Имитация, ч. 9. Текила сказала Бум!

Текила сказала "Бум!"

Наслаждайся и дари наслаждения, не причиняя зла ни себе, ни другим - в этом заключается суть нравственности. Н.Шамфор


Из дневника Дженни Брайт:
«Нет, не те это слезы, что рекой льются из глаз человеческих. Нет, нет и нет! Слезы – настоящие, горькие, жгучие, такие, что разрывают тебя на клочки, - они там, внутри тебя. Когда задыхаешься оттого, что душа твоя переполнена ими до предела, и не можешь выплеснуть наружу эту соленую влагу, спасительную влагу, которая освобождает тело от тяжести, заставляет поверить в то, что внутри тебя еще осталось что-то человеческое. Что ты не озверел от той боли, которая доводит до безумия и лишает человека рассудка…»

Ирэн сидела рядом с Дженни и, обняв, молча баюкала ее в своих руках, как ребенка. Сначала она разозлилась на Дженни, когда та приехала далеко за полночь, нарушив ее уединение с очередным кавалером, но, увидев стеклянный взгляд подруги и ее лицо, белее мела, поняла, что случилось что-то из ряда вон выходящее. Она тут же выпроводила неудачливого поклонника и, пока Дженни, сжавшись в комочек и уставившись в одну точку, сидела на диване, налила в два стакана бренди.
- Господи… а я так радовалась за тебя… Я искренне считала, что ты теперь всегда будешь счастливой… - Ирэн сделала глоток из стакана. – То есть, получается, что он из одной койки прыгнул в другую? Пока идет его бракоразводный процесс, он уже планирует новую свадьбу? Ну, кобееель..
Дженни молчала. У нее просто кончились все слова. Она только что подробно рассказала Ирэн о виртуальной партнерше Латэ и о его признании в том, что он пока что женат. Она пыталась уложить в голове всю эту страшную информацию, но так никак не хотела укладываться.
- Ирэн, я не знаю, как мне теперь жить, - еле слышно прошептала Дженни. – Я ведь так ему доверяла… У меня были только вы двое, кому я доверяла, как самой себе. За что же он так со мной? За что, Ирэн?
- Ни за что, моя хорошая, - Ирэн снова обняла подругу. – Просто он мужик, который сам не знает, что ему нужно в этой жизни.
- Ирэн, я не могу сейчас вернуться домой. Не могу его видеть и слышать его очередную ложь во спасение. Мне надо побыть одной… Я возьму на работе отпуск и уеду в дом Натэллы. Все равно там нужно наводить порядок, вот я и займусь делом. А заодно обдумаю сложившуюся ситуацию…
…Латэ каждый день звонил Дженни. Он умолял его простить и разрешить к ней приехать, но Дженни пока не готова была встретиться с ним. Каждый день она доводила себя до изнеможения, вымывая грязь из запущенного дома, стирая тяжелые занавески и передвигая мебель. Физический труд помогал ей на время отвлечься от тяжелых мыслей, но ночью они не давали ей уснуть и долбили ее голову, как дятел долбит дерево. Когда волна отчаяния все же схлынула, и Дженни слегка успокоилась, она стала анализировать все, что ей тогда наговорил Латэ.
- Хорошо, зная мою историю с Алексом, он боялся сделать мне больно своим признанием о первой жене, - рассуждала она. – Это, конечно, подлость с его стороны – начинать новую жизнь с обмана, но, если посмотреть по-другому на ситуацию, то, получается, что он не говорил мне об этом, с благими намерениями - чтобы уберечь меня от очередной боли. Ок. Второе: все его красотки из Интернета, как он говорит, - это игра, которая не предполагает продолжения. Безумно сложно в это поверить, ведь игра в любой момент может переместиться в реальность. Как говорит Ирэн: «У него масса свободного времени для этого»… Черт! Я не хочу об этом думать! Но и не могу понять, чего ему не хватало во мне? Что и где я делала не так?

Ворочаясь в постели, Дженни вспоминала все слова и электронные письма, что слал ей Латэ. В них он признавал свою неправоту и убеждал Дженни в том, что она – самая лучшая, самая красивая и самая сексуальная.
- Нет! Я так больше не могу! Я верю ему и прощу его прошлое, в надежде на то, что этого не повторится в будущем.
С этими мыслями Дженни вскочила с постели, натянула на себя джинсы и майку, схватила сумочку с документами и бросилась к машине.
«Мы с ним все обсудим, все обговорим, я объясню ему, что понимаю и прощаю его, потому что верю в то, что его любовь не имитация, а настоящее, сильное чувство! Ведь мы так сильно чувствуем друг друга. Мы можем разговаривать молча и слышать друг друга даже во сне! Ведь это крайне редко встречается в мире, чтобы люди могли слышать мысли друг друга!».
Дженни неслась по полупустому городу с бешеной скоростью. Она чувствовала, что безумно соскучилась по Латэ, что ей катастрофически не хватает его рук, тепла, его запаха…
Дорога заняла около часа. Подъезжая к дому, где они жили с Латэ, Дженни уже была твердо уверена в правильности принятого ею решения. «У нас все будет хорошо! Мы перевернем эту страницу и начнем все сначала!», - думала она, открывая своим ключом квартиру. Дженни старалась не шуметь, разуваясь в прихожей и представляя, как она сейчас скользнет в постель, обнимет Латэ и шепнет ему сонному о том, что она его очень сильно любит, и у них обязательно все наладится.
В спальне горел ночник, и Дженни с грустной нежностью подумала о том, что Латэ тяжело засыпать в темноте и без нее, поэтому он и оставляет немного света. Она на цыпочках вошла в комнату и замерла.
На кровати, абсолютно голая, обняв за шею Латэ и бесстыдно закинув на него ляжку спала…Ирэн. Оба прикроватных столика были заставлены остатками еды и фруктов. На полу валялись обертки от конфет и полупустая пачка «Marlboro», которые предпочитала Ирэн. Подсохшие дольки лимона окружали опустевшую бутылку текилы. Судя по объему выпитого, Дженни поняла, что любовников сейчас не разбудит даже землетрясение.
… Верхний свет она не включала - обилие свечей создавало интимно-утонченную картину красоты: отражаясь в зеркале, десятки маленьких огоньков испуганными бабочками трепетали от малейшего движения воздуха. Их подвижный огонь отражался в серпантине и звездах, которые разбрызгивали золото по воде и нежным белым лепесткам лилий.

Эпилог
Боль, помноженная на сотни других болей, делает Истину Великой Ложью.

- Шериф Страф, вы позволите войти? – руководитель экспертно-криминалистического отдела приоткрыла дверь его кабинета. – У нас любопытные выводы о причине смерти той девушки среди лилий.
- Вы хотите сказать, что это не было самоубийством? – полицейский жестом указал эксперту на кресло возле стола.
- Именно так, шериф. Вернее, она пыталась покончить жизнь самоубийством, но умерла не от потери крови, а…от разбитого сердца.
- От чего??? – Брови Страфа поползли вверх. – Это что, вы так и напишете в заключении?
- Нет, разумеется, именно так не напишу, - молодая женщина слегка улыбнулась. - Но, вообще-то, у этой метафоры есть вполне медицинское определение: кардиомиопатия. Дело в том, что неожиданный эмоциональный стресс может спровоцировать выброс гормонов, которые приводят к симптомам, похожим на сердечный приступ. В общем, что я хочу сказать. Я позволила себе пообщаться с коллегами из госпиталя, в котором работала Дженни, и выяснила следующее.
В возрасте шести лет девочка пережила сильнейший стресс – погибли ее родители. Дальнейшая ее жизнь складывалась тоже не особо весело. Затем – неудачное замужество, развод. В общем, она должна была быть не медсестрой, а пациентом отделения интенсивной терапии, в котором работала сама. У девушки были серьезные проблемы со щитовидной железой. Эти проблемы, в свою очередь, вызвали определенные нарушения в работе сердца. По словам ее коллег, Дженни были свойственны обморочные состояния на фоне стресса, повышенная температура тела и некоторые другие симптомы, свойственные неправильной работе сердца. Она, вроде бы, принимала какие-то препараты, регулирующие деятельность щитовидки, но никогда не обращала внимания на самый главный орган. По всей видимости, совсем недавно Дженни пережила еще один сильнейший стресс и находилась на грани. Поэтому, когда она вскрыла вены, это стало «последней каплей» для сердца: оно не выдержало и... «разбилось»…
Не самоубийство это, шериф, а несчастный случай. Просто очень несчастный случай...