День Победы

На улице, где я жил в детстве, время от времени появлялся человек, которого звали «Слава, танки». Был он невысокого росточка, всегда в заношенном военном кителе, аккуратно подстриженный и, кажется, с небольшой палочкой в руках. Мальчишки при виде его любили, отойдя на безопасное расстояние, кричать ту самую фразу – «Слава, танки!»
Вообще-то он был небуйный, этот человек, потерявший рассудок на войне, так что можно было подходить и поближе, но никто все равно не рисковал. Пацанам, видевшим войну только по телевизору, – идеологически правильную, с нужной долей патриотизма, было прикольно наблюдать, как в доли секунды становится другим этот человек, едва только услышит о танковой атаке. Как в момент меняется выражение его лица, он застывает, и начинает поносить ругательствами на всю улицу пристающих к нему глупых мальчишек.
Это – тоже следы войны. Войны, о которой всегда говорили без особой охоты. Войны без героизма и приключений. Войны, которая просто перемалывает, не поперхнувшись, человеческие судьбы, которая впивается в само человеческое существо всеми своими танками-пулеметами-пушками-криками «Ура», заставляя забыть обо всем, кроме одного – желания выжить. А выжить в войне или отдельно взятом бою означает лишь одно – победить. Выжить и победить наперекор всему, несмотря на весь этот непрекращающийся кошмар. Выжить, несмотря на то, что жизнь человеческая не стоит ни копейки, ее в любой момент могут лишить как чужие, так и свои, она зависит от шальных пуль, случайных осколков, чьих-то нелепых приказов, оперативной необходимости удержать очередную безымянную высоту или форсировать водную преграду. Их слишком много – этих обстоятельств, которые давят и давят, каждый день, каждую минуту. И так – без малого четыре года. Четыре долгих года. Кто-то выдерживал. Кто-то – нет. Но и те, и другие отдали свой человеческий и гражданский долг до конца.
Говоря о Дне победы, конечно, нельзя не вспомнить и о героической обороне Тулы, которая выстояла перед превосходящими силами противника. Выстояла, потому что в городе сражались все – от мала до велика. В буквальном смысле. В первые дни обороны в Тульский рабочий полк записывали и четырнадцатилетних мальчишек – их комиссовали только через две недели после начала боев, когда уже стало возможным обходиться регулярной армией. Выстояла, благодаря обычным вчера еще парням, которые, может, так же хулиганили или плохо учились в школе. Таким, например, как свежеиспеченный лейтенант Волнянский, расчет которого встретил немцев у южной окраины города лобовым огнем. Первый же бой за Тулу стал для Волнянского и многих из тех, кто находился рядом с ним, последним. Они это понимали, когда получали приказ. И – стояли до конца.
Положа руку на сердце, а многих ли туляков – героев той войны – мы можем вот так, навскидку, назвать?
Ну хотя бы можем вспомнить о Михаиле Владимировиче Юдине – бывшем колхозном трактористе Плавского района, который первым из наших земляков был удостоен звания Героя Советского Союза? И получил он его еще в испанскую войну, когда вынес из горящего танка командира и механика-водителя. Великую отечественную Юдин встретил уже старшим лейтенантом, потом прошел скорый, как это часто бывает на войне, путь до майора, и погиб весной 1942 года в боях под Таганрогом.
А, например, летчик Иван Алексеевич Воробьев – один из немногих туляков, который дважды был удостоен звания Героя Советского Союза. Впервые – в 1944 году за образцовое выполнение заданий командования в боях на территории Украины и в Крыму. А потом уже за участие на штурмовике в боях над Германией. Всего за время войны гвардии майор Воробьев сделал 220 боевых вылетов и сбил 5 самолетов противника.
Или, может, большинство из нас знает уроженца Белевского района, дважды Героя Советского Союза Михаила Григорьевича Фомичева? Того самого, которому были переданы ключи от освобожденной Праги. Того самого Фомичева, который первую свою звезду Героя получил за то, что его танковая бригада первой ворвалась во Львов и держалась там с непрерывными боями долгих шесть дней. Шесть дней того самого кошмара, от которого люди сходят с ума, а они – выстояли, и пошли дальше.
Или мы вспомним молодого лейтенанта Николая Алексеевича Васина, который в возрасте 22 лет, 15 октября 1944 года, за полгода всего до окончания войны, о скором приближении которого наверняка говорили уже все, в боях над Белоруссией направил свой самолет в гущу немецких танков…
Все это было…
Важно, чтобы это осталось. Навсегда. Осталось в нашей памяти, в нашем сознании, чтобы никому в голову не пришло это повторить, или начать переоценку того, за что в другом веке, в совсем другой жизни люди отдавали свои жизни. Они верили, что поступают правильно. Они верили, что мы будем об этом помнить. Ну хотя бы Девятого мая.