Тайна донского офицера Т. Маркиной

       Истории известны удивительные случаи, когда неординарные личности по капризу судьбы или по своему желанию скрывали имя и пол мужской под обличием женским либо, будучи обаятельными женщинами, представлялись окружающим суровыми мужчинами.
     Требовались на это воля незаурядная и выдержка неимоверная, что оценивалось по достоинству лишь после случайного раскрытия таких мистификаций.

    Вспомним шевалье де Еона, которого более сорока лет считали мужчиной, а до этого свыше тридцати лет — обольстительной женщиной.  Сей шевалье прожил немало и отошел в мир иной в 1810 году. Однако не все знают, что предшественницей загадочного де Еона и знаменитой кавалерист-девицы Надежды Дуровой была наша землячка, казачка донской станицы Нагавской Татьяна Маркина.

     ...Бабы судачили по всей станице о страшном событии:
      — И чего Танюшка руки на себя наложила, ведь и лицом, и статью пригожей вышла. Искали ее на берегу и по дну речки шарили, нету. Видно, водица  в омуты утащила, одна одежка на берегу валяется.
        Жалели и охали, вспоминая покойную, смахивали слезы концами платков. Истошно выли родные.
         — Двадцать тольки сравнялось девки. И чего ей не жилось ? — жалковали сердобольные женщины.
        Печали и пересуды не утихали в станице несколько дней.
Парни гутарили, что дюже своевольной росла их сверстница, влезала без спросу в мальчишеские военные игры-забавы…

      А тем временем окрыленная свободой Татьяна, радуясь ласковому солнцу, мчалась верхом по степным дорогам в столицу Войска Донского — Черкасск. Попутчиком ее был лишь вольный ветер. Сбоку дороги в синеватой дали проплывали седые, в ковылях, курганы. Помнили они еще конных скифов, обитавших в степях Дона и Волги. Храбрые воины ходили в походы вместе со своими женами. Воительницы на полном скаку метали копья, стреляли метко из луков, искусно владели арканом.
     И думалось Татьяне, что и она, казачка, наперекор всему станет воином и добьется себе ратной славы и почестей.

     Вот, наконец, и  казачья столица! Татьяна решительно сменила обличье.
Сверкнули в руках ножницы, и с шелестом упала русая коса. Полетело вослед женское платье, а на тонких девичьих плечах появилась мужская грубая куртка. В зеркало теперь глядел молодой чернобровый казак, а одной невестой-молодкой стало меньше.

      И подалась она, трепеща в душе, наниматься на воинскую службу. После привередливых расспросов, ходьбы по начальству строгому, судьба ее решилась.
     Приняли ее охотником-добровольцем в Донской казачий полк майора Балабина С.Ф. (из станицы Раздорской), будущего героя Отечественной войны. Так в полку появился новобранец Курточкин, этакую фамилию облюбовала себе Татьяна. Бойкого казачка заприметил командир и охотно взял к себе ординарцем.

       И пошла, завертелась нелегкая служба. Тяжела пика, оттягивает неопытную руку сабля. Как утомляет в походе жесткое седло! Но упорства и воли казачке не занимать, и себя она не щадила.
       А тут разгорелась жестокая русско-турецкая война и подоспело ее боевое  крещение.   
 
       Отчаянный Курточкин, презирая смерть, лезет в самое пекло. В схватке со свирепыми янычарами получает ранение, но сослуживцев не покидает. Начальство жалует его чином урядника. Боже, как возрадовалось юное сердце! При штурме Измаила был ранен в ногу и  командир Балабин.

       Скрывая свое истинное девичье обличье, она проявляет удивительную храбрость в бою. В награду получает желанные офицерские погоны и уважение ветеранов. А темными ночами, уронив голову на жесткое и потное седло, терзалась она под луной одиноко, что выбрала себе такую долю, что не может она, как все женщины, завести семью, нарожать детишек, любить крепко милого?..

        И кто знает, каких трудов стоило ей выдавать себя за видавшего виды мужчину в расцвете своей молодости и девичьего обаяния? Но все сомнения были спрятаны под мундиром и перетянуты ремнем.

       Затихла война с турками-басурманами, перебросили нашу героиню с полком Балабина на рубежи беспокойной панской Польши. Нескончаемые дни и ночи в пикетах, разъездах и перестрелках под снегом и дождем — и некогда сменить промокшую одежду, порою лишь сухарь во рту да глоток воды из озера. Так настал 1793 год.

      Тогда Россия и Пруссия захватили добрый кусок Польши. В ответ разразился мятеж польской шляхты, руководимой талантливым предводителем Тадеушем Костюшко, раз за разом бившим нещадно русских генералов.
       Гневная Екатерина на подавление восстания послала Суворова с войском да казачьи полки, среди которых мы видим в седле и офицера Курточкина.
        Донские казаки захватили в плен израненного Костюшко. После штурма русские ворвались в мятежную Варшаву.
         В боях с польскими повстанцами Курточкин вновь отличился и получил повышение в офицерском чине.
 
   Но судьба, ох как  переменчива! Фортуна вдруг перестала улыбаться Татьяне.
        Как-то казаки и наша героиня заехали на постоялый двор. Ели, пили, веселились, а обслуживала гостей разбитная хозяйская дочь. Ни с того, ни с сего хозяин заподозрил Курточкина в «совращении» своей дочери, хотя «недотрога» сама вешалась офицерам на шею. Стало нашему Курточкину не до смеха.

    — Господи, ведь я никого не обидела, о зле не помышляла. За какие грехи такие напасти? — недоумевала она. Её объяснений разъяренный хозяин и слушать не хотел и заявил на нее начальству.
     Чинуши казенные враз состряпали на Курточкина дело нешуточное и замаячила впереди ссылка в Сибирь. Беда надвигалась неотвратимо.

       Отчаясь вконец, обреченная Татьяна решилась обратиться с прошением к самой императрице и поведать ей без утайки о превращении своем в мужчину-воина.
       Дочитав до конца чудное прошение офицера (или офицерши) Курточкина, удивленная государыня задумалась:«Казус с сей амазонкой истинно исключительный. Но кто из нас не без греха? И сама  я скакала верхом в мужском военном мундире. Господи, да чего только не вытворяла... Сию загадку донского офицера разгадать весьма любопытно».

       Екатерина достала листок голубоватой бумаги и пером начертала несколько строк. Теперь в судьбу Маркиной вмешалась властная рука заинтригованной императрицы. По ее распоряжению началось расследование необычайного дела о кавалерист-девице с привлечением медиков и прочих заумных спецов.

        Не один горький день пришлось пережить Курточкину, пока проверяющие чинодралы и лекари с пристрастием и ухмылками устанавливали истину. Порою Татьяне хотелось просто послать их ко всем чертям, но уж больно крутая каша заварилась.

        Наступил судный день. Комиссия Ее Величества огласила свой вердикт: «Донской офицер Курточкин прошел медицинский осмотр, он является... особой женского полу». Что же касается суда супротив Курточкина о «домогательствах», то он всемилостивейше был прекращен — и дело закрыто.

           Облегченно вздохнул невиновная в «совращении» Татьяна Маркина.
Но её многолетняя тайна была теперь раскрыта! Враз, словно взмахом сабли, была пресечена успешная военная карьера.
        И отправили удрученную Маркину в тихую отставку, назначив скромный пожизненный пенсион.

         … В один из дней ахнула вся честная станица Нагавская! Ошеломленные бабы признали в бравом офицере в потертом военном мундире - пропавшую много лет назад Танюшку Маркину! Теперь явилась она пред ними вся в шрамах: «Но, ей-богу, живая, а не утопленница!», — крестились они.
      Долгими вечерами изумленные казаки, раскрыв рты, слушали ее рассказы об удалой воинской жизни в чужедальных землях. Удивлялись, что, несмотря на службу опасную, золото в карманах ее не бренчало. Слухи о необычной казачке расходились по всему донскому краю. Имя ее стало живой легендой.

       Однако судьба выкинула вскоре следующий фортель.
        Вышло грозное повеление императрицы — переселить немедля с Дона-батюшки на Кубанскую оборонительную линию три тысячи казаков с семьями. Воспротивились этому вольные донцы да и возмутились мятежом, считай, пятьдесят станиц, вооруженных до зубов.
       Станица Нагавская, в отличие от станиц Нижнечирской, Есауловской и других, готовых с оружием в руках дать отпор войскам, решила искать защиты у императрицы (кичившейся в Европе своей гуманностью).

       А кто из здешних мест был уже одарен милостью всесильной государыни? Конечно, бесстрашная Маркина. Вот и направили ее станичники с депутацией к Екатерине II.
       Увы, посланников перехватил князь Щербатов в станице казанской, щедро угостил плетьми. Но разъяренную Маркину тронуть не посмел — и препроводил в Новочеркасск к войсковому атаману. Мол, делай с ней, оголтелой, чего хочешь.
     Атаман, уважая заслуги женщины-офицера, вернул ее в Нагавскую безо всякого наказания. А станичники за благополучное возвращение и здоровье своей посланницы выпили тогда не одно ведро водки, ибо особой трезвостью не отличались.

       Маркина, потеряв с годами красоту, поражала всех своей энергией. Последние дни доживала она в родимой сторонушке и скончалась после 1820 года. На исповеди перед смертью она не раскаивалась в избрании своего особого романтического пути, хотя признавалась, что выстрадать довелось ей немало.

        В последний путь ее, облаченную в видавший виды затертый мундир, провожали под траурные залпы.
       Рыдал честной народ. Второй раз, но теперь навсегда оплакивала ее казачья станица Нагавская. Капли дождя перемешивались с людскими слезами, окропляя землю-матушку.
Долго, очень долго могилка ее на кладбище, придавленная памятным камнем, оставалась местом поклонения. Воинская доблесть ценилась у казаков завсегда!

     Примечательно, что судьбы безвестной Татьяны Маркиной и всем известной Надежды Дуровой схожи во многом: тайный побег из дома, начало службы в донских краях.
      Даже донским атаманским полком, куда только поступила служить Дурова, командовал тогда бывший командир Маркиной полковник С.Ф. Балабин.
       Но сведений, что героини знали друг друга, я не обнаружил.

      Согласимся, что  Маркина и Дурова были одними из первых женщин-офицеров, дерзко презревших застойный уклад женской доли в те  времена. Их судьбы  потом повторятся в жизни других…
     Будем же помнить первую русскую женщину-офицера, чья необыкновенная биография связана с нашим донским краем.

       ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗДЕСЬ: http://www.proza.ru/2011/06/21/725

     Добавлю, что сюжет о Т. Маркиной мы показывали по ТВ Волгограда в передаче "Тайны старых архивов", автором и ведущим в которой не один год являлся автор данного  рассказа. Этот рассказ вошел в изданную недавно в Волгограде мою книгу под одноименным названием.