Воспоминания

Всё было позади: и жизнь с её фантастической непредсказуемостью, и мир, наполненный  невообразимыми красками, непередаваемыми звуками, незабываемыми местами и  самой жизнью. Впереди – лишь вечер и океан: мы сидели на краю обрыва, обнявшись, и в последний раз наслаждались терпковатым воздухом Эниса. Волны, неприветливо кидаясь на скалы, разбивались миллионами колючих осколков.

Империя пала. Эта нелепая, обескураживающая и ужасная новость в один миг лишила смысла всё, что окружало нас. Осознание её дало понять, что наш путь подошёл к концу.

В сердце не осталось больше места для переживаний – лишь спокойствие, разлившееся апатией по телу, медленно превращалось в безразличие.

Вторая луна медленно,  нехотя поднималась на небо.
 - А помнишь первый бал в Императорском дворце? С балкона открывался чудесный вид: Алые горы, над которыми красовалась первая луна. Полковник, подняв  бокал шампанского, произнес «Вива империя!» «Вива империя!» - повторили мы, и звон бокалов подтвердил «Вива!»

Вива империя… Где теперь полковник с его сводившим с ума женщин земным акцентом? Погиб в последнем бою у родной планеты, или же судьба подарила ему возможность умереть на Земле, отчаянно сражаясь уже не за Империю, а за смерть в бою, а не в одном из лагерей для пленных имперцев?
«Горячее сердце и холодный разум – вот, что должен иметь настоящий мужчина! Серебро на висках,  золото на груди - вот что должно украшать настоящего мужчину!» - говорил полковник, подмигивая красотке Еве, дочери военврача. Фаворит у женщин, но холостяк, он всегда отшучивался «Моё сердце уже давно принадлежит лишь одной девушке, и зовут её Земля».

- Когда ты в последний раз был на Земле?
- Кажется, будто это было столетия назад. Тогда объявили эвакуацию гражданских, а Ева, такая же упрямая, как и её отец, наотрез отказалась отсиживаться в тылу, оставшись в полевом госпитале. А когда стало совсем плохо, сама выносила раненых с поля, пока не пришлось её выносить. Трудно описать ее отца, увидевшего свою крошку Еву в запачканной кровью одежде на носилках. «Ничего страшного, папа, просто устала. Завтра буду как новенькая!» - отец вколол ей снотворного и эвакуировал в тыл, но через две недели Ева опять была в госпитале.
Не это хотелось вспоминать, думая о Земле. Не панику  и хаос среди не успевших эвакуироваться, не плач детей, не горящий дворец Мира, не развороченную, разгромленную столицу, некогда бывшую одной из самых красивых столиц Вселенной, а огромное поле около моего дома, которое становилось красным каждую весну, когда цвели маки. Хотелось, чтобы в памяти возникал берег моря с твоими следами на песке, наш первый отпуск, проведенный вместе… Но все эти воспоминания остались где-то там, спрятанными, похороненными в глубине памяти под слоем картин из безумной битвы за Империю.

- Помнишь, как ты мне рассказывал, что как-то бабушка показала тебе фотографию ее отца – твоего прадеда, на которой он был в кителе, с двумя медалями на груди? И так тебя впечатлила эта фотография, столько всего было во взгляде прадеда, что ты решил быть похожим на него, и именно это привело тебя в Академию. А я ответила, что мне просто всегда нравилась форма Академии… Ты мне не поверил еще, помнишь?
 - Конечно, это ведь самая глупая причина, которую я когда-либо слышал! – я сильнее прижал ее к себе. Оставалось не так уж много времени, и мы это чувствовали.

Энисанская полночь была по-своему прекрасна. Пурпурное небо, увенчанное желтой короной третьей луны, переливалось всеми цветами от темно-красного до фиолетового. Всё, что было до Эниса, казалось таким далеким и невозможным. Я вспомнил своего командира, который всегда говорил, что служить Империи –наивысшая честь, о которой он мог только мечтать. И с какой легкостью он подставил наш корабль под удар, чтобы защитить императорский  флагман, когда понял задумку противника. Прямое попадание, все системы вышли из строя, несколько мгновений до взрыва… А до этого приказ: «Всем в спасательные капсулы. Эвакуация через 30 секунд!» Последнее сообщение с нашего корабля было «Вива Империя!»
И не понятно, как так получилось, что Империи больше нет.

Она вздрогнула. Они были сзади нас.
«Не двигаться! Каждое движение приравнивается к попытке сопротивление и пресекается огнем на поражение!»

Я сжал ее руку, шепнул «Сейчас!», и мы соскользнули с края обрыва…
Вива Империя!