Гл. 10 Замок в горах

- Что это? – леденея при одной только мысли о том, что Стас – слуга великого Прокурора, прошептала я.
– Шуба, – удивленно пожал плечами Станислав Олегович, – рядовая соболиная шуба. От какого-то знаменитого кутюрье. Кстати, очень качественная и красивая. Не могу же я подарить даме сердца обыкновенную норку!
– Даме сердца? – попыталась обидеться я. – А как же та красивая, знойная гостья?
– Ах, Жюли! – сверкнул зубами земной, слава Богу, мужчина. – Ты считаешь ее красивой?
– Нет! – с пренебрежением фыркнула я.
Я снова вру, так как брюнетка необычайно хороша собой. Если бы Стас знал, сколько мне лет!

– Я целиком и полностью согласен с тобой, дорогая, – шутливо поморщился господин Романов. – И впредь обещаю никогда не заглядываться на посторонних женщин.
Повозка из сновидения ждала нас за воротами дома.
Усадив меня на укутанную мохнатым мужицким полушубком скамью, благодетель умело вскочил на козлы и уверенно натянул поводья. Телега тронулась.
– Почему мы не едем туда на машине? – с удивлением сравнивая явь с грезами, озабоченно пробормотала я. – Знаешь, сколько мне сейчас лет, Стас?
– Двадцать пять, – весело отозвался высокооплачиваемый извозчик.
Однако же хороший у него слух!
– К сожалению, почти в два раза больше! – подавленно протянула я.

– Да? – обратил ко мне смеющееся лицо новоявленный ямщик. – А я еще старше.
– Я не шучу, – покачала головой я.
– Я тоже.
В таком случае моя совесть спокойна: он предупрежден, а значит, не будет предъявлять какие-либо претензии, касающиеся моего возраста.
– Как же здесь красиво! – с восхищением разглядывая открывающиеся глазу заснеженные пейзажи, вздохнула я.
– Тишина и покой создают иллюзию бесконечной жизни, дорогая, – поворачиваясь к быстроногим лошадям, начал философствовать земной мужчина. – Разве тебе сейчас нужен шумный автомобиль?
– Нет, – успела подумать я, и тут же блаженная истома навалилась на мое расслабленное тело, чтобы захватить его в тягучий сладкий плен.


Проснулась я поздним вечером. Просторная горница с лепным потолком и спальным гарнитуром времен седой старины напомнила мне мою голубую комнату в замке Повелителя Стихий.
– Вы пробудились, мисс? – сказала по-английски розовощекая женщина в белоснежном переднике. – Как спалось, мисс?
– Где я? – изумленно огляделась по сторонам я и попыталась призвать на помощь ясновидение. Тщетно.
– В горах, во дворце моего хозяина.
У Станислава Олеговича есть самый настоящий дворец? Чем же торгует мой возлюбленный?

– А почему вы разговариваете не на русском? – с подозрением косясь на высокообразованную прислугу, грубовато поинтересовалась я и тут же поймала себя на том, что снова свободно изъясняюсь на языке Туманного Альбиона, как там, на берегу холодного Ла-Манша.
– Я англичанка, мисс, – вспыхнула розовощекая женщина. – Мое имя – Элизабет.
Значит, господин Романов есть не что иное, как ненавистный доселе моему сердцу олигарх. Нескупой олигарх, так как нанял мне в услужение подлинную британку. А труд настоящих иностранок стоит недешево.
– Очень приятно, Лизонька, – вспархивая с кровати, широко улыбнулась я. – Который сейчас час?

– Около восьми вечера, – поперхнулась слюной служанка. – Одевайтесь, внизу вас ждет сэр Романофф.
Натянув на себя старый свитер и потертые джинсы, я мигом слетела на первый этаж и застыла в недоумении. Интерьер гигантской гостиной также напоминал мне пристанище Страшной Силы. Хозяин замка сидел в кресле времен Людовика Четырнадцатого и курил трубку.
– Куда ты привез меня, Стас? – усилием воли стряхивая с себя оцепенение, холодно осведомилась я. – Сие раритетное жилище не походит на современный коттедж.
– В добрые старые Уральские горы, дорогая, – молниеносно вскакивая с насиженного места, смущенно пробормотал земной мужчина. – Я не любитель нынешних интерьеров.
– Я тоже, – моментально согласилась я, и, игнорируя навязчивые мысли о том, что на моей родине нет древних дворцов, я с облегчением опустилась на изящный, обтянутый голубой парчой, стул.

Перед моим проголодавшимся взором предстал покрытый белоснежной льняной скатертью стол, уставленный бесчисленными и разнообразными блюдами, названия коих я до сих пор не знала.
Стас хлопнул в ладоши, и огромная хрустальная люстра послушно потушила веселые яркие огоньки. Одновременно, словно по мановению волшебной палочки, дружно вспыхнули разноцветные свечи в канделябрах и ликующе осветили тончайший фарфор, добытый, наверное, в честном бою на каком-нибудь престижном европейском аукционе.
«О Боже, как же похоже на колдовство, – тупо уставясь на до сих пор необычное в мире людей представление, устало подумала я. – Нанотехнологии – вещь замечательная. И мой возлюбленный – обыкновенный гомо сапиенс».

– Выпьем за нашу встречу, дорогая, – поднимая наполненный доверху шампанским бокал, предложил Станислав Олегович. – Тебе не хочется назад, в город?
– Нет, – заворожено наблюдая за оживленными искорками в его округлых зрачках, кротко прошептала я.
– А как же свое дело? – с иронией прищурил иссиня-черные глаза господин Романов.
– Кто сказал, что полные женщины не нравятся мужчинам? – подражая обожаемому собеседнику, с сарказмом произнесла я.
– А единственный друг?
– Думаю, он не пропадет.
Боже, что я говорю? Это предательство!

– В таком случае я праздную победу! – поднося мою руку к своим губам, патетично провозгласил насмешник.
– Какую? – вздрогнула я.
– Не все ли равно? – отставляя в сторону нетронутый фужер и грациозно опускаясь передо мной на колени, судорожно выдохнул хозяин дворца. – Ты будешь моей на веки веков, ведь так?
– Пока смерть не разлучит нас? – я почему-то перешла на шепот.
– Смерти не существует, – не согласился с моей избитой фразой человек из породы олигархов, – есть переход из одного состояния в другое.
– А как же та чрезвычайно страстная брюнетка? – язвительно поинтересовалась я.
Кажется, ее звали Жюли….

– Она никогда не нравилась мне, – покачал головой лицемерный обольститель.
– Тогда почему …, – я замялась.
– Хотел, чтобы ты немного поревновала, – сверкнул зубами господин Романов.
– Смеешься? – с обидой вскричала я.
– Смеюсь? – удивился Станислав Олегович. – Смеюсь? Скорее радуюсь тому, что завоевал твое неприступное сердечко, любимая.
Любимая? Только не это завернутое в обветшалую тряпку словечко!
– Желанная, единственная.

Его теплый трепетный рот едва коснулся моей дрожащей руки и, медленно поднявшись по ней к запылавшей внезапно шее, осторожно миновал ее, чтобы остановиться подле моих губ, невольно раскрывшихся в страстном призыве. Не осознавая, что делаю, я приникла всем телом к прекрасному божьему творению, за любовь к которому меня не накажет строгий и справедливый Создатель.
– Много тысячелетий я ждал тебя, Алисонька, – сквозь искристую пелену, по-хозяйски окутавшую мой воспаленный мозг, услышала я прерывистый шепот первого в своей жизни земного любовника.
Что же он говорит? Много чего? Тысячелетий? Наверное, Стас тоже сошел с ума.
Сильные мускулистые руки легко подхватили меня и ликующе подняли чуть ли не под самый потолок, а затем с нежностью прижали к груди и бережно понесли на второй этаж. А там, на прохладных шелковых простынях просторной кровати, отдаваясь во власть красивейшего мужчины, я почувствовала себя самой счастливой женщиной могущественной Вселенной, после стольких бедствий и разочарований милостиво подарившей мне, наконец-то, долгожданную любовь подобного мне существа.


Словно одержимые мы любили друг друга, не замечая, что пресыщенный зритель-ночь устала наблюдать за нашей неистощимой страстью и удалилась на отдых, уступив место в партере непогожему дню, плавно перешедшему в пасмурный вечер.
– Проголодалась, любимая? – опираясь на локоть, ласково молвил Стас. – Наверное, нам надо подкрепиться.
– Ты прав, – вверяясь надежным рукам возлюбленного, согласилась я, и тотчас пушинкой взлетела вверх, удивляясь необычайной силе простого смертного.
В гостиной все было так, словно мы никогда ее и не покидали. Те же великолепные блюда стояли на своих местах и дразнили нас неповторимыми экзотическими ароматами.
– Когда же прислуга успела накрыть на стол? – плотнее закутываясь в расшитый золотом пеньюар, недоуменно пробормотала я.

– Мои лакеи превосходно вышколены, дорогая, – шутливо поцеловал мое ухо отныне греховный сожитель. – Ты хочешь, чтобы они были и твоими?
– В каком смысле? – вздрогнула я.
– Выходи за меня замуж, – галантно опускаясь на одно колено, прошептал Станислав Олегович.
Неужели я наконец-то стану счастливой? Неужели остаток физического существования на Земле проведу в покое и блаженстве?
– Согласна? – застыл в ожидании наследник царской фамилии.
– Да, любимый, да, тысячу раз – да! – наливаясь до краев радостью, неистово вскричала я.

Загадочная искра вспыхнула в левом зрачке победителя. Вспыхнула и моментально погасла.
Что это было? Наверное, мне показалось.
– Завтра же прикажу своим людям атаковать порог ЗАГСа, – провозгласил новоявленный жених. – Мне нужен только твой паспорт, ласточка.
– Он в сумке, – мгновенно вспоминая о своем возрастном почти полтиннике и о брошенной на произвол судьбы флешке, сконфужено пролепетала я.
– В таком случае все будет в порядке, – весело заявил нареченный и положил в мою золотую тарелку поджаренную куриную ножку.


Наутро, проигнорировав почтенные годы невесты, Романов с чувством выполненного долга засунул удостоверение ее личности в карман элегантного пиджака.
– К сожалению, я должен исчезнуть, любимая, – набрасывая на себя черный кожаный френч, оповестил меня мой грядущий муж. – Вечером встретимся.
Насладившись прощальными поцелуями суженого, я, как обычно, осталась в гордом одиночестве. С любопытством обследовав новый дом, я решила выйти на террасу, чтобы ближе познакомиться с неведомой местностью, в которой я теперь буду проживать. Наскоро накинув на себя подозрительную соболиную шубу, я решительно распахнула резную дубовую дверь и снова застыла в недоумении. Окружающий прекрасный дворец пейзаж никак не желал походить на родные российские просторы. Насколько я знала из учебников по географии, старые добрые Уральские горы не имели остроконечных красных пиков, к тому же не укутанных заботливой русской зимой в теплые снежные перины. Оглянувшись на так называемый коттедж будущего супруга, я с ужасом обнаружила, что он до тошноты похож на средневековый замок, в котором я когда-то была счастлива. Чувствуя, что начинаю дрожать от нахлынувших воспоминаний, я рванулась внутрь жилища и взбежала наверх, на самую высокую башню двойника обители Повелителя Стихий, а на ней я громко застонала от разочарования: там, на горизонте, расстилалось безбрежное хмурое море.

– Что с вами, мисс Элис? – примчалась на мой крик взволнованная Элизабет. – Вам плохо, мисс Элис? Сейчас позвоню хозяину, и он прилетит сюда.
– Где я, Лизонька? – вцепившись в ее накрахмаленный белоснежный передник, истерически прорыдала я. – И кто он, господин Романов?
– Это вы должны спросить только у него, – заботливо усаживая меня на скамейку, уклонилась от ответа женщина. – Я прислуга и ничего более, а потому не знакома с секретами хозяина.
– А у него есть секреты? – уповая, что собеседница проболтается, внутренне напряглась я.
– Как и у всех нормальных людей, – покачала головой англичанка.

Я зажмурилась, резко открыла глаза, но ничего интересного не увидела. Видимо, экстрасенсорные возможности навсегда покинули счастливицу, посмевшую полюбить смертного. Смертного ли?
«Ладно, не буду спешить с выводами, – молниеносно успокаиваясь, приняла решение я. – Будем рассуждать здраво: Стас не владеет телепатическими способностями, а это красноречиво говорит о том, что он – стандартный гомо сапиенс. Или не стандартный? Уж не благодаря ли его незаурядности я по своей собственной воле нахожусь вдали от родного дома? И как я очутилась на побережье? На каком побережье? Не на английском же! Хотя российские олигархи по известной только им причине уже давно оккупировали именно сырую и холодную Великобританию, где проживает демон по имени Астарот. Астарот»?

– Пойдемте, мисс, в вашу комнату, там вы найдете немало любопытного, – прерывая мои самокопания, решительно потянула меня за рукав добрая самаритянка.
«Что может быть на свете интереснее ответов на извечные больные вопросы», – вздохнула я и обреченно побрела за новоиспеченной подругой в самое сердце преподносящего разнообразные сюрпризы заколдованного дворца.
В спальне, прислонившись к стене, стояли старинные кованые сундуки, битком набитые всевозможным раритетным барахлом, в избытке увешанным многоцветными драгоценными каменьями, от которых мне жутко захотелось спать. Вспомнив о том, что я бодрствовала без малого двое суток, я тотчас прилегла на пропитанную былой страстью кровать и погрузилась в небытие.