В этот день большой пиршественный зал короля Шпендрика был даже ещё тише, чем обычно: Его величество на пиру отсутствовал (а, значит, наверняка готовит какую-то каверзу или даже, не побоюсь этого слова, пакость, очередному "везунчику"). Впрочем, через два часа король ещё не появился и рыцари несколько осмелели. Вновь начались разговоры о подвигах (кто поумнее – говорил о чужих, кто поглупее – о собственных или, что чаще, о будущих подвигах).
Времени было уже за полночь и благородные мужи совсем расслабились, думая, что у Его Величества появились какие-то срочные и неимоверно важные дела или просто дела государственной важности. Однако внезапно двери с грохотом распахнулись и, выдержав театральную паузу, в зал вошёл Его Величество король Страннхолда Шпендрик Четвёртый.
- Рыцари мои! Спешу поделиться с вами радостной новостью!.. – Начал он (многие в этот момент подумали об окончании эксперимента с подвигами, но не тут-то было). – Только что Агил Мессенджер, небезызвестный вам (при звуке этого имени один из рыцарей, не буду называть его имени, но скажу лишь, что гарпию он победил - вздрогнул) доставил мне срочную депешу, в которой, как мне кажется, ничто иное, как новое задание для одного из вас.
Взгляды всех присутствующих скрестились на королевской длани, сжимающей запечатанный свиток. (Эх, если бы они могли испепелять!)
- Я сам ещё не знаю, что там. Но… так даже интереснее. – Сказал король и вкрадчиво так поинтересовался, - Может быть, есть доброволец?
Зал молчал.
- Ну, что ж. – Ни капельки не огорчился Его Величество, - Нет, так нет.
Кто-то в дальнем краю шумно почесался, наверное, это всё нервы.
- Тогда я сам выберу… - И внимательный королевский взгляд, от которого ничего не скроется (как искренне верили рыцари Страннхолда – и, надо отметить, что слух этот Его Величество всячески лелеял и поддерживал), пустился в долгий путь по лицам.
Кого-то он осматривал быстро, особенно, уже победивших своего монстра, рыцарей, находящихся на закате своих душевных и телесных сил. А вот тех, кто по моложе, осматривал более тщательно. А когда очередь дошла до сэра Руперта де Билля, сидевшего за дальним столом среди недавно посвящённой в рыцари молодёжи, Его Величество вспомнил о неосторожных словах, брошенных им на прошлом пиру, когда возвратился со славной победой сэр Айрвенга.
- Сэр Руперт, вот твой шанс показать себя. – И король вскрыл свиток, углубившись в чтение.
"Ваше Величество!
Пишет с пожеланиями долгих лет и многих благ мэр достославной деревни Новопупинки, что основана в позатом году и указом особым была освобождена от податей окромя сбора казённого на двунадесять лет.
Ваше Величество, недавно в землях, вверенных моей опеке, появился василиск. И много зла творить стала тварь сия. Урожай убирать некому – много людей в камень обращены, а если не уберём всё зерно вовремя, не смогём полный сбор казённый в столицу отослать, да и сами зимой без помощи не сдюжим. Слёзно просим всем миром прислать в наши края воинов, дабы убить василиска окаянного".
- Сэр Руперт, поручаю тебе убить василиска. Выбирай оружие.
- Щит, - коварно шепнул сосед слева и рыцарь от неожиданности повторил.
- Слово сказано. Слуги, принесите ему щит. – Сказал король. – И да падёт василиск от щита твоего…
- Да, Ваше Величество.
- Сроку тебе две недели.
- Руберто!!!
"Не свезло…" – подумал сэр Руперт, но покорно обернулся. Наверху стояла мать. А в руке эта добрая женщина держала широкий рыцарский ремень – портупею. (Мать сэра Руперта, донья Нудналика де Билль, была женщиной доброй и терпимой, но при этом незыблемо и неколебимо стояла на страже семейных интересов. А поскольку она в одиночестве воспитывала единственного сына, то ей удалось привить ему все самые лучшие качества: наглость, хитрость и изворотливость – особенно при объяснении с поймавшим на горячем отцом очередной девицы)
- И куда ты это собрался во втором часу ночи?
- Мама, я… да, так, никуда. Прогуляться захотелось, воздухом свежим подышать. Врачи говорят – это полезно для здоровья.
- А доспехи отцовские куда потащил? – Ласково спросила донья Нудналика, легонько похлопывая портупеей по бедру (ремень этот, надо сказать, был до боли знаком сэру Руперту, в прямом смысле до боли – в детстве и юности его мягкое место часто и густо имело рандеву со старой полоской кожи)
- Мама! Они ж старые совсем – неужели ещё нужны? Я выбросить хотел, чтоб место не занимали…
- Старые? Ах, старые… олух! Это же семейная реликвия! Доспехи ставшего легендой сэра Парцифара, твоего отца! В них он сражался в битве у Яртского леса! Им цены нет! Многие готовы за них золотом заплатить! По весу!
"Раскусила…" – подумал сэр Руперт и стал пятиться к двери.
- А ну, стоять! – Донья Нудналика вихрем слетела вниз и, хорошенько замахнувшись, перетянула рыцаря ремнём по спине. (Но к этому хитрый сын оказался подготовлен – куртка скрывала под собой кирасу.)
Раздался звонкий хлопок, и донья Нудналика на пару секунд застыла в недоумении. Этого времени хватило, чтобы достичь двери. То есть, почти хватило. Едва только рука сэра Руперта коснулась ручки, дверь со стуком захлопнулась, а рядом оказалась рассерженная мать.
- Ты не ответил, куда собрался и зачем тащишь отцовские латы.
- Ну, мама…
- Руберто, не беси меня!
Донья Нудналика, сделав соответствующие выводы из предыдущей попытки, хлестнула ремнём по тому самому месту, которое располагается чуть ниже спины, а посему оно оказалось вышеозначенной кирасой не прикрыто.
- Ай! Ладно, ладно! Меня отправили убить василиска.
- Василиска… - задумалась заботливая мать.
В это время сэр Руперт предпринял очередную попытку слинять.
- Руберто, я же сказала: НЕ БЕСИ МЕНЯ!
Тот послушно застыл.
- Итак, тебя наконец заметили и оценили по достоинству, а я уж думала, придётся задействовать старые связи…
"О, Божья Тёща! Как хорошо, что мама не успела…"
-… ведь уже целая неделя прошла с твоего посвящения в рыцари. Значит, поручили тебе дело трудное, но выполнимое…
- Но, мама…
- Когда уже ты научишься дослушивать мать до конца?!
- Ай!
-… василиск – это, кажется, птица. Поэтому отцовские латы тебе не пригодятся. Ты должен быть быстрым и ловким. Возьми меч для пешего боя и маленький турнирный щит. Эх, жаль, что лук – не рыцарское оружие…
- Мама, можно теперь мне сказать?
- Нет. Когда зарубишь этого василиска, отруби голову, чтобы никто не сомневался в твоей доблести, а так же в том, что ты достоин первого стола (Недавно Его Величество король Шпендрик Четвёртый узнал, что у короля Картура все рыцари сидят за большим круглым столом. Из этого он сделал три вывода. Первый: страна у Картура очень маленькая. Второй: надо сделать что-то подобное, но раз уж круглый стол уже есть, а всех рыцарей Страннхола за один стол не усадишь – банально зала не хватит, надо сделать несколько столов или несколько залов, что не реально – как же тогда держать всех на виду?. И третий: раз рыцари не равны между собой, то и столы будут так же не равны – первый ближе всех к королю и так далее)…
- Мама, а теперь можно мне сказать?
- Что ещё? Ну, говори.
- Во-первых, птица – это вастилист (Перья её в последнее время вошли в моду в качестве аксессуаров для дамских шляпок. После забора перьев, как правило, хвостовых, птиц оставляли в живых, дабы через два месяца повторить процедуру. Единственным минусом при работе с этими милыми созданиями являлся едкий и дурно пахнущий помёт, выделяющийся при ощипе, но дамам об этом, конечно же, не говорили, а запах от перьев ушлые торгаши выдавали за природный ароматизатор), а василиск – это ящер в холке пол человеческого роста, имеющий прескверное обыкновение обращать в камень тех, на кого посмотрит. А во-вторых, я должен убить его… - он выдержал самую драматическую паузу, на которую был способен и закончил, - щитом.
- Это… это возмутительно! Я буду жаловаться! Моего единственного сына посылают на верную смерть!
- Кому?
- Его Величеству, конечно же!
- На кого?
- На того, кто придумал для тебя это задание, разумеется.
- Мама, ты не находишь, что жаловаться Его Величеству на Его Величество – это несколько… гм… странно.
Донья Нудналика только и могла, что открывать и закрывать рот.
- Так что же это получается? Его Величество хочет твоей смерти, Руберто? Что же ты натворил на этот раз???
- Ничего, мама…
- Руберто, не беси меня!
- Ну, я… как ты и говорила, старался, чтобы король меня заметил. И он заметил…
- Так… это понятно. А зачем всё-таки ты тащишь отцовские доспехи?
- Погулять решил напоследок…
- Я тебе дам "напоследок", - сказала донья Нудналика и в очередной раз применила убедительный аргумент, зажатый в крепкой материнской руке. – Неси их на место!
Под бдительным оком матушки сэр Руперт повесил латы обратно на манекен и поплёлся наверх.
Совет держать.
-Руберто, раз ни ты, ни я не знаем, как убить василиска этого, то надо спросить у того, кто знает.
- И кто знает?
- А вот этого, к сожалению, я не знаю. Но могу предположить.
- И?
- Сходи к звездочёту. Звёзды подскажут, что делать и как беде нашей помочь.
- Хорошо.
- А если всё-таки не узнаешь, как убить эту тварь, не лезь в бой! Сходишь к костоправу и мордовороту, сделают тебе новое лицо и осанку выправим, переедем в Хрецию и снова сделаем тебя рыцарем.
- Но мама!
- Руберто, когда во имя Божьей Тёщи ты научишься дослушивать мать до конца?!
- Но мама…
- Что, мама? Что, мама? Да, мать плохая, мать тебе погибнуть не даёт! Вот будут у тебя свои дети, поймёшь меня!
"Да уж, мама, если так будет продолжаться и дальше, никаких детей у меня не будет". – подумал сэр Руперт, но вслух сказал следующее:
- Мама, я рыцарь, у меня есть честь!
- А я – мать, у меня есть сын!
- Мама…
- Что, мама? Иди уже, вижу, не остановят тебя материнские слёзы.
- Мама…
- Иди!
И сэр Руперт пошёл.
Дом знаменитого на весь Страннхолд (по его собственным словам) астролога по имени Скопус располагался на холме у западной окраины столицы. Но был интересен прежде всего не расположением, а тем, что рядом с ним стояла башня. (Это было очень удивительно, ведь только владельцы поместий могли позволить себе башню. Тем более, высота её строго регламентировалась лично Его Величеством. А астролог, насколько было известно, дворянином не был…) Башня возвышалась на раз, два, три… шесть окон вверх.
"Шесть этажей – это же даже выше, чем у Его Величества! – в абсолютном смятении подумал рыцарь, - кто же ты такой, уважаемый астролог? Надо быть осторожнее в беседе".
Спешившись у подножья башни, сэр Руперт вежливо постучал в дверь (то есть, так, чтобы она не сорвалась с петель).
- Кто там? – раздалось изнутри.
- Это сэр Руперт де Билль, рыцарь Его Величества короля Страннхолда Шпендрика Четвёртого.
- И чего ты хочешь?
- Мне необходимо увидеться с знаменитым звездочётом.
- Астрологом. Ты хотел сказать, астрологом.
- Ах, да, конечно же.
- И что же от него требуется?
- Ммм… а мы так и будем через дверь разговаривать?
- Что ж, входите.
Дверь с противным скрипом отворилась и сэр Руперт вошёл в логово (иначе и не скажешь!) знаменитого астролога. Окон не было вообще. В самом центре комнаты стоял большой письменный стол, заваленный звёздными картами и лоциями звёздных рек. Над ним висел светильник, прицепленный за крюк к потолку. Он разгонял темноту и было заметно, что вся комната завалена всевозможными книгами, свитками, бумажками, покрытыми вековым слоем пыли.
- Апчхи!
- Будь здоров, сэр Руперт.
- Спасибо, - поблагодарил тот и обратил внимание на самого астролога.
Это был полный старик с окладистой бородой почти до пояса. Он был одет в расшитую звёздами синюю мантию, а на голове красовался такой же островерхий колпак. Вобщем создавал он впечатление благостное и вид имел самый, что ни на есть внушительный и важный.
- Рад знакомству, уважаемый Скопус. Твоя слава разошлась далеко от этого места и я, скромный рыцарь, желаю припасть к источнику мудрости твоей…
- Ах, пустое. Я не так уж и велик, не так уж и знаменит…
- Нет, воистину слава о великом Скопусе разошлась далеко за пределы Страннхолда.
- Не надо смущать старого и больного человека. – "смутился" Скопус (а сам незаметно выпрямился и приподнял подбородок, чтобы соответствовать статусу великого астролога).
- Ведь у тебя, пожалуй, самая высокая башня во всём Страннхолде. Кстати, а как так получилось?
- Это ещё отец Его Величества Шпендрик Третий сделал мне такой королевский подарок за то, что я предсказал ему рождение сына.
- Да, не зря же говорят о величии Скопуса…
- Ой, какой же я негостеприимный! – Всплеснул руками астролог, - прошу за мной.
Они прошли к столу и Скопус с величайшей осторожностью убрал с гостевого стула какие-то рукописи и манускрипты.
- Прошу садиться.
- Спасибо, уважаемый Скопус. А позволь спросить, зачем столько книг, рукописей, карт?
- Эх, молодой человек, молодой человек… неужто не знаете, что астрологи имеют квалификации. Вот я, например, обладатель высшей! Но беда в том, что её нужно ежегодно подтверждать в Астрологической академии, чтоб не лишиться права на частную практику. А это очень… гм… накладно.
Де Билль промолчал, он понял, куда клонит астролог.
- Но всё-таки, что привело тебя в мой скромный дом?
- Уважаемый астролог, у меня два вопроса: смогу ли я победить василиска и, если смогу, то как это сделать.
- Молодой человек, не всё так просто. Я же должен сделать персональный гороскоп, учесть положения всех небесных тел, час зачатия и час рождения…
- И сколько это займёт?
- Месяц примерно.
- А можно как-нибудь быстрее узнать ответы на мои вопросы?
- Ну, можно попробовать. Приходите в полночь.
- Я приду, - сказал сэр Руперт и развернулся к выходу.
- Ах, да, чуть не забыл. Мои услуги стоят два золотых. И за составление персонального гороскопа ещё восемь.
- Ничего себе! А я… мне пока не нужен персональный гороскоп.
- Хорошо. Но я требую предоплату.
- Один сейчас, один когда я получу ответы.
- Да будет так и звёзды мне свидетели.
На том они и распрощались.
После беседы с астрологом сэр Руперт решил припасть ещё к одному источнику мудрости, а именно – сходить в библиотеку.
Два часа тряски на лошади в жутко неудобных парадных доспехах не улучшили и без того скверное настроение рыцаря. Но на всякий случай он решил вести себя вежливо. Здание библиотеки было построено всего год назад по особому заказу Его Величества. Это был каменный двухэтажный дом с большими окнами в начале Казначейской улицы за шесть кварталов от дворца. Но поскольку книг, чтобы заполнить оба этажа пока не хватало, сама библиотека занимала пока только второй этаж. А первый был отдан (временно, разумеется, но, как всем известно, нет ничего более постоянного, чем временное…) на откуп купцам и другим шарлатанам.
Сэр Руперт спешился и привязал коня у коновязи. Тут же рядом с ним материализовался мальчик.
- Сэр рыкарь, с прискорбием вынужден сообщить, что наша замечательная коновязь платная.
- С какой это стати? – Удивился тот.
- Она находится на земле, которая находится в арендном пользовании почтенного купца Трапса, кузена почтенного купца Лупса из Йольхолма.
- А как она оказалась в этом, как его… арендном пользовании?
- Согласно пункту один статьи двадцать шесть закона Его Величества короля Шпендрика Второго "Об особенностях дел торговых", изданного канцелярией Его Величества двадцать лет назад. – Отбарабанил мальчик. (Чувствовалось, что он не понимает, о чем говорит, а просто-напросто зазубрил эту фразу по настоянию этого самого купца) – Купец, платящий за аренду королевской земли, может распоряжаться ей по своему полному усмотрению до той поры, пока исправно платит за аренду, а так же подати в казну.
- И сколько я должен заплатить?
- Два медяка за стоянку и ещё один мне, если надо, чтобы конь был вычищен и напоен.
- Держи. – Рыцарь протянул мальчику монеты и пошёл в внутрь.
- Спасибо, сэр рыкарь, всё будет в лучшем виде!
Внутри, несмотря на большие окна, было довольно прохладно. Холл представлял собой коридор с дверями по обе стороны, заканчивающийся лестницей на второй этаж. Часть дверей была заперта, а остальные – распахнуты настежь. У подножия лестницы стоял стол, за которым сидела необъятных размеров женщина в чёрном платье фасона позапрошлого года и что-то писала. Сэр Руперт принял бравый вид, подкрутил пальцем тонкие усики и направился к ней.
- Прекрасная госпожа… - начал он.
Женщина вздрогнула и заозиралась, подслеповато щурясь, но не увидела в комнате никого, кроме рыцаря и на всякий случай уточнила:
- Это мне?
- Да, прекрасная госпожа! – растянул лицо в улыбке сэр Руперт.
- Чем могу помочь, сэр рыцарь?
- Я просто пленён твоей… (мысли в голове сэра Руперта неслись словно стрелы, выпущенные опытным лучником – быстро и в цель: если сказать "красотой", не поверит, ибо красива как жаба и, наверняка, знает об этом, так что…) твоим чудесным голосом! Я слушал бы его бесконечно…
"Где-то я это уже слышала… - подумала женщина, - точно! Руберто! Так говорил только он!"
- … он пенью райских птиц подобен …
Руки женщины стали ощупывать поверхность стола. Сэр Руперт насторожился и замолчал, а она тем временем нашла кусок стекла размером с ладонь и сквозь него оглядела рыцаря.
- Руберто! – Вскочила она. – Это ты?! Негодяй!
- Помилуй, я тебя в первый раз тебя вижу!
- Ах, ты меня ещё и не помнишь?! Когда-то у нас с тобой были очень… гм… близкие отношения. Просто ближе некуда!
"О, Божья Тёща, да у меня этих девок столько было… но раз она говорит, наверное, мы с ней всё-таки встречались. – судорожно вспоминал рыцарь, внимательно рассматривая лицо собеседницы (хотя, наверное, было бы правильнее сказать соскандальницы) - Только вспомнить бы как её зовут и, может быть, не всё потеряно. Ала? Ада? Ава? А, вот: Ана, АнорЕксия! Я ещё удивлялся необычному имени!"
- Ана, это ты?
- Ну, наконец-то вспомнил!
- Ты… гм… подобрела, то есть, раздобрела…
- Ах, я толстая?! Раньше тебя это не смущало, подлец!
- Подлец??? Я???
- Ты! Ты обещал жениться на мне, когда говорил с моим отцом, помнишь? А потом ты сбежал!
- Так что ж, мне на каждой жениться?
- Мерзавец! – Выкрикнула женщина и двинула рыцаря по голове толстенным фолиантом.
Сэр Руперт, поняв, что словами ничего в данном случае не добьётся, решил взять хитростью. Он не стал защищаться и принял удар, закатил глаза и с грохотом рухнул на пол, сделав вид, что потерял сознание.
- Ой, что ж я натворила, дура толстая? – запаниковала Анорексия. – А вдруг я его убила?
И она бросилась приводить в сознание сражённого рыцаря.
- Руберто, миленький, ты только не умирай, я больше никогда не буду бить тебя! Вставай, миленький, вставай!
Сэр Руперт сделал вид, что пришёл в себя и тяжело поднялся на ноги. Всё это время Ана хлопотала и стирала с его доспехов пылинки (большей частью воображаемые).
- Я, собственно, зачем пришёл…
- Зачем? – С готовностью откликнулась желающая загладить свою вину девушка.
- Мне нужно узнать, не содержится ли в книгах ответа на вопрос.
- На какой?
- Как можно убить василиска?
- Хорошо, я посмотрю… приходи завтра.
- А сегодня никак нельзя?
- Ну, ладно, приходи через час-два часа. Если найду что-нибудь – ты об этом непременно узнаешь.
- Спасибо, Ана. – Сказал рыцарь самым многообещающим тоном.
Она смущённо улыбнулась и ушла.
"Как всё удачно обернулось! – подумал сэр Руперт, остановившись за дверью, - просто замечательно. Серебряный, выданный маменькой на расходы сэкономлен, а значит, его можно потратить на что-нибудь другое, например, по дороге сюда был трактир…"
- Ненна, зачем ты привела нас в библиотеку? – спросила одна девушка другую, поднимаясь по ступенькам.
- Эйла, тут открылось новое развлечение.
- Какое?
- Неужели ты ещё не слышала?
- Нет.
- Оно называется "ЧАТ".
- О, святая ХелицЕра! (Хелицера была первой женщиной, причисленной к Лику Святых. Раньше эта достойная женщина в поте лица трудилась на месте бордель-маман, но после того, как во время прогулки за городом с целью выбить долги с одного из клиентов, её в темечко ударила молния. Вопреки чаяниям подконтрольных ей куртизанок, мадам Хелицера выжила. И не просто выжила, а выбив все долги, пожертвовала их и все свои сбережения на строительство женского монастыря Божьей Тёщи на том самом месте, где отмечена была Знаком Господним. А в знак того, что встала она на путь истинный, стала мадам Хелицера настоятельницей этого монастыря. Правда поговаривают, что мадам не изменила своим привычкам – просто контингент клиентов поменялся, ведь клирики – тоже люди и ничто человеческое им не чуждо.) Что это ещё такое?
- Это анонимная беседа. Чисто Анонимный Трёп, сокращённо – ЧАТ.
- А как это?
- Там две комнаты со смежной стеной, в одной парни, в другой – девушки. Комнаты разделены на кабинки и каждая девушка общается с парнем.
- Да я и так могу поговорить! Зачем же за это платить?
- Во-первых, потому, что вы будете не говорить, а переписываться. Это как письма писать, только не надо неделями ждать нарочного, а тут же сразу получаешь ответ. А во-вторых – ты будешь общаться с совершенно незнакомым человеком, даже портрет которого не видела. Ну разве это не интересно?
- Интересно. – Признала Эйла.
- Так пошли скорее, а то не ровен час – все кабинки заняты будут, тогда придётся ждать своей очереди.
"Да, это интересно, - подумал сэр Руперт, - надо тоже сходить в этот "ЧАТ", посмотреть, что там к чему".
Проследовав за болтушками, сэр Руперт, оказался в этом самом ЧАТе.
Это была хитрая комната. Представьте себе квадратную комнату, у которой сначала отгорожена четверть, ближняя ко входу, а потом оставшаяся часть разделена пополам так, что в целом внутренняя стена напоминает руну "Т". Войдя в первую дверь сэр Руперт увидел две таблички: на одной была схематически изображена дева, а на второй – человек с мечом.
"Наверное, мне направо", - подумал сэр Руперт и вошел.
Комната эта тоже была поделена на отсеки-кабинки. Одна из них оказалась свободна и рыцарь было направился туда, но путь ему перегородил мужчина в кафтане до пят и окладистой бородой.
- Сэр, ЧАТ стоит десять медяков в час.
- Да я только посмотрю…
- Заплатите и смотрите себе на здоровье.
Рыцарь (любопытство которого было подогрето тем, с каким увлечением писали парни) был вынужден оплатить новомодное удовольствие. Он прошёл к свободной кабинке и уселся за столик. Едва только он подумал возмутиться, что ничего не происходит, как в щель у самой столешницы проскользнул клочок пергамента.
"Здоровья тебе, благородный сэр" – Прочёл рыцарь написанное красными чернилами.
Он оглядел стол и, увидев, привязанное шнурком к столу (чтоб не упёрли – люди ведь всякие встречаются, а на всех разве ж напасёшься?) перо и чернильницу и придвинув их к себе написал синим цветом:
"Доброго дня, прекрасная госпожа, как дела?"
Посыпав песком, он просунул пергамент обратно.
"Как это здорово придумали – писать разными цветами, - подумал сэр Руперт, - сразу понятно, где кто писал. Хотя так сразу станет понятно, кто оставил кляксу…
Пару секунд спустя лист возвратился обратно.
"Спасибо, хорошо. Благородный сэр, признаюсь, мне безумно интересно твоё имя. Могу ли я его узнать?"
"Прекрасная госпожа, меня зовут сэр Руперт, я имею честь быть рыцарем Его Величества короля Шпендрика. Могу ли я просить об ответной любезности? "
"Меня зовут Эйландорра, но, прошу, называй меня просто Эйла".
"Тогда и ты зови меня просто Руперт".
"Здорово, а у тебя случайно нет портретика с собой? Я верну, честно".
"Нет, к сожалению, портрета у меня с собой нет".
"Жаль. :( "
"Да. а что такое :(?"
"Это грустная рожица. Она означает, что я расстроена. Да ты посмотри наверх, там должно быть всё написано".
Вверху и правда было всё написано:
"Общепринятые символы, кои словам помогают, да и написание в целом ускоряют":
:) – довольный, радостный, улыбается;
:( – не довольный, грустный;
;) – подмигивает;
:"( - плачет;
>_< - гневается;
>_> - стоит глазки;
^_^ - смущён.
"А у тебя нет с собой портрета? "
"У меня тоже нет".
":(" – быстро сориентировался в новой для себя терминологии рыцарь.
"Но ничего, опиши, какой ты. А я потом сделаю так же".
"Я – написал сэр Руперт и задумался. Написать правду или… гм…приукрасить слегка. А потом решил, что терять-то нечего и размахнулся от души! – высокий атлетически сложенный голубоглазый блондин. За моей широкой спиной моя избранница сможет спрятаться от всех трудностей. А мои сильные руки, способные гнуть подковы, на самом деле предназначены для того, чтобы носить любимую".
"Ты такой красавец, я в восторге! А я – миниатюрная брюнетка с кукольным личиком: зелёными глазами, маленьким аккуратным носиком и пухлыми манящими губками. Лебяжья шея, коса толщиной в руку, тонкая талия – такая, что можно руками охватить и все женские прелести, естественно в порядке".
"Эйла, я просто сражён! Сражён на повал! Могу ли я увидеть тебя?"
"Зачем, ведь в этом же вся прелесть – ты никогда не видел меня, я никогда не видела тебя. Мы – совершенно незнакомые люди. Давай лучше завтра в полдень снова придём сюда и поЧАТимся?"
"Но зачем же ждать до завтра, коли можно встретиться сегодня и иметь удовольствие общаться лично? "
"Сегодня… ну, не знаю. Понимаешь, вот сейчас у меня такое чувство, что ты далеко-далеко, может быть, на другом краю земли… это так романтично".
"Зато как будет приятно наконец-то увидеть ту девушку, с которой вёл переписку…"
"Ну я не знаю, нужно ли это? Ведь тогда возможно закончится всё очарование ЧАТа…"
"Зато могут начаться новые отношения :)".
"Руперт, ну, я, право, не знаю ^_^".
"Эйла, решайся же!"
"Хорошо, ты меня уговорил >_>".
- Сэр рыцарь, - робко постучался в наплечник бородач, - ваше время…
- Что?
- Оно закончилось. Если желаете продолжить, заплатите ещё за час и продолжайте ЧАТиться.
- Хорошо, я заканчиваю. Минуту.
- Хорошо, сэр. – Поклонился мужичок и отошёл.
"Эйла, у меня закончилось время, я буду ждать тебя на выходе. Руперт". – написал сэр Руперт и встал из-за стола.
Рыцарь остановился у выхода и принялся ждать. И вот появилась она. Точёная фигурка, косища до пояса, каждое движение исполнено грации, а прелести её, они… с ними и правда было всё в порядке.
- Эйла? Это ты?
- Нет, я Ненна.
- А где же Эйла? – только и спросил ошарашенный рыцарь.
- Эйла? Да выйдет сейчас, следом за мной.
В голову рыцаря, конечно, закралась мысль о том, что что-то тут не так, но суровая реальность превзошла все ожидания… Вышедшая следом за Ненной была полной ей противоположностью: рыхлого телосложения щекастая девица со вторым подбородком. Лицо её было выразительным: жидкие брови, блёклые рыбьи глаза, большой нос с горбинкой, тонкие ниточки губ. Шеи, кажется, вообще нет, а о прелестях не будем говорить, не стоит…
- Эйла? – На лице рыцаря отразился "восторг" от встречи с такой неземной красавицей. –Я как-то представлял тебя совсем другой…
- Р-руперт? Я тоже думала, что ты несколько выше и волосы твои светлее…
- Н-да…
- Вот! Именно об этом я тебе и говорила: очарование ЧАТа закончилось разочарованием.
- Вынужден признать, что ты была права. – Опустил голову де Билль.
- Тогда предлагаю не продолжать наши отношения.
- В этом наши желания совпадают, - поклонился рыцарь. – Но давай же останемся друзьями?
- Хорошо. – Ответила Эйла и, присев в книксене, устремилась вслед за красавицей Ненной.
"Жаль, что не повезло. – Подумал сэр Руперт. – Впрочем, наверное, на то и было рассчитано – улыбнётся Фортуна или нет, никому заранее не известно. Зато всегда есть надежда выловить крупную рыбку в мутной воде".
Он постоял еще несколько минут, размышляя о событиях прошедшего часа, а затем направился на встречу с Анорексией.
- Руберто, я для тебя кое-что нашла.
- Я весь – внимание, Ана.
- Итак. В хэврейской легенде о похождениях ребе Габарама василиск умер, будучи заболтанным хитрым хэвреем на смерть. В хрониках монаха Нестояна василиска убило ядро из катапульты. В эпосе древних хреков василиска зарубил мечом отважный Пафнутий, который и в огне не горел, и в воде не тонул, и в медных трубах не глох. В общем-то, это всё.
- Ну, теперь я хотя бы знаю, что эту тварь можно убить В ПРИНЦИПЕ. За это я тебе безмерно признателен. – Он поцеловал даме ручку и удалился, пока она не вспомнила о том, что всякий труд должен быть оплачен.
Ровно в полночь рыцарь постучался в дверь астролога Скопуса.
- Ну, коли не передумал, поднимемся на башню.
Башня оказалась полой внутри, со спиралью лестницы у стены. Так что фактически у неё было всего два этажа.
"Похоже, что отец Его Величества тоже был на выдумку горазд. – Подумал рыцарь, - вроде и наградил по-королевски, а вроде и остался владельцем самой многоэтажной башни в стране".
Поднявшись примерно на середину, сэр Руперт уже много раз пожалел, что нацепил на себя груду железа, именуемую доспехами, а вот старикан шёл ровно дышал столь же ровно (чем вызывал откровенную зависть у своего молодого спутника).
"Вот же старый…пень… - подумал рыцарь, - да на нем пахать нужно! Но это всё потому, что я в доспехе. Да, если б я был без доспехов, я бы тоже легко поднялся по этой ужасной лестнице".
Но лестница всё же закончилась и они оказались в единственной комнатке на самой вершине. Скопус уставился в свой телескоп и гость оказался предоставленным самому себе. Сэр Руперт подошёл к окну и выглянул наружу.
Вид с башни открывался просто великолепный. И всё отсюда, с башни, казалось таким маленьким, но, что удивительно, вполне узнаваемым. Весь город лежал как на ладони: видно было и дом, и королевский дворец, и ристалище, и библиотеку.
Наконец рыцарю наскучило обозревать окрестности и он стал тормошить знаменитого Скопуса.
- Звёзды говорят… - сказал астролог и замолчал.
Через мгновение сэр Руперт услышал храп. Возмущённый рыцарь попытался растолкать звездочёта, но это было не так-то просто: пробуждаться старик явно не собирался.
- Эх, был бы ты чуть моложе… Жаль, маменька учила меня не обижать старых, малых, да убогих…
Наконец после двадцати минут терзаний астролог приоткрыл глаза.
- Эй, дед! Что они говорят?!
- А, что? Кто ты, юноша?
- Это я – сэр Руперт! Ты должен сказать мне, как победить василиска! И погибну ли я смертью геройской или одержу победу.
- Звёзды говорят…
- Дед, это я уже слышал.
- Они говорят, - старик попытался собраться с мыслями (но получалось у него не очень успешно, поэтому может, для того, чтобы его перестали тормошить, а, может, чтобы посетитель всё-таки заплатил, почтенный астролог выдал первое, что пришло в голову), - что не погибнешь ты и василиска поганого одолеешь.
- А как это сделать?
- А вот это звёздам пока неведомо. Приходите через три недели, когда Луна будет в доме Близнецов, а лучше через шестнадцать дней, чтобы и звезда Сирус пересекла млечный путь. Тогда я смогу сказать больше.
- Но у меня всего две недели!
- А ещё лучше – закажи персональный гороскоп.
- У меня нет времени!
- Хр-р-р-р-р…
- О, Божья Тёща, помоги мне, - вздохнул сэр Руперт и покинул мудрого астролога, решив, что раз уж он дал ответ только на один вопрос, то справедливо будет, если получит только половину оговоренной днём суммы.
Возвращаться домой рыцарь не стал – ибо это чревато. Мало ли ещё чего матушка придумать изволит (а в том, что она изволит, особенно узнав о результатах поисков, он совершенно не сомневался). А так – разрешение её получено, пусть с горем пополам, но получено.
Посему едва только первые лучи солнца начали заливать багровым небо, отважный рыцарь, приторочив прок… гм… благословенный, конечно же благословенный королевский дар к седлу, отправился ни много, ни мало - подвиг совершать. А то и пасть смертью храбрых (хотя о таком варианте развития событий сэр Руперт старался не думать).
Дорога была дальняя, но скучная – не было у сэра Руперта оруженосца, который веселил бы своего господина. Лошадка, сиречь благородный рыцарский скакун, мерно и обречённо месила копытами дорожную грязь, образовавшуюся после недавнего ливня. У её седока настроение было столь же обречённым – ведь ничего определённого по своей проблеме сэр Руперт так и не узнал, кроме того, что василиска убить всё-таки можно.
Поэтому, выезжая из столицы, храбрый рыцарь искренне надеялся на озарение, которое обязательно посети его в пути. Но озарение всё не посещало…
Поскольку дорога до конечной цели путешествия составляла около полутора дней, а время, как известно, на вес золота, де Билль решил вообще не останавливаться на ночь (ибо некому помочь потом снова облачиться в доспех и – тем более! – влезть на скакуна). Так он и проскакал всю ночь (благо, согласно последнему указу Его Величества на всех развилках Страннхолда развесили указатели направлений), зато время прибытия сместилось в сторону утра и опасно приближалось к рассвету.
В общем, долго ли, коротко ли, но показалась на горизонте искомая Новопупинка. Деревня эта была, сразу видно, богатая, ибо общинное стадо было большим, кровы и овцы в нём – тучными, а поля колосились отборной пшеницей и ячменём.
"Может, они тут и пиво варят, – мечтательно подумал сэр Руперт, - а что, тогда эта их Новопупинка – не самое плохое место в Страннхолде".
Итак, громыхая латами, сэр Руперт въехал в Новопупинку. На звук бряцающего железа выскочил мэр-челобитчик, увидел рыцаря, метнулся обратно и буквально через несколько мгновений снова появился на пороге, но уже при параде: шерстяной расшитый сюртук (расшит он был до такой степени, что не гнулся и даже, наверное, способен без особого труда стрелу остановить), шапка, сапоги, начищенные до блеска (сэр Руперт аж глаза от мэра отвёл). За его спиной нарисовались домочадцы: дородная женщина в сарафане со странной штукой на голове (как выяснилось позднее, штука эта называется ракошник и является традиционным праздничным женским головным убором уроженцев далёкой Урусии), точно так же были обряжены стоящие рядом с ней три девки разного возрастного достоинства (по всей видимости, мэровы дочки), а рядом с ними встал крепкий белобрысый парень, лицом, да и статью походящий на самого мэра ("А это, наверное, сын, - подумал сэр Руперт, - взгляд у него тоже какой-то… хозяйский, что ли").
Мэр выдержал эффектную паузу, дав время собраться всем свободным селянам и только после того, как рыцаря окружили со всех сторон (надо отметить, бабы пришли со скалками-ухватами, а что мужики держали вилы – так, на всякий случай, ведь люди разные бывают) и только после этого заговорил.
- Сэр рыцарь, не затруднит ли столь блестящего героя назвать себя и поведать, что привело в наши края?
- Меня зовут сэр Руперт, я рыцарь Его Величества Шпендрика Четвёртого, короля Страннхолда. Я прибыл сюда по его поручению для того, чтобы покончить с тварью богомерзкой, именуемой василиском согласно "Глоссарию тварей тёмных и другой силы нечистой", славным монахом Рулькусом писанным собственноручно.
Вилы и ухваты в руках селян исчезли, а в руках мэра появился а в руках большой каравай, на котором стояла солонка. Каравай тот источал дивный запах, от которого живот сэра Руперта громко заурчал (ещё бы ему было не заурчать – отправляясь в дорогу, де Билль забыл о провианте, ведь обычно этим занималась донья Нудналика, а посему рыцарь и маковой росинки во рту не держал с позавчерашнего вечера).
- Отведай же, сэр Руперт, хлеба-соли новопупинского и вкуси гостеприимства нашего, - поклонился в пояс мэр и протянул рыцарю каравай.
Живот храброго воителя издал особливо громкий "бурл". (Может быть, именно поэтому сэр Руперт решил показать селянам всю строгость и суровость образа страннхолдского рыцаря.) Сделав лицо построже, де Билль стал слезать с коня. Сначала он долго тряс левой ногой, дабы вытряхнуть её из стремени, но это не слишком получалось.
"Как же это, наверное, здорово, иметь оруженосца… - подумал сэр Руперт, - а пока его у меня нет, надо заказать кузнецу крючки для стремян, чтобы можно было зацепить его за подпругу и высвободить ногу".
Одолев злобное стремя, рыцарь попытался было перекинуть её вперёд, через гриву коня, но не сумел. Тогда он, старательно не обращая внимания на улыбки крестьян, и наклоняя корпус вперёд забросил ногу назад. Хотел он это сделать незаметно, да не получилось – помешал щит, притороченный сзади – нога гулко бухнула в него, зато скользнула и перемахнула-таки через круп. Рыцарь потихоньку вздохнул – полдела позади. Осталось только соскочить на землю, да вот незадача – вторая нога-то ещё в стремени. А некрасиво сверзиться после стольких мучений сэр Руперт не хотел, да и было бы это просто неприлично. Потихоньку поворачиваясь, стоя правой ногой в стремени, рыцарь пытался выбрать наиболее удачное положение для приземления. В этот момент ремешок, к которому цеплялось стремя (сэр Руперт постоянно забывал, как он правильно называется) оборвался и закованное в латы тело громыхнуло о землю. Громыхнуло, но каким-то чудом удержалось на ногах. Помянув святого Берендикта и Божью Тёщу, сэр Руперт сделал шаг к караваю.
Де Билль попытался элегантным движением отщипнуть немного, но в последний момент длань его дрогнула. (Виной тому был комар, который всю ночь упорно пытался сначала пробраться под рыцарские доспехи, а потом найти место с наиболее тонким слоем покрывающей всё тело грязи. Так вот, этот кровопийца всё-таки нашёл такое место. Им оказался лоб, ведь время от времени рыцарь стирал затекающий в глаза честный трудовой пот.) Из-за неожиданного рывка почти полкаравая оказалось у сэра Руперта. Рыцарь переложил его в другую руку и хлопнул себя по лбу с целью прихлопнуть подлое насекомое. Да вот беда, он совершено позабыл, что не поднял забрало. Удар смял забрало, испортив крепление и шлем стал глухим. Как, впрочем, и сэр Руперт. Что было немудрено при таком-то богатырском ударе. Он тряхнул головой и вспомнил, что должен ещё отведать хлеба-соли.
Всё это время селяне смотрели на него в гробовой тишине, из последних сил сдерживая упрямо лезущие на лица улыбки.
В общем, шлем пришлось снять. Зато с каким удовольствием рыцарь глотнул свежего воздуха… Макнув полкаравая в солонку, сэр Руперт засунул почти половину этого куска за щеку (уж чего-чего, а пожрать он был всегда не дурак). Практически не жуя, он проглотил всё и засунул в рот оставшееся. Потом подумал немного и забрал у мэра вторую половину каравая, высыпал на неё остатки соли и тоже съел. Затем де Билль сыто отрыгнул и попросил что-нибудь запить.
Выпив не самый маленький кувшин кваса, рыцарь утёр губы, вернул тару хозяйке и сказал:
- Ну, рассказывайте, чего тут у вас происходит.
Слово взял мэр Новопупинки:
- Звать меня Стослав Ыгорыч, волей Его Величества короля Шпендрика Четвёртого мэр, сиречь староста, Новопупинки. А случилось у нас вот что: завёлся в округе василиск. И ходит он, по ночам в основном, да народец в камень обращает. И делать чего с этим – ума не приложу. Вся надежда на паладина, Его Величеством посланного на помощь нам сирым и убогим…
Сэр Руперт поднял подбородок – его ещё никто не называл паладином.
- Кхм… Одолею я василиска вашего, не переживайте.
Ура! – Раздался многоголосый крик и в воздух полетели шапки.
- Но сначала надо мне с дороги отдохнуть, да осмотреть особенности ландшафта и разработать план битвы.
Селяне замолчали.
- НикодлИм, пусть у тебя сэр Руперт поживёт, - сказал мэр, - пока василиска не одолеет.
- Хорошо, Ыгорыч. – И уже рыцарю. – Пойдём.
Де Билль взял коня под уздцы и повёл его за уходящим мужиком.
Радушные хозяева усадили де Билля перед домом в летней беседке с видом на тучные поля с колосящейся пшеницей и редкими васильками и натащили гору всякой снеди. Глаза у голодного рыцаря разбегались, поэтому он решил попробовать всё, но сделать это требовалось как-то так, с достоинством, чтобы никто не сказал, что паладин короля Шпендрика Четвёртого ЖРАЛ как с голодного краю. Посему рыцарь жевал медленно и тщательно. Медленно и тщательно. Тщательно и медленно.
Едва только сэр Руперт успел в полной мере насладиться сытной и вкусной (что было особенно заметно после вчерашнего гм… поста) пищей, как у Никодлимова дома остановилась странная повозка. Почему странная? Да потому, что во-первых, была она маленькая – только два колеса вместо четырёх. Во-вторых, у неё не было крыши, а борта увешаны шкурами каких-то неизвестных зверей. В-третьих, возницы у неё тоже не было. Вместо возницы сидела женщина с ног до головы замотанная во всевозможные меха.
Женщина покопалась за спиной и спрыгнула на землю держа в руках натянутый на деревянную рамку пергамент с ручкой (чтоб держаться удобнее было, по всей видимости). Если бы сэр Руперт изъявил желание прочесть надпись на этом пергаменте, он бы узнал, что там написан лозунг "Спасём редких животных!". Но рыцарь такого желания не имел.
Поскольку новый человек в Новопупинке – это, как минимум, событие дня (а то и недели!), к странной карете стал стекаться народ. Женщина терпеливо ждала, пока люди перестанут идти, расположатся поудобнее (у рыцаря сложилось стойкое впечатление, что такое происходит не в первый раз), а потом завела пламенную речь:
- Люди! Нельзя истреблять редких и редчайших животных! Это противоестественно, это не по закону Божьему! Они, ведь, как и мы, Божьи твари, Божьей Тёщей созданные и Ей одной лишь право дано…
- А о чём это она вообще? – негромко спросила одна кумушка другую, толкнув её локтём.
- Не знаю, - ответила та, на всякий случай вернув толчок соседке, - слушать-то не мешай, вишь как разоряется-то.
- …А я о том, - услышала их женщина в мехах, потрясая своим пергаментом, - что нельзя василиска убивать! Ибо является он зверем редким и необычным.
После этих её слов наступила гробовая тишина, никто не болтал, не грыз орешки, а рыцарь аж куском подавился.
Откашлявшись, сэр Руперт с трудом поднялся на ноги (пока новопупинцы глазели на женщину, он умудрился доесть всё, что стояло на столе, в том числе и из хозяйских мисок):
- А ты… ты кто вообще?
- Кто я?! – Искренне возмутилась женщина. – Я – мадам Бурдо, известная защитница прав животных из всемирной организации "О-ревуар"!
- И что?
- И то! Я там, где убивают беззащитных тварей Божьих, я защищаю беззащитных и угнетаю угнетённых…
- Погоди-ка, - поднял длань сэр Руперт, - ты защищаешь животных, я правильно понял?
- Да.
- А почему тогда на тебе шкура белого тигра? Ты хочешь сказать, что спасла его?
- Ну… ну, зато мы теперь с ним никогда не расстанемся… - Заискивающе улыбнулась мадам Бурдо и погладила тигриную морду.
- А остальные шкуры и меха?
- А что с ними не так? Испачкались, что ли?
Женщины в толпе пристально оглядели повозку. Мадам Бурдо несколькими ловкими движениями отряхнула своё хозяйство.
- Так лучше?
- Да я вообще не об этом.
- А о чём же?
- Ты защищаешь животных, правильно я понимаю?
- Да.
- Тогда почему на твоей пово… гм… карете столько шкур?
- Ну, - заюлила мадам Бурдо, - не всегда же получается помешать охотникам…
- А как ты им мешаешь?
- Я объявляю протест!
- И как, помогает?
- Пока… пока не очень…
Сэр Руперт усмехнулся.
- Вы все не понимаете! Я должна, нет, я просто обязана сохранить василиска для истории! – И добавила уже совсем тихо, - Ну, в самом крайнем случае, согласна на его шкуру… а то сапоги мои уже месяц как вышли из моды…
Жители Новопупинки, которым вообще до звезды была эта непонятная "история", для которой нужно сохранить василиска, после последнего заявления стали расходиться по домам.
- Ну, нельзя же ни за что ни про что убивать беззащитного и ни в чём не повинного василиска! – С отчаяньем воскликнула защитница животных.
Лучше бы она этого не делала, и хотя слово не воробей… вон как на голову нагадило. Потому, что уходящие остановились и развернулись. И в глазах их мадам Бурдо прочла нечто такое, от чего предпочла спрятаться за свой странный пергамент, в тоже время отчётливо сознавая: не поможет.
- Не виновного, говоришь? – Уточнил Никодлим.
Мадам судорожно кивнула.
- А люди по-твоему сами собой в камень обращаются? Или это они окаменели чтоб от работы в поле отлынивать?
Ответ ярой защитницы животных (если он был) никто не расслышал. А сама мадам Бурдо отчётливо поняла: сейчас её будут бить, и, возможно, ногами.
Стремительно становившееся отчаянным положение спас сэр Руперт:
- А ты вообще знала о том, что василиск способен одним взглядом обращать людей в каменные статуи?
- Н-нет.
- А вот я тебе рассказываю. Больше того, в Новопупинке уже несколько таких статуй. И, оставаясь здесь, каждый из нас рискует окаменеть.
Народ, соглашаясь с этим, закивал.
- Но этим людям, - рыцарь обвёл рукой селян, - бежать некуда, поэтому я уничтожу этого василиска.
- Тогда я соглашусь с необходимостью его убить.
Люди несколько успокоились.
- Но я останусь, чтобы проконтролировать как он будет убит. И если василиску перед смертью придётся мучиться, я буду жаловаться!
"Вот же глупая женщина, - подумал сэр Руперт, - я её только что спас, а она…"
Когда люди разошлись мадам Бурдо напросилась на постой в соседний дом и вскоре уже заняла наблюдательный пост у окошка, выходящего на сэра Руперта. Так она и просидела до глубокой ночи, ибо паладин Шпендриков, разморенный обильной едой, на охоту в тот день не собирался.
Когда солнце уже стало касаться горизонта у дома Никодлима собралась детвора. Оказалось, Никодлим был местным сказителем. Он вынес странный инструмент (гусли – как потом выяснилось) и сел на завалинку.
- Дядька Никодлим, - стала на разные голоса просить ребятня, - расскажи сказ!
- Сказ вам рассказать? – Хитро прищурился тот.
- Да!!!
- Ну, слушайте.
Дети затихли, устраиваясь поудобнее и когда воцарилась тишина (благо, никто не слышал, как скрипят мозги сэра Руперта), Никодлим начал:
- Когда небо было синее, а трава зеленее, когда чудовища были такие большие и отвратные, что без поллитры (а когда и без литра) с ними ну никак сладить не получалось, жил на свете Ванко-богатырь…
Сэр Руперт, который краем уха слушал рассказчика, заинтересовался, кто такой этот богатырь и почему он, сэр Руперт де Билль, ничего об этом герое не слышал.
-… Позвал его как-то царь Талдон…
"Почти как меня", - подумал рыцарь.
- …и сказал: принеси мне, Ванко-богатырь то, чего я хочу, только сам не знаю, чего хочу…
"Нет, у него заданьице похлеще моего. Ведь король всегда может сказать, что это не то, чего он хочет", - вздохнул сэр Руперт.
- И пошёл Ванко приказ-то царский исполнять. О том и сказ.
Никодлим подкрутил колки, прокашлялся вдумчиво так, по-фиглярски, и заиграл.
Давным-давно в одном селе,
Где каждый день навеселе,
Где трижды за год урожай,
Где гостю ничего не жаль,
Идей-то в средней полосе,
В семье, такой же, как и все,
Родился мальчик. Ванко звать,
Над ним природы благодать.
Вмиг Ванко вырос, возмужал,
Он от груди две сотни жал,
Раздался ввысь, разъелся вширь,
И стал урусский богатырь.
"А ничего так себе молодчик, - подумал сэр Руперт, - двести кхилограмм - это ж конь в доспехе! А он от груди…"
Талдон в то время правил царь,
Урусии всей государь,
Он в конкурсе "пустой каприз"
Без боя взял бы главный приз.
Он ростом, может быть и мал,
Зато все вина в мире знал,
Под вечер шутит, весел он,
А завтра – злобный, как дракон.
Он, приняв вечером на грудь,
Мог что угодно провернуть,
Но был и минус в этой сласти –
Наутро голова на части.
"Знакомо, - согласился рыцарь, вспомнив, как совсем недавно обмывал в "Драном коте" свои новёхонькие рыцарские шпоры, - а уж матушка наутро чего устроила, никакое похмелье с тем не сравнится! Ещё бы! Ведь я тогда на ургундское почти месячный доход с земель извёл."
Настало утро как-то раз,
Когда начался сей рассказ
И долго царь не мог понять,
Чем бы с утра себя занять…
Как в бошку стукнула моча
Позвал царь Ванко в тот же час,
И исподлобья царский взгляд
Его заставил отшагнуть назад.
«Чего хочу мне принеси,
А после что-нибудь проси.
Но о беде не умолчу:
Не знаю сам, чего хочу.»
"Ситуация прямо как у меня, - подумал рыцарь, - заведомо провальное дело. Ведь если не по нраву ты этому царю, не скажет, чего ему хочется-то. Печально. Только у меня всё ж полегче задачка – Его Величество определённо знает, чего хочет. С василиска убитого трофей".
Рыцарь загрустил.
Царю наш Ванко поклонился
И в путь-дороженьку пустился.
Неделю где незнамо шлялся,
Потом довольный возвращался.
Принёс Талдону обруч он,
Тот обруч был заговорён:
Надел его – невидим стал
И снова видим, если снял.
«Он мне на что?» – Талдон спросил,
«Надел его, себя сокрыл,
И в баню женскую… ну, что?»
А царь в ответ ему: «не то!»
- Ты чему молодежь учишь, старый пень! – Рыцарь услышал звук смачного удара (причём, звук, знакомый с детства – когда мокрая тряпка встречается со спиной).
- Да я ж чё, не я ж его придумал, этот сказ…
- Я тебе покажу, как такие сказы петь! – Кричала Авгафья, жена Никодлима. (Тётка она была в теле, поэтому рекомый Никодлим сидел смирнёхонько и не то, что не шевелился – не дышал лишний раз, покорно снося удары судьбы.) – ты чем думал-то вообще?!
Никодлим, зажмурившись, молчал.
"Что же ты за воин такой?" – подумал де Билль.
- Но больше ничего такого там нет! – Взмолился певец.
- Точно?
- Конечно, дорогая!
- Ладно тогда, можешь продолжать.
Собрался снова Ванко в путь –
Авось, найдётся что-нибудь.
Три дня скакал, не спал, искал,
Потом обратно поскакал.
Пришёл к царю, скатёрть принёс,
В глазах царя застыл вопрос…
«Скатёрть волшебная сия,
Раскрыл – полна еды, питья…»
«Ещё раз принесёшь фигню
И я тебя, дружок, казню» –
Ответил царь, скривившись вдруг,
Терзал его похмель-недуг.
"В походе это же незаменимая вещь, – подумал сэр Руперт, - этот их царь явно продешевил…"
И Ванко понял вдруг тогда
В чём злая царская беда,
Чего на деле царь желал
И всё исполнить обещал.
Наутро снова он пришёл,
С собой в бадье принёс рассол.
«Ошибся – сразу к палачу,
Тебя на голову укорочу.»
«Не угадаю – хочешь, вдарь! –
Ответил Ванко, – спробуй, царь!»
Хлебнул рассола царь Талдон,
И в голове исчез трезвон!
"Интересно, что это за чудодейственное средство такое – рассол? – Размышлял де Билль. - И почему его нужно выпить целую бадью? А если нет, то зачем Ванко принёс так много?"
«Сегодня ты пришёл не зря! -
Царь похвалил богатыря, -
Ты очень сильно мне помог,
Теперь за мной висит должок.
Скажи, чего желаешь ты?
И я исполню все мечты!
Отдам и дочь, и царства пол…»
А тот молчит и очи в пол.
«Полцарства – то всегда в цене.
А вот жениться рано мне…»
Царь от такого замолчал,
Но делать нечего – отдал…
- Глупец! – В сердцах сэр Руперт озвучил свои мысли, - зачем отказался от дочки? То б всё царство заполучил: половину сразу, а вторую – чуть погодя. А можно было бы ещё обруч волшебный взад попросить…
Сказал и вдруг замолчал.
"Хотя, нет, если тот царь хоть немного Его Величество Шпендрика Четвёртого напоминает, то может это… гм… буквально воспринять. «Назад» - так будет… гм… нет, тогда уж – просто «возвратить»".
Все аплодировали певцу, даже суровая Авгафья растрогалась и простила непутёвого мужа. (В общем, все преисполнились благости, как сказал бы какой-нибудь излишне фанатичный священнослужитель.) А тем временем наступил вечер. А где вечер, там и ночь совсем скоро. Значит, спать пора.
Рыцарь наконец снял доспехи, вдохнул полной грудью и бухнулся в белоснежную кровать. (Где-то на самых дальних задворках сознания промелькнула мысль о том, что неплохо бы и помыться после дороги, но храбрый паладин добра и света мгновенно отмёл её как недостойную и даже постыдную.) Но об одном ритуале он всё же не позволил себе позабыть. А мало ли, поддержка оттуда ещё никому не вредила!
- Ниспошли мне, о, Божья Тёща, крупицу мудрости своей, - истово молился перед сном сэр Руперт, - и помоги одолеть василиска в бою честном. Не для себя прошу, а для добрых людей. Хотя, и для себя тоже. Ниспошли, прошу тебя, очень прошу…
Но Божья Тёща никак не отреагировала на его мольбу.
Утро было прохладное. Роса на траве, словно бриллианты в невиданном ожерелье, искрилась в рассветных лучах. Самозабвенно пел жаворонок. Мир просыпался, всё живое стряхивало с себя последние следы дрёмы. Отважный рыцарь не был исключением, но пробудился он вовсе не от того, что выспался…
- Ах ты ж паскудник! – Услышал сэр Руперт, - ах, ты ж паразит такой!
Он заинтересовался и выглянул в окошко. Как оказалось, таких как он, любопытствующих, было уже четверо, не считая орущего. А тот, собственно, разорялся потому, что за хатой нашёл окаменевшего мэровского сына и свою дочку, причём, окаменевших в… скажем так… очень интересный своей пикантностью момент.
"А парень-то не промах" – мысленно усмехнулся сэр Руперт.
- Да я ж тебя!.. – Продолжал мужик.
На крики прибежал Ыгорыч и, мгновенно, надо отдать ему должное, разобравшись в ситуации, приказал убрать окаменевших от беды подальше к себе в сад (стоит сказать, скульптур таких в саду скопилось уже восемь, но настоящая имела все шансы стать жемчужиной коллекции. Не могу не отметить, что восьмая же статуя стоит в мэровой спальне потому, что Фашка нёс в руках лист железа, да попался василиску на глаза. Предприимчивый мэр начистил этот лист до блеска и теперь использует как огромное зеркало с подставкой.).
- Вы, того, аккуратней с ними только. Не обломайте ничего! – Пригрозил староста мужикам, поднимавшим статуи.
- Да мы ж чё, мы ж ничё… - мужики усмехались в бороды.
- Я вам дам, "ничё"! Аккуратнее, говорю. Двое справа, двое слева! А ты, Никодлим, отойди отсель, да не мешай! Раз, два, взяли!
Мужики под неусыпным надзором старосты, удерживающим разъяренного Никодлима, унесли "скульптурную группу" на новое место. А после того, как страсти немного улеглись, мэр пожаловал к рыцарю, вкушавшему завтрак.
- Сэр рыцарь, ты уж прибей василиска-то, а? А потом и сына, Стешку моего расколдовать можно будет. А я уж в долгу не останусь.
- Расколдовать? Это как? – Заинтересовался сэр Руперт.
- Ну как же, на кого василиск второй раз посмотрит, тот и оттает. Только он же, гад ползучий, ни на кого второй раз ещё не смотрел…
Рыцарь прикинул в уме дивиденды от наличия в руках головы василиска (Это ж можно будет не объясняться больше с отцами девиц, а обращать их в камень, чтоб поостыли малость, а потом расколдовывать. А ещё можно не рассчитываться с кредиторами – обратил в камень и дело с концом).
"А полезная вещица, оказывается, есть смысл этого василиска всё-таки ухайдокать. – подумал сэр Руперт, - Только вот как?.."
Поскольку вопрос об убийстве василиска встал в данный момент особенно остро, сэр Руперт стал предпринимать более активные действия по подготовке к битве с ним. Для начала он вытребовал у старосты кусок пергамента (в который тот как раз хотел сало завернуть) с угольком и пошёл по деревне, составляя её подробный план. На плане этом помимо домов и огородов рыцарь отмечал и места, в которых находили уже окаменелости. Мадам Бурдо ходила за ним след в след и делала вид, что просто прогуливается.
Итоги кропотливо проделанной работы оказались неутешительны: никакой системы в нападениях василиска не было. Возвратившись в дом Никодлима, де Билль уселся за стол и стал ещё раз внимательно смотреть на карту Новопупинки.
"Хорошо они строят, эти урусы, - подумал рыцарь, - и дома большие, да светлые, и огороды большие – вкалывай на здоровье, и дороги широкие…"
Призвав на помощь все свои соображения о тактике и стратегии, все знания об убивательстве василисков, сэр Руперт стал придумывать план сражения. Никодлим с домочадцами тихо, чтобы не дай Божья Тёща, не помешать рыцарю, испарились из комнаты.
После двух часов непрерывного мозгового штурма, весь этот, как его… интеллект уже со скрипом поворачивался в голове, но стратегия и тактика битвы были-таки выработаны.
Согласно замыслу гения стратегии (коим считал себя сэр Руперт), битва будет проходить следующим образом: добровольцы из числа новопупинских мужиков, пойдут на северо-запад (потому, что во всех остальных сторон голое поле и василиску там банально спрятаться негде), а заприметив василиска, начинают шуметь. Василиск, как, впрочем, любой зверь, испугается грохота и побежит туда, где тише, то есть, куда его погонят. А погонят его в центр деревни. После этого урусы затаятся, а в дело вступит сэр Руперт, заставив тварь посмотреть в начищенный до состояния зеркала щит (благо тот представляет собой цельный кусок железа). Василиск увидит себя в зеркале и окаменеет. Победа.
У плана был только один минус: не удастся получить голову василиска в качестве трофея. Но с этим де Биллю пришлось смириться.
Итак, план выработан, теперь дело за претворением его в жизнь…
Сэр Руперт с самым решительным видом толкнул дверь Ыгорыча. Мэр Новопупинки оторвался от поедания вареников и спросил:
- Нешто василиску собрался пужать?
- Собрался. Только не пужать, а зничтожать. – Выразился по-местному де Билль.
- Когда?
- Сегодня.
- Хорошо это, - огладил бороду мэр.
- Добровольцы мне нужны. К вечеру.
- Будут, - сказал Ыгорыч. – Сколько?
- Да сколько будет. Только верни всех невредимыми.
- Хорошо.
- Эй, Трошка! - позвал сэр Руперт бессовестно подслушивающего под окном Никодлимова сына.
- Чаво? – Настороженно отозвался тот, на всякий случай, не высовываясь (он не видел, что рыцарю с высоты своего роста прекрасно заметны торчащие над подоконником вихры).
- Есть у меня тебе специальное задание.
- Какое? – Заинтересовался малец.
- Очень важное, с которым никто, кроме тебя не справится.
- Какое же?
- Ты должен начистить мой щит так, чтобы он блестел аки зеркало, а кромка была такой острой, что палец порезать можно.
- Хорошо, сэр Руперт, сделаю, - Сказал мальчишка, гордый тем, что ему доверили рыцарский щит, и убежал заниматься порученным делом.
"Когда я получу право на личный герб, - вдруг подумал рыцарь, глядя на убегающего мальчишку, - я обязательно выберу голову василиска. О! Это ж можно будет славно над художниками издеваться: нанимать их нарисовать мне на щит голову василиска с натуры, а потом ПОКАЗЫВАТЬ им её. Вот смеху-то будет! А ещё я обязательно заведу оруженосца…"
Пришедших добровольно (а ели быть более точным, добровольно-принудительно) набралось восемь рыл, простите, селян. Удальцы и герои эти вооружились кто чем попало и имели твердокаменное желание не высовываться из своих домов ни при каких обстоятельствах – есть же целый рыцарь, так хай он и дрётся с василиском поганым.
- Вы будете загонщиками, - стал объяснять тактический замысел сэр Руперт, - как только заметите василиска, начинайте греметь посудой, чтобы зверь пошёл в центр села, а уж там буду ждать его я. Всё понятно?
Герои-добровольцы неуверенно закивали.
- Хорошо. Тогда встречаемся за час до полуночи. И на рукава наденьте красные ленты, чтоб понятно было, что вы – ополченцы народные.
Осчастливленные ополченцы потянулись по домам. Скрылась с глаз и мадам Бурдо.
Трошка справился со своим заданием на отлично: щит сверкал (И разрезал брошенный на него материн пуховой платок. Трошка слышал про такую проверку на остроту: на лезвие бросают платок и если платок распадается, стало быть, клинок достаточно остёр. Одна беда – у матери только один платок, но для настоящего дела ничего не жалко!). Гордый проделанной работой, малец притащил щит сэру Руперту.
- Ты молодец, - похвалил его рыцарь, - вот убью василиска - получу право на оруженосца. Могу тебя взять. Хочешь?
- Конечно, хочу! – С этого самого момента Трошка за сэра Руперта этого василиска был готов голыми руками на куски порвать, как свинья фуфайку.
- Хорошо.
И настал час. Час битвы с василиском. Построил де Билль со сверкающим даже ночью щитом свою доблестную армию, вооружённую кастрюлями и черпаками, и сказал:
- Братья! Сегодня нам с вами предстоит дело трудное. Трудное, но выполнимое. Мы должны одолеть василиска, который вам столько горя уже принёс. Главное, загоните его, приведите ко мне, а я уж тут с ним разберусь. Уложу гада во славу Божьей Тёщи. Ну, помоги вам святая Хелицера. Идите!
Мужики ушли, а сэр Руперт и мадам Бурдо, да ещё вездесущий кандидат в оруженосцы остались на месте.
- Мадам, я рекомендую покинуть это место, здесь будет опасно, а я не люблю подвергать людей не нужному риску. – Копируя манеру своего героического отца, сказал сэр Руперт.
- Слова настоящего рыцаря, сэр Руперт, но я не уйду. Я должна лично удостовериться, что василиск не будет мучиться… - и добавила уже тише, - а шкура его не пострадает.
Сэр Руперт остался стоять на месте, а мадам Бурдо спряталась за угол (совершенно не подумав о том, что василиск может подкрасться и сзади) и незаметно (ну оооочень незаметно!) следила за рыцарем.
Де Билль весь изготовился к бою, но василиск всё не приходил. Рыцарь не отчаивался – он был готов исполнить возложенную королём миссию.
Прошёл час.
"Ну, может, мужики ещё не нашли гада?" – Подумал рыцарь.
Прошло два часа, а василиск всё не появлялся…
"Дело – дрянь… - подумал сэр Руперт, - ну где же этот василиск?!!"
Прошло три часа. Василиск так и не объявился. Но, что намного хуже, не появлялись и "добровольные" помощники. На этот счёт у рыцаря имелось три варианта развития событий. Даже четыре. Первый (абсолютно нереальный): мужики столь рьяно искали зверя, что он испугался и сбежал. Второй (самый глупый): мужики его всё ещё ищут (хотя, как можно искать три часа в деревне, которую обойдёшь по всем без исключения улицам чуть меньше, чем за час??). Третий (самый вероятный):добровольцы наплевав на приказание, разошлись по домам и давно уже видят десятый сон. И, наконец, четвёртый (самый неприятный): василиск уже добавил в мэровскую коллекцию ещё восемь оригинальных (или не очень оригинальных) статуй и преспокойно убрался.
Из плюсов в данной ситуации был только один: измученная бесплодным ожиданием мадам Бурдо заснула прямо на улице и больше не просверливала сэра Руперта своим требовательным взором. Рыцарь заботливо (но предельно аккуратно – чтобы, не дай Божья Тёща, не разбудить!) укрыл её плащом.
Занималось промозглое утро. На землю упал туман. Продрогший за ночь рыцарь, который так и простоял на одном месте, немного расслабился – стало ясно, что ничего уже не будет.
Солнце лениво поднималось из-за горизонта. Небо окрасилось бордовым.
"Прямо как кровь, - вдруг подумал рыцарь, - и если я не побежду… победю… одержу победу, то она прольётся".
Никто так и не объявился и сэр Руперт решил отправиться на поиски. Плащ он забирать не стал – от греха подальше.
Солнечные зайчики плясали в надраенном Трошкой рыцарском щите. Сэр Руперт шагал на северо-запад, куда отправил мужиков. С каждым шагом он всё больше согревался (доспех-то не пушинка!) и вскоре запыхался.
Загонщиков рыцарь обнаружил на краю деревни. Из них получилась интересная скульптурная группа. Вооружённые кастрюлями и половниками дурни все как один обернувшиеся в одну сторону, как собаки на свист. Один из мужиков с застывшим на лице удивлением вперемешку со страхом указывал пальцем влево, семеро же остальных смотрели туда. Их лица ничего отразить не успели.
"Н-да, - печально подумал сэр Руперт, - василиск вчера план не то, что выполнил, а перевыполнил. Неудивительно, что он на бой со мной не явился..."
Рыцарь почесал шлем в районе затылка, но что с ними делать так и не придумать. Да и перед мэром стыдно – брал ведь живых, а возвращает статуи. Опять начнёт стонать, что урожай убирать некому. Но это ещё ладно, а вот если Его Величеству напишет…
В общем, так ничего и не придумав, он постучался в ближайший дом. Никто открыть ему не пожелал. Тогда сэр Руперт постучал сильнее. Опять ничего. И лишь когда рыцарь всерьёз задумался о том, чтобы вынести дверь и уже примерился плечом, изнутри лениво поинтересовались:
- Чаво надыть?
- Открой дверь!
- С какой стати?
- Потому, что мне нужна помощь.
- И чавой-то именно я должна тебе её оказывать? Больше никого нет что ли?
- Потому, что я тебя прошу!
- И что с того?
- Эй, это я, сэр Руперт, рыцарь Его Величества!
- Вижу, что не василиск! - Презрительно усмехнулись из-за двери.
- Да я сейчас дверь высажу! - Разозлился де Билль. - По всем правилам штурма!
- А кочергой по башке?
- По шлему? Ха!
Женщина замолчала. Сэр Руперт, не выдержав такого к своей персоне пренебрежительного отношения, начал разбег.
- Ой, не надо! - Раздалось из дома. - Я сама открою!
Но было поздно, слишком поздно... Выставив перед собой щит, словно ядро катапульты влетел сэр Руперт в... открытую дверь. И пробил противоположную стену. Хлипкая она какая-то оказалась, стена эта...
На визг хозяйки дома сбежались люди (чего, собственно, и добивался сэр Руперт, правда, он не мог и предположить, что это случится именно так).
Приходящие видели скульптуры и останавливались в недоумении. Кто-то из них сообразил-таки сбегать за Ыгорычем.
- Замолчи, Трындычиха! - Прикрикнул мэр на продолжающую кричать о том, что ее хотели убить, ограбить и снасилить (да, именно в таком порядке! Хотя, тот, кто решится на последнее воистину отчаянный сорвиголова - страшна тётка сверх всякой меры!).
- Да меня тут ентот вон - она указала рукой на рыцаря (который тысячу раз успел пожалеть, что вообще с ней связался), - меня убить хотел, и ограбить, и...
- Я СКАЗАЛ: ЗАМОЛЧИ!!! - Во всю глотку рявкнул Ыгорыч и не ожидавшая такого Трындычиха испуганно притихла. Такая уж она была, эта Трындычиха - любого до белого каления довести могла (и, что самое гадкое, шлифовала и оттачивала свои навыки она при любом удобном случае, а тут такой повод...)
- Я хочу знать, что здесь произошло,- обернулся к де Биллю мэр.
- Я отправил загонщиков, а сам остался ждать на площади. Но василиск не объявился. С рассветом я пошёл искать помощников своих и нашёл их здесь. Потом я постучался в ближайший дом, чтобы...
- Чтобы меня убить, ограбить и...
- Замолчи, Трындычиха! - Разозлился мэр.
- ...чтобы отправить гонца к тебе. - Закончил рассказ рыцарь.
- И что теперь?
- Сегодня-завтра ещё раз попытаюсь.
- Добровольцев больше не будет, - сразу предупредил Стослав Ыгорыч.
- Да это понятно. Попробую сам справиться.
- Сразу бы так! - Немного подобрел мэр, - а Трындычихе десять медяков полагается. За ущерб.
- Двадцать! Он же меня хотел...
Ыгорыч посмотрел на неё так, что завзятая скандалистка предпочла спрятаться за спинами соседей.
- Согласен?
- Согласен. - Кивнул де Билль.
Жители безмерно осчастливленной появлением василиска Новопупинки рассосались как синяк на пятый день, но мэр всё же нашёл среди тех, кто ещё не утёк "добровольных" помощников в переноске окаменелостей.
- Не переживай, храбрый рыцарь, - сказала мадам Бурдо, скромно простоявшая в сторонке во время разбирательства и протянула рыцарю его плащ, - не получилось сейчас, получится завтра.
Рыцарь благодарно посмотрел на неё.
- Только шкуру постарайтесь не слишком портить... - Совсем тихо добавила защитница животных.
Рыцарь развернул плащ и обнаружил на нём следы сапог.
"Наверное, она проснулась от того, что по ней пробежал гонец к Ыгорычу. Весёленькое пробужденьице..."
Сэр Руперт как мог отряхнул ткань и перекинул плащ через плечо. Надевать его почему-то... гм... не хотелось.
Сэр Руперт вкушал такой желанный отдых после бессонной ночи. Сначала он снял доспехи и сапоги, потом основательно перекусил (первое, второе, компот с пирогом и снова первое и второе). Затем рыцарь довольно увалился на лавку и собрался чуток подремать.
Да не тут-то было. Едва лишь сон подкрался к лежащему рыцарю, как противно скрипнула дверь и гости заявился мэр.
- Сэр рыцарь, тут… видите ли какое дело… василиск не один, получается, а двое их.
- Как двое? – Всполошился не на шутку сэр Руперт. – Как так?
- Да тут такое дело… - замялся Стослав Ыгорыч, - Пока вы с мужиками василиска… гм… гоняли, на другом конце Новопупинки Рослик-дурачок из дома вышел помои вылить. На свою голову. То есть, он не на голову себе вышел помои выливать! Хотя, мог и такое учудить… Но я не об этом: поутру статую его соседи обнаружили (перед своим порогом). Так и застыл, бедолага, замахиваясь с ведром. Все улицы у нас стекаются к площади, а там василиска не было. И в обход деревни следов его не нашли. А раз василиск же не может оказаться в двух местах одновременно и мимо тебя проскользнуть он не мог, то, стало быть, двое их тут.
- А мне ничего про второго не говорили. Одного зашибу – и хватит.
- Сэр Руперт, уважь уж… а мы уж… того… в долгу не останемся.
- Я подумаю, что можно будет сделать.
- Ну, не буду мешать, - поспешил откланяться староста (пока храбрый рыцарь, не дай Пендюлий и Берендикт не изменил своего решения).
Надо ли говорить, что сонливость рыцаря как рукой сняло?
Сел сэр Руперт, схватился за голову и застыл. Так хотелось завыть от досады и тоски, но де Билль сдержался – не пристало рыцарю выть аки дикий зверь, да ещё там, где не только могут услышать, но и услышат.
"Какой-то неправильный поход у меня получается. - подумал доблестный рыцарь когда немного успокоился (а произошло это не скоро), - за столько дней в трактире не был. Надо сходить. Дабы рыцарские традиции не нарушать".
Сказано – сделано. Сэр Руперт вышел из никодлимова дома и пошёл в трактир. Хотя, "трактир" - это слишком громкое слово для сего здания слова. Дом от остальных по виду ничем не отличался, ну, разве что, чуть больше был сложен из брёвен, крыша двускатная, окна небольшие. И название странное: «Ночная жизнь».
Рыцарь толкнул дверь. Та не поддалась.
"Закрыто?! – Мысленно возмутился де Билль. – Не порядок! А если так?"
Он потянул дверь на себя и та открылась.
В трактире было… пусто. Даже хозяин куда-то делся.
Полутёмное помещение изнутри казалось больше, чем есть на самом деле. Темнота скопилась в углах, там, куда не доставали лучи единственного на весь зал фонаря. Лавки были перевёрнуты ножками вверх и лежали на столах. На полу рассыпана свежая солома.
Сэр Руперт, пробираясь впотьмах по залу, несколько раз натыкался на столы и громко ругался, преследуя сразу две цели: выражал своё недовольство и пытался привлечь к себе внимание. Наконец на грохот опрокинутой мебели появился заспанный и всклокоченный мужик в чёрном фартуке и такого же цвета нарукавниках (то ли он специально надел чёрное, ибо грязь на нём не так видна, то ли когда-то, в прошлой, а то и позапрошлой жизни ныне чёрный был белым). Глаза на помятом лице излучали такую вселенскую тоску, что де Билль вздрогнул (благо, под доспехами, да ещё и в темноте этого не было видно - настоящий паладин добра и света НЕ ДОЛЖЕН вздрагивать).
- Мы закрыты. И откроемся еще не скоро, - весь его вид говорил о том, что обслуживать нежданного посетителя трактирщик не спешил.
Но сэр Руперт не собирался сдаваться:
- Я клиент, а клиент всегда прав. Я требую: обслужите меня сейчас же!
- Ладно, ладно, - мужик скривился от громкого звука и махнул рукой, - садись куда хочешь. Чего принести?
- Эля! - Хлопнул кулаком по столу рыцарь (на публику играть не было смысла, так как не было самой публики, но дабы не… гм… урониться в собственных глазах, де Билль продолжал разыгрывать из себя крутого парня), - да побыстрей! Я не намерен долго ждать!
- Не нравится - насильно тут не держу... - пробурчал хозяин.
Сэр Руперт сделал вид, что не услышал.
Потекли долгие минуты ожидания. Хотя, нет, они не текли, а тянулись.
Через время (сэру Руперту показалось, что прошло не меньше часа, а на самом деле - минут двадцать), когда рыцарь успел уже основательно заскучать, рядом со столиком нарисовалась подавальщица. Ох, что это была за девка! Тут - во! Там - во! В самом соку, в общем. На деревянном подносе, который она держала в руках, стоял кувшин и кружка, которые подавальщица выставила на стол, предварительно протерев его тряпицей.
Наверное, от скуки (или от переполнявшего его восхищения) сэр Руперт ущипнул уходящую подавальщицу за… гм… ногу. Не успел он отвернуться и сделать вид, что совсем тут не при чём, как получил с разворота подносом по голове.
Буммммммм!..
Звёзды посыпались из рыцарских глаз.
"Был бы тут Скопус, - подумал де Билль, - он бы сосчитал…"
Когда голова перестала кружиться, сэр Руперт обнаружил, что напротив него стоит трактирщик с увесистой дубинкой.
- Это возмутительно! – Заявил рыцарь. – Я, значит, пришёл василиска убивать, а они меня по голове?! Это что за отношение к посетителям?!
- Если ты ещё раз прикоснёшься к моей дочке, - спокойно ответил трактирщик, - то, клянусь жизнью, ты до встречи с василиском не доживёшь.
Сэр Руперт промолчал и налил себе эля. Отхлебнул и сделал такое лицо, словно в кружке была... гм... ну, не эль, в общем. С превеликим трудом рыцарь заставил себя сделать глоток.
- О, Божья Тёща, что это?
- Эль.
- Вы его тут сами делаете?
- Да, а что?
- Да это скорее ослиная...
- А ты её пил?
Рыцарь замолчал.
- А раз не пробовал, так не сравнивай. - Сказал трактирщик и пошёл к стойке в дальнем конце зала.
"Теперь из принципа попробую, - подумал рыцарь, - чтоб никто больше не смог безнаказанно мне так возразить!"
- Вон Кривой Мух еще хуже варит – и ничего! Все, кто пил, все живы.
"О, Божья Тёща! Неужели что-то может быть ЕЩЁ ХУЖЕ этого?!"
Через некоторое время опять появилась та подавальщица.
- Что желаешь?
- А что у вас тут есть?
- Сейчас только "после вчерашнего" и "бикус".
- Н-да, выбор не велик. А что представляют собой эти шедевры кулинарного искусства?
- "После вчерашнего" - это остатки вчерашней еды, залитые яйцом и поджаренные на сковороде, а "бикус" - это особое блюдо. Крупно порезанная варёная капуста смешана с мелко порезанной варёной капустой и залитая жиром с мелкими кусочками мяса. Подаётся горячим.
Сэр Руперт подумал и заказал особое блюдо, подумав, что вдруг не представится больше случая его попробовать.
Ещё через полчаса (за которые сэр Руперт так и не выцедил свою кружку "эля") она принесла столь долгожданную (особенно ввиду поганого пойла) пищу.
Впрочем, радовался он рано - еда оказалась достойна выпивки. На вкус это было похоже... ни на что не похоже, но хуже де Билль ничего не ел.
- Это что такое? Что у вас за повар? Руки б ему вырвать!
- Повар у меня хороший, я его из тюрьмы к себе в трактир переманил.
"Да уж, - подумал паладин короля Шпендрика, - чувствуется, в тюрьме у него было много практики приготовления этого... блюда".
- А есть что-нибудь покрепче эля? – Спросил сэр Руперт, подойдя к стойке.
- Водка.
- А что это?
- Это народный урусский напиток.
- Вы его тоже сами делаете?
- Нет.
- Тогда налей.
Этот напиток понравился рыцарю гораздо больше и, что самое главное, после него "бикус" стал божественно вкусен. Сэр Руперт умял всю порцию в считанные секунды.
- А почему трактир так называется у тебя?
- С раннего утра до поздней ночи все в поле вклывают. Кто ж сюда днём придёт? –Ответил рыцарю хозяин. – Вот и пришлось приспосабливаться: днём спим, а ночью работаем.
- И как у них сил хватает? – Удивился сэр Руперт. – Цельный день работать, ночь прогулять, а потом снова работать.
- Не знаю, хватает как-то. Отбоя от посетителей у нас нету.
- Понятно. – Кивнул де Билль (которому на самом деле было не очень понятно, а, если честно – ничего понятно).
После этого он заказал ещё водки, выпил, преисполнился благости и хорошего настроения, расплатился и пошёл домой.
На выходе из трактира рыцаря поджидал Трошка.
- Сэр Руперт, а когда на василиска пойдём?
- Н-на в-василиска? – Переспросил заплетающимся языком де Билль, - а сейчас и пойдём! Чего ждать-то?
- Тогда я за щитом сбегаю?
- Д-давай.
- Я мигом.
- Х-хорошо. Я т-тут т-тебя п-подожду.
Когда Трошка возвратился, сэр Руперт сидел, прислонившись к стене трактира и вдохновенно храпел.
- Сэр Руперт! – Позвал мальчишка.
- Ч-чего? – Не сразу откликнулся тот.
- Я щит принёс, пора василиска бить.
- Где он?
- Не знаю, - удивился тот.
- А п-почему не знаешь?
- Так он же мне не говорит, куда пойдёт.
- П-правда, - вынужденно согласился рыцарь. – Тогда надо его найти. Помоги встать.
Трошка основательно взмок, но придал храброму рыцарю вертикальное положение. Тот опёрся на стену и собрался было снова приснуть, но будущий оруженосец схватил его за руку и волей-неволей пришлось сделать шаг. За ним ещё один. И ещё.
Так они и шли, словно слепец и поводырь. А за ними шагах в пяти шла мадам Бурдо и делала вид, что просто прогуливается.
- Василиск! – Вдруг закричал Трошка.
- Где?! – Мгновенно протрезвев, спросил рыцарь.
- Да вон, - отродясь немытый палец вытянулся вперёд.
Рыцарь пригляделся - и впрямь впереди большая ящерица и слава Божьей Тёще, она идёт не навстречу.
- Ты спрячься, а я на цыпочках подойду к нему и отрублю голову.
Трошка отодвинул доску в штакетнике и оказался в чьём-то саду. Изнывая от любопытства, он приник взглядом к щели в заборе (Ещё бы! Не каждый день прямо на твоих глазах рыцарь не на жизнь, а на смерть схватывается с держащим всю округу в страхе чудовищем).
Сэр Руперт, стараясь не шуметь (как легко можно было догадаться, в доспехах у него это получалось… гм… не очень хорошо), приближался к василиску.
Зелёно-жёлтая чешуя в лучах заходящего солнца казалась очень яркой. Последние лучики сверкали на когтях.
Когда рыцарь приблизился до расстояния примерно в семь сотен шантиметров зверь услышал охотника и обернулся.
Василиск, увидев себя в начищенном до зеркального состояния щите курлыкнул, встопорщил гребень и воинственно зашипел. Длинный раздвоенный язык аж вибрировал от гнева. Все шесть лап рыли землю.
Храбрый и доблестный рыцарь осторожно, не глядя на чудовище, стал медленными и осторожными шажками подходить к нему.
Ящер напрягся перед броском. Мышцы валунами перекатывались под шкурой. Спинные гребни окрасились ярко-красным от прилившей крови. Ноздри хищно раздувались. Василиск чуть-чуть отклонился назад…
"Ну, конец мне, - подумал сэр Руперт, - если он прыгнет на меня всем весом, а он наверняка именно так и прыгнет, то я упаду на спину и вскоре у мэра станет одной статуей больше".
И вдруг в морду василиску прилетел увесистый камень.
- Эй ты, урод, попробуй, догони! – Услышал сэр Руперт голос Трошки.
Мальчишка бросился убегать, но ящер не стал его догонять, а просто повернул башку в его сторону. Пацан застыл (напоминая замечательные работы античных хрецких мастеров, что славились своими живыми статуями – теперь у сэра Руперта появилось предположение, КАК хреки добивались такой живости своих статуи), но этого времени де Биллю хватило чтобы прыгнуть на василиска и ударить ящера по шее заточенной кромкой щита.
Он летел, распластываясь в полёте, силясь вложить всю отмерянную ему природой силу и точность в этот удар. Древние философы говорили: "один удар – один труп" и сэр Руперт в тот момент отдал бы всё, чтобы этот принцип претворить в жизнь (ну, и потому, что второй шанс василиск вряд ли ему предоставит).
Оказалось, щит Трошка заточил на совесть – голова твари упала и запрыгала по камням. Рыцарь предусмотрительно не высовывался из-за щита пока она не остановилась.
Однако мадам Бурдо (которая залегла в самом начале боя, чтобы наблюдать, но в то же время не пострадать) предусмотрительности такой не хватило по причине извечного женского любопытства и она, встретившись на одно лишь мгновенье взглядом с василиском окаменела.
Рыцарь снял плащ и набросил на всё ещё опасную голову – от беды подальше. Сунув руку под плащ, сэр Руперт извлёк на свет божий свой трофей. Благодарный де Билль в первую очередь подошёл к Трошке, направил на него голову так, чтобы они посмотрели друг другу в глаза и мальчишка ожил. Но следующий же взгляд заставил его снова окаменеть.
"Как говорят эти урусы, первый блин колом… - подумал рыцарь, - надо сразу убирать от него голову".
Вторая попытка оказалась удачнее. Трошка ожил и кинулся благодарить своего спасителя.
- Не нужно благодарности! – Пафосно изрёк рыцарь. – Это мой рыцарский долг по отношению к вам, мирным селянам. Но ты можешь принести мне какой-нибудь мешок из плотной ткани, дабы завернуть в него трофей.
Когда Трошкины пятки засверкали за углом, сэр Руперт направил голову василиска на окаменевшую защитницу животных.
- Мадам Бурдо, - подошёл к лежащей на земле даме сэр Руперт, который решил в кои-то веки продемонстрировать рыцарскую галантность, - Прошу позволения помочь.
- Шизель, для тебя просто Шизель. – мадам ухватилась за протянутую руку и приняла относительно вертикальное положение. Её пошатывало.
Вскоре появился мальчишка с мешком, в который был торжественно погружен рыцарский трофей.
- Дорогая Шизель, василиск перед смертью не мучался, как ты и просила, - поклонился де Билль.
Мадам Бурдо пристально осмотрела лежащую тушу и пришла к выводу, что этой шкуры на новые сапожки должно хватить (а то и не на одни – ведь скоро в моде окажется новый фасончик).
- Спасибо, сэр Руперт, я очень признательна. – Она присела в книксене.
- Не за что, - вежливо улыбнулся тот. – А теперь, я думаю, нам стоит отправиться по домам. Дело сделано.
- Сэр Руперт, а второй как же?
- Второй? Ах, да, совсем забыл. – Де Билль на минуту задумался.
И Трошка, и мадам Бурдо в нетерпении ожидали результата его размышлений и у каждого из них был свой резон. Трошка хотел избавления Новопупинки от напасти, а мадам Бурдо думала о ещё одной шкуре василиска.
- Я думаю, что нужно и его тоже убить, - сказала Шизель.
Трошка горячо её поддержал.
- Хорошо. – Принял решение сэр Руперт. – Я убью и его.
- Урра! – Завопил Трошка.
- Дорогая Шизель, проводить тебя до дома?
- О, не стоит, - ответила мадам Бурдо, - мне ещё надо… позаботиться о теле убиенного василиска, чтобы не досталось оно собакам и воронью.
И она метко швырнула камешек размером с голубиное яйцо в почуявшую ничейное мясо собаку. Собака взвизгнула скорее от неожиданности, чем от боли и скрылась за забором. Но совсем не ушла, надеясь, что что-нибудь ей всё-таки перепадёт.
- Пошли, Трошка, - рыцарь легонько хлопнул мальчишку по плечу, - второго василиска побеждать. Работаем по такой же схеме: ты отвлекаешь, а я – убиваю.
Однако это не понадобилось: в четырёх кварталах от побоища честная компания обнаружила шестилапую статую. Весь вид окаменевшего василиска говорил о невероятном удивлении.
- Наверное, они никогда друг другу в глаза не смотрят, - глубокомысленно почесав затылок, изрёк де Билль, - чтобы не окаменеть. А тут…
- А чего ж он его в камень обратил? – перебил Трошка.
- Откуда ж я знаю? Может, по ошибке, а может – не поделили чего-нибудь.
- А почему первый его не расколдовал?
- Наверное, из принципа. Ты же знаешь, что василиск два раза ни на кого не смотрит?
- Знаю.
- Ну так вот.
- Понятно.
- Ладно, пошли к мэру.
Стослав Ыгорыч попивал квас, сидя на крыльце. Квас был вкусный, свежий. Мэр выпил уже три кружки, в пузе булькало, но Ыгорыч никак не мог остановиться.
Увидев подходящих Трошку и сэра Руперта он от неожиданности поперхнулся и откашлялся лишь когда они остановились прямо перед ним.
- С чем пожаловали? – Поинтересовался мэр.
- С победой! Одолел сэр Руперт василиска-то!!! – Возвестил Трошка.
- Да неужто?
Рыцарь потряс мешком перед носом старосты. Вокруг стал собираться падкий до зрелищ народ.
- Понятно. Пойдёмте что ли тогда наших расколдовывать? Для проверочки.
- Ну, пойдём.
Сначала рыцарь показал голову своим "добровольным" помощникам.
Те ожили и под свист и улюлюканье односельчан горе-загонщики поспешили скрыться с глаз долой.
- Вот теперь я верю! – Сказал мэр, - что василиска победили.
Сказал и тут же пожалел – ведь теперь обещанную награду отдавать придётся.
Когда очередь дошла до парочки, Никодлим вынул из штанов свой широкий ремень и подошёл поближе, чтобы шкодник не убежал.
Ожив, Никодлимова дочка громко завизжала и закрылась ладонями от отцовского гнева (она чётко понимала, что ничем хорошим это обернуться не может – нрав у почтенного родителя очень даже крутой). Стешка же попытался сбежать, но был тут же пойман Никодлимом.
- А ну-ка постой, негодяй! Не торопись, - сказал, замахиваясь, оскорблённый отец, - а ты не визжи, дурища! Дома своё ещё получишь! До самой свадьбы сесть не смогёшь.
Стешка взвыл и рванулся прочь, когда Никодлимов ремень опустился на его спину, но оставлять волосы в руке своего палача не пожелал. Поэтому ему пришлось остаться и терпеть.
Отсчитав три десятка хлёстких ударов, Никодлим сказал:
- А теперь проси её руки.
- Что-что? – Не поверил Стешка.
- Руки проси её, говорю.
- Но я… мне рано ещё жениться.
- Ты чего-то не понимаешь, я смотрю, - прищурился мужик, - ты не Ванко-богатырь, а я не царь Талдон. Я тебе ничего не должен, а вот ты…
Тот умоляюще посмотрел на отца.
- Говорил я тебе: делай, что хочешь, но не попадайся? – Спросил у него побагровевший от позора Ыгорыч (такой разговор у них действительно имел место быть когда Стешку привёл за ухо первый разгневанный отец, с тех пор Стешка больше не попадался, до этого случая).
- Говорил, батька… - склонил голову тот.
- А раз говорил, то проси руки её теперь.
"Не повезло, - сочувствующе подумал сэр Руперт, который ощущал себя родственной душой несчастному парню, - а хоть теперь круть-верть, хоть верть-круть –уже никуда не денешься…"
- Прошу…
- Не слышу, - снова замахнулся оскорблённый отец.
- Прошу руки твоей дочери Ниськи, мастер Никодлим.
- Хорошо. Мы согласны. Когда свадьбу сыграем?
- Ч-через месяц… - выдавил из себя Стешка (он просто не мог не попытаться выгадать себе хоть немножко свободной жизни).
- Все слышали? – Спросил Никодлим односельчан.
- Слышали, слышали, - стали отвечать люди.
- А ты, сэр Руперт, подтвердишь, что этот вон просил руки моей Ниськи?
- Да, - вынужден был кивнуть рыцарь.
- На том и порешим. – Сказал мэр. – Свадьба через месяц.
- Помнится мне, окаменевших было восемнадцать, - вдруг сказал рыцарь, - восемь до моего приезда, Стешка и Ниська, да восемь загонщиков. Так?
- Да, - подтвердил Ыгорыч.
- А расколдованы семнадцать только. Где ещё один?
- Ну, - заюлил мэр, - хватит нам и семнадцати расколдованных, ты, сэр Руперт и так герой…
- Чего-то ты темнишь, Ыгорыч, - сказал рыцарь, - люди, кого тут не хватает?
- Фашки не хватает! – Загомонил народ, - Он у мэра в доме стоит!
- Ну, пошли, - махнул рукой пойманный на горячем мэр.
Спальня у мэра оказалась большая, почти как весь дом Никодлима. А в дальнем углу обнаружился искомый Фашка с начищенным листом железа в руках.
- А, может, не надо? Я уже привык нему… - Сделал последнюю попытку лишить его оригинального предмета интерьера новопупинский мэр, но рыцарь был непреклонен.
Когда последняя жертва оказалась освобождена, сэр Руперт повернулся к мэру:
- Так, Стослав Ыгорыч, ты награду мне за василисков обещал.
- А я только одну голову видел, - сразу возмутился мэр.
- Второй василиск в состоянии статуи стоит на улице в пяти кварталах от трактира.
- И что нам с ним делать?
- Давайте его на площадь перетащим? – Раздался голос из толпы, - Будет у нас памятник доблести сэра Руперта.
- А если появится ещё один василиск и расколдует этого? – Возразил ему второй голос.
- Давайте разобьём его на куски!
- Давайте, разбивайте. – Дозволил мэр. - От беды.
Тут же от толпы отделился кузнец с подмастерьями, вооружённые кувалдами и направились к окаменелости.
- Вернёмся к нашим баранам…
- Каким баранам? – Сделал вид, что не понял рыцаря мэр.
- К оплате то бишь.
- Двадцать пять серебряных, - сказал Ыгорыч, - больше нету.
- Не бреши, Ыгорыч, - крикнул Фашка, - давеча, когда ты монеты в спальне пересчитывал, я на четырёх сотнях сбился!
- Ты… видел? – Удивился тот. – Ты же был каменным!
- И что? Всё я видел, только сказать ничё не мог.
"Как хорошо, что я вчера соседку не пригласил… гм… кваску попить, пока жены не было! – подумал мэр, - иначе был бы ещё один скандал…"
- Ладно, ладно, - согласился Стослав Ыгорыч, - двести.
- Хорошо.
Ыгорыч с заметным даже невооружённым глазом сожалением отдал рыцарю увесистый мешочек и ушёл в дом, забрав сына.
А жители Новопупинки подняли королевского паладина на руки и понесли в трактир.
На этот раз сэр Руперт поступил умнее – сразу начал с водки. А уж после этого ему стало и море по колено…
Как он очутился в седле на дороге в столицу, сэр Руперт не помнил. Только голова очень сильно гудела и хотелось лечь и умереть. Но он проявил фамильную силу воли де Биллей и остался в седле. Поэтому на обратной дороге сэр Руперт (несмотря на то, что еда у него была - щедрые новопупинцы снабдили своего героя снедью чуть ни не на месяц) тоже не слезал с коня. Конь за время, проведённое в Новопупинке, отожрался на халявной пшенице и скакал заметно веселее. Время от времени перекусывал храбрый рыцарь прямо на скаку, что-то в рот, что-то на землю – дороги-то в Страннхолде те ещё, отродясь не чинены.
Мешок с трофеем похлопывал о конский бок и сэр Руперт боялся только что мешок прохудится или, не дай Божья Тёща, сорвётся с седла и он встретится взглядом с побеждённым, но всё ещё опасным василиском.
Но Божья Тёща уберегла и до столицы де Билль добрался без приключений. Домой он решил не заходить – а мало ли. И поехал сразу во дворец.
Вдруг рыцарь бросил взгляд на свою левую перчатку и заметил прямоугольный кусок кожи с вышитой на нём надписью:
"Мадам Шизель Бурдо.
Улица Королевского скакуна, дом двенадцать.
Жду в гости в любое время".
"Откуда это?" – Задумался сэр Руперт и вдруг вспомнил.
… Мадам Бурдо (которая уже успела ободрать шкуру с обезглавленного василиска, засыпать её солью и спрятать в своей странной карете) веселилась от души. она умудрилась выиграть организованный хитрым трактирщиком (тем более все расходы взял на себя враз разбогатевший сэр Руперт) конкурс «кто больше всех выпьет» и после этого ей захотелось танцевать. Причём, хотелось ей этого настолько сильно, что она сбегала за Никодлимом и заставили того сыграть ей что-нибудь весёленькое.
Забраковав почти весь репертуар гусляра (тридцать две пятнадцатиминутных композиции), когда все собравшиеся уже устали ждать представления и начали расползаться по углам с целью прилечь, она наконец выбрала. И стала плясать. На столе.
Кто успел придремать – мигом проснулся, а остальные встречали каждое движение бурными аплодисментами. Потом Шизель затащила к себе на стол сэра Руперта (под которым тот стол вскорости и сломался) и они стали выдавать коленца вдвоём.
Когда стол не выдержал они кубарем покатились по полу, заливаясь настолько заразительным смехом, что вскоре смеялись все. И, что удивительно, гордый рыцарь вовсе не был обижен, что смеются над ним.
После того, как они оказались на полу ничего не закончилось – ибо хозяин принёс ещё водки. Так с частыми перерывами на выпить-закусить они и гудели ещё долго (причём самому рыцарю показалось, что прошло не меньше трёх дней, хотя на самом деле - всего один).
Мадам Бурдо подошла в очередной раз подошла заплетающимся языком предложила после возвращения в столицу навестить её особняк и протянула кивнувшему рыцарю тот самый кусочек кожи.
- Ч-что это? – Спросил тот.
- В-визитка. М-моя. Там адрес м-мой н-написан. Ч-чтоб не забыть.
Сэр Руперт засунул визитку в перчатку и, стуча себя в грудь, клятвенно заверил свою прекрасную даму, что навестит её…
Рыцарь поднёс подарок к носу и вдохнул.
Пахло розами.
Сэр Руперт улыбнулся и мысленно пообещал по случаю навестить мадам Бурдо. Затем он затолкал заветный кусочек кожи поглубже в перчатку.
За приятными воспоминаниями дорога прошла незаметно и сэр Руперт де Билль обнаружил, что конь его стоит перед входом во дворец.
"Пора, – подумал сэр Руперт и оглянулся по сторонам – не видит ли кто, как он будет слезать с коня.
Рядом никого не было и рыцарь быстренько сполз с лошади.
Рыцари в зале (бессовестно пользуясь тем, что Его Величество не имеет привычки озадачивать следующего везунчика до тех пор, пока предыдущий не возвратился) вели себя шумно. Пели песни, шутили – ведь до прибытия сэра Руперта оставалась ещё почти неделя.
Его Величество смотрел на это всё и молчал (но, разумеется, делал соответствующие выводы). В ожидании очередного приключенца (или злоключенца – это кому как больше нравится) скучать не приходилось: на южной границе Страннхолда образовалась новая религиозная секта, которая незаметно, но стремительно переросла в рыцарский орден – Орден Трамплинеров (они верили, что любой добрый поступок, совершённый при жизни является кирпичиком в трамплине, по разгоняясь на котором душа после смерти попадает на Небо). В общем-то, их убеждения не противоречили доктрине официальной церкви, за исключением того, что святого Дурмалая они почитали больше всего остального сонма святых и причисленных к их лику. От рядовых членов этого ордена никаких бед не было, но существовал ещё магистр, который не прочь прибрать к рукам все земли, до которых дотянется глаз с вершины орденской башни (которая, кстати, лишь на десять шантиметров ниже королевской!). А кроме магистра есть ещё боевая фракция ордена – алый кулак. А это – фанатики, они везде пытаются насаждать своё добро огнём и мечом (а такие жители Страннхолду в лице его короля совершенно бесполезны, а значит, не нужны…).
Вот и думал король Шпендрик о том, как бороться с новой напастью. А в том, что бороться с ней нужно у него сомнений не возникало. Нужно поставить этих трамплинеров на место, чтобы стране служили, а не самим себе.
Вдруг в голову короля пришла мысль о том, как это сделать.
- Слуги!
Зал в мгновение затих. Все взгляды обратились к Его Величеству, за спиной которого словно тени возникли два дюжих молодчика.
- Перо и бумагу.
Зал выдохнул. В ту же секунду на столе появилось требуемое. Король взял в руку перо и стал писать:
«Магистру Ордена Трамплинеров.
Требую немедленно прислать ко мне наиболее опытного и подготовленного в учении Ордена рыцаря для – Его Величество на мгновение задумался, затем усмехнулся лёгкими росчерками пера и закончил, - …ознакомления с целями и уставом Трамплинеров».
Его Величество окунул перо в чернильницу и подписался:
«Волею всех святых помазанный король Страннхолда, Шпендрик Четвёртый».
Он посыпал письмо мелким песочком, отряхнул, сложил и, капнув воском из ближайшей свечи, прижал личную печать.
- Мессенджера ко мне.
Агил Мессенджер влетел в зал словно с самого начала пира стоял за дверью и ожидал зова.
- Отвезёшь это СМС (Скорое Монаршее Сообщение) в Орден Трамплинеров и передашь лично магистру.
- Да, Ваше Величество!
- Выезжай немедленно.
- Да, Ваше Величество!
Агил круто развернулся на каблуках и помчался к выходу. Не глядя он открыл дверь и столкнулся в проходе с входящим сэром Рупертом. Рыцарь в тяжёлых латах остался стоять, а вот посланник кубарем влетел обратно.
Зал замер. Все знали, как опасно обижать королевских посланников и чем это может быть чревато. Агил побагровел и посмотрел на сэра Руперта. Весь его взгляд говорил: я тебе этого не забуду, и не надейся. Он подхватил шапку и стрелой унёсся исполнять очередное королевское поручение.
Сэр Руперт едва скользнул по нему взглядом и звякая шпорами, пошёл к королевскому столу.
- Сэр Руперт! – Поприветствовал его Его Величество, - мы не ждали тебя так рано! Как поход?
- Успешно, Ваше Величество. – Сэр Руперт показал королю мешок с трофеем. – Здесь голова василиска, разорявшего Новопупинку.
- Надо её испытать… - заинтересовался король Страннхолда.
- У меня есть один кандидат…
- Сэр Хайгалл, я так понимаю? – Уточнил король. (Память Его Величество не подводила и он прекрасно помнил кто помог сэру Руперту с выбором оружия.)
- Да.
- Превращение обратимо? – Ещё тише осведомился король.
Де Билль незаметно кивнул.
- Тогда ладно.
- Сэр Хайгалл, - позвал сэр Руперт.
Тот сделал вид, что не услышал потому, что прикорнул немножко.
- Сэр ХайгАлл! - Уже громче позвал де Билль, а добрые соседи разбудили "спящего".
- Да? Что?
- Сделай милость, подойди сюда.
Сэр Хайргалл печёнкой чуял подвох, но отказать в присутствии всего страннхолдского рыцарства, понятное дело, не мог (ибо могут и в трусости обвинить, а после этого только в прорубь в полном доспехе). Он встал из-за стола и медленно (изо всех сил растягивая время) направился к королю.
Сэр Руперт достал свой трофей из мешка и показал подходящему. Тот так и окаменел посреди шага.
- Ваше Величество, не нужна ли в королевский сад новая статуя? – Зная о том, что окаменевший всё слышит, спросил сэр Руперт.
- Заманчивое предложение, конечно… но нет, как рыцарь он мне нужен больше.
- Желание короля – закон! – немного перефразировал Сэр Руперт известный афоризм и повторно направил голову на сэра Хайгалла.
- Сэр Хайгалл, понял ли ты за что? – Спросил Его Величество.
-Да, Ваше Величество.
- Делай выводы.
- Сделаю, Ваше Величество.
- А ты, сэр Руперт, какой награды хочешь за подвиг свой?
- Оруженосца и герб, Ваше Величество, и возможность и дальше служить Страннхолду и его королю.
- Выделить ли тебе оруженосца из числа слуг или есть кто на примете?
- Есть, Ваше Величество.
- Какой же герб будет отныне красоваться на твоём щите?
- Отрубленная голова василиска!
- Да будет так! А теперь займи место за вторым столом, достойный сын Страннхолда!
Михаил Гридин aka IceDragon ст. Кущёвская
1 мая - 29 июня 2011г.
И да падёт василиск от щита твоего...
© Copyright: Михаил Гридин, 2011
Свидетельство о публикации №211062901207
Свидетельство о публикации №211062901207
Рецензии