Продолжение Перевоплощение

- Какое свечение?
- Ну, от вас! Свет - от тебя золотистый, мягкий такой, а от Дрэйфуса алый и жесткий. И очень уж вы оба собой хороши, только по-разному!
  Иллобранд смутился. Он никогда не думал о себе с этой стороны. А Джослин все говорила:
- Эльфы и драконы, правда, водились в наших краях. Но чтобы дружили, я о таком не слышала. Знаешь, ведь у тебя тоже этот переходный период, как ваш учитель выразился. Тебе я тоже травы заварю, только позже. Сейчас важнее другу твоему помочь. В дракона превращаться, это не песню спеть!
- Постой, ты сказала - эльфы? Кто это?
- Да вот эти самые Перворожденные и есть! Ты, значит, эльф.
- Понятно. Только странно как-то. Отец у меня обычным человеком был.
- А мать?
- Ее я не знаю совсем. Она умерла, когда я родился.
- Значит это с ее стороны у тебя эльфийская кровь.
- Наверное. Хорошо бы узнать об этом побольше. Только где? Дрэйфус со своей родней может встретиться. А я - нет...
- Не торопись, - хитро усмехнулась Джослин. - Я ведь сказала, что знаю кое-что.
 Иллобранд хотел сказать еще что-то, но тут вернулся Дрэйфус. Выглядел он лучше, чем раньше, увереннее.
- Теперь я все понял. Спасибо вам за все, за помощь, что не бросили меня одного. Но теперь мне, наверное, лучше одному. Вам опасно в Пепельное ущелье идти.
- Нет, Дрэйфус, - с чувством сказала Джослин. - Именно теперь мы особенно нужны тебе. К тому же, я теперь знаю, как тебе помочь.
  Первый раз она заговорила с ним напрямую, не через Иллобранда! Это так удивило Дрэйфуса, что он даже не разозлился, как обычно в последние дни. Просто молча уставился на нее удивленно и недоверчиво. Девушка подала ему чашу с ароматным напитком, от которого поднимался легкий парок.
- Вот, выпей это.
 Дрэйфус посмотрел на Иллобранда, словно спрашивая его, что делать. Тот с улыбкой кивнул. Тогда Дрэйфус выпил. Питье было кисловатым и очень приятным на вкус.
- Теперь пойдем. Надо выбрать место. Здесь тесновато.
 Джослин поманила его за собой. Иллобранд хотел-было последовать за ними, но девушка не позволила. Он снова уселся на одеяло и смотрел, как они удаляются в сторону гор.
   Быстро темнело. Небо затянули темные тучи, - значит, будет дождь. С гор потянуло теплым ветром, пахнущим пеплом. К этому запаху примешивался еще какой-то, неуловимый и неизвестный Иллобранду. Он принес с собой беспокойство - что-то долго Джослин и Дрэйфус не возвражаются! Наконец к костру из темноты вышла Джослин, одна и слегка запыхавшаяся.
- А где Дрэйфус?
- Не волнуйся, с ним все в порядке. Мы нашли подходящую пещеру. Ему лучше эту ночь провести там одному. Он уже спит.
- Ну, тогда и нам пора спать.
 Они устроились у костра. Однако Иллобранд никак не мог заснуть. Тревога за друга не оставляла его. Как он там, в одиночестве? Но, глядя на спокойно спящую Джослин, Иллобранд постепенно тоже задремал.
  Проснулся он рано, было еще раннее утро, серое и промозглое. Моросил мелкий дождик. Джослин еще спала. Иллобранд поправил почти потухший костер, сходил к ручью за водой и стал ждать, когда она проснется, поглядывая в ту сторону, куда вчера ушел Дрэйфус. Весеннее солнце, медленно поднимаясь над деревьями, упорно пробивалось сквозь дымку тумана, падавшего на обнаженные еще ветки мелкой водяной пылью под горячими лучами. Было очень тихо - не шелестел ветер, не подавала голос ни одна птица. Их вообще видно не было. Эта тишина настораживала. Только капли с легким звоном падали с веток на землю.
  И вдруг огромная тень пронеслась над верхушками деревьев так стремительно, что порыв ветра, вызванный этим движением, сорвал остатки тумана, словно легкий занавес. Тишину прорезал ужасный рев, подобный раскату грома. Иллобранд вскочил в тревоге, пытаясь понять, что это было.
- Не волнуйся, Иллобранд. Теперь с ним все в порядке.
 Он перевел взгляд на Джослин. Девушка, улыбаясь, смотрела в небо.
- С кем?
- С Дрэйфусом.
- Это...это...он?!
- Ну да. Ты разве забыл, что он дракон?
- Нет, но... Как-то странно... Я еще не успел привыкнуть к этой мысли.
 Тут из-за деревьев вышел Дрэйфус. Что-то в нем изменилось. Он выглядел увереннее и спокойнее, но словно стал больше. От его дыхания образовывались легкие облачка, как на морозе, только было тепло.
- Доброе утро, Иллобранд! - Сказал он, подходя и протягивая руку.
- Доброе утро, ты выглядишь как-то по-другому. Все в порядке?
 Иллобранд сжал руку друга обеими ладонями. Рука была только немного теплее, чем у всех. Дрейфус улыбнулся:
- Теперь  - да! За эту ночь я многое обдумал и понял.
 Он оглянулся на горы.
- Я ненадолго, меня ждут. Мой отец и все остальные.
- Как, ты уходишь?! Совсем?...
- Да. Теперь мое место там, с ними... Ты ведь вернешься в школу?
- Да, наверное, - не очень уверенно ответил Иллобранд.
- Тогда передай, пожалуйста, учителю, что я не забыл его. И его слова не забуду.
- Хорошо, передам.
  Дрэйфус снова оглянулся на горы, словно услышал зов. Потом посмотрел в глаза Иллобранду - алые искорки ярко выхивали в зелени его глаз - и крепко, но осторожно (как-будто боялся своей силы!) обнял. Иллобранд почувствовал новую, сдерживаемую мощь, которой раньше не было в его друге. Как сильно он изменился за эту ночь! Иллобранд вдруг увидел смутный образ огромного зверя, скрывающийся за знакомым обликом. Да, его друг Дрэйфус стал драконом.
- Ну, прощай, - сказал Дрэйфус. - Может, увидимся еще.
- Надеюсь, увидимся. Прощай.
 Он обернулся к молча смотревшей на прощание друзей Джослин:
- Прощай, Джослин, и спасибо тебе за помощь.
- Прощай, Дрэйфус, не забывай нас, когда будешь парить на иных ветрах.
- Не забуду.
  Он повернулся и неспеша пошел прочь, а Иллобранд и Джослин молча смотрели вслед, пока он не скрылся за деревьями. Через минуту они вновь услышали громовой рев и ветви  качнулись от ветра, поднятого огромными крыльями. Иллобранд вздохнул и повернулся к Джослин. Он вдруг почувствовал себя так, словно снял с плеч огромную тяжесть. И уверенность - все будет хорошо. Осталась только легкая печаль. И след на влажной земле, там, где стоял Дрэйфус, - два глубоко вдавленных в землю отпечатка, как от существа огромной тяжести.
- Ну вот, - произнесла Джослин. - Теперь мы можем заняться тобой.
  Целый день она рассказывала сказки, слышанные в детстве, и все, что прочитала в книгах, а он сравнивал услышанное со своими снами и видениями. Вечером девушка приготовила отвар. Выпив его, Иллобранд мгновенно заснул, а она села возле него и взяла за руку. Вскоре Джослин почувствовала, как рука Иллобранда медленно холодеет, словно жизнь оставляет его. Девушка была уверена, что все сделала правильно, но все же беспокойство охватило ее. Всю ночь просидела, держа юношу за руку и прислушиваясь к его дыханию.
  А Иллобранд бродил по дорогам прошлого. Он снова пел и смеялся с другими эльфами; снова любовался звездами с лесной поляны; снова касался рукой гладких стволов огромных деревьев, говорил с ними. Снова видел, как прекрасный город в сердце леса. Снова сражался за город и видел, как рядом погибают его соплеменники...
  Утром он пришел в себя. Увидев тревогу в усталых глазах Джослин и ее побледневшее лицо, понял, что она не спала всю ночь, сидя рядом и держа его за руку.
- Все хорошо, Джослин, я все вспомнил.
- Ты плакал.
- Да? - Он провел рукой по щеке, стирая слезы, и задумчиво посмотрел в огонь костра. - Наверное...
  Джослин окликнула его:
- Иллобранд!
 Он взглянул на нее, словно припоминая:
- Что? Ах, да...
  Золотистое свечение мягко струилось вокруг него и плескалось в глубине карих глаз.
- Тебе следует отдохнуть. - Иллобранд взял ее за руку.
 Джослин почувствовала такой покой, что глаза тут же начали закрываться сами собой. Он легко, словно пушинку, подхватил ее на руки и уложил на одеяла, ласково проведя рукой по волосам. Все ее страхи и печали тут же исчезли, словно никогда не существовали; словно он стряхнул их своим прикосновением. Джослин заснула крепко и спокойно, как ребенок.
  Иллобранд сидел у костра, тихонько напевая на эльфийском какую-то старинную балладу, и его красивый мелодичный голос вплетался в потрескивание хвороста в костре и в лепетание легкого ветерка в ветвях. И, словно повинуясь этой песне, на деревьях начали лопаться почки, выпуская на свет нежные юные листочки, а на земле раскрылись бутоны первых лесных цветов. Иллобранд улыбался, поглядывая вокруг сияющими глазами, радуясь пробуждающейся жизни. Птицы подхватили его песню, и вскоре весь лес наполнился переливчатыми трелями и щебетом.