Немного о драконе

Любовь Дракона всегда требует страсти и ежесекундного напряжения.
Она не совместима с привычкой.
Привычка и довольство превращают любовь Драконов в нечто совершенно иное. Или она просто умирает.
И иногда — лучше бы она просто умирала…
(с) Ян Словик


Серьёзно, пуля летит гораздо медленнее, чем ты убегаешь от разгневанного, не вовремя разбуженного дракона. Сравнение габаритов, конечно, не в твою пользу, но несёшься, сломя голову, забывая о том, что у него есть крылья и его хвост, который есть единственно верный прототип самой Вселенной. Крыльями он не пользуется, только отстаёт у пушистых ёлочек и падает на бок, широко зевая и сворачиваясь клубочком. Скорее, клубищем. Через секунды громадные рыжие бока, отливающие золотом, вздымаются под аккомпанемент гортанного громогласного дыхания-урчания. Останавливаешься, тормозишь, зацепившись за ближайшее дерево, и отскакиваешь, шипя и матерясь на впившиеся в ладони колючки иголок. Выдёргиваешь их и идёшь к туше заснувшего ящера.
Сахарок забыл, чёрный широкий ошейник застегнул на нём, но забыл присобачить колечко, чтобы пристёгивать. В итоге получил почти неуправляемое существо с чёрной кожаной полосой вокруг шеи и без кариеса на зубах. Неуправляемое только в моменты, когда подключаешь природное обаяние, которое не отличишь от выёбывания и откровенного соблазнения на что угодно, от кофе в постель до кирпичной стены под щекой. Впрочем, и тогда этим драконом можно управлять. Просто сказать «СПАТЬ», и он падает в отрубе, виляя хвостом, как метёлкой, и радостно ворча.
Тыкаешь в чешуйчатую лапу, через секунду ойкаешь и грохаешься на землю, оказываясь под саваном жёлто-оранжево-бурых листьев, пахнущих сухостью и воняющих перегноем, и регистрируешь боль в затылке и спине. Кряхтишь, стонешь, пфыркаешь, когда огромная морда оказывается близко, и тёплый воздух из ноздрей согревает и приводит волосы в форменный беспорядок, хотя им и так ничего порядочного не светит никогда. Касаешься пальцами больших чешуек, гладишь, дёргаешь за ухо, получаешь по лбу ногтём нехилых таких размеров, думаешь, что раскроило череп и мозги наружу, но нифига.
Замирает. Осторожно, чтобы не волновался и снова не прижал к себе до хруста костей, перебираешься на его лапу, ложишься там и тихонько мурчишь. У спящего дракона поднимаются уши, поворачиваются в сторону источника звуков - ко мне. Мурчу громче. Скорее, мычу. Вроде нравится. Можно дальше. Продолжаю частный концерт по заявкам.
Утро. Солнце в глаза. ****ый фонарь. Сыро, роса на бордовых листьях и туман по половине пространства, занимаемой степью. Распихиваешь огненную тушу, щекочешь, настойчиво пихаешь, смотришь в два жёлтых глаза с вертикальными чёрными зрачками. Радостно улыбаешься, говоришь:
- Доброе утро, любимый.
Тяжело вздыхает и закрывает глаза обратно, хапая тебя в лапы, и безоговорочно переворачиваясь на другой бок храпеть дальше.
Хитро прищуривается и сбивает хвостом с ног, подтягивая к себе с довольным урчанием голодного хищника.
Скалится, отряхивается, не поднимаясь, и выдыхает рычащее «бу» прямо на тебя, ухмыляясь, а у тебя чувство, что в печке побывал.
Носишься, носишься, носишься кругами. Теребишь за хвост, тот, который есть прототип самой Вселенной, падаешь на него, потом убегаешь от него, потому что достал, резко останавливаешься и протягиваешь ему сахарок. Кот из Шрека отдыхает. Даёшь сахарок. Любовь до гроба.
Хмуро сидишь на краю и смотришь в пустую воронку под ногами, где-то там, под обрывом, где ничего нет, но что-то вертится. То ли воздушная, то ли водная воронка, а скорее всего и вовсе и та, и другая одновременно.
Летает. Слышно, как ревёт. Опустился, поджёг тучу, лес вроде целый, выжег поле. Вырастет новое. Пахнет вереском.
Поднимаешься, засовываешь руки в карманы, идёшь к нему. Рычит, скалится. Подходишь. Морщится. Выпускаешь одну руку из кармана, берёшь за ошейник, подтягиваешь к себе. Дракона. За ошейник. К себе. Разница в габаритах существенная, это да, потому приближаешься сам, но подумать иначе никто не запрещает. Целуешь в клюв. От него запах огня, сам - как пламя. В темноте будто светится.
Ночь. Не спите. Гладишь его по морде и смотришь в жёлтые глаза с вертикальными узкими зрачками с шрамом на левом, пока хвост обвивается вокруг всё крепче и крепче в унисон проявлению вдавленного орнамента по широкому кожаному ошейнику на рыжей чешуйчатой шее.

26.6.2011