2. Не было бы счастья, да...

            -  Вы думаете, что я сейчас буду вам рассказывать про то, как воевали трезвенники с алкашами? Не-ет, это не интересно…  А расскажу я вам, как однажды Волк гуляя по лесу,  искал волшебную траву, с помощью которой надеялся вернуть себе прежний цвет шерсти. И вдруг услышал, что кто-то жалобно плачет.  Он пошёл на голос и увидел, что на полянке, на пеньке сидит Николаша-Приблажный из соседней деревеньки «Авоськи», и  жалуется на свою судьбу. Не понятно кому.
- Николаша, ты чего это? Тебя обидел кто? Ты мне только скажи, я быстро порядок наведу, - Волчек участливо заглянул ему в глаза.
- Неудачник я, вот что! – Николаша горестно закатил глаза. - Вечно я попадаю в разные неприятности. Вот, даже грибов собрать не смог, - и он пнул ногой почти пустое лукошко, в котором сиротливо болтались два скрюченных грибочка.
- И давно это с тобой? – Волк присел перед ним, и подпёр щёку  ладошкой, - может, тебя сглазил кто?
- Откуда я знаю, может и сглазил, а может я родился таким, у-у-у… - слёзы с новой силой потекли из его глаз.
- Ну, ты так прям, воешь, ну совсем как я, аж тоска пробирает до самых костей, у-ух, - Волчека передёрнуло, - как бы самому не завыть с тобой на пару.
- Волчек, родненький, может, ты мне что-нибудь посоветуешь? – Николаша с надеждой воззрился на волка.
- Знаешь что, а пойдём ка мы с тобой к нашей бабке-угадке Скайлихе. Она тебе точно скажет – почему с тобой такая напасть.
- А ты её хорошо знаешь? Что-то имя у неё какое-то странное.
- Да ты на имя не обращай внимания. Это даже не имя, а прозвище. Как скажет, так сразу всё лихо и случается…   Ой, что я говорю? – волк испуганно прикрыл пасть лапой и покосился на Николашу. – Ты меня не слушай, это я так сболтнул, не подумав.  На самом деле она хорошая гадалка, не сомневайся.

Пришли они к Скайлихе. Волк протолкнул Николашу в калитку и плотно прикрыл её.
- Иди сам, я тебя тут подожду - у неё такой злой пёс, что как увидит меня, так аж будку за собой тянет на цепи – так ему хочется меня укусить.
Услышав это, Николаша судорожно вцепился в калитку.
- Иди скорей, не бойся - видишь он занят.
Кобель и в правду был сильно занят – он с упоением, прикрыв глаза, грыз аппетитную сахарную кость. Николаша, описав крутую дугу, прокрался мимо будки. В это время пёс приоткрыл глаза, и для порядка грозно рыкнул. Николаша  в страхе  помчался со всех ног к крыльцу
Пробыл там Николаша не долго и вышел ещё более растерянный. От крыльца до калитки его провожала сама Скайлиха,  недовольно ворча. Она буравила взглядом спину Николаши, и чуть ли не наступала ему на пятки. От чего  он каждый раз судорожно подпрыгивал и ещё быстрее перебирал кривыми ногами. Пёс, определившись  по поведению своей хозяйки, что перед ним враг, рванул на перерез, и едва не тяпнул клиента за ногу. Тот шарахнулся,  вступил ногой в полупустое ведро с водой, и со всего маху брякнулся в клумбу с розами.  Скайлиха остолбенела на несколько мгновений, кровь прилила к её лицу так, что Николаша испугался. Он подумал, что сейчас будет взрыв. Но тут бурный поток эмоций прорвал плотину ступора и, она потрясая поднятыми вверх кулаками,  проклинала на чём свет стоит, незадачливого клиента; Николаша выл от боли, шустро выползая на четвереньках из клумбы, и натаптывал глубокую просеку в сторону калитки, а кобель захлёбывался от лая, рискуя удушиться на ошейнике. Всё это существенно придало скорости потерпевшему.  Оставшиеся три метра он пролетел пулей прямо в калитку, предусмотрительно распахнутую волком, которую тот сразу же и захлопнул перед носом разъярённой хозяйки.
- Ах, ты, мудант проклятый! Сам придурок и такого же привёл! Вот я сейчас вам метлой погадаю! – И она угрожающе затарахтела инвентарём.
- Бежим! – Рявкнул более опытный волк. И они помчались в сторону околицы. Когда летящие в след проклятии и оскорбления  стихли, и опасность погони миновала, друзья оказались на опушке леса. Тяжело дыша, они привалились к толстому стволу дуба.
- Фух! Еле ноги унесли… -  волк утёр дрожащей лапой лоб, и с ужасом обнаружил на мокрой лапе клочок сизой шерсти. Он с опаской потёр ещё раз свой лоб, но процесс облысения явно не прогрессировал, и он с облегчением перевёл дух. Николаша обмахивался огромным листом лопуха и одновременно с шипением и завыванием выдёргивал  шипы от бабкиных роз.
- Ну что она тебе сказала? – наконец поинтересовался волк
- Она сказала…  Она сказала, что на мне лежит страшное проклятие и мне надо лечиться, и
что таких придурков как я, она ещё не видела.
- Что, прямо так сразу и сказала?
- Ну, она сказала, что гадание стоит пятьсот рублей, и деньги вперёд.
- Ну-у… - подбодрил его волк.
- Ну, ну…  А я ей сказал, что таких денег у меня отродясь не было, потому, что я такой неудачник, и живу, чем Бог пошлёт. А она могла бы проявить милосердие и помочь мне бесплатно. Вот она его и проявила…  - Николаша развёл руками. – Что ж теперь делать?
- Да-а, дела-а, - озадаченно протянул волк, почёсывая задней левой за ухом. – Это мы ещё легко отделались…
- Это ты легко отделался, а я вот опять вляпался-а-а… - захныкал снова несчастный.
- Вот только снова не начинай, - замахал на него лапами волк, - давай думать. Слушай, - осенило его, - она же сказала, что на тебе проклятие?
- Сказала… - сокрушённо кивнул головой несчастный.
- Во-от, значит надо идти к знахарю, заодно он твои раны обработает. Пойдём, я знаю, где он живёт.

Знахарь повеселился от души, выслушивая их историю, одновременно выдёргивая щипчиками оставшиеся занозы, и смазывая ранки целебной мазью.
- Ну вот, до свадьбы заживёт, - подвёл он итог своим действиям.
- Какая уж там свадьба, - запричитал Николаша, - кто за меня такого неудачника, да ещё и проклятого, пойдёт? Вы мне поможете? Я отработаю, честное слово!
- Я бы с радостью, Николаша, только ты не по адресу пришёл. Я, ведь, знахарь, а не колдун. Это тебе надо идти к кузнецу Михею. Вот Волчек тебя туда и проводит. Отведёшь? – обратился он к волку. Волк утвердительно кивнул головой.
- Постой, постой, – знахарь заинтересованно начал разглядывать морду волка. – Ты себя давно в зеркале видел?
- Утром, когда умывался. А что такое? – забеспокоился Волчек.
- А у тебя был сегодня какой-нибудь стресс?
- Кажется, нет. Разве только, когда от Скайлихи убегали. Но это дело привычное. Да, в чём дело?!
- А она кричала, что-нибудь…, ну-у, нехорошее в твой адрес? – продолжал допытываться знахарь.
- Да-а, она меня «мудантом проклятым» обзывала, ну-у и ещё… по-всякому. Я ещё удивился, и подумал, что она со злости букву перепутала, – испуганно прошептал волк.
- Вот! Я так и думал – она тебя прокляла. Полюбуйся! – и знахарь поднёс к волчьей морде зеркало, в котором бедняга узрел, что к первым двум буквам, добавилась третья. И теперь на лбу у Волчека отчётливо читалось: «М У Д»
- Ой! Что же делать? Теперь мне и вовсе нельзя будет появляться в деревне. Засмеют и обзываться будут. – Волк пригорюнился.
- Да, ничего страшного. Проклятие свеженькое, так что колдун быстро тебя от него избавит. Давайте, поторопитесь - скоро солнце сядет, а после заката Михей не лечит.

И помчались они к Михею.
Михей, в отличие от знахаря, очень внимательно и серьёзно выслушал клиентов, отложив в сторону свою работу.
- Знаю я эту Скайлиху. От неё одни неприятности. Зря вы к ней пошли.
- Да откуда же мы знали, что она ведьма? – запричитали бедняги в один голос.
- Ладно, что попусту причитать? Давайте делом заниматься. - И он начал снова раздувать горн. Раскалил в печи щипцы и повернулся к волку. Тот испуганно попятился.
- Да не трясись ты так. – Он окунул щипцы в кадушку с водой и оттуда повалил пар. Давай, прыгай в бочку скорей, пока пар идёт! Не бойся.
Делать нечего, и волк с разбегу плюхнулся в бочку. Колдун в это время что-то быстро-быстро бормотал, наклонившись над бочкой. В конце заклинания он громко крикнул слово «изыди», и ощутимо треснул волка по лбу щипцами. Отчего у того посыпались искры из глаз и он снова окунулся. А из бочки с громким бульком вылетело чёрное облачко. Колдун щёлкнул на него пальцами, трижды плюнул, и облачко с громким свистом улетело в печь, где сразу взорвалось.
- Всё, вылезай! – Колдун вытер вспотевший лоб. Волк неуверенно вылез, встряхнулся и попросил зеркало.
- Какое тебе зеркало? Пока ещё не на что смотреть.
- Как это? Ты меня вылечил или нет? Я, что, зря всё это терпел? – заволновался Волчек.
- Я тебя только избавил от проклятия, а шерсть, знаешь ли, мгновенно не вырастает. Придётся тебе пока, посидеть в лесу. Кстати, а как ты будешь расплачиваться за лечение?
Волк пожал плечами. – Ты же знаешь – у меня денег нет. Давай отработаю как-нибудь.
- Ну, хорошо. Принеси, тогда мне десять заячьих шкурок.
- Нет, не могу. У меня теперь с зайцами мирный договор. Красная Шапочка  меня выручила - выступила миротворицей. А то они всё время хотели меня отловить и сдать в НИИ, как мутанта. Вот зарастёт лоб шерстью, тогда уже я смогу на них охотиться. Только я их убивать не буду. Принесу живых. А ты сам тогда с ними разбирайся.
- Договорились, - улыбнулся кузнец.
- Ну, тогда я побежал?
- Беги, только по дороге ни с кем не разговаривай, пока до своей норы не добежишь, понял?
- Понял. - И волка только след простыл.

- А как же я? – подал голос Николаша.
- А с тобой дело по - сложнее. Я должен выяснить  как наложено проклятие. Тогда я буду знать, как его снимать. Наверное, тебе придётся у меня немного пожить. Заодно поучишься кузнечному делу. А как вылечишься, тогда и жизнь твоя изменится.
- Правда? – Николаша с надеждой посмотрел на колдуна.
- Будем надеяться… - Неопределённо ответил тот. – А пока поменяй воду в бочке.

А тем временем Волчек радостный и умиротворённый, не спеша трусил  по натоптанной тропке к себе в нору, которую он обустроил в огромных корнях древней сосны. Волк бежал и мечтал, как он сейчас растянется на пружинистой  подстилке из старых, сухих иголок, которые всё ещё приятно пахли хвоей. А когда зарастёт лысина, то можно будет привести в этот дом  молодую волчицу, которая станет его женой. Он так размечтался, что не замечал, что уже довольно поздно и из-за деревьев поднимается огромная, жёлтая, как кусок домашнего сливочного масла, полная луна.  Прекрасная и завораживающая, она рождала в его груди непонятную тревогу, граничащую со вселенской тоской.
Волк взобрался на очередной пригорок и замер, любуясь Луной. Тоска в его груди пульсировала мощными приливами, сжимая сердце. Эти пульсации нарастали и нарастали, вызывая сладкую боль. Его уши уловили тонкий пронзительный звук, постепенно модулирующий на более низкие и глубокие вибрации, создавая прекрасную мелодию волчьей песни. И тут Волчек осознал, понял, что эти звуки издаёт его горло. Он, аж поперхнулся и закашлялся. Песня оборвалась, упорхнув гулким эхом.
- Ой, что же это я наделал. – Волчек с размаху запечатал пасть обеими лапами, - мне же колдун строго настрого запретил разговаривать по пути домой.
- Поздно, дорогуша… - раздался  прямо над ухом вкрадчивый шёпот.
- Что, поздно? – испуганно прохрипел волк.
- Ты заговорил, ха-ха-ха…- загрохотал в его голове жуткий гомерический хохот, от которого шерсть на загривке у Волчека встала дыбом.
- А-а  к-кто это со мной говорит? – проблеял волк.
- Это Я-а-а, твоя позорная судьба-а-а, ХА-ХА-ХА…
- И что теперь со мной будет?
- Завтра, завтра – всё узнаешь! – гулкое эхо, звучащее то ли в голове, то ли в окружающем пространстве, постепенно затихло. Волчеку стало совсем плохо – боль, теперь уже жгучая, грызла его сердце нестерпимо. И он снова запел, теперь уже громко, что есть силы, выпуская эту боль на свободу. Он не помнил, сколько прошло времени, и как отключился. Очнулся от утренней холодной росы, осевшей на его шерсти серебристыми капельками. Лапы задеревенели на холодной земле. Он встал, отряхнулся и медленно побрёл домой.


 В течение трёх вечеров, на закате солнца, Николаша высиживал в бочке, наполненной свежей водой по полчаса. А в полночь, колдун Михей при свете полной луны внимательно всматривался в поверхность воды в бочке, как в зеркало. Время от времени он делал таинственные пассы над водой и что-то тихо шептал.  Николаша с трепетом наблюдал за его манипуляциями. Наконец, в третью ночь он услышал долгожданный радостный возглас колдуна.
- Есть! Теперь мне всё понятно! Проклятие наложено было на твою мать, когда она ходила тобой беременная. И сделала это женщина, которая хотела разлучить твоих родителей. Но как она не старалась, у неё ничего не получалось. Вот тогда она со злости и пожелала горя-злосчастья твоей матери и тебе, ещё не родившемуся.
- Кошмар, как она могла? Разве так можно? Это жестоко!
- Конечно. Но так могут поступать обиженные женщины. Наверное, твой отец пообещал жениться, а потом отказался. Это, конечно, её не оправдывает, но что поделаешь, так бывает.
- Так вы мне поможете?  Это возможно?
- Понимаешь, такое проклятие работает как бомба замедленного действия, постепенно разрушая жизнь и здоровье проклятого. А окончательно срабатывает, когда человек совершает какой-либо поступок, который противоречит божественным законам. Вот твои родители – я слышал, что они погибли в аварии. Ты помнишь, что с ними происходило накануне?
- Смутно. Мне тогда только семь лет исполнилось. Была зима, сильный мороз, метель. К нам попросился ночевать кто-то, а его не пустили. Я запомнил, потому что этот человек долго стучал, и я никак не мог заснуть. Мне было очень жалко этого человека. А на следующий день родители погибли. А ещё через три дня ни с того, ни с сего  внезапно умерла мамина старшая сестра и я остался сиротой. Вот с тех пор несчастья стали валиться на меня, как из рога изобилия.
- Вот видишь. Надо с сочувствием относиться к обездоленным людям, тогда и судьба будет благосклонна. А проклятие наложила на вас, похоже, эта самая сестра. И как только проклятие исполнилось, ей незачем стало жить.
- Так что же теперь будет со мной? Как быть?
- Легенда гласит, что в таких случаях надо кого-то спасти от смерти или несчастного случая, и этот кто-то должен тебя без памяти полюбить. Тогда проклятие снимется.
- Где же мне искать этого кого-то? Так можно всю оставшуюся жизнь провести в поисках и не найти. Горе-злосчастье не даст… - заныл Николаша.
- А ты не торопись, успокойся и постарайся совсем не думать об этом. Просто живи и радуйся жизни, и тогда подходящий случай представится сам собой. А ты уж постарайся не проворонить его.
- Ага, радуйся…  Да разве такой жизни порадуешься? Тебе легко так говорить. У тебя есть всё. А мне даже жить негде, наша изба давно сгорела, - продолжал ныть Николаша.
- Мне нужен ученик, и если ты согласен им стать, то можешь остаться у меня.  А будешь стараться, то станешь со временем подмастерьем. Согласен?
- Ты это серьёзно, не шутишь? – Пролепетал горемыка, не веря своим ушам.
- Конечно, серьёзно! Мне самому интересно - что из этого получится. Только ты должен сильно стараться. У меня жена очень строгая – если заметит, что ты отлыниваешь от работы, выгонит в шесть секунд.
- А почему – в шесть?
- А потому, что столько времени требуется, чтобы произнести слова «пошёл вон». Усёк?
- Усёк, - кивнул головой будущий ученик.

Второй раз Волчек проснулся в это, далеко не радостное для него утро, от нестерпимого зуда на лбу. Ему всё время хотелось чесать это место. Как будто тысяча ос одновременно, ужалили его  в лоб. И он чесал. Чесал так, что летели клочья шерсти, и невозможно было остановиться хотя бы на мгновение. Вместе с тем ему было очень жарко.  «Кажется, я заболел.  Надо принять прохладную ванну», подумал он, и побежал к ближайшему ручью, где у него была выкопана глубокая яма для омовений.
Волчек с разбегу плюхнулся в прохладную воду и от его тела повалил пар. Он от блаженства прикрыл глаза. Зуд и жар начали постепенно стихать. Журчание ручья убаюкивало его, и он слегка задремал. В этой полудреме он вдруг очутился на деревенской площади. Его окружала агрессивная толпа из местного населения. Все они презрительно ухмылялись и, указывая на него пальцами, кричали: - мудак, мудак!!! И злобно хохотали. Ему хотелось убежать и спрятаться, но злобная толпа не выпускала из этого круга. В ужасе он очнулся и, с облегчением понял, что это был всего лишь сон. Кряхтя, волк выполз на бережок и растянулся на песочке. Слегка обсохнув, он вернулся к воде, что бы напиться. И тут  увидел в зеркале воды своё отражение. На лбу у него чётко читалось это ужасное слово – МУДАК!
 Горестный вой несчастного, опозоренного волка огласил лес.

Всю первую половину дня Николаша усердно трудился, помогая Милене, жене Михея. Крепко сбитая, миловидная, но властная, она твёрдой рукой управляла не маленьким хозяйством. Только и слышалось: « Николаша пойди туда, Николаша быстро сделай это…» Никогда ещё в жизни он столько много  и одновременно не трудился. Обычно все его жалели и старались чем-нибудь накормить. По крайней мере, так было в его родной деревне «Авоське». А тут вставать пришлось чуть свет. Только успел попить молока – гони корову в стадо. Вернулся, получил нагоняй за то, что долго ходил, и сразу же его отправили на прополку огорода. «Что же это такое? Разве это учёба?» - удручённо размышлял он, размахивая тяпкой и особо не всматриваясь в предмет своего труда.
- Ах ты, злыдень! Ты что же это творишь? – вдруг услышал он грозный окрик над своей головой. Николаша вздрогнул, и втянул голову в плечи. За спиной стояла сердитая хозяйка и потрясала срубленными стеблями помидоров.
- Ты, что сроду огорода не видал?
- Видал… Только я ходил туда, что бы что-нибудь сорвать, а тяпать меня никто ещё не заставлял.
- Вот к чему приводит дурацкая жалость. Вырастили нахлебника! Ладно. Вот смотри: это помидор, а это – сорняк. Запомнил?
- Да, да, запомнил, - закивал головой Николаша.
- Продолжай. И смотри, будь внимателен. Я приду, проверю. – И она удалилась царственной походкой, слегка покачивая бёдрами.
«Какая красивая женщина! Повезло Михею» - думал он, невольно любуясь Миленой. В этот момент она обернулась, почувствовав его взгляд, и грозно нахмурила брови.
- Ты что остолбенел? Работай!
Вот он и работал, а между делом  ещё носил воду из колодца, бегал за спичками и солью в магазин, сыпал зерно курам и убегал от злобного петуха, который почему-то увидел в нём конкурента.
Наконец наступило время обеда. Наелся он, правда, до отвала. А Милена, во время обеда, даже его похвалила.
- Я думала, что ты и на самом деле придурок. А ты, ничего, быстро учишься.
- Вовсе я и не придурок. Меня Приблажным дразнили, потому что со мной вечно одни непрятности случались, - обиделся Николаша.
- Это от безделья! Не обижайся.  Ничего, ничего - я тебя быстро вылечу, - улыбаясь пообещала она.
«Вот это я влип!», сокрушённо подумал Николаша, «Скорей бы кого-нибудь спасти…»
После обеда все расползлись по укромным местам, чтобы переждать полуденную жару. Николаша подсел к кузнецу, который прилёг на лавку в тени раскидистой груши.
- Михей, а Михей, - потряс он того за рукав.
- Ну чего тебе? – Михей нехотя приоткрыл глаза.
- Когда же я буду учиться?
- А это и есть, пока, твоя учёба, - усмехнулся в усы Михей.
- Я думал, ты меня будешь учить колдовству или, на худой конец, кузнечному делу. А я только и делаю что, как негр, на плантации, вкалываю.
- Ишь ты, какой шустрый. У тебя испытательный срок.
- А что это такое?
- Это испытание на честность, добросовестность и трудолюбие. Это оценивает моя жена. Вот, если она согласится с тем, что ты не даром ешь наш хлеб, тогда уже останешься на правах члена семьи.  И когда  увижу, как ты старателен и усерден, я начну обучать тебя кузнечному делу. Вот так вот, Николаша! – успокаивающе похлопал его по плечу Михей, – звание Ученика ещё надо заслужить. Иди, отдыхай, пока есть возможность…
- А колдовство? Это так здорово, наверное, колдовать? Ты меня этому научишь?
- А для колдовства, милый мой, нужны некоторые способности и ещё большее усердие в их развитии, коих я пока, в тебе не наблюдаю… Всё, отстань от меня, дай отдохнуть!
«Вот она, суровая правда жизни…  Эх, всегда у меня так…», грустно подумал Николаша и растянулся на охапке соломы под яблоней.

Весь день Волчек блукал по лесу, пытаясь поймать хотя бы одного зайца. Не мог же он идти к кузнецу с пустыми лапами. А идти надо было срочно, что бы вывести эту позорную надпись. Иначе – хоть топись, хоть вешайся. С этим жить нельзя. Вон, даже зайцы бегают за ним толпами, хохочут, дразнят этим поганым словом, и с ехидным смехом разбегаются в разные стороны, стоит только ему попытаться схватить кого-нибудь из них. Устал жутко. В конце концов поймал большую жирную крысу. Хотел её съесть, но во время вспомнил, для чего вообще охотился, и посадил её на привязь. Крыса злобно шипела, скалила зубы и бросалась точь в точь как цепной кобель у Скайлихи, стоило только посмотреть  в её сторону. Стал ждать, когда стемнеет. Ему страшно было даже подумать, что может исполниться его жуткий сон. Кроме того, он где-то слышал, что голодом можно вылечиться от любой болезни. Но, как же это тяжело: видеть перед собой пищу и не есть её. Желудок сводило судорогой от голода, но он терпел, только много пил воды.
 Когда стемнело, он заклеил крысе лейкопластырем пасть. У него оставалось немного с прошлого года, Тогда он поранил лапу, и Краша, (так все в деревне звали Красную Шапочку), его полечила, заклеив ранку.
 Волчек потащил крысу на поводке, который он соорудил из полоски старой  змеиной шкуры. Крыса не привыкла ходить на поводке, и всё время пыталась куда-нибудь убежать, запутываясь в кустах и деревьях. Тогда ему пришлось сделать совсем короткий поводок, намотав лишнее на лапу. Он так его укоротил, что крысе пришлось тащиться практически на задних лапах, но зато, скорость передвижения гораздо увеличилась. Хотя и в этом положении, она всё время старалась укусить Волчека за ближайший палец.

- Ты кого мне притащил? Я же зайца заказывал, – возмутился кузнец.
- Зайцы, к  сожалению, не ловятся.  Ты лучше на мой лоб посмотри. – Он развернулся мордой к свету лампы. В углу кузни послышался ехидный смешок, а кузнец аж присел от неожиданности.
- Вот это да-а-а… Но этого не может быть! Я сделал всё как положено. Это ты, наверное, поговорил с кем-то по дороге домой. Признавайся.
- Ну да, поговорил, только не знаю с кем.
- Как это?
- Дело в том, что мой собеседник мало того, что был невидимкой, так он ещё и издевался надо мной.
- Так! Крысу привяжи за дверью, а то она жутко воняет. И расскажи мне всё по порядку.

Когда Волчек закончил свой рассказ, кузнец только развёл руками.
- Ну, ты сам виноват, нечего было пялиться на луну, тем более в полнолуние. А как только начал издавать звуки, так сразу проклятие и вернулось с новой силой.
-А ты можешь меня снова полечить?
- Увы.... Придётся подождать девять месяцев, пока проклятие лишится силы. Но всегда можно найти выход из положения, – улыбнулся хитро колдун.
- Неужели? Говори быстрей!
- Всё очень просто! Тебе надо побриться!
- Как? Всё тело?! –  Выпучил глаза волк.
- Да нет, только лоб…
- Вообще-то - это выход…   Да, но… Как я пойду покупать бритву, меня же всё увидят!
- Ну ладно, что с тобой делать. Вот возьми пока, мою.
- Вот спасибо! Ты такой хороший, настоящий друг, хоть и человек! – Волк схватил бритву и помчался домой, бриться.

На следующее утро он щеголял новой причёской, и его череп спереди сиял девственной чистотой. В магазине он столкнулся с Крашей.
- Хипуешь? – подколола она его. – Что это за причёска у тебя?
- А это… это… я решил заняться восточными единоборствами. А чтобы чуб не мешал, я его сбрил. Так делают все китайцы, я в кино видел – выдумал на ходу волк.
- Ну, ну… А тренера, ты где возьмёшь? – прищурилась на него Краша. – Я бы тоже не отказалась позаниматься.
- У нас в клубе недавно крутили кино «Убить Билла». Там всё здорово показано. Я почти всё запомнил. Для начала мне хватит. А там посмотрим.
- Оё-ёй! Нашему волчати – да до китая добежати! – Скептически фыркнула Краша.
- А ты не смейся,  лучше поддержи меня. Может и правда, вместе потренируемся? Мне твоя идея нравится, –  загорелся он , а про себя подумал - «всё лучше, чем со страхом пялиться в зеркало каждое утро».
- А что, давай попробуем, – развеселилась Краша. – пошли в клуб. Попросим прокрутить этот фильм ещё раз.
- Ты подожди  на улице, мне  надо кое-что купить, - вернулся Волчек к прилавку. Поманил продавщицу лапой и попросил:
- Дайте мне, пожалуйста, пачку лезвий, самых лучших и бритвенный станок.
Продавщица скорчила недовольную физиономию, но пошла выполнять заказ.
- А откуда у тебя деньги? – вкрадчиво прошептала Краша у него за спиной.
Волчек от неожиданности дёрнулся.
- Ты что, за мной следишь? И вообще это не твоё дело, – расплатившись, он независимо потопал к выходу.
- Обиделся? Не обращай внимания, я пошутила. А ты теперь всегда будешь бриться? Знаешь, небритый ты мне больше нравился! – Хихикала Краша.
Волк вышел на крыльцо и мрачно на неё посмотрел:
- Тебе бы всё шуточки, а тут хоть волком вой… Тьфу ты! Уже заговариваться начал…
- У тебя неприятности? Может, я тебе могу чем-то помочь?
- Спасибо Шапка, только ничем ты мне… О-о-й! – Волк начал пятиться и попытался спрятаться за её спину. Мимо них под барабанную дробь бодро маршировал отряд борьбы за экологию, Тут Храбрый Заяц заметил волчьи уши, торчащие над головой Краши.
- Отряд, стой!  - Храбрый Заяц, медленно направился в сторону парочки, пристально вглядываясь.
- Мутантка?- он подошёл ещё ближе.
Краша растопырила руки, и, переступая, попыталась загородить волка.
- С чего ты взял? Я – нормальная!!!
- Ты кого это там прячешь? Ага, попался! А ну-ка отойди, девчонка!
- У вас же договор, мирный! Ты что, забыл? – пыталась спасти положение Краша
- Он вчера первый его нарушил – охотился на зайцев. Отряд! Окружай мутанта!
Боевая дружина развернулась в цепь и двинулась в сторону магазина. Тогда волк вышел вперёд и независимо упёр лапы в бока:
- Я не мутант! У тебя нет доказательств! – Он гордо откинул голову, демонстрируя сияющий лоб. Храбрый Заяц озадаченно почесал затылок.
- А что это он у тебя лысый? Витаминов не хватает?
- Он не лысый! Он бритый! Я теперь восточный единоборец. Вот! – И, подпрыгнув, сделал «Ки-йя-а!» в сторону Храброго Зайца. Правда немного не рассчитал, и загремел по ступенькам вниз. Отряд дружно захохотал, а Заяц, аж заплакал от смеха. Краша подбежала к Волчеку и помогла ему подняться.
- Как вам не стыдно, смеяться над чужим горем! Убирайтесь!
Храбрый Заяц пристыжено свесил уши: - Ну, извините, я не хотел… Но уж оч-чень смешно было, – он сдавленно хихикнул и прикрыл рот лапой. Волчек, кряхтя, потирал ушибленный бок:
- Не хотел он… Подождите, вот натренируюсь, тогда я вам покажу «мутанта»! Пошли Краша, - и похромал под ручку с Красной Шапочкой в сторону клуба.
 
 Когда пропели первые петухи, Крашу разбудил противный, назойливый, царапающий  по оконному стеклу, звук. С трудом протерев глаза, она выглянула в окно и увидела заспанного волка.
- Тебе чего? Ты, хоть, знаешь сколько времени? – напустилась на него Краша.
- Примерно знаю – часа четыре… - Волчек с трудом подавил зевоту. – Выходи, давай скорее.
- Тише ты, маму разбудишь, - зашипела на него Краша. – И, вообще, куда это ты меня тащишь?
- Как! Ты что забыла что ли? Мы же тренироваться собрались.
- В такую рань? Мы так не договаривались. Я ещё не выспалась.
- Нет, так дело не пойдёт! Все китайцы тренируются рано утром!
- Так, то китайцы, а мы с тобой, пока ещё с нормальными глазами ходим. Хотя, если так каждое утро не высыпаться, то точно станем узкоглазыми – как китайцы.

Всё-таки он уговорил её. Особенно, помогло напоминание о вчерашнем эпизоде около магазина. Она вылезла в окно, и они побежали мелкой трусцой в лес – тренироваться. Сделав пару кругов по знакомым тропинкам, волк, не заметно для себя, стал придрёмывать на ходу, и сбился с курса, постепенно углубляясь в более дремучую часть леса. Краша тоже слегка осоловела. Они не успели опомниться, как провалились в глубокую яму, замаскированную сверху валежником и прошлогодними листьями.
- Ничего себе! – потёр ушибленный бок волк. – Вот это мы вляпались!
- Вот это мы потренировались! Ты куда смотрел?
- Куда, куда… Туда же, куда и ты. Чем ругаться, давай думать, как отсюда выбираться?
- На вряд ли, мы сможем сами отсюда выбраться, Краша с тоской посмотрела на маленький квадратик утреннего неба далеко в верху. – И мама не знает, куда я пошла. Ой, что теперь буде-е-е-т…, - схватилась она за голову.
- Давай кричать, может,  кто услышит? – попытался обнадёжить её волк, хотя надежда была слабая.
Весь день они, каждый по своему, взывали о помощи до хрипоты и судорог в горле. Краша сдалась первая. Горло болело и страшно хотелось пить. Волк ещё долго продолжал завывать, но кто обратит на его вой внимание?  Правильно -  никто!

Крашина мама сначала не хватилась дочки - подумала, что она пошла навестить бабушку.  Вечером, она слегка забеспокоилась. Но и раньше бывало, что Краша оставалась ночевать у бабули. Когда же дочка не появилась дома и на следующий день, её беспокойство переросло в тревогу, и она решила узнать - в чём дело. Понятно, что бабуля ничего не смогла сказать утешительного.
Девушка исчезла самым загадочным образом.
- Может, её украли пришельцы? – высказал догадку трактирщик.
- Какие ещё пришельцы?  Больше ничего умного тебе в голову не пришло? – со слезами на глазах прошептала убитая горем мать. – Я пойду в милицию.
- Бесполезно – они три дня будут ждать. Только после этого начнут искать. А за три дня… - охладил её Дед Аникей.  – Ты лучше сходи к колдуну Михею. Он на воду посмотрит и скажет тебе, где её искать.

Колдун сочувственно выслушал её и сказал, что надо подождать до полуночи. Милена напоила её чаем из трав. Женщина, утомлённая горем, заснула, сидя в уютном кресле, и Милена, приглушив свет в горнице, на цыпочках вышла во двор, поговорить с мужем.
- Как там она, ты её успокоила?
- Она попила чаю и заснула. Я туда сон-травы немного добавила – улыбнулась Милена. – Ты ей поможешь?
- Постараюсь, а там – как Бог даст, ты же знаешь…
Колдун с Николашей наносили чистой воды в бочку, и в полночь Михей, глядя в воду, начал читать заклинание. Николаша, затаив дыхание, наблюдал за его действиями. Сделав несколько таинственных плавных пассов, наклонился, всматриваясь в зеркальную поверхность. Через некоторое время появилась рябь, а когда поверхность снова стала гладкой, колдун увидел Крашу и Волчека, сидящих в обнимку, в какой-то яме. Колдун поманил к себе Николашу и указал на воду.
- Ты что-нибудь видишь?
Николаша всматривался некоторое время, а потом ткнул пальцем в воду и возбуждённо закричал: - Вот, вот же она! Я её вижу! Только где это она находится, да ещё в обнимку с волком? У него, что, совсем крыша съехала. Он её украл?
- Это ещё не известно, кто кого украл. Но одно понятно точно – они в беде. Их надо искать. Завтра всем миром пойдём в лес.
- А сейчас разве нельзя? – встревожился  Николаша.
- А сейчас в лесу очень темно, только зря время потеряем.  Надо ложиться спать, а завтра  на рассвете пойдём, хорошо?
- Ну ладно… - нехотя согласился Николаша, и побрёл в свою каморку. Всю ночь он не смог сомкнуть глаз. Тревога за Крашу не давала ему покоя. Наконец, только начало светать, он очнулся от своего полубредового непонятно чего: сна или бодрствования. Некоторое время Николаша лежал и вспоминал лес.  Это место, кажется, было ему знакомо, и  он решил проверить свою догадку.
Быстро встал, сунул краюху хлеба за пазуху, прихватил моток верёвки и пошёл в лес. Но, увы -  там, где по его представлению, он ожидал увидеть несчастную парочку, ничего подобного не обнаружилось. Тогда ему припомнилось ещё одно подходящее место. Но туда надо было идти через весь лес, на другой его край, вокруг болота. Изредка он слышал голоса людей, выкрикивающих имя Краши, но по мере того, как он уходил всё дальше и дальше, голоса постепенно стихли. 
Когда  усталый и голодный (краюху пришлось отдать Лешему, что бы тот не мешал искать), пришёл в нужное место, солнце уже клонилось к горизонту. Вдруг ему показалось, что он слышит какие-то голоса и он побежал туда, выкрикивая имя Краши.  Ответный голос становился всё явственней, и это  помогло найти нужное место. Он так бежал, что с разгону сам едва не свалился в эту яму. Встав на четвереньки, Николаша заглянул вниз.
- Ого, вот это глубина! Наконец-то я вас нашёл. Не волнуйтесь, я сейчас спущу верёвку.
Краша заплакала, не веря своему счастью. Говорить что-либо у неё уже не было сил. Волк помог Краше обвязаться верёвкой, и Николаша, с большим трудом вытащил девушку на верх. Когда она переползла через край ямы, они оба повалились на землю и так лежали некоторое время без сил.
- Эй, вы, там? Про меня не забыли? – забеспокоился волк.
- Сейчас, не переживай… - Они спустили верёвку.
Волк накинул уже готовую петлю на тело и дёрнул за верёвку.  Вдвоём им было гораздо легче тянуть волка, но у Краши дрожали руки от голода, и в какой-то момент она нечаянно выпустила верёвку из рук.  Николаша от неожиданности, тоже не удержал. И волк ощутимо брякнулся о дно ямы. Но, потом они привязали конец верёвки к пню, а волк стал упираться лапами в стену ямы, подталкивая себя вверх.  Дело пошло на лад. Вскорости и Волчек был на поверхности.  К этому времени стало совсем темно.
- Что ж будем делать, придётся здесь ночевать, - сказал Николаша.
-  Я хочу домой! – начала умолять Краша.
- Вообще-то, я хорошо вижу в темноте.  Могу вывести вас к деревне. Хотите? – Подал голос волк.
- Это же нам всю ночь по темноте идти. Краша, ты сможешь? – Николаша ласково погладил её по руке.
- Почему всю ночь? Тут же совсем рядом… - удивилась Краша
-  Как же, рядом, - усмехнулся Николаша. - Я сюда весь день шёл. Неудивительно, что вас никто не услышал.
- Почему это, весь день? Мы же совеем немного пробежали!
-  Тогда, как вы оказались на другом краю леса? И вообще, куда это вы бежали?
- Мы тренировались… - в один голос сообщили несостоявшиеся единоборцы.
- Всё это - очень странно, тут что-то не так. Вы по тропинке бежали?
- Конечно, хотя… не могу сказать точно, я очень спать хотела.
- Та-ак, а ты что молчишь? – обратился он к хмурому волку.
- Да, вот вспоминаю. Здесь, в лесу есть очень странные места. С виду они ничем особенным не отличаются. Но, если туда попадёшь, можешь мгновенно оказаться совсем в другом месте. И невозможно предсказать, куда тебя вынесет. Я так один раз оказался в фонтане на площади в райцентре. Люди меня как увидели, так такую облаву устроили – еле ноги унёс.
- Как здорово! Вот  бы выучить, куда какое место ведёт и тогда не надо ездить на автобусе! – захлопала в ладоши Краша.
- Здорово, то здорово, но сейчас то, что будем делать? – вернул всех к действительности Николаша.
- Пошли домой! Там моя мама, наверное, с ума сходит.
- Это точно. Твоя мама и подняла тревогу. Она обыскала всю деревню и уже хотела идти в милицию, но её надоумили пойти к кузнецу Михею. Он же колдун  и знает, как искать пропавших людей.
- Ладно, если мы идём, то подождите меня немного, я сейчас вернусь, - и Волчек исчез на некоторое время. Вскорости он появился, аппетитно облизываясь. Нос у него был в птичьем желтке.
- Садитесь на меня, так будет вернее, - скомандовал Волчек.
Наконец то они двинулись в путь. Долго ли они так двигались, коротко ли, но попалась им на дороге глубокая балка, вся заполненная густым белым как молоко, туманом. Мокрым и холодным.
- Слезайте! Дальше пойдёте пешком.
- Что-то мне страшно туда спускаться, - пролепетала дрожащим голосом Краша.
- И мне страшно. Может, подождём рассвета? – поддержал её Николаша.
- Эх вы, трусы, ничего страшного там нет. Ну, разве что, змея какая-нибудь попадётся… - ухмыльнулся он. Краша заверещала не своим голосом, вцепившись в Николашу, и наотрез отказалась спускаться в балку. Николаша заткнул уши, а когда она на несколько секунд замолчала, покрутил пальцем у виска, глядя на волка. Тот уже был и не рад своей дурацкой шутке, и попытался её успокоить:
-  Успокойся, я пошутил. Нет их здесь. Вот и Николаша тебе скажет то же самое, - и он незаметно подмигнул другу. Тот, приосанившись, подтвердил его слова.
- Всё равно я боюсь! – упрямилась она. – Вот станет светло, тогда и пойдём.
- Тогда придётся ждать несколько часов - туман, особенно такой густой, рассеивается только после того, как Солнце хорошенько нагреет воздух. То есть часам к десяти утра. Вы согласны столько ждать?
-Нет, это очень  долго. Надо всё-таки, идти…  наверное… - уже тише добавила она.
- Тогда  давайте держаться за верёвку, чтобы не потерять друг друга, - предложил Николаша. Так они и сделали.
- Готовы? - Спросил Волчек, который был впереди, - ну, тогда, пошли.
- Ну, пошли… -  со вздохом согласилась Краша, делая первый шаг в «молочную» неизвестность.

Осторожно и медленно, мелкими шажками, часто спотыкаясь,  спустились на дно балки. Там они мгновенно промокли и продрогли до самых костей. Верёвка стала скользкой и очень тяжёлой. Хорошо ещё, что Краша  посередине шла, и сначала держалась за верёвку чисто символически. Но теперь верёвка сильно промокла и провисла. Казалось, что  она весит не меньше, чем сто пудов. Кроме того всё время  казалось, что они топчутся на месте. Эта монотонность движения действовала совершенно гипнотически, и не заметили, как один за другим незаметно выпустили верёвку из рук. Они окончательно потеряли друг друга, и разбрелись в разные стороны.
Первым очнулся волк, и стал звать друзей. Своими воплями он вырвал их из этой заколдованной дремоты. Надо было как-то снова соединиться.  Их голоса то приближались, то удалялись. Иногда казалось, что вот, ещё чуть-чуть и они встретятся. Уставшие, грязные и продрогшие друзья, постепенно снова впали в забытьё и продолжали двигаться только для того, чтобы не замёрзнуть до смерти.
Очнулась Краша, лёжа на небольшом пригорочке, когда Солнце было уже довольно высоко. Сначала она даже не поняла, где находится… Но тут она увидела на краю балки толпу односельчан, среди которых   была её мама. Около неё стоял Николаша и указывал рукой в её сторону. Тут мама  кинулась со всех ног к дочери.  Все остальные тоже побежали.
Красная Шапочка растерянно поднялась на ноги. Мама со слезами на глазах обняла её и принялась тискать и обцеловывать, и всё время повторяла:
- Доченька, родная, нашлась на конец-то…  Нашлась!
Толпа односельчан окружила их. Все радостно улыбались и поздравляли друг друга. В общем - был праздник. Краша тоже обнимала маму и плакала. Когда первые радостные эмоции немного стихли и все вытерли свои слёзы, Краша начала высматривать кого-то в толпе.
- Мама,  а где тот парень, что  разговаривал с тобой?
- Так это же твой спаситель. Это он прибежал  утром и привёл нас сюда. Мы уже и не надеялись тебя найти. Я все глаза выплакала, - и она снова всхлипнула. Красная Шапочка обняла маму:
- Ну не плачь! Я же уже нашлась… А где же мой спаситель?
Толпа расступилась, и Николаша, смущаясь подошёл к ним.
- Николаша, ты всё-таки нашёл дорогу. Какой ты молодец! Я так благодарна тебе, -  и она от всей души обняла и поцеловала парня. Тот сильно покраснел и опустил голову, смущаясь. А когда поднял её, то все увидели - как он преобразился. Даже стал выше ростом. Все дружно ахнули, а Краша смотрела на него и не могла отвести взгляда.
- Мама, кажется я влюбилась! – Пролепетал она. Но тут мама сделал серьёзное лицо и сказала:
- Любовь, любовью, а завтракать уже давно пора. Пошли домой!
- Мама, а можно Николаша пойдёт к нам в гости? Ну, мам, ну пожалуйста! Он же меня спас!
- Ладно, пусть идёт. Я с радостью угощу твоего спасителя.
- Ура! – Красная Шапочка схватила Николашу за руку, и они пошли впереди всех в деревню.
По дороге Николаша рассказал ей, как долго он искал её в тумане, пока не выбрался  на верх.  В тумане он так продрог, что у него зуб на зуб не попадал, и ему пришлось развести костёр. Сидя около костра, уставший и измученный бесплодными поисками, он не заметил, как заснул. А когда проснулся – костёр потух, но зато наступил рассвет. В балке ещё было полно тумана. Тогда он побежал в деревню, чтобы позвать на помощь кого-нибудь. И, как он рад, что всё хорошо закончилось.
- Так это был не сон?  Значит это всё происходило на самом деле… Какой кошмар! - Она немного задумчиво помолчала, - слушай, а ведь с нами был Волчек. Он - то куда делся?
- Никуда я не делся, - высунул голову из кустов Волчек. – Я всё ждал – вспомните вы про меня или нет. Вы так пялитесь друг на друга, что уже ничего не замечаете вокруг себя.
- Не обижайся, Волчек! – Краша присела около него, и погладила  по голове. – Я только сейчас поняла, что люблю Николашу! Я и тебя люблю, ты такой хороший… и красивый.
- Правда? – обрадовался он.
- Ой Волчек, а у тебя лоб оброс!
- Неужели?
- Точно! Вот посмотри, - и она достала из кармана маленькое зеркальце.
- Пра-а-вда… - ошеломлённо протянул волк. – Ура-а-а!!! – он подпрыгнул от счастья и помчался, не разбирая дороги по лесу. Счастливые влюблённые, смеясь смотрели ему вслед.