Последнее пристанище
Скамейка, их постоянное место обитания. Видя, что иду с базара, Ефим протягивает руку. Вкладываю в неё, что ещё может проглотить. Отторженные из окружения. Отверженные своими близкими. Ничто из нечто исторического. Перемолотая душа. Нет возврата.
Расплата за прошлое? Жестокая, с вышедшими язвами. С последним пристанищем на скамейке. Говорит, он был военным. Он оставил свою душу в окопе. И телесная оболочка бродит среди нас. Пугающая, но привычная.
Другой отставник Виктор. Уже писал о нем. Трагическая судьба. Ранний уход дочери, а затем и зятя. Усыновленный внук называет его папа-деда. И главная беда отставников. Пьет тихо. Взбодрившись, блестит глазами и облизывает губы. Жалели до последнего. Восстановили на работе. А он...
Очередная инвентаризация. Вызвался остаться сам. Закрывая после пересчет, управляющая протягивает свою сумку. Да, ладно, ладно, говорит Виктор. Нет, посмотрите, настаивает администратор. Для вида заглядывает в женскую сумочку. А теперь вашу, говорит управляющая. Только хлеб, частит отставник. Но вынужден протянуть спортивную сумку. Действительно, буханка, чек. И...второе дно. Дорогой коньяк, коробка шоколадных конфет. Первое себе, второе-усыновленному внуку. Никого не вызывали. Просто ушёл, вздохнув. На шабашку, на пятачок. И там, отвернись хозяин, прихватит. Себе и усыновленному внуку. Последнее пристанище. Примет ли его? Боюсь, что нет. Как и Ефима выгонит на дворовую скамейку. Отторжение бездуховного, вечно несытого. Как этот мир вокруг. Злобный, вечно голодный. Стремящийся к плоским утехам. Продавая по дешёвке, за дорогой коньяк и шоколад сморщенную душу. Может, поделом? Как и всей стране? Жрите падаль, господа. Проедайте душу.
Утро. На дворовой скамейке обрубок, накрытый грязной курткой. Рядом костыли. И заполненная отходами урна. Последнее пристанище. Страны?
Все герои моих материалов реальны. Они живут (живут?) рядом с вами. Где ваши глаза?
Свидетельство о публикации №211062701282