Корабли деревянные 2. Люди золотые

А правда, уважаемые читатели, в том, что ровно 300 лет назад на Соломбальской верфи началась постройка военного флота России.

Нельзя сказать, чтобы никто ранее не озаботился таким строительством. На 12 лет раньше  был построен Азовский  флот, сыгравший определенную роль во взятии Азова, но в целом его суда (2 корабля и 23 галеры) исполняли роль угрозы для флота турецкого, чем немало помогли в дипломатических играх Петра I с Константинополем. Двумя годами ранее было создано Адмиралтейство в Петербурге.

Однако  нужда в военном флоте была так велика, что Петр I, охладевший было к Архангельску ради «невского парадиза», повелел своим указом Соломбальской верфи приступить к строительству военных кораблей для пополнения Балтийского флота.

Существует, правда, исторический апокриф, который как-то все не может стать фактом, что в августе 1703 года из Архангельска к поморской деревне Нюхча отправились пять гвардейских батальонов и два фрегата. Осуществив переход по так называемой «Государевой дороге», войско вышло к Ладожскому озеру и захватило крепости Нотебург и Ниеншанц. Нева стала полностью российской рекой, и в устье ее был заложена будущая столица империи – Петербург.

Откуда взялись те два фрегата, куплены ли за границей или построены в Архангельске, не вполне ясно. Четких свидетельств по этому поводу нет.

Как бы то ни было, официально считается, что  первое военное судно заложено было на верфи Соломбальского военного адмиралтейства в 1708 году. Это был 32-пушечный фрегат «Св. Петр». Небольшой, по современным меркам, корабль - 32,5 метра длиной, 10 метров шириной, с глубиной трюма  4 метра. Занимался строительством голландский мастер Выбе-Герес, которого Петр увидел и признал как искусного мастера еще в Голландии. Спуск на воду первого военного корабля состоялся в 1710 году, вместе с другим фрегатом «Св. Павел» и транспортом «Илья Святый».

Командовал первым фрегатом капитан с морской фамилией Рейс, на второй фрегат командиром был назначен капитан Шхоутен, на транспорт - поручик Брант. В офицеры набирались иностранные волонтеры, а матросов подбирали из местных жителей, имевших опыт в «хождении  за море». Снабжение судов всем необходимым потребовало огромных усилий. Требовалось в небывалых до того количествах все: от канатов и якорей до обмундирования и сухарей для экипажа.

Но под страхом гнева государева эскадра все же получила необходимое снабжение и 19-го июля отправилась в поход. Документы свидетельствуют, что «первый блин вышел комом».  Первый же шторм растрепал суда  и принес первые потери. Капитан Рейс уже 18 августа вернулся в Архангельск, «потеряв на своем фрегате все мачты и паруса». «А другие же два, где ныне обретаются – не знаем», доносил губернатор графу Апраксину 23 августа 1710 года.
          
Неудача только раззадорила всех. Государь повелел немедленно приступить к постройке двух 54-пушечных кораблей, чтобы в том же году отправить их на Балтику. Дело спорилось, и корабли были построены, чтобы уже в 1711 году отправиться  в состав Балтийского флота.  В эту эскадру вместе с «Гавриилом» и «Разделом» входил и первенец - «Св. Петр». На этот раз все прошло благополучно, и Петр лично встречал их на Балтийском море.   


Дальше работа шла не прерываясь, пока Россия вела Северную войну и в военном флоте ощущался недокомплект. В 1715 году в августе месяце вышла из Архангельска эскадра из четырех архангелов: «Уриила», «Селафаила», «Ягудиила» и «Варахаила» и английского транспорта «Роял». Командовал эскадрой Сенявин, а одним из кораблей Беринг. Какие времена, какие имена!

Этим и закончилась отправка на Балтику военных кораблей, закончилась и их постройка на Соломбальской верфи. На двадцать лет наступил покой в жизни обывателей Соломбалы и Архангельска. Всего до 1715 года было построено около 130 боевых судов 12 типов, в том числе 9 линейных кораблей и 6 фрегатов.  В 1721 году, отпраздновав победу в Северной войне, Петр занялся своим любимым детищем Санкт-Петербургом, переведя туда из Архангельского порта большую часть внешней торговли и практически все судостроение.

И если прежде у причалов Архангельска кипела жизнь, так в 1702 году  «в гости к нам» было  149 флагов, а в 1716-м – вообще 233 судна, то после петровских указов - всего 26 судов в год. На Соломбальской верфи с 1722 по 1733 годы производилась  только постройка  малого числа купеческих, китоловных судов да ремонт.

После смерти Петра его наследники делили власть, им было не до флота, и морская слава России  постепенно пришла в запустение. Если в распоряжении первого главкома – президента Адмиралтейств-коллегии, Ф.М.Апраксина к концу Северной войны находилось: 34 линейных корабля, 15 фрегатов, 77 галер и 26 судов других классов, то это по праву давало России статус  великой морской державы.

Когда же Петра I не стало, флот оказался без присмотра и царского внимания: верфи стояли заброшенные, корабли с трудом поддерживались на плаву, строительство новых судов уменьшалось. Екатерина I построила всего несколько кораблей и около 80 галер. При Петре II из соображений экономии были запрещены дальние плавания.

Наконец Анна Иоанновна, заняв российский трон отдала решение вопроса о флоте Военной морской комиссии, руководил которой А. И. Остерман. Под его влиянием и принята была военно-морская доктрина гласящая, что Россия является великим сухопутным государством, и большой флот ей не нужен.

 Военная морская комиссия в том же 1732 г. представила Сенату предложения, согласно которым численность флота устанавливалась в 27 линейных кораблей, 6 фрегатов, 2 прама, 3 бомбардирских судна и 8 пакетботов. Сенат утвердил эти предложения, таким образом, численность крупных кораблей снижалась более чем на треть. Тем не менее именно указом Анны Иоанновны была возвращена архангельским и соломбальским верфям.

Жизнь деревянного корабля без подновлений  и ежегодного ремонта коротка. А между тем Россия продолжала быть одной из сильнейших держав мира. Потребность, пусть даже уменьшенная, во флоте вызвала возвращение к активной жизни  и судостроительных верфей Архангельска, а к тому времени, кроме Соломбальской, была учреждена еще и Быковская частная верфь, выкупленная позже у купца Крылова в казну.

Кстати, именно эта верфь и упомянута в указе императрицы от 15 марта 1733 года в качестве главной верфи для строительства военных судов. В том же 1733 году в Архангельск прибыла команда капитана порта Мятлева (будущий адмирал и сибирский губернатор). С ним прибыл и корабельный мастер Ричард Козенц, заложивший два 54-пушечных корабля, получивших при спуске названия «Город Архангельск» и «Северная звезда».  При торжественной закладке был дан банкет по 10 рублей 74 копейки на корабль. Много это или мало, судите сами, если капитан порта получал в месяц 25 рублей.   
Спуск этих кораблей был отпразднован гораздо более шумно.

Например «Город Архангельск» сошел на воду благополучно в присутствии начальствующих и почетных городских лиц, при громе орудий….  Все морские служители и плотники не оставались при этом праздными: для них выкачена была 40-ведерная бочка вина и такая же пива.». Пороху на этом празднике сожгли 5 пудов, а все угощение стоило до 70 рублей.
 
Впоследствии строительство военных судов вновь было перенесено на Соломбальскую верфь, признанную все же более удобной для строительства крупных кораблей. Оно не прекращалось до конца XVIII века так же как и  постройка кораблей на Быковской (около 50 кораблей), а также Фразерской (около 20 кораблей) верфях.

Корабли строились во всевозрастающем количестве и отправлялись на Балтику целыми эскадрами. Росла и численность служителей при порте. Уже три года спустя после восстановления там работало до полутора тысяч человек, а еще через несколько лет и эта численность удвоилась. Теперь Архангельский порт и Соломбальская адмиралтейская верфь стали крупными даже по европейским меркам.

Заслуги Архангельска и Соломбалы в создании морской мощи России не подлежат сомнению, и отблеск ее морской военной славы, несомненно, принадлежит  им, нашим предкам. Вот и в 1812 году Архангельск отправил на Балтику эскадру из 8 кораблей.

Случай ранее не бывалый. В составе эскадры было пять 74-пушечных линейных кораблей. Корабли такого типа считались   "фирменным блюдом" Соломбальской верфи. Главным строителем военных кораблей при Архангельском порте в то время был А.М. Курочкин - замечательный корабельный мастер, произведения которого имели весьма лестную репутацию среди специалистов военно-морского флота.

Андрей Михайлович Курочкин, уроженец Новгородской губернии, родился в 1770 году в семье обер-офицера. Образование он получил домашнее, самое поверхностное: по сути дела он был самоучкой. В 13 лет его определили учеником по кораблестроению при Петербургском порте. Спустя 7 лет он уже был корабельным подмастерьем, а в 1800 году получил звание корабельного мастера.

С 1803 года Курочкин работает в Архангельске. Еще в 1794 году завершил он первую свою самостоятельную работу - 74-пушечный корабль "Смелый", сочетавший в себе замечательную прочность корпуса с удобствами внутренней отделки. За этот корабль Екатерина Великая пожаловала ему бриллиантовый перстень. Впоследствии, после многих улучшений, произведенных Курочкиным в строительстве этого типа кораблей, конструкция их была признана настолько совершенной, что в 1815 году морской министр приказал выгравировать чертеж 74-пушечного корабля на медной доске для сохранения его в качестве эталона. Всего же за 46 лет своей службы А.М. Курочкин построил 87 кораблей раз личных типов. Спущенный на воду в 1804 г. на Архангельской верфи 74-пушечный линейный корабль «Сильный» Андрея Курочкина долгое время признавался образцовым в отечественном кораблестроении. Когда он, входя в состав Средиземноморской эскадры Дмитрия Сенявина, с 1807 по 1813 г. находился в Англии, то его чертежи неоднократно копировались английскими мастерами.

Вообще судьба Андрея Михайловича никак не вписывается в хрестоматийный образчик тяжелой участи мастера-самоучки. Завидная, полная творчества жизнь, признание таланта на самом высшем уровне, чины и ордена, спокойная обеспеченная старость. Вот только личная жизнь не сложилась. Курочкин не был женат и не имел детей. Домашнее хозяйство лежало на его сестре Ирине Михайловне. Так или иначе, но, окруженный почетом и уважением, прожил он до 73 лет, умер 4 декабря 1842 года и похоронен на Соломбальском кладбище.

 Преемником Курочкина в северном кораблестроении стал Василий Артемьевич Ёршев (по другой версии - Ершов). Он был направлен в Архангельск из Санкт-Петербурга в 1824 году. Опытный глаз мастера Курочкина сразу оценил блестящие способности ученика и помощника, на которого он, "удрученный годами", возложил свои обязанности и надежды.

В каждом деле, сколь бы оно ни было в целом успешно, бывает звездный час, когда сходится все. И время, и место, и повод.  Звездный час Василия Ершева настал уже в 1826 году, когда он под наблюдением Курочкина построил 74-пушечный линейный корабль "Азов", спущенный на воду в Архангельске 26 мая 1826 года.  Созданный знаменитыми мастерами, он получил свое имя в память о победе Петра I над турками в 1696 г. В те времена известность мастера простиралась до такой степени, что, к примеру, император Николай I поименно знал все по строенные им корабли.

В Наваринском сражении лучший линейный корабль Русского флота «Азов» покрыл себя неувядаемой славой, за что был отмечен высшей наградой: Экипаж корабля в сражении потопил 2 турецких фрегата и корвет, сжег 60-пушечный фрегат, заставил выброситься на камни и взорвал 80 пушечный корабль, а потом вместе с союзными кораблями уничтожил турецкий флагманский корабль.

Сам «Азов» получил 153 пробоины, из них 7 подводных, все три мачты его были повреждены, но он, демонстрируя великолепную живучесть, самостоятельно вернулся на Мальту, где и получил свою награду впервые за всю историю отечественного флота ему был вручен кормовой флаг co знаками Св. Георгия…  Вот за что раньше давали георгиевские-то ленты. Тогда они были не украшением, а наградой.

Именно с этим кораблем связаны имена, составившие славу в истории Российского флота. Это первый командир «Азова», принявший его в Архангельске М. П. Лазарев, один из первооткрывателей Антарктиды; лейтенант П.С. Нахимов, мичман В.А. Корнилов, 18-летний гардемарин В.И. Истомин - герои обороны Севастополя. 

Как уже говорилось, боевые корабли долго не живут, но после того как в 1831 г. «Азов» был исключен из списков флота, его орденский флаг переходил вместе с именем на новый корабль. Сейчас флаг хранится в С.-Петербурге, в Эрмитаже.

А все-таки грустно. Корабль, на котором адмирал Нельсон одержал свою знаменитую победу при Трафальгаре, стоит нынче в сухом доке Портсмута и, как в тот день, реет на его мачтах  знаменитый флажный сигнал Нельсона, обращенный к эскадре: «Англия надеется, что каждый из нас сделает все что должно», и непрерывной лентой движется очередь туристов, желающих познакомиться с воинской славой Британии. А уж изображений этого корабля, моделей, готовых и сборных, на каждом углу в каждой витрине.
 
А мы еще удивляемся, что британцы такие гордые. Будешь тут гордиться.
Шведы тоже вот поставили  в сухой док корабль «Ваза», который не только славы не добился, вообще утонул, только отойдя от причала. Сейчас это один из лучших морских музеев мира. Чем шведы и гордятся.

А чем гордимся мы и чем будут гордиться наши дети? Сейчас в Архангельске парусный флот представлен обломками учебной шхуны «Запад» финской постройки. Но и от нее хотят избавиться.   


Рецензии