Индиго

(любовь)

- Любовь не должна превращаться в привычку, рутину, не должна тяготить. Она должна – просто обязана – быть сказочной, кружащей голову, немного неправдоподобной и непременно счастливо заканчивающейся (это когда «и умерли в один день»). В общем, именно такой, какую описывают в любовных романах (конечно, о них говорят много гадостей, но каждая девочка-девушка-женщина страшно любит их читать), - дочитав только что написанные строки, я вздохнула. Вроде бы все было правильно и даже почти складно, но…
- Глупо. Как же это глупо… - я уже собралась было смять листы бумаги, исписанные моим неровным почерком, но сидевшая рядом подруга выхватила их у меня из рук.
- Да ладно тебе. Все в полном порядке. Ты что? Собираешься получить нобелевку в области гламурной журналистики за эту статью?
- Не думала над этим, - улыбнулась я, допивая кофе. – Все же здешний эспрессо на редкость паршив, не находишь?
- Только не начинай, - проворчала подруга. – Посмотри вон лучше, какой парень симпатичный в кафе заходит.
- Не хочу, - заупрямилась я. – Что в нем может быть такого, чего я никогда не видела? Две руки, две ноги, - по мере того, как я перечисляла части тела неведомого симпатичного парня, подруга загибала пальцы, - туловище, голова. Я ничего важного не забыла?
- Вроде бы нет. У него чудесно фиолетовые джинсы, - мечтательно произнесла подруга, затем вдруг выпучила глаза и ойкнула.
Я скривилась:
- Да ну. Не люблю цветные джинсы. Особенно на парнях.
- Жаль, - произнес низкий голос за моей спиной. – Придется искать другой столик, а так хотелось подсесть к вам. И кстати. Они не фиолетовые. Этот цвет называется индиго.
Я так и не обернулась, чтобы рассмотреть говорившего, но по цвету лица подруги легко предположила, что он был очень красив. Такой непередаваемый оттенок ее кожа приобретает только в присутствии роковых красавцев. Не шевелясь, она проводила его взглядом.
- Пошли что ли отсюда, - предложила я застывшей подруге. Она молча кивнула, поднялась и пошла к выходу, не глядя по сторонам. Мне пришлось тяжело вздохнуть, выгрести из карманов мелочь, которой должно было хватить на оплату нашей скромной трапезы, и поспешить за ней.
Уже в дверях я обернулась и окинула взглядом посетителей кафе. В углу недалеко от столика, который только что покинули мы, сидел молодой человек в сине-фиолетовых джинсах. «Индиго, - поправила я сама себя и улыбнулась, - индиго…». Он улыбнулся в ответ и помахал мне рукой. Я немного смутилась. Он действительно был очень красив, а от его улыбки немного кружилась голова. В обожаемом мной английском языке есть два словосочетания, которыми можно было бы его охарактеризовать – breathtakingly beautiful и drop-dead gorgeous. Возможно, если хорошенько покопаться в практически бесконечном множестве русских выражений, поломать голову, их можно корректно перевести, но я предпочитаю хранить эти словосочетания в памяти именно в таком виде. А что? Удобно, емко и красиво.
Если бы я была героиней одного из тех самых любовных романов, о которых только что дописала статью, заботливый автор непременно наградил бы меня рыжими локонами, зелеными глазами, шелковистой кожей цвета слоновой кости, возможно, еще белым платьем, снабженным газовым или шифоновым струящимся шарфиком и туфельками на острых шпильках. Я бы томно взглянула на него из-под тяжелых ресниц, улыбнулась, показывая ряд безупречных жемчужных зубов, и он последовал бы за мной на край света. Ну, в общем, все жили бы долго и счастливо.
Поскольку я, все же скорее к счастью, чем нет, героиней романа не была, я поправила воротник мужской рубашки, сунула мобильный телефон в карман брюк и чуть не засмеялась в голос, представив, как тяжелая деревянная дверь кафе защемила бы струящийся на невесть откуда взявшемся ветру шарфик.
- Мне кажется, я ему понравилась! – воскликнула почти пришедшая в себя подруга.
- Кому? – не поняла я.
- Тому парню в фиолетовых джинсах, - нетерпеливо пояснила она.
- Индиго.
- Что-что?
- В джинсах цвета индиго, - я скорчила серьезную физиономию, будто в данном случае правильное определение оттенка фиолетового цвета имело огромное значение. Мы обе расхохотались.
- Ну, понравилась же! – не унималась подруга.
- Я откуда знаю, я ведь даже его не видела, - сказала я и приготовилась к очередному рассказу о том, как же все особи мужского пола ей интересуются. В ее воображении все мужчины мира стояли в очередь за хотя бы мельчайшей крупицей ее внимания. Это не делало ее плохим человеком или никудышней подругой, но временами здорово трепало мне нервы.
- Знаешь, я цвет индиго всегда как-то иначе представляла. Каким-то более синим что ли… А ты?
- В цветах я все равно ничего не смыслю, так что не спрашивай, - отмахнулась я. – Я, наверное, домой поеду. Устала.
- Хочешь поедем ко мне, - предложила она. – Давно хотела показать тебе одного парня с работы…
- А что он делает у тебя дома?
- Он сам – ничего. А вот его фото хранятся у меня на домашнем компьютере.
- Давай в другой раз. Я что-то не настроена любоваться красотами сотрудников твоей фирмы, - я театрально прикрыла глаза рукой.
- Как хочешь, - пожала плечами она. – Вот кстати и такси, садись, быстрее доберешься до дома и завалишься спать.
- Ты же знаешь, я предпочитаю автобусы, - ответила я.
- Тогда такси мое, - не расстроилась подруга. Она уселась на заднее сидение, что-то сказала шоферу, вытащила из сумки пудреницу и, кажется, уже обо мне забыла.
В автобусе громко играла музыка. Тридцать минут дороги под русский рок – не самая плохая перспектива.
Закрыв глаза, я пыталась представить себе, мимо какого здания проезжаю в данный момент, затем приоткрывала глаза и страшно радовалась, если угадала. В эту игру я люблю играть с детства. Когда мама возила меня через весь город в садик, я таким образом коротала время.
«А кто не верит страстно,
Тот умрет напрасно…
Кто не верит в сказки…».
Знакомые строки пробились сквозь шум работающего двигателя и разговоров. Да уж… кто сейчас верит в сказки?..
- Тогда большей части человечества нужно умирать еще в раннем детстве, - сказал откуда-то знакомый низкий голос. – Ну, чтобы умереть не напрасно…
Я повернулась к говорящему. Серые глаза, сбивающая дыхание улыбка, джинсы цвета индиго. Я кивнула, соглашаясь с его мыслью.
- А ты в сказки веришь? – неожиданно для себя спросила я. Зачем? Ведь теперь он скажет или глупость, или банальность. Или – того лучше – покрутит пальцем у виска и не скажет совсем ничего. Опять-таки, будь я героиней любовного романа, автор придумал бы мне какую-нибудь более уместную и остроумную реплику.
Но он (парень, а не гипотетический автор) отнесся к моему вопросу серьезно.
- В Деда Мороза, Красную Шапочку и Дюймовочку – не верю. А в чудеса верю. Интересно, это считается?
- Почему нет?
- А ты? Веришь?
- Конечно. Я же на самом деле фея… - буркнула я и отвернулась к окну. Все же умею я портить атмосферу странными признаниями.
Загадочный незнакомец – вполне естественно – молчал. Я бы на его месте тоже молчала. А то и вовсе выскочила бы из автобуса на первой же остановке.
Я повернула голову в его сторону, чтобы проверить – вдруг и правда вышел? Он спокойно сидел рядом со мной, скрестив руки на груди, и улыбался. Может, его просто забавляло мое поведение?
- Фея всем так легко и просто открывает свою страшную тайну?
- Фее пора выходить, - ответила я. И, помолчав пару секунд, добавила: - Нет, не всем.
От остановки я быстрым шагом пошла в магазин. Бродя между витринами, полками и стендами, я думала о всякой чепухе и, почти не глядя, бросала нужные и не очень вещи в тележку. На повороте к кассе я наткнулась на кого-то. Точнее едва не сбила кого-то с ног тяжеленной тележкой.
- В третий раз за сегодня, - ворчливо сказал тот самый молодой человек в индиговых (интересно, так говорить-то принято?) джинсах.
- Ну, неправда, - ответила я. – Я впервые наезжаю на кого-нибудь тележкой. А уж на тебя тем более…
- За сегодня мы в третий раз случайно столкнулись, - терпеливо пояснил он.
- А, ну да. Всякое бывает, - кивнула я, протискиваясь мимо него к кассе. При этом я снова едва не задавила его тележкой и еще наступила ему на ногу, но сделала вид, что не заметила. – А вот подруга моя считает, что цвет индиго выглядит иначе.
- Угу, - кивнул он. – Так и есть. Их несколько разновидностей. Вот только какая разница? Мне лично само слово нравится – индиго. Звучит загадочно и даже немного сказочно, не правда ли?
Я разложила покупки по пакетам и вышла из магазина, не дожидаясь своего нового полузнакомого. Не в пример героине любовного романа, я не встретила его ни на следующий день, ни через день, ни через неделю. Честно говоря, я уже и забыла о существовании неправдоподобно красивого парня в джинсах цвета индиго.
Я шла по улице поздним вечером, мои наушники голосом Андрея Вадимовича пели: «Все отболит, и мудрый говорит: каждый костер когда-то догорит, ветер золу развеет без следа»… Холодный осенний ветер бросил мне под ноги желтые листья, несколько сухих головок полевых цветов и красочный клочок бумаги. Я остановилась, чтобы носком ботинка перевернуть этот клочок и посмотреть, что на нем написано. У меня никогда не получается просто пройти мимо лежащих на земле страниц, выдранных из книг или тетрадей, конвертов или просто разного калибра и цвета бумажек, пока я не узнаю, что на них написано и не попытаюсь догадаться, откуда именно это мусорное послание попало именно сюда.
Так вот на загадочном – все они загадочны по самой своей сути – клочке не было написано ровным счетом ничего. Зато на разноцветном фоне была нарисована белая стрелка. Я машинально повернула голову в ту сторону, куда эта стрелка указывала, и увидела невзрачную вывеску «Бар» над дверью в подвал. Я пожала плечами – почему бы не зайти?
«Еще не все дорешено, еще не все разрешено, еще не все погасли краски дня, еще не жаль огня, и Бог хранит меня…» - поддержали меня наушники. Я нажала на кнопку «пауза» и начала спускаться в бар. На входной двери висел нарисованный гуашью плакат. Разноцветный фон, здорово смахивающий на мою знакомую бумажку со стрелкой, крупная белая надпись: «Ночь цвета индиго».
- И правда звучит загадочно, - сказала я белым буквам. Уже толкая дверь, я увидела приписку: «Феям вход бесплатный».
За дверью стоял огромный детина в кольчуге. Он строго посмотрел на меня и сказал:
- Вход платный!
- А я фея, - веско сказала я, тыкая пальцем в надпись на плакате. Он посмотрел на меня еще строже. Я не сдавалась, уперев руки в бока и хмурясь. Тогда он тяжело вздохнул и крикнул:
- Корвин, тут фея пришла! Иди на опознание.
Последнее слово меня здорово покоробило. Оно всегда ассоциировалось у меня с моргами, криминалом и несвежими трупами, но уж никак не с феями и совершенно точно не со мной…
Однако, несмотря на премерзкое слово, отозвавшийся на имя Корвин человек меня исключительно порадовал: длинный черный плащ с пурпурным подбоем и черная маска, прикрывающая верхнюю половину лица. Шел он решительным бодрым шагом, но, увидев меня, замер в нескольких метрах и махнул не пропускавшему меня детине рукой.
- Иди, все в порядке, - тихо сказал он. Голос я тут же узнала и подумала, что любовные романы на проверку могут оказаться не такой уж и сплошной выдумкой.
- Корвин, значит? – спросила я. Он кивнул в ответ и жестом пригласил следовать за ним. Мы прошли через людный общий зал (разношерстная публика, одетая в костюмы средневековой знати, в облегченные доспехи, в перья, листья, цветы удивляла, но радовала глаз), обошли барную стойку, за которой деловито порхало нечто среднее между карликом и летучей мышью с шейкером в руках, и, отворив низенькую дверь, попали в небольшой кабинет.
- Тут у тебя косплей-бар? – спросила я, стараясь не думать о летающем в баре чуде в переднике. Давно мне на глаза не попадалось ничего подобного…
-  Что-то в этом роде, - ответил Корвин.
- Ясно, - кивнула я. – Хорошо, что есть такие места.
Корвин посмотрел на меня с легким удивлением, затем снял маску и плащ, небрежно бросив их на стул. Я стояла посреди комнаты, не особенно представляя, куда себя деть, и оттого, уже почти смущаясь.
- Илит, - наконец, решила представиться я.
- Есть-пить хочешь? – спросил он. Я помотала головой. – Ну, от нас не принято уходить, не съев совсем ничего.
- А какие-нибудь десерты водятся? – мне вдруг страшно захотелось что-нибудь держать в руках – они начинали предательски дрожать и искать карманы.
- Точно! – радостно воскликнул Корвин. – Наш фирменный десерт – «Поцелуй девяти янтарных принцев».
Он стремительно вышел, плотно закрыв за собой дверь, и вернулся через несколько минут с чем-то, весьма напоминающим мороженное янтарного цвета.
- Почему «Ночь цвета индиго»? – спросила я, едва он переступил порог. Он улыбнулся.
- Эта ночь уже семнадцатая.
- В смысле?
- В смысле это уже семнадцатая ночь цвета индиго в моем баре. Я ждал тебя. Не делай такие глаза, я прекрасно понимал, насколько мала вероятность того, что ты наткнешься на мой крошечный бар, но все же надеялся. Даже сделал приписку про фей. Как видишь, публика стала собираться вполне своеобразная, - он тараторил, будто забыв о принесенном для меня угощении, затем заметил его в своих руках и, немного смутившись, протянул мне.
- Мягко говоря, своеобразная, - хихикнула я, забирая из его рук десерт с красивым названием.
- Главное, что ты пришла.
- А почему именно девять янтарных принцев? Мне бы хватило и одного… - я отставила мороженное, так и не попробовав, и опустила взгляд.
- Почему ты представилась феей? – вздохнул он, кладя руки мне на плечи. – Ты самая настоящая ведьма.
- Ведьмочка Илит, - засмеялась я, запрокинув голову, но поймала его взгляд, и смех застрял в горле.
Никто и никогда заранее не знает, во что превратится сказочная, кружащая голову и немного неправдоподобная любовная история. Но я убеждена, если в ней есть загадка цвета индиго, то она может превратиться только во что-то прекрасное.