Глава 9. Ганг

Спуститься к Гангу можно по широким ступеням, ведущим прямо к воде. Эти ступени называются Гхатами. Они служат для исполнения различных религиозных церемоний. Построены они на частные деньги богатых людей. Считается, что тот, кто совершил такой благородный поступок, сразу же попадет на небеса. Вернее, это мы считаем, что достойный человек попадает на небеса, а в Индии считается, что человек прервет бесчисленные перевоплощения и сможет  быстрее  достичь Нирваны. Поэтому каждый стремился построить свой гхат, в этом "богоугодном деле" участвовало даже Непальское королевство. Всего на Ганге 84 Гхата, но основными считаются пять, на которых и происходят все церемонии.
Самым центральным и многочисленным  считается Дасашвамедх-гхат, на нем и должна была происходить церемония жертвоприношения огней божеству реки Ганг, в Индии ее называют "огненная пуджа".
Мы спускались по ступеням, чтобы попасть на забронированный для туристов балкон, откуда хорошо видна эта церемония. Я снимала все на видео и немного отстала от нашей группы из четырех человек. А снимать было что: буддийских монахов в оранжевом одеянии, индийских святых в белых одеждах до пят, продавцов сладостей, у которых бойкий мальчишка мог стянуть какую-то сладкую лепешку, полицейских с дубинками, присматривающих за порядком. Все было украшено огоньками, разноцветными флагами, цветами. Цветы- шафраны- продавались в несметном количестве. Желающие могли  купить  ритуальные цветочные композиции, представляющие из себя  круглую подставку из лепестка какого-то растения, на котором лежали 3-4 цветка шафрана, а в середине стояла маленькая свечка. Они предназначались для того, чтобы  пускать их на воду, потому что они долго держатся и не тонут.
Когда я перестала снимать и взглянула себе под ноги, то ужаснулась от того, что увидела: на ступенях сидели или лежали калеки в каких-то неописуемых лохмотьях, многие без рук или без ног со страшными язвами, выставленными напоказ. У некоторых язвы были замазаны белилами или ртутной мазью, многие были с кожными заболеваниями и даже с гангреной. При этом они начали тянуться ко мне  и кричать все то же "мани", "мани"! Зрелище было не для слабонервных! Я постаралась поскорее догнать наших.
Они уже сидели в первом ряду на балконе, рядом  было много иностранцев, а между рядами сновали мальчишки, предлагая купить пепси в железных банках. Было видно, что они злятся, потому что никто не хотел покупать эту гадость. А ведь в Индии есть очень вкусный натуральный сок с мякотью из плодов манго. Он продается в стеклянных 300 граммовых бутылочках, и цена небольшая, стоит около 10 рублей в пересчете на наши деньги. Если бы мальчишки  догадались принести такой сок, немного подзаработали бы.
На гхате вдоль реки было сооружено девять помостов, покрытых светлой тканью. На них стояли столики с различными приспособлениями для совершения ритуала жертвоприношения воде. А совершать все действия должны были девять молодых священнослужителей, которых в Индии называют браминами. Все они были одеты в золотисто-оранжевые длинные рубахи, подпоясанные широкими белыми кушаками, конец которого был перекинут через плечо, как у сари. Они стояли около первого помоста и получали последние советы от своего наставника.
Со стороны реки против гхата скопилось немало лодок, на которых сидели зрители. Стемнело.Все стихло. Все ждали начала.
Наконец раздался  мужской голос, усиленный микрофоном , который медленно и тягуче стал что-то произносить то ли на хинди, то ли на санскрите. Видимо, он читал мантры. Везде зазвонили колокола, звук нарастал. Недалеко от нас был качающийся из стороны в сторону колокол. Брамины, каждый на своем помосте, зажгли огоньки и стали  синхронно выписывать руками какие-то ритуальные движения, поворачиваясь во все стороны света.
Затем их помощники зажгли большую жаровню, повалил такой густой дым, который буквально закрыл Ганг. А брамины взяли со своих столиков маленькие жаровни и с идущим оттуда дымом стали вновь совершать ритуальные движения.
И в заключение  помощники раздали им полуметровые лампы наподобие пирамидок или новогодних елок. Брамины так же синхронно стали повторять свои ритуальные движения, поворачиваясь во все стороны. Так они поднесли Гангу зажженные огни. Мужской голос, нараспев читавший мантры, тоже стих. Красивый и необычный для нас ритуал закончился.
После этого зрители стали опускать  в воду маленькие  цветы со свечками, многие полезли купаться, вернее, совершать ритуальное омовение, женщины в полном параде- в сари и украшениях, а некоторые мужчины, никого не стесняясь,вообще разделись догола. Многие наливали воду в чайники и другие емкости. Ирина сказала, что завтра, когда мы поедем на Ганг встречать рассвет, нам надо взять с собой пустые бутылки, чтобы тоже набрать воду из Ганга и повезти ее домой.
Затем мы на рикше вернулись к большой дороге, чтобы пересесть на нашу машину. По пути вновь повторились звуки клаксонов и звонки велорикш, крики людей, переговаривающихся друг с другом, запахи пряной пищи, дым,толчея, бегущие за велорикшей дети с криками "мани", "мани". От всего этого мы немного устали.
Наконец добрались до нашей гостиницы. Немного побродив по сувенирным и ювелирным магазинчикам, находящимся в нашей гостинице, мы направились спать, так как наутро надо было встать в 4 часа, чтобы к пяти часам снова поехать на Ганг встречать рассвет.
Несмотря на то, что поставили будильники на двух телефонах, заснуть почему- то не могли: все время ворочались, было душно и влажно, видимо, сказывалась близость Ганга, но в четыре часа вскочили и вышли в холл ожидать нашу машину. Было прохладно, пришлось натянуть легкие куртки-плащевки.
Теперь машина довезла нас прямо к Гангу. А на гхатах жизнь не прекращалась всю ночь, было также многолюдно и шумно. Мы должны были сесть в лодку, чтобы поплыть по Гангу.
Лодка была большая, поэтому с нами сели два молодых англичанина и их сопровождающий англоговорящий гид. Сразу же выяснилось, что англичане были влюбленными "голубками", старший постоянно обнимал младшего и что-то шептал ему на ухо, видимо, устроил ему "индийские каникулы" в знак их взаимной любви. Но в остальном оба были симпатичными и спокойными.
Еще в нашу лодку подсела девочка лет 10-12 с корзинкой ритуальных цветочков со свечами. Оказалось, что эта девочка помогает своей семье тем, что с вечера  изготавливает цветочные композиции, а наутро в лодках продает их туристам.
Как сказал наш гид, она учится в школе. Действительно, эта была чистенькая симпатичная девочка с умными глазками и двумя косичками, ну совсем какая-то русская!
Вначале мы поплыли против течения. Рассвет только начинался, но солнце еще не встало. Было видно, как храмы, расположенные рядом с  Дасашвамедх- гхатом, богато украшены разноцветными флагами и горящими цветными лампочками.
Рядом плыли другие лодки: одни  были большими, как наша, а другие на 2-3 человека. Вода в Ганге была мутная, но несмотря на это рядом с лодками плыли купальщики.
Вдруг на одной из лодок раздался громкий смех, его подхватили на другой лодке, затем на третьей, смеялись даже те, кто находился в воде. Смех становился все громче и громче, он перешел в какой-то неестественный хохот, начали смеяться все. Мы недоумевали, в какую "палату № 6" мы попали? Оказывается, у индусов есть такой ритуал- надо громко смеяться, потому что смех продлевает жизнь и лечит многие заболевания, особенно  связанные с желудком. Вот так -то!
Еще немного рассвело. Все стали спускать на воду цветы с зажженными свечками, мы тоже присоединились к ним. Было очень красиво: по воде, покачиваясь, плыло множество цветов с горящими свечами.
Затем наша лодка развернулась, и мы поплыли по течению. На берегу жизнь была в самом разгаре: кто-то купался в одежде и без нее, женщины мыли волосы, кто-то чистил зубы, кто-то стирал и полоскал белье, кто-то ее пил. В некоторых местах  неподалеку от берега стояли столики с едой и свечками, так что после купания можно было сразу же приступить к еде. Но, к сожалению, некоторые тут же на берегу справляли нужду, бегали бездомные собаки, которые тоже окунались в Ганг, бродили священные коровы, везде оставляя кучи, как будто так и должно быть. Все это сопровождалось звоном больших колоколов и трещоток.
Вся жизнь индийцев происходила на фоне древнейших храмов, одни из них были новыми и красивыми, такими как храм Шивы, а другие наполовину разрушились и после землетрясения оказались в воде.
Солнце совсем встало и повисло огромным темно-оранжевым кругом над водой, а вода на дорожках от него окрасилась в темно-золотистый цвет.
Мы пристали к берегу, девочка вышла и направилась в школу, а в лодку вошел пожилой седой человек в длинной белой полотняной рубахе до пят. Наш гид представил его нам как святого человека. Что это был за "святой"- узнаете позже.
Он сказал нам, что обладает способностью  вводить человека в состояние транса. Для этого он предложил нам закрыть глаза и стал делать какие-то пассы над головой каждого из нас. Ирина забеспокоилась и тихо сказала мне, чтобы мы не расслаблялись, а вдруг он сотворит с нами что-то нехорошее? Наши английские голуби тоже притихли. Я сквозь полузакрытые глаза наблюдала за тем, как он что-то шепчет и водит руками над головой. Никакого воздействия  на себя я не почувствовала и попросила разрешения продолжить снимать на видео жизнь на берегу Ганга, тем более, что увидела вдалеке горящие на гхате огни.
Наша лодка  приближалась к известному гхату Маникарника, на котором происходит кремация или ритуальное сожжение умерших. Огонь горит на этом гхате день и ночь, потому что сюда несут тела умерших, здесь их сжигают и отправляют прах в воды реки. Считается, что таким образом душа человека очищается от всех грехов, накопленных им за всю жизнь, и освобождается от страданий. Было немножко жутко.Считается,  что начало этой традиции положил сам бог Шива. Когда у него умерла его любимая жена Парвати, он приказал сжечь ее тело на берегу Ганга и развеять  пепел вдоль реки.  Снимать на фото или видео процесс кремации нельзя.
Когда мы подплыли совсем близко к Маникарнике, наш святой предложил нам посмотреть на эту процедуру поближе. Мы поколебались и вдруг, к своему ужасу, согласились! Что нами руководило в ту минуту? Или неуемное человеческое любопытство, или то чувство, что ты- живой и впереди у тебя  просто "сто лет жизни", много надежд и планов, а у того человека уже ничего нет. Нас всегда волнует тайна смерти! Исходя из постулатов буддийской религии, к которым после  долгих размышлений пришел Будда, нельзя гордится тремя вещами: молодостью, здоровьем и жизнью, потому что они не вечны и быстро преходящи. Мы, конечно, нарушили его третью заповедь, но мы ведь не буддисты.
И мы вышли из лодки и пошли поближе к этому гхату. Еще издали было видно, как три молодых человека, одетых в черные куртки и брюки, баграми били по чему-то непонятному, которое горело, а затем сбрасывали его в воду. Подойдя поближе, к своему ужасу, мы поняли, что это останки несгоревшего до конца тела.  Оказывается, чтобы тело сгорело полностью, нужно использовать 60 кг сандалового дерева, тогда тело полностью сгорает за три часа.  Конечно, сандаловое дерево стоит дорого и  такое количество могут себе позволить только очень богатые люди, а в основном родственники ограничиваются 2-3 кг.
В этот момент ветер подул в нашу сторону, и на меня пахнуло запахом горелого мяса. Меня чуть не стошнило, и я побежала в сторону нашей лодки, тем более, что к гхату родственники уже несли новое тело покойного.
Впечатления получили такие, какие хотели! Видя это, нам, европейцам, с нашей культурой и религией, трудно с этим согласиться, хотя  индусы воспринимают все совершенно по-другому: для них мертвое тело- это старое платье, от которого надо поскорее избавиться, чтобы получить новое.
Лодка поплыла дальше, а мы все не могли успокоиться от того, что увидели. Лодочник перестал грести, и нас принесло в какую-то заводь, где почти не ощущалось течения. Вдруг что-то ударилось о борт нашей лодки, это был какой-то большой  предмет, завернутый в рогожку. "Что это, что это?"- в один голос закричали мы, глядя на этот предмет широко раскрытыми от ужаса глазами и уже догадываясь "что это". Наш гид немного смутился и сказал, что так хоронят святых, беременных женщин и детей, потому что в  жизни они своими страданиями уже очистились от всех грехов и их не надо сжигать. Затем нам встретился другой куль из рогожки, потом  третий, наполовину обглоданный птицами, потому что одна из них, похожая на небольшого альбатроса, сидела на нем.
Спокойно плавающие в воде трупы умерших. Зрелище было ужасное и непонятное нашим умам, а человеческие чувства сразу не могли в себя все это вместить. Вот так запросто увидеть смерть!
Мы попросили, чтобы наша лодка уплыла подальше от этого места. Наши мозги и сердце отказывались это воспринимать!
А ведь индусы, даже те, которые с язвами, гангреной, холерой и другими болезнями купаются в этой воде, пьют ее, чистят зубы, полощут горло и при этом  свято верят, что их вода -самая чистая и священная. И действительно, европейцам лучше не соваться в эту воду, зато индусам она приносит успокоение и даже выздоровление.Что в этом случае действует- незыблимая вера или что-то другое?
Когда я напомнила Ирине, что мы хотели набрать воду в бутылки, она ответила: "Нам что-жить надоело?" А ведь махараджи не могли прожить без этой воды и возили ее за собой в больших серебряных сосудах даже в Англию.
Мы пристали к берегу, распростились с лодочником и вышли. Рядом оказался красивый маленький храм со скульптурными изображениями музыкантов, играющих на различных музыкальных инструментах. Войти в него было невозможно, потому что подходы к нему были завалены коровьими лепешками, да и сами коровы бродили рядом. Затем подошли к одноэтажному ничем не примечательному строению, а под скамейкой возле входа  лежал уже знакомый нам сверток из рогожки.  Гид стал уверять нас, что это не мертвое тело, но мы ему не поверили, уж слишком много вокруг было бедных и нищих, которым некому и не на что купить сандалового дерева для ритуального сжигания. Легче завернуть его в рогожку и скинуть в Ганг.
Куда мы шли, для чего? Состояние было до того подавленное, что не хотелось ни фотографировать, ни снимать на видео.
Оказывается, наш святой вел нас в гости к богатому человеку, который хочет угостить нас завтраком. За какие заслуги? Мы долго блуждали по таким узким улочкам и закоулкам, что двум людям там было трудно разойтись. Наконец показался шестиэтажный дом богатого человека. Он только вверх был шестиэтажным, а в ширь- всего на две комнаты с внутренней  лестницей. Мы вошли и поднялись на третий этаж. Оказывается, ларчик открывался очень просто: наш святой оказался самым обычным торговым зазывалой, который привел нас в дом к своему хозяину.
Хозяин позвал свою жену и сказал, что они угостят нас чаем с тостами. Есть, конечно, хотелось: столько волнений, столько переживаний, да и в желудке посасывало, все-таки с четырех часов утра на ногах и голодные. Мы попросили вымыть руки, и нас провели в кухню, где был убогий кран со старой облезлой раковиной и  такой же обшарпанный небольшой холодильник. Все это напоминало коммунальные кухни времен начала Советской власти. Неужели так живут богатые люди? Странно!
Потом нас пригласили в комнату, которую полностью занимало большое ложе, эдакий "диван-сарай". Мы все уместились на нем, рассевшись по периметру во главе с английскими голубками. 
Принесли чай с тостами. Было как-то неловко есть, но голод взял свое. Первыми показали пример и взяли  тосты мы с Ириной, затем наши сестрички , а за нами последовали голубки. После перекуса хозяин принес свои товары. Красивым движением он раскидывал посередине ложа шелковые покрывала, накидки, шали, палантины. Мы кивали головами как болванчики, но ничего не покупали. Нам это было не нужно, да и цены были немалые, назывались они в евро. Англичане тоже ничего не купили. Получается, не оправдали мы их ожиданий и поели зря.
Распростившись с хозяином дома и нашим "святым", мы отправились в город искать нашу машину.