Музыка больше не звучит.

Нимфа открыла глаза. Танец окончен, но мост пуст, она одна, и нет никого, кто смог бы услышать последний аккорд мелодии и увидеть последнее движение. Нимфа протягивает ладонь, проводит ею по перилам и растирает между пальцев серые крошащиеся чешуйки, а пепел падает и падает…
Она поднимает голову и смотрит в небо. Небо усмехается снова, глядя сверху на сгорбленную человеческую фигурку, усмехается так холодно и равнодушно, как может усмехаться только осеннее небо.

Нимфа смотрит вверх. Музыка закончилась, музыка больше не звучит, и для неё не зазвучит больше никогда. Нимфа опускает голову, проводит ладонью по щеке, а потом вскидывает руки вверх и шепчет одно единственное слово, и налетевший вдруг  порыв ветра поднимает пепел в воздух, как огромное серое облако.   

Одна нимфа прокляла человека, который её предал. Она не смогла вынести его измены. Он не должен был ничего заметить, а просто перестал бы дышать во сне. Он перестал. И умер. А у осени очень короткая память, и той же ночью холодный дождь смыл всё, оставив на щеках дорожки прохладной щемящей грусти, а нимфа пропала, и больше её никто не видел.