Коллекция курьёзов 3 Школьная перловка

По части школьной «перловки» мне, конечно, не переплюнуть учителей, но кое-что забавное расскажу. Училась я хорошо, почти отлично, не вредничала, помогала отстающим, за что меня в классе уважали все, даже отъявленные хулиганы. Последние прониклись ко мне пиететом после одного случая.
Классе в 4-м посадили мне «на исправление» хулигана и двоечника К. Сладу с ним не было никакого. На первом же уроке взял этот хулиган и нарочно поставил мне в тетрадке кляксу: мы тогда писали ещё чернильными авторучками, только на следующий год разрешили нам шариковые. Я виду не подала, но ужасно разозлилась, ведь надо было переписывать весь лист, а я этого дела не любила. «Ну, погоди, - думаю, - я тебе устрою «кляксу».
На перемене со спины подошла к К., схватила за плечи и хорошенько встряхнула, приговаривая: «Вот тебе за кляксу!» Девочка я была крепкая, повыше К., да ещё натренированная лазанием по заборам и разными подвижными играми. Встряхнула К. я действительно  хорошо, потому как он на глазах у всех вдруг вывалился из школьного пиджачка, который остался у меня в руках, и жалко растянулся на полу. Одноклассники засмеялись:
- Молодец, Буратино!
- Так ему и надо!
С тех пор не только К., но и другие школьные хулиганы меня зауважали. Правда, прозвище Буратино вскоре от меня отлипло, как и другое – Золушка, данное с лёгкой руки технички, которой я самочинно помогала убираться в столовой, ещё будучи первоклассницей. Казалось бы, два взаимоисключающих прозвища, но если вдуматься, между этими персонажами немало общего. «Золушка» и «Буратино» путешествовали за мной по пионерлагерям и лесным школам года три-четыре.
Теперь перейдём непосредственно к школьным опусам.

     Перл первый

Веруня была старательная девочка, твёрдая троечница с перспективой на хорошистку. Но реализовать эту перспективу ей мешала несобранность и невнимательность, которую она никак не могла преодолеть.
Веруниным «коньком» были смешные описки. Она могла написать «пусателей» вместо «писателей», «пятисясятрублёвая купюра» и т.п.
Наша биологичка обожала устраивать письменные опросы. Как-то Веруня, пропустив всего одну нужную букву, на таком опросе написала: «Майские жуки питаются конями». Все, конечно, смеялись, живо представляя себе жуков-монстров, пожирающих лошадей вместо безобидных корешков. Но это ещё цветочки! В другой раз Веруня рассмешила всех несравненно больше.
Проходили мы условные рефлексы у животных, которые изучал Павлов, известный физиолог. Суть опытов сводилась к следующему. Когда собачку кормили, всё время зажигали лампочку. Потом ей накладывали на желудок фистулу – трубочку такую, лампочку зажигали, но есть не давали. У бедной собачки желудочный сок капал из фистулы: она привыкла, что её кормят, когда лампочка горит.
Биологичка опять письменный опрос устроила. А Веруня, которая со мной сидела на первой парте, явно в этот раз урок не выучила. Занервничала, ничего не пишет. Я подвинула ей поближе свою тетрадку. Она, поглядывая туда, бодренько начала писать и сдала работу вместе со всеми.
Уроков биологии у нас в тот день было подряд два, второй после большой перемены. Училке, видать, неохота было наши тетрадки домой тащить, она часть успела проверить и в класс вошла, еле сдерживая смех, хотя и была дама выдержанная. Начиная урок, она сразу прочла нам Верунин опус, где было начертано: «…Павлов накладывал СТУЛ на желудок собаки. Когда зажигалась лампочка, оттуда выделялся желудочный сок…». Мы ржали полурока.
Однако через год наша Веруня как-то собралась, подтянулась по биологии и поступила в медучилище, которое через три года успешно закончила и стала неплохой медсестрой, работала в военном госпитале в Афганистане, потом даже поступила в медитститут. Теперь она вполне уважаемый терапевт.

    Перл второй

По литературе проходили мы Чехова, его биографию и произведения, среди которых «Остров Сахалин». Речь там идёт о заключённых на этом острове, об их проблемах и трудностях. Чехов был доволен своим сочинением и образно написал о нём примерно так: «Я рад, что в моём литературном гардеробе будет висеть и этот полосатый арестантский халат».
Ванечка перебивался у нас с троечки на двоечку, был пареньком болезненным и малоспособным, да ещё и ленивым. Трудно ему было запоминать уроки, и он их попросту не учил. Спросили его про этот злополучный «Остров Сахалин», а он, как всегда, встал и ни в зуб ногой. Соседка по парке открыла учебник и пальцем показывает ему, где надо читать. Ванечка рассеяно водит глазами по строчкам и медленно выдаёт:
«Значит, ездил Чехов на остров Сахалин… Приехал оттуда, привёз с собой полосатый арестантский халат… повесил его к себе в гардероб… и был этому очень рад!»
Комментарии, как говорится, излишни.

      Перл третий

В выпускном классе многие хорошие ученики, готовясь в вуз, несколько запустили те предметы, которые им не надо было сдавать, чтобы поступить. Оно и понятно: курсы, репетиторы… Биология для многих отошла на второй план, в том числе и для Серёжки, с которым я была в хороших дружеских отношениях. Мы вместе с ним и другими ребятами занимались на телекурсах (были тогда такие) и помогали друг другу.
Вызвали Серёжку к доске, а он, вижу, урока толком не знает, поздно вчера приехал с занятий. Ну и стараюсь ему помочь.
- Какой общий признак у всех млекопитающих в зародышевом состоянии? – спрашивает биологичка.
Серёжка вопросительно на меня глядит. «Действительно, какой?» – лихорадочно соображаю я и не могу сразу вспомнить: вчера тоже допоздна занималась, трудные задачки решала по физике и математике из прошлогодних билетов.
- А в каком месте? – переспрашивает Серёжка.
- Хорошо, я тебе подскажу, - смилостивилась над свои любимчиком учительница, – в области глотки.
Бедняга опять бросает на меня красноречивый взгляд. Чуть подумав, я ему шепчу: «Язык». Серёжка повторяет:
- Язык, наверное.
Биологичка, которая, оказывается, заметила мою подсказку, грозит мне пальцем и вызывает уже меня:
- Егорова, какой общий признак у всех млекопитающих в зародышевом состоянии в области глотки?
- Жаберные щели, - выпаливаю я, мгновенно сосредоточившись и вспомнив прочитанный параграф.
- Точно, - одобряет биологичка. – Но раз уж подсказываешь, подсказывай правильно. Пять тебе не ставлю в виде наказания. А ты, Серёжа, садись, ответишь на следующем уроке, - пожалела она парня.
Серёжка тогда на меня жутко дулся, решив, что я его нарочно подставила. Потом с трудом убедила его, что это не так, что сама вспомнила правильный ответ, только когда меня вызвали.